Помоги мне разобраться в себе

«Привет. Это я… ты узнал меня? Черт, конечно же нет. Как ты можешь знать меня, если мы с тобой еще даже не знакомы? Мое имя Фрэнк Энтони Томас Айеро младший, для друзей просто Фрэнк или же Фрэнки. Я ученик старших классов и учусь в совершенно обычной средней школе в небольшом городке. Просто парень, ничем не отличающийся от других точно таких же парней, разве что, в некоторых случаях, мозгов у меня побольше. Я невысокого роста, брюнет, у меня есть пирсинг в губе и носу, если вам это хоть как-то интересно. Вы же должны понимать, с кем примерно ведете диалог у себя в голове, да? У меня длинная челка, примерно до конца подбородка, но не надо думать, что все люди с такой прической сразу эмо. Нет, я не люблю эмо в принципе: для меня они зазнавшиеся утырки, строящие из себя жертв ради внимания окружающих и попыток управлять всеми, кто есть рядом. Я не люблю такое. Я просто человек, просто парень, живущий со своей матерью уже вот несколько лет. Отец ушел от нас очень давно, когда мне было четыре года и я еще не совсем понимал, что родители могут просто взять и расстаться, но я помню тот день полностью, словно он был вчера, потому что… некоторые моменты достаточно тяжело пережить, ведь так? Даже если со стороны они кажутся вполне глупыми. В моей голове полно тараканов, которые не дают мне спокойно жить и делать то, что я люблю. Мне хочется верить, что так у каждого семнадцатилетнего подростка, потому что иначе я начну считать себя не совсем нормальным в психологическом плане… Я, как и все, уверен, что меня не понимают и вряд ли поймут, но это не имеет значения. Просто мысли. Просто я.» Я с грустью отвел взгляд от своего отражения в зеркале и, тяжело вздохнув, пошел в комнату, собираться в школу. Сегодня понедельник, первый учебный день в этом году. Настроения нет вообще, и погода этому способствует. За окном шел легкий дождь, небо было плотно затянуто серыми тучами, а людей на улице почти не было, а те, кто были, буквально спали на ходу, пытаясь привыкнуть к тому, что им снова в школу или же универ. Нацепив на себя черные узкие джинсы и такого же цвета толстовку, я спустился на первый этаж. — Фрэнки, иди завтракать! — крикнула мама из кухни, и я послушно пошагал к ней. Отодвинув стул, я сел за стол, и передо мной сразу же опустилась тарелка оладьев с кружкой горячего чая. Я взял вилку и, с неохотой, начал поглощать пищу. На самом деле, мама готовит очень вкусно, и мне нравится ее еда, просто… Я не хочу есть, нет желания, но, для виду, чтобы мама не переживала, лучше поесть, хотя бы немного. Она слишком сильно переживала за меня из-за всяких пустяков, но что я мог сделать, если аппетита нет вообще…? Кое-как запихнув в себя несколько кусочков еды и сделав пару глотков чая, я накинул сумку на плечо, надел на голову капюшон, на ноги кеды и, вставив наушники в уши, уже открыл дверь, чтобы выйти из дома. — Ты уже поел?! — с шоком спросила женщина, вытирая руки полотенцем. — Да, мам, я просто немного опаздываю. Давай потом, — быстро ответил ей я и, выйдя на улицу, закрыл дверь, включая музыку на телефоне. По моему телу прошла легкая дрожь, как только я вышел из квартиры, было довольно-таки холодно, но до школы мне идти недалеко, так что переживу. Я смотрел себе под ноги, слушая музыку, и не видел, куда иду. Просто шел, потому что должен, потому что надо. И плевать, что я не хочу; по сути, для меня все это — школа, обучение, экзамены, перестало нести хоть какой-то смысл. Мне стало все равно на свою успеваемость год назад, я заметно скатился и многие учителя были мной недовольны, но я срать на них хотел, меня волновало лишь то, что я расстроил маму, перестав учиться. Она наверняка хотела, чтобы я, как и все остальные нормальные дети, учился на «отлично» и не закрывался в своей комнате, но… Мне плевать. Я прекрасно понимаю, что мое будущее пойдет по полной пизде, если я не вернусь в норму и не переосмыслю все это. Знаю, что мне вряд ли будет светить что-то великое, знаю и все равно не собираюсь что-либо менять. Не вижу смысла. Все время был хорошистом, никогда не прогуливал, все учил и что мне это дало? Головную боль. Нарушенную психику. И потерю нервных клеток, которые, между прочим, не восстанавливаются. Зачем мне что-то делать, как-то стараться, если это никому не надо? Я учился хорошо — маме было все равно, перестал — мне сказали, что я плохой сын. Словно, ее реально волнуют мои оценки и моя успеваемость… Просто, хочется создать вид, вид того, что… обучение несет хоть какой-то смысл. Но, нахуй, я не верю в это и не собираюсь даже пытаться все вернуть, потому что с меня хватит тупых стараний. Им не надо — мне тем более. И плевать я хотел на свое будущее… За своими размышлениями я не заметил, как уже подходил к двери школы. Открыв ее, я сразу же увидел кучу подростков: некоторые были счастливы новому учебному году, некоторые — нет. Некоторые засыпали на ходу, а некоторые носились, как не знаю кто. Первый урок сегодня биология, — наука, в которой я нихуя не смыслю, да и училка по этому предмету не очень-то меня и любит. «Отличное начало дня» — подумал я про себя и, тяжело вздохнув, скинул с себя капюшон, направляясь в нужный мне кабинет. Зайдя в него, я прошел на свое место, а точнее, на последнюю парту первого ряда. Оттуда был прекрасный вид из окна и мне всегда нравилось смотреть на то, как с первыми лучами солнца просыпается мир и меняется в течение дня… А если честно, я просто любил слушать музыку и нихера не делать. Все еще пребывая в наушниках и своих мыслях, я еле слышно отбивал пальцами ритм музыки, которую слушал, по парте, и неотрывно смотрел на маленькие капельки дождя, которые медленно стекали вниз по слегка запотевшему оконному стеклу. Кабинет постепенно заполнялся людьми. Друзья бурно обсуждали, как каждый из них провел лето, обменивались сплетнями, воспоминаниями и вот, случилось то, чего я не очень-то и хотел. Ко мне подошли несколько моих «друзей». Алекс — блондин, среднего роста и телосложения, он хорошо шарит в математике, но совсем не разбирается в химии. У нас с ним похожие музыкальные вкусы и, по-моему, это единственное, что делает нас хотя бы немного друзьями. Второй был Эйдан — брюнет, чуть выше меня, он не очень любит спорт, зато любит читать, писать что-то; по сути, он талантливый человек, у него хорошо получаются стихи и всякие рассказы, но, в каждом из нас есть минусы, его главный минус — он эгоист. У него все плохие, лишь он хороший, этим он меня дико злит, поэтому я не могу долго находиться в его компании. И третий, последний друг, его зовут Калеб. Он что-то типа школьного красавчика, по нему сохнут все девчонки. Его волосы русого цвета, сам он, как принято говорить, качок, у него богатенькие родители и даже уже есть своя машина, но он не любит на ней ездить. Единственный его плюс. Должен признать, мне он противен больше всего. Калеб периодически издевается над изгоями, кидает их в мусорку, вместе со своими дружками, бьет за школой, толкает. Одним словом, отыгрывается на них за какие-то свои ошибки и проблемы. Он постоянно спорит с учителями, а те и против сказать ничего не могут, потому что его папаша обеспечивает школу всем необходимым. Зазнавшийся мудак, устраивающий вечеринки чуть ли не каждые выходные, но, благо, я на них не частый гость. Кстати… Под словом «дружки» я имел ввиду всех нас… Иногда, присоединялись и другие его друзья, но, чаще всего, издевались над фриками мы. Я не хотел этого делать, но у меня не было выбора. Я боялся стать одним из них, потому что я очень сильно отличался от того, что принято называть нормой. Мне не хотелось лежать в баке или избитым в грязи. Выбора было всего лишь два: либо я становлюсь таким же, как и те, кого мы унижаем, либо иду в элиту и меня никто не трогает, но, один из минусов элиты в том, что тебя все замечают, зовут куда-то выпить, а оно мне не надо. Я не хочу иметь с этими людьми хоть что-то общее, не хочу, но должен. Они ведь даже не знают меня… я боюсь им доверять, потому что вижу, что не все такие, какими кажутся. Господи, знали бы вы, как они мне противны. Я достал наушники и посмотрел на них, поправляя рукой свою чуть влажную челку, чтобы получше открыть себе обзор. — Привет, Фрэнк! — начал Алекс, — Как дела? Как лето провел? Что-то от тебя вообще никаких сообщений или звонков, уезжал куда? — Привет. Эм… нет. Я дома был, наверное, просто телефон где-то валялся. А так, смотрел телевизор иногда, читал, играл на гитаре, пытался спалить кухню своей готовкой. — Воу, и что же ты читал?  Я тихо усмехнулся, опустив взгляд на руки и закусив губу: — Брэдбери, Шекспира, учил некоторые его пьесы даже. По крайней мере, пытался. А вы что делали? — Ну, лично я пытался повеселиться на всю катушку. Последнее лето и все такое… Столько друзей нашел! На вечеринки всякие ездил! Даже сексом занимался! — я еле заметно закатил глаза. — Нихера ты, Алекс, — сказал Эйдан, — А я к бабушке уезжал. Там достаточно скучно. Ну, тоже читал что-то из ее библиотеки, но быстро надоедало. Даже выпить со старыми друзьями не мог. И вас там не было… Чуть от скуки не повесился. Ну, а теперь, самое интересное! Калеб, рассказывай! Ты всегда охуительно проводишь лето! — Ну, наверное, потому что у моего отца деньги на это есть, умник. А так, этим летом мы… — стоило Калебу только начать свою историю, как его перебил звонок на урок. Все расселись по своим местам, и я был дико рад тому, что никто из этих амбалов не сел ко мне. В класс зашла наша учительница и начала объяснять новую тему, сказав, что мы и сами можем повторить старые, не идиоты же. Хотя, насчет некоторых я бы с ней точно поспорил… В начале урока я что-то записывал, слушал ее, пытался взяться за ум, как и обещал матери, но, потом плюнул, и начал рисовать на полях тетради каких-то скелетов и зомби. Должен признаться, из меня плохой художник, как и писатель, фотограф, что там еще есть? Проще говоря, я не умею ничего. Не знаю, почему. Просто не умею, у меня просто нет талантов к этому, но я почему-то продолжаю все это делать. Да, я, иногда, рисую, иногда, пишу песни, иногда, фотографирую закаты, природу, людей. Это мои тайные увлечения. Даже мама не знает, что я люблю все это… Что я люблю закаты и рассветы, люблю музыку, рисунки, одиночество… Это так странно, если честно. Мне куда проще скрывать все и ото всех, чем с кем-либо поделиться своими работами. Мне не хочется слышать их восхищение, которое зачастую, будем откровенны, ложное. Люди либо не хотят тебя обидеть, либо просто не понимают как это все должно быть на самом деле. Я просто не верю им. Никому. Не верю их пафосным речам и… лживым фразам. Низко то, что они делают. Врать и давать человеку надежду на то, что он не полное дно… На то, что он на что-то способен… Господи, рано или поздно кто-нибудь швырнет его в жестокую реальность и покажет ему, что на самом деле, он находится на дне. Всегда будет тот, кто будет в чем-то лучше тебя и, сколько бы ты ни старался, ты никогда не переиграешь того человека, потому что время, талант, сила воли, у каждого совершенно разные и… — Айеро! — крикнула учительница, от чего я даже дрогнул. — Да? — посмотрев на нее, спросил я, ловя на себе косые взгляды учеников, их ухмылки, смешки… Видимо, она уже не в первый раз звала меня. Надо отвыкать отключаться от того, что творится вокруг. — О, ты, все-таки, соизволил начать меня слушать! Я попросила тебя выйти к доске и напомнить нам из чего состоит клетка животного! — Я не знаю, — без каких-либо эмоций, ответил я. — Тогда я ставлю «неудовлетворительно»! — она сразу же нарисовала оценку в журнале, а я прошептал: — Ну и отлично. — Айеро, если в прошлом году я тебя еще хоть как-то вытягивала, потому что ко мне прибегали учителя и говорили, что ты исправишься, то в этом —  не буду! Будет выходить два за четверть — ее и поставлю! Понял? — Мне как-то похуй на то, что вы мне поставите, — в классе раздались тихие смешки, а учительница со злостью в глазах смотрела на меня. Поправив свои очки, она продолжила:  — Что за слова, Айеро?!  — Вы про «похуй»? О, знаете, это матерное слово, означает оно, что мне глубоко срать на вас и всех вокруг. А уж тем более на ваши оценки. Не я просил учителей бегать к Вам, ладно? — Айеро, да как ты смеешь говорить со мной в таком тоне?! Ничего не перепутал?! — дверь в кабинет резко открылась. В класс зашел наш директор и еще какой-то парень. Брюнет. Видимо, новый работник. — Что у вас тут происходит?! — спросил мистер Смит, глядя на учительницу строгим и пронзительным взглядом, — Я решил показать нашему новому психологу школу, а Вы тут орете! — Мистер Смит, Айеро нецензурно выражается на уроке. Прошу наказать его. — Айеро, это правда? — Да. — Что с тобой стало, Фрэнк? Ты же был таким прилежным учеником! А теперь учишься кое-как и материшься на уроках! — Людям свойственно меняться, — холодно ответил я, на что директор тяжело вздохнул. — Мистер Уэй, я думаю, что этот ребенок сегодня будет вашим первым пациентом. Нам в любом случае нужно узнать, как Вы работаете с детьми и как у Вас получается идти на контакт, хорошо? — мужчина согласно кивнул и директор снова обратился ко мне: — Айеро, иди с мистером Уэем до его кабинета. В наказание, я назначаю тебе неделю консультаций у психолога после уроков. Будешь прогуливать, заставлю мыть школу и позвоню матери. Я кинул тетрадь в сумку и последовал за тем брюнетом, мысленно радуясь тому, что свалил от этой истерички и проклиная все кругом из-за наказания директора. Ебаная неделя тупых нудных и никому не нужных консультаций. Я ебнусь… Мы молча зашли в его кабинет. Парень сразу же сел за свой стол и указал мне на кресло, которое стояло возле рабочего стола психолога. Я послушно приземлился на это место и начал осматривать кабинет. Вполне обычный: стены выкрашены в светло-голубой, на них висят какие-то грамоты, картины, медали, за креслом психолога находилось окно, на котором висели белые жалюзи. Комната была маленькая, и мебели сюда много не влезло, всего лишь место для врача, для ученика или учителя, пара шкафов для личных дел всех учащихся и какой-то ужасный горшок с цветком на полу. Пока я осматривал кабинет, брюнет, видимо, искал папку с моими данными. Найдя ее, он быстро пролистал мое дело и, посмотрев на меня, сказал: — Итак, начнем. Меня зовут Джерард Уэй, но Вы можете звать меня просто Джерард. Я ваш новый школьный психолог. — А я Фрэнк Айеро. Старый ученик этой школы, — я натянуто улыбнулся. — Хорошо, Фрэнк, эм… Давай начнем со знакомства. Расскажи мне о себе, о своих увлечениях. — Нахера? — Ну, чтобы разобраться в том, что это было на уроке и попытаться решить эту проблему. И не выражайся, пожалуйста, на консультациях. — Просто ссора, она всегда бесила меня, эта истеричка, требует больше, чем дает. И я могу выражаться, сколько захочу, Вы мне никто, чтобы затыкать рот. — Да, я тебе никто, ты прав, но, подумай, если бы мама тебя услышала, была бы она довольна твоим поведением? — Вы пытаетесь меня запугать, заставить ощутить вину или что? Потому что, — я продвинулся ближе к нему и, глядя в глаза, продолжил: — Мне похуй. Этот Джерард откинулся на спинку стула и, тяжело вздохнув, запустил руку в свои волосы. Я молча смотрел на него и ухмылялся. Он правда думает, что я доверю ему хоть что-то? Да никогда! Никому! Особенно психологу. Эти пидоры гарантируют такое понятие, как конфиденциальность, но, по сути, им на нее похуй. Они разглашают наши диагнозы, переживания, страхи и обсуждают это, унижая нас как только могут. Ненавижу этих сук, строят из себя «ангелов», делают вид, что им есть до нас какое-то дело, что им нас жалко, лживые ублюдки. — Так, — начал брюнет, — Фрэнк, я не хочу ругаться с тобой, спорить или что-то еще, давай просто поговорим! О чем угодно, мне все равно о чем! Я только что устроился и сам еще ничего толком не знаю. — Ладно. Давайте. Как Вам погода? — Нормально, я люблю дождь, тебе? — Тоже. Почему решили устроиться в нашу школу? — Потому что живу рядом. Переехал совсем недавно, а жить на что-то надо. — Отлично, — я снова натянуто улыбнулся и, достав телефон, начал шариться в интернете. — Фрэнк, ничего, что я рядом и у нас занятие? — Не переживайте, Вы мне не мешаете, — я видел, как мистер Уэй начал постепенно выходить из себя, но продолжал держаться. Закинув ноги на его стол, я ухмыльнулся, замечая его шокированное лицо. — Фрэнк, хватит! — прикрикнул он и скинул мои ноги. Поправив рубашку и усевшись обратно на свое место, он продолжил: — Я смотрел твое дело мельком и заметил, что ты скатился год назад, начал вести себя неподобающе: избивал людей, курил за школой, грубил учителям. Что случилось год назад? Почему ты стал таким? Я хочу помочь. — Нет. Не хочешь. Ты просто делаешь то, что должен, ради денег. Тебе плевать на мои проблемы, на меня. Ты просто строишь из себя хорошенького, с надеждой, что я поверю тебе, откроюсь, поведаю свои переживания, а ты наконец-то избавишься от меня, наговорив всякой хуйни, и получишь свои деньги, как и хорошее отношение директора к себе. Мне не нужна никакая помощь, ясно? Со мной все хорошо и я без понятия, почему меня отправили к тебе. А теперь, до встречи, уебок. Ты мне уже изрядно надоел. Я встал со своего места и вышел из кабинета, услышав, как мужчина окликнул меня, но не обернулся, пошел он.