Прошлое "Империи Зла"

— У меня один вопрос, почему у России в воспоминаниях одна зима? Как будто других времен года не существует, — пробурчал вечно недовольный Артур, но страны и без того раздраженные, и озлобленные промолчали, да, на его претензию было ответить нечего. — Не правда, — вдруг произнес Франция, осматриваясь. — Ты глянь. Это же весна. И верно, не смотря на снег, все еще лежащий на земле, кое-где уже пробивалась молодая, весенняя зелень. И даже были слышны голоса птиц. А впереди, страны увидели ещё не отошедшим от зимних холодов, покрытое льдом, озеро. Ветер шелестел в сухих, стоящих еще с осени, охровых камышах. — А все-таки красиво у нее, — произнес Италия. — Такая весна, зелень, птички… Похоже на сказку. Ведь правда? Вот бы еще была па… — Италия!!! — рявкнул Германия, отвлекаясь от созерцания картины. Феличиано сразу же вздрогнул: этого было достаточно, чтобы одни только мысли о его любимом блюде, испарились в миг. Остальные страны вздрогнули — уж чего-чего, а Германия, если надо, умел быть оратором и лишний раз так орал, что лучше не вспоминать. Хотя надо отдать должное: ругался он всегда только по делу, он был немногословен и редко встревал в какой-либо спор, предпочитая быть в стороне от них, пока это не начинало выводить трудолюбивого немца из себя. — Я прошу прощения, но не стоит ли нам продвигаться дальше? — наконец тихо спросил Япония, прерывая давящую тишину. — А тут никуда и ходить особо не надо. Это видимо Чудское озеро, где Россия и Пруссия…кхм кхм…чуть не утопили друг друга, — произнесе Франция, подходя почти к самой воде, вслед за остальными странами. — А вот и русские, ару, — сказал негромко Китай, кивая на скалистый утёс и он не ошибся. На этом утесе расположились русские дозорные, имевшие далекий обзор на запад. — А вот и сама Анечка, — произнес ласково француз, смотря на девочку, одетую в легкую кольчугу и сжимающую в руках меч. Было видно, как нервно она посматривает на запад, и изредка, с тоской поглядывала на восток — все сильнее сжимая в ладошке резную рукоятку. — На льду, что ли, собираешься с немцами биться? — вдруг услышали страны, тихий голос России. — А лед выдержит? — Войска сюда по льду пришли, и никто не провалился, — ответил на это, облаченный в расшитые червленой тканью и золотом, но такие же легкие, боевые одежды воин. Ветер нещадно растрепал его русые, густые волосы, а голос был глух и тверд, как гранитная плита. Он был широкоплеч и высок ростом — одним словом богатырь, какие обычно упоминаются в былинах и балладах России. — Крестоносцы могут и не выйти на лед, встанут на том берегу, что тогда делать будем? — спросил один из дружинников, его голубые глаза сузились на его молодом, доблестном лице. — Ежели немцы сами сюда не пойдут, значит, мы их заманим сюда, — сказала Россия, все так же продолжая вглядываться в даль. Ледовая гладь озера расстилалась, перед взорами русских ратников, подобно бескрайней, голубовато-белой равнине. Низкие, рыхлые облака, затянувшие небо, не позволяли ни единому солнечному лучу пробиться сквозь эту плотную пелену, отчего пробуждающееся утро, казалось хмурым и неприветливым. Между тем, тот богатырь снова обратился к дружиннику: — Ты говорил, что видел с холма идущее войско крестоносцев. Велико ли оно? — Конных рыцарей было немного, всего-то около сотни, — проговорил воин. — А вот пеших было очень много, княже. — Что ж, к нашему стану ливонцы и тевтонцы, незаметно подкрасться не смогут, — усмехнулся князь. — Коль, немцы захотят бойни, то придется им наступать на нас в лоб. — А ежели не захотят, струсят? — Тогда мы сами на них нападем! — вдруг проговорила Аня и вокруг ее светлой, русой головы, страны увидели знакомые им всем, лиловые всполохи — признак того, что Россия раздраженна. — Мы сюда отступили не для того, чтоб гоняться за ливонским войском через весь лес! — Да, твой братец видимо не учел тот факт, что Россия не берет количеством, — произнес Англия, глядя на впереди скачущих рыцарей, полностью облаченных в доспехи. — Откуда он знал? Мы ведь верили тому, что люди говорят про Россию, верили этим стереотипам. И не учли, что Россия — это очень сильный, и опасный враг. И я повторил ошибки Гилберта, — сказал со вздохом Германия. — Только я…у меня все было гораздо жестче. Страны снова замолчали, нагнетающая обстановка становилась все невыносимее. Внезапно тишину разорвал грозный рев труб, это гудение ширилось и росло, надвигаясь издали, как что-то страшное, и неотвратимое. — Вон они! — выкрикнул какой-то зоркий ратник из самой, первой шеренги. И сразу, по плотным рядам русской рати, прокатилось волнение, воины вытягивали шеи, толкались и привставали на цыпочки, стараясь разглядеть в смутной дали, приближающееся ливоно-тевтонские войска. Страны заметили, как сильно напряглась Россия, сильнее сжав в ладошке меч — подарок Генерала Мороза. — Видишь их? — спросил тихо князь. Та ответила не сразу. — Вижу! — пробормотала Россия. — Вон, знамена с черными крестами. По русским войскам пролетели отдаленные шепотки: теперь и многие другие, стоящие в строю ратники, разглядели вдалеке некую, колыхающуюся белую массу с черными вкраплениями. Смутная неопределенность, этого далекого видения длилась минуту или две. Затем, явственно проступили очертания далеких рыцарей в белых плащах с поднятыми, длинными копьями. Среди частокола копий, колыхались большие и маленькие стяги, белые, желтые и красные, украшенные черными крестами. Еще через несколько мгновений, стало видно, что и рыцарские кони тоже укрыты длинными белыми саванами, закрывающими их от головы, почти до самых копыт. На этих саванах, как и на треугольных щитах ливонских всадников, красовались все те же, черные кресты. По мере сближения с русским войском, ливонский клин все убыстрял разбег, теперь рыцари надвигались уже со склоненными копьями, закрывшись щитами. Их металлические шлемы, с узкими прорезями для глаз, были украшены либо рогами самой причудливой формы, либо когтистой орлиной лапой, либо вытянутой стальной человеческой ладонью, либо орлиной головой… На рыцарских щитах, рядом с черным крестом, виднелись небольшие эмблемы, в виде кабаньей или оленьей головы, или в виде черного орла, или в виде руки с мечом… Рыцарские кони, в передней атакующей шеренге клина, были защищены металлическими нагрудниками и налобниками, а также чешуйчатой броней, защищающей бока и шею лошадей. — Весьма внушительно, по сравнению с русской армией — произнес тихо Англия, смотря в сторону бронированных крестоносцев и попутно сравнивая, с легко одетой для такого боя, русской армией. — И как же Россия победит Пруссию? — спросил Италия, глядя на впереди скачущего и самодовольно ухмыляющегося Гилберта. Кажется, тот уже предвкушал свою победу, поэтому смотрел на Россию и на ее воинов с насмешливой издевкой. Германия покачал головой, глядя на брата: он всегда был слишком самоуверен и о таком понятии как скромность, он вообще ничего не знал. — Смотри внимательно, — лишь произнес Франция, поглядывая на то, как неуклюже Гилберт слез с коня и насмешливо взглянув на русскую, протянул: — Так так, а вот и малышка Россия…- Гилберт усмехнулся, смотря на небольшую по численности, армию Брагинской. Страны прекрасно понимали его: не зная Россию, и увидеть такое количество армии — да смеяться охота скорее, чем сражаться. А тут нет: дело-то не в количестве. — Уходи, я не хочу с тобой сражаться, — произнесла тихо девочка, нахмурившись и глядя тевтонцу прямо в глаза. — Не заставляй меня применять против тебя и твоих людей военные действия. — Вот как запела! Так ты хочешь, чтобы я не трогал твоих людей? Дай мне клятву верности и я уйду. — Я не буду ничего тебе давать, — вдруг Россия вздрогнула и страны увидели, что Гилберт совершенно не понимая страха девочки, спокойно стоял на льду даже не замечая, что он едва слышно хрустит, видимо настолько упивался своим величием. — Глупый Тевтонский Орден, не ходи же сюда. Присмотрись же наконец где ты стоишь! Лед ненадежен, он не выдержит тебя и твоих воинов, ты провалишься! — Да мне плевать! А сейчас… — он обнажил меч и злорадно улыбнулся. — Принимай бой, Россия или ты струсила? — Я не струсила, ты сам посмотри что творишь… Ты погубишь своих людей. Остановись! — Но в тот же момент лед хрустнул и большая часть тевтонцев, включая Гилберта, и примерно около половины русской рати, провалилось под лед. Брагинскую тоже нигде не было видно, да и как заметишь ее, в такой кровавой баталии между русскими, которые ловко расправлялись с беспомощными, в воде отяжелевшими, тевтонскими рыцарями. — Во дурак! — произнес, недовольно поморщившись, Франция. — А ты чем лучше? — фыркнул по своей привычной манере Англия. — Я-то, по крайней мере в воду не лез… — Зато в Москву залез, причем зимой. — Ее сожгла сама Россия. — А по чьей милости? — ехидно усмехнулся Артур, стараясь вспомнить, какое унизительное тогда поражение, потерпел от России Бонфуа. Тот в свою очередь, хотел ответить, но в этот момент, их обоих привлек странный шум в камышах и всем странам открылось весьма забавное зрелище. Маленькая, хрупкая Аня, пыталась выволочь тяжелого, закованного в латы тевтонца и кое-как, ей это все-таки удалось. Девочка села на берег, стараясь отдышаться, а Пруссия постепенно приходя в себя, наконец задал риторический вопрос: — Черт побери! Ну и что это было? — Искупала она тебя, для профилактики. Холодно конечно, зато пользы — хоть отбавляй, — произнес с усмешкой Франциск, поймав на себе невольно удивленные взгляды стран. — Что? — Есть такая в России поговорка: «Не зная броду, не суйся в воду». Похоже, Пруссия узнал об этом, только после такого сражения, ару, — сказал Китай, а страны недоуменно переглянулись: откуда Яо, знает столько о русском народном фольклоре? Хотя, Россия с ним всегда дружила, вот и он понахватался от нее всякого… Так и не ответив на его вопрос, тяжело вздохнув, девочка опустилась рядом с ним и вдруг резко схватила за горло, а вокруг ее светлой, русой головки, поплыли фиолетовые сгустки энергии. Россия явно была не рассержена или расстроена, она вся пылала праведным гневом. — Ты совсем рехнулся, глупый Тевтонский орден?! Ты хоть понимаешь, как безрассудно ты поступил сунувшись сюда?! А я ведь еще предупреждала тебя, я тебе говорила, чтобы ты не ходил на лед! Когда ты наконец научишься слушать других?! Знаешь чтобы произошло, если бы ты провалился под лед?! — Мне…я… — Гилберту явно уже не хватало воздуха, потому что лицо резко покраснело, а глаза смотрели с ужасом. — Забирай своих рыцарей с моей земли и уходи! А если еще раз сунутся, то мои дети с ними яшкаться не станут, — Россия красноречиво взглянула на западный берег озера. Все рыцари застыли словно истуканы, с ужасом наблюдая, как их товарищи безвозвратно уходят под лед и как русские воины, те самые воины, над которыми они смеялись, своими копьями, и мечами добивают их. Чтобы не дать гигантским, русским клещам сомкнуться у себя за спиной, рыцари спешно откатились от поредевшего, новгородского полка и начали перестроение. Однако, перестроиться крестоносцы не успели, атакованные сразу с трех сторон, конными и пешими, русскими полками. Боевой строй тевтонцев раздробился. Те, кто не успел убежать или ускакать к западному берегу, попал в окружение русских войск. Ряды кнехтов*, находившихся рядом с рыцарями, редели столь стремительно под ударами русских мечей и копий, и уходили под лед так молниеносно, что сейчас им, тевтонцам и ливонцам, пришлось пришпорить коней, и думать уже не о сражении, а о собственном спасении. — Она ещё не знает, что бесполезно Гилберта чему-то учить, — усмехнулся Англия. — Вее, Россия молодец, не проиграла ему, — порадовался Феличиано. — Да, на эту Россию не мечей, ни бомб не напасешься, — фыркнул Альфред, вспоминая то, как Россия заявила, что в Калининград будут переброшены войска, чем вызвала недовольство среди членов НАТО. Лично Америка, считал это вообще угрозой и даже хотел было бомбить, если не Россию, то Украину или Беларусь, но, как говорится просчитался, хотя бы потому, что Китай, отчасти Германия, и Франция были на стороне России, остальные же, предпочли сохранить нейтралитет. — Сам бы попробовал с ней сразиться, тогда бы может понял, — Франция даже не посмотрел в их сторону, продолжая пристально смотреть на то, как Анна учит этого непутевого мальчишку уму-разуму. Байльшмидт выглядел подавленным: скорая победа, на которую он так рассчитывал, обернулась лихим поражением и теперь, он казалось сгорал от стыда. А может он покраснел от удушья? Все ведь возможно. — Ты… Можешь забрать меня в плен, — произнес тихо Пруссия, садясь с помощью России, на камни рядом с берегом. Он видел то, какое сокрушительное поражение нанесла ему Россия и теперь, видел, как бегут его войска, пытаясь уйти от новгородцев, и их правосудия. — Зачем? Ты мне не нужен, — ответила тихо Аня. — И твои земли тоже. Я вообще не хотела воевать. А воевать из-за веры — это полный на мой взгляд абсурд. И Гилберт, — девочка резко обернулась к нему и посмотрела прямо в глаза, — не уподобляйся Золотой Орде и Швеции. Хоть ты-то не трогай меня. Мне и так хватает всего этого. Пруссия, пошатываясь от удушья и от слабости, с трудом встал, и велел оставшимся своим войскам отступать. Германия прекрасно видел, что его брат обескуражен и потерян. Конечно, не на этот исход он рассчитывал, но зато действительно, вода в Чудском озере, как будто остудила его пыл. «А все-таки, не надо было нам, брат, воевать с Россией» — подумал Людвиг, и в тот же момент, воспоминание потухло.