***
Виктория лежала в темноте своей спальни, где единственным источником света являлся экран её телефона. Она держала его прямо перед лицом, задумчиво разглядывая фотографию. На ней Лорд Мельбурн закрывал своей рукой её спину от папарацци, а она, вцепившись в эту самую руку, испуганно убегает из кадра. Виктория невольно улыбнулась, глядя на его ладонь на своей спине, глядя на его взволнованное, прекрасное лицо. Такое, черт возьми, прекрасное, что дух захватывает даже от фотографии. Виктория нажала на иконку рядом с изображением. Твиттер предложил сохранить фотографию. Виктория, нахмурившись, заблокировала телефон и отложила его на прикроватную тумбочку, поправила одеяло и попыталась уснуть, но изображение словно отпечаталось на веках изнутри, пульсировало и светилось. Меньше чем через минуту безуспешной борьбы с самой собой, она снова взяла в руки телефон и сохранила фотографию. Подумав еще немного, она открыла google. "Уильям..." - набрала она, затем зажмурилась, улыбаясь, "Мельбурн" - недолго думая, она нажала "искать". Статья в википедии. Несколько статей из разных журналов. Новостные заголовки. Его твиттер и фейсбук. Инстаграм? У Мельбурна есть инстаграм? Виктория, запищав от удивления, закрыла рот ладонью. Затем, словно смутившись от такого вторжения в личную жизнь Премьер-министра, она закрыла вкладку, отложила телефон и на этот раз уснула до утра неспокойным, нервным сном. Утро началось с Лецен, разбудившей её слишком рано потому, что к одиннадцати во дворец должен был приехать Лорд Мельбурн вместе с бумагами и информацией о предстоящей коронации. Виктория слишком уж тщательно выбирала наряд, не слишком глупый, не слишком вызывающий, не слишком строгий... В конце концов она остановилась на мягкой черной юбке чуть выше колена и однотонной персиковой кофте, оставлявшей открытыми руки ниже локтя. Она внимательно рассматривала себя в зеркало. Обычная студентка, вовсе не королева. Виктория со вздохом пригладила волосы и наконец вышла из спальни для того, чтобы присоединиться к завтракающим.***
Виктория сидела в кресле с ногами, пытливо разглядывая лицо Мельбурна, который слишком уж низко к ней наклонился, объясняя: -Еще коронацию вашей бабушки транслировали по телевизору, мэм, так что трансляция будет, за исключением особо... священных моментов -Значит, когда я облажаюсь, это увидит вся Англия? И весь мир... - вздохнула Вик, закусывая губу. -О, нет, мэм, весь мир увидит великолепную молодую королеву. Настолько великолепную, что люди на улицах будут скандировать "Боже, храни королеву" -Или же они снимут с моей головы корону... может, даже вместе с моей головой - прошептала Виктория, поднимая взгляд и встречаясь со слишком уж зелеными глазами своего Премьера - разве это не ужасно? - спросила она - что эта толпа может просто... обезглавить меня, не дав мне права на ошибку, не дав мне шанса... - она умолкла, поджав губы, боясь расплакаться. Мельбурн улыбнулся грустной, сочувствующей улыбкой, от которой Виктории захотелось расплакаться еще больше, и непременно у него на плече. Его ладонь на подлокотнике его кресла, сжалась в кулак и разжалась снова прежде чем он заговорил снова: -Но ведь они же и возложили корону вам на голову, Мэм - его голос звучал мягко и вкрадчиво, успокаивающе. Она смущенно улыбнулась своим мыслям, снова опуская взгляд. -Я не просила этого - прошептала Виктория, разглядывая собственные сжатые пальцы. -Мне приятно слышать, что вы все это понимаете, мэм, - проговорил Уилл - но иногда приходится работать с тем, что есть - он указал ей на план собора, лежащий у него на коленях. -У меня есть вы -Виктория подняла взгляд и снова улыбнулась. Её взгляд пробежал по его лицу, она заметила, как порозовели кончики его ушей. -Конечно, - он сказал это так же спокойно и вкрадчиво, но было что-то в его голосе еще... Гордость? Благодарность? Виктория улыбнулась шире - что ж - поднимая брови проговорил Уилл, возвращая разговор в деловое русло - вы пройдете по коридору собора... - Виктория снова чему-то улыбнулась и сделала пометку в блокноте. Виктория слушала его, но больше все же смотрела, смотрела жадно и как-то счастливо, упиваясь одним его видом. Иногда, когда он поднимал взгляд от бумаг, их взгляды встречались, и она смущенно ему улыбалась.***
Вечером Виктория встретила Эрнста внизу, у черного входа. На ней была серая толстовка с дыркой на локте- она появилась там, когда они с Эрнстом же пытались (пьяные) влезть на дерево в Кенсингтоне, и до неприличия короткие шорты. Эрнст спускался по лестнице, беспечно напевая какую-то песенку. Его лицо скрывал капюшон толстовки, но Кобург-старший узнавался по беспечной походочке и кислотным носкам, торчащим из-под штанин.Виктория улыбнулась брату. -Ну что? - спросила она, нервно поводя плечами - пошли? -Ну да, - пожал плечами Эрнст, доставая из кармана дубликат ключа, который они предварительно сделали, и отпирая им дверь -прошу, Мадам - он вежливо уступил сестре дорогу в пахнущую листвой ночь. -Это безумие - улыбаясь, проговорила Виктория, и вышла навстречу приключениям. Эрнст вышел следом, тихо притворил за ними дверь и закрыл её. Они стояли у двери, прижавшись друг к другу, и воровато оглядывались в поисках случайных свидетелей, но сад пустовал. Сверху - откуда-то из восточной гостиной - лился теплый желтый свет. Пригнувшись, чтобы не попасть в него, Виктория и Эрнст покинули сад и в сторону королевских гаражей. -Ты не забыл билеты? - спросила Виктория, оборачиваясь к брату. -А они не у тебя? - поднял брови Эрнст. Виктория открыла от удивления рот, но тут же яростно захлопнула его, увидев ехидную улыбочку Эрнста. -Иди к черту, - пробормотала она — ты уверен что нам стоит брать машину? Ни у меня, ни у тебя нет прав. -Но я умею водить — пожал плечами Эрнст. -Именно поэтому водит всегда Альберт — пробурчала Виктория. -Потому что он паникер и не может выносить мою манеру вождения. -Её никто не выносит, братец — вздохнула Виктория. Эрнст приобнял Викторию за плечи и улыбнулся. -Блин, это так охуенно, Вик - проговорил он. Виктория кивнула ему, улыбаясь.В гараже он прошелся мимо нескольких машин, внимательно их разглядывая. -Ты не подумал о том, что как только мы выедем, нас заметят? - спросила Виктория. Эрнст остановился, посмотрел на неё внимательно. -Предлагаешь поймать такси? - он выразительно поднял бровь. Виктория пожала плечами.\ -Это могло бы помочь нам избежать неприятностей, так что да — сказала Виктория и потащила Эрнста подальше от гаражей. -Но я умею водить! - запротестовал он. -Я знаю, но мы идем ловить такси. Они прошли в глубь города. Подальше от дворца и поймали машину там. Таксист, аккуратный молодой человек в костюме, не обратил на них особого внимания, и молча доставил к Концерт Холлу. Расплатился с ним Эрнст, а затем, обменявшись восторженными взглядами, они направились ко входу в зал. Внутри было душно и дымно, люди только начали собираться. Виктория, схватив руку Эрнста, потащила его ближе к сцене. Люди вокруг не особо смотрели на них — все внимание было приковано к сцене. Они оказались примерно в центре зала, со всех сторон окруженные сверстниками-фанатами. Люди радостно улюлюкали и то и дело запевали песни. Вик крепко держала Эрнста за запястье. -Не хочу потерять тебя в толпе — пробормотала она. Он кивнул, оглядываясь по сторонам в поисках людей, узнавших их. Когда начался концерт, толпа пришла в движение. Люди танцевали и пели, ликовали, вскидывали вверх руки и обнимая незнакомых соседей. Виктория и Эрнст кричали вместе со всеми знакомые слова песен, танцевали и прыгали, В какой-то момент Эрнст подхватил сестру и усадил себе на плечи. Виктория, широко раскинув руки, рассмеялась. Она словно плыла над огромным людским морем, возвышаясь над ними, паря в клубах голубоватого дыма. Толпа снова закричала как раз тогда, когда она слезла с плеч Эрнста на землю.Виктория не сразу поняла, когда крики толпы из ликующих превратились в паникующие, а хлопок показался едва различимым в шуме и грохоте. Стало ясно, что что-то не так, когда все заволокло дымом, а крики все больше стали напоминать крики боли и паники. Люди побежали, сметая все на своем пути. Виктории передалась паника людей так же, как только что передавалось их ликование. Её колотила дрожь, грудную клетку до боли сдавило. Ограждение чудом все еще удерживало толпу. Чьи-то лица были в крови. Кто-то плакал. Виктория почувствовала, что давка не дает ей вдохнуть. -Надо выбираться — проорал ей на ухо Эрнст, вцепляясь в её локоть изо всех сил. Он притянул сестру к себе и поднял над полом, стараясь вытащить их из толпы. Люди начали на них оглядываться, но, кажется, не узнавали. Эрнст с трудом вытащил Вик из толпы и закинул себе на плечо и принялся прокладывать дорогу к ограждению. Там он помог ей перебраться на другую сторону, и перелез сам. В этот момент сзади, среди общих криков, он услышал : «Это же королева!» -Только этого нам не хватало — пробормотал Эрнст, схватил Викторию за руку и, через растерянную толпу охранников, выстроившихся в линию, побежал к служебному выходу, на парковку. Что-то было не так. Стекла в нескольких машинах разбиты, шины проколоты. -Черт, - Эрнст вцепился руками в волосы - видимо, нас никто не подвезет. -Эрнст, что...что произошло — Викторию трясло. -Я не знаю, Викки, - пробормотал Эрнст — кто-то стрелял... или что-то взорвалось.... Черт, я не знаю. И не знаю, как нам отсюда выбраться, мы такие идиоты... - он с силой пнул одну из стоявших рядом машин. -Нужно позвонить Лорду М., - проговорила Виктория, судорожно листая телефонную книгу дрожащими руками. -Серьезно? Он нас прибьет... - простонал Эрнст. Виктория бросила на него быстрый взгляд. -Он нам поможет, он точно нам поможет... - пробормотала Виктория - Эрнст обреченно кивнул. Виктория наконец нашла в телефонной книге его номер и набрала. -Да? - на том конце послышался удивленный и хрипловатый голос Мельбурна, от которого даже сейчас по спине Виктории пробежали мурашки. Ладонь Виктории мелко дрожала в ладони Мельбурна. Эрнст спрятал лицо в ладонях на заднем сиденье. Мельбурн стащил с себя пальто и накинул его ей на плечи. -Когда на нашей первой лекции я говорил вам не делать глупостей, я имел в виду прямо противоположные действия, - он попытался улыбнуться — и да, я сержусь на вас, потому что это было глупо. На вас обоих. Виктория кивнула. -Почему...что... - наконец смогла сказать она. -Терракт, не знаю, почему, и не знаю, могли ли они знать, что вы там будете, я пока не могу ничего обдумать, я думал только о том... Черт, - Уилл сильнее сжал руль. Они уже неслись по ночному Лондону. -Замерзли? - взгляд Уилла скользнул по обнаженной коленке Вик и тут же вернулся обратно на дорогу. -Немного - кивнула Виктория, потирая озябшие пальцы. Уилл улыбнулся слишком уж понимающей улыбкой. -Скоро будем на месте, и Лецен обязательно заварит вам двоим чай. -Нам нельзя во дворец — запротестовала Виктория. -Почему? - спросил Мельбурн, хмурясь. -Просто... мы можем поехать куда-то еще? - спросила Виктория. -Мэм, боюсь, что нет. Это ваш дом. -Мне страшно — проговорила она. -Надеюсь, это удержит вас от подобных глупостей в дальнейшем — проговорил он, не отводя взгляда от дороги — и вас, принц Эрнст, тоже. -Это было глупо, я знаю, - простонал Эрнст наконец, за всю дорогу еще не издавший ни звука — просто... черт... - он закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья. -Мэм, это может прозвучать странно, но я боюсь, что вашей жизни угрожает опасность, и боюсь, что эти события были не случайны. Чудо, что вы все еще живы и здоровы. Я очень вас прошу - машина остановилась на светофоре, так что он обернулся к ней и взял её за плечи - не делайте глупостей. Не покидайте дворец зря. Пожалуйста - он смотрел прямо ей в глаза, и Виктория снова почувствовала, что задыхается, но уже по другой причине. -Но...как кто-то мог узнать, мы никому... - пролепетала Виктория. -Принц Эрнст, вы оплачивали билеты с банковской карты? - осведомился Мельбурн. -Как вы узнали, что их оплачивал я? - спросил Эрнст. -Ну, за кредитной картой её величества следят... - пожал плечами он. «Сделить за тем, что оплачиваю по кредитке» - подумала Виктория. -Да, а что... - ответил Эрнст. -Кто-то вычислил вас,.. Нужно позвонить Эмме. Она единственная в парламенте, кому я могу сейчас доверять... -А можем ли мы доверять вам? - спросил Эрнст, глядя в его глаза в зеркале заднего вида. -Хороший вопрос, - согласился Мельбурн — я думаю тот факт, что сейчас я здесь, говорит сам за себя. -Спасибо, - с чувством проговорила Виктория. Он коротко кивнул, резко затормозил у задних ворот букингемского дворца. -Алло, Эмма, - плечом он прижимал трубку к уху — нет, - нетерпеливо проговорил он — да, ты уже в курсе? Да, они были там, живы и целы, сейчас в моей машине. Думаю, нам нужно поговорить. По поводу того, что мы обсуждали в кафе. Хорошо. Давай. До встречи. -Где мы встретимся с Леди Эммой? - спросила Виктория. -Я встречусь — поправил её Мельбурн — вам еще предстоит написать для меня эссе на завтра, - он попытался выглядеть строгим и спокойным — а еще вам нужно выспаться, мэм — уже нежнее проговорил он — это действительно большое потрясение, - его взгляд скользнул по её сжатым ладоням на коленках. -Вы... не могли бы объяснить мне все? Сейчас, в моей личной гостиной? - спросила она. -Боюсь что нет, мэм, я вынужден настаивать, что вам стоит поспать — сказал он. -Вик, пойдем. Лорд Мельбурн прав — он вылез из машины. Виктории ничего не оставалось, как последовать за ним. К её удовольствию, следом за ними вышел и Лорд Мельбурн. -Хочу убедиться, что до своих комнат вы двое доберетесь без приключений. Виктория попыталась улыбнуться. С тех пор, как он появился, она чувствовала себя в безопасности. Она не хотела, чтобы он уходил, она не хотела, чтобы липкий страх снова мешал ей вдохнуть. Они тихо прошли по усыпанной гравием дорожке. Эрнст обнял её за плечи. -Ты как? - глухо спросил он. -Ну,.. - протянула Виктория. -И я тоже — согласился Эрнст. Они вошли во дворец. Лорд Мельбурн следовал за ними. В дверях, ведущих в покои королевы они остановились. -Доброй ночи, Мэм — сказал Лорд Мельбурн — увидимся завтра утром, и мы все обсудим, я обещаю. А сейчас вам нужно выспаться — он тепло ей улыбнулся. Она кивнула ему, протягивая руку для поцелуя. Он сжал её пальцы чуть сильнее чем обычно, а после проводил её обеспокоенным взглядом. В покоях их встретил растрепанный напуганный Альберт. -Какого черта? О вас пишут везде, весь интернет в ваших фотках с концерта, вы вообще в своем уме? Вы могли умереть! Вы в порядке? Почему вы мне не сказали?- тараторил Альберт. -Ты хуже Мельбурна, - вздохнул Эрнст. -В смысле? - не понял он. -После звонка Викки, он любезно забрал нас оттуда на машине — пожал плечами Эрнст — кстати, ты написал для него эссе? Дашь почитать? - будничным тоном продолжал он. -Эрнст! - взмолился Альберт — ты понимаешь, насколько по-идиотски вы себя повели? - спросил он. -Да, Альберт, я не такой идиот, как ты думаешь! - взъелся Эрнст — можешь хотя бы раз не быть нравоучительным занудой а просто помочь? - Альберт коротко кивнул и жестом пригласил брата в свою комнату. Эрнст хлопнул его по плечу и ушел. -Ты в порядке? - спросил он Викторию -Ага, - кивнула она, и, обойдя напряженную фигуру Альберта, скрылась в своих комнатах, спиной чувствуя на себе его тяжелый взгляд. В темноте спальни на фоне окна вырисовывался знакомый силуэт. Виктория застыла на пороге. Она не ожидала, что после переезда это повторится. Она не ожидала, что за день до коронации... Она снова почувствовала дрожь в коленях. Если бы только Мельбурн остался... *** Утром все социальные сети пестрили заголовками о Виктории. Большинство газет обвиняло её в терракте, считая её — целью. Юная королева ставит под угрозу безопасность своих подданных. Виктория сидела, сминая подол белого платья, и глядя прямо перед собой сквозь пелену слез. Виктория распорядилась никого к себе не пускать, но все же за час до выезда из дворца на коронацию швейцар доложил о визите Мельбурна. Виктория коротко кивнула ему, продолжая напряженно сминать подол платья. -Мэм, - она не слышала, как он вошел. Ладонь легко пробежала по её спине - все в порядке? - она смогла только покачать головой. Он откуда-то извлек самый настоящий шелковый носовой платок. Джентельмен до мозга костей, даже сейчас. Виктория благодарно приняла платок и утерла слезы. -Мэм, - мягко позвал он. Она обернулась, едва не столкнувшись с ним. Он сидел прямо за её спиной, облокотившись на спинку дивана, и внимательно, тревожно разглядывал её лицо. -Лорд Мельбурн, я... Я не могу этого сделать, - наконец сказала она. Она обняла себя, с силой впиваясь пальцами в плечи. Он беспокойно стучал пальцами по спинке дивана - все разрушено, все, все... Я виновата, что если я и вправду виновата? Я не могу даже со своей жизнью справиться, что уж говорить об Англии... -Мэм, - он глубого вздохнул - знаете, моя жизнь однажды была разрушена. Я потерял дочь, а затем и сына, и жену. Я не видел их с того дня, когда она умерла. Я не думал, что когда-нибудь снова почувствую себя счастливым. Я не думал, что в моей жизни будет смысл. Больше я так не думаю. Теперь я ваш премьер министр, и, надеюсь, мне хочется верить, вашим другом. Вы дали мне смысл, мэм, дайте его и другим людям. Улыбайтесь, никогда не показывайте, насколько вам тяжело - он все же сжал её ладонь. Она чуть улыбнулась. -Лорд Мельбурн - Виктория шумно вдохнула, всеми силами стараясь, чтобы голос не дрожал - вы же поможете мне, если я попрошу вас? -Вам стоит только сказать мне, мэм - он улыбнулся - а теперь, давайте ка позовем Мисс Скеретт, чтобы она помогла вам умыться, я подожду вас в холле, а оттуда мы вместе поедем в Собор. Хорошо? - спросил он. -А как же... вы обещали мне все рассказать, - засуетилась Виктория. -И я расскажу, мэм - он коротко улыбнулся - но сейчас вам лучше сосредоточиться на коронации. *** Виктория шла по красной ковровой дорожке. Красной же (только более яркой) была её длинная мантия. Её волосы были украшены цветами. Уилл смотрел на неё, и не мог отвести взгляда. Он знал, что его сейчас тоже снимает одна из камер, знал, что на него смотрит черт знает сколько народу, но никак не мог отвести взгляд (и, наверное, выражение его глаз все выдает), но он все никак не мог отвести от неё взгляд. Ему показалось даже, что он видит, как подрагивают её руки, что он видит, как дергается у неё глаз. Видит синячки на её предплечье, видит взволнованно вздымающуюся грудь обтянутую белым. Вся коронация для Виктории прошла как в тумане — она делала заученные наизусть движения, посвторяла в тысячный раз слова — только на этот раз её слушал не один доброжелательный лорд М, но и все остальное — не такое уж доброжелательное — правительство. Когда на её голову опустилась корона, Виктория наконец осмелилась обвести взглядом всех пристуствующих. Эрснт украдкой показал ей большой палец, Виктория с трудом сдержалась от улыбки. Альберт сохранял лицо я-восхищен-священным-моментом и смотрел куда-то перед собой, не замечая её взгляда. Мать промокнула глаза платком от переизбытка умиления и гордости. Конрой же самодовольно оглядывался по сторонам, очевидно, в надежде увидеть того, кто готов восхищаться им. При взгляде на его выхоленную улыбку, при одном взгляде на его самодовольное лицо, у Виктории в груди сжался тугой узел. Она чуть сильнее сжала губы — не сегодня. Теперь она — Королева, и черт возьми она не позволит ему испортить этот день . В поисках защиты, она встретилась глазами с лордом Мельбурном. Он улыбался — тепло, едва заметно, одними глазами, но в них светилось то, что Виктория искала хоть в чьем-нибудь взгляде среди этой толпы сплетников и позеров. Он гордился ею. Виктория улыбнулась в ответ. Сохранила его улыбку в памяти теплым комочком, надеясь, что в тяжелые времена она сможет возвращаться к этому моменту — и это придаст ей сил. Если прислушаться — то за величественным холодным пением можно услышать хохот и гомон толпы за дверьми собора. Виктория, почувствовав себя немного большим, чем она всегда была, встала, ощущая непривычную тяжесть короны на голове. Она медленно и величественно спустилась со ступеней, на которых находился трон (надеясь, что корона не свалится). Насколько легче ей дался путь из собора, чем в него! Сердце её уже не заходилось в панике, ноги не подкашивались от страха, и красная ковровая дорожка вовсе не казалась такой уж длинной а мантия — тяжелой. Сердце радостно трепетало (что-то похожее она испытывала лишь когда он случайно задел её ладонь своей, передавая бумаги), идти было легко, она словно могла бы сейчас взлететь. Чем ближе к дверям — тем слышнее были Виктории крики. Радостные крики ожидающего её народа. Её народа. Королева появилась на ступенях в простом, но величественном белом платье, традиционной мантии и короне. И, черт возьми, она выглядела прекрасно. Тут же защелкали вспышки фотоаппаратов, запечатлсяя момент. Она стояла некоторое время, ослепленная. Затем она широко улыбнулась и помахала толпе. Толпа ответила её радостными криками. Журналисты уже обступали её со всех сторон. Но она уже не выглядела напуганной, как в холле университета, или смущенной, как перед коронацией. Она отвечала спокойно и ясно (теми словами, которые писал для неё Лорд Мельбурн), улыбаясь и посылая толпе воздушные поцелуи.***
Вся процессия последовала на бал в честь коронации. Дорогие машины выстроились у букингемского дворца, и из них выходили самые влиятельные люди всего мира, приехавшие посмотреть на новую королеву. Они поднимались по главной лестнице, украшенной живыми цветами сегодня, наверх, туда, откуда доносилась музыка джаз-бэнда. Юная королева, уже одетая в другое платье, танцевала в центре зала с сыном какого-то русского олигарха, который приехал по приглашению Конроя. Мельбурн и Эмма наблюдали за происходящим со стороны. -Мне не нравится напористость этого парня — пробормотал Уилл. -А ты всю ночь любоваться собираешься? - спросила Эмма улыбаясь -этой- улыбкой. -Эмма, не говори ерунды — хмыкнул Уилл, отпивая шампанского — я стар для танцев. -Боюсь, тебе придется спасать ситуацию — вздохнула Эмма, глядя на то, как Королева тщетно пытается уклониться от поцелуя в щеку от не вполне трезвого русского. Уилл тяжело вздохнул, подал знак одному из офицантов. -Скажите, что Александра срочно вызывают по скайпу — попросил он. Офицант кивнул и, изящно лавируя между танцующими парами, прошел в центр, где и сообщил маленькую ложь Мельбурна, чем вызвал яростное недовольство русского. -Иди уже, танцуй, а я — так уж и быть — выберу подходящую музыку — вздохнула Эмма. Уилл не успел запротестовать, так как Эмма тут же с не предвещающей ничего хорошего улыбкой исчезла и оказалась рядом с певицей. С тяжелым вздохом Уилл направился к Виктории. Уилл подхватил её в центре зала прежде, чем бэнд заиграл заказанную Эммой песню. Едва их глаза встретились, зазвучали фортепианные аккорды. Виктория, еще минуту назад выглядевшая усталой и потерянной, сейчас светилась счастьем и энергией. Уилл, через макушку Виктории, поймал слишком уж ехидный взгляд Эммы и покачал головой, взглядом обещая Эмме ужасную месть. Он уже легко закружил её в танце, когда, услышав первые слова, чуть не задохнулся от возмущения и смущения одновременно. Серьезно? Эмма заказала Бейонсе? "Помнишь все стены, что я воздвиг? Милая, они разрушаются..."*. Глаза Виктории светились, пьяные, счастливые, захваченные ритмом танца. Уилл не смог удержаться от улыбки, глядя на её лицо. Когда она улыбалась, у неё на щеках появлялись ямочки. Когда она смеялась, её смех эхом взлетал к потолку. От неё пахло духами, цветами и шампанским. "Я словно пробудился ото сна, ты нарушила все мои правила. И я принимаю этот риск, я никогда не буду ограждаться от тебя..." - Да, намек Эммы был более чем непрозрачен. Где-то на задворках создания мелькнул вопрос, а понял ли что-то еще кто-нибудь кроме него самого, хотя бы сама Виктория. Раскраснелись ли её щеки от быстрого танца, душной залы и шампанского, или же это - краска смущения? Виктория танцевала еще не очень уверенно, но рядом с ним все выходило легко и вполне изящно, не смотря на то, что сердце давно убежало вперед от ритма песни, распевая какой-то свой ликующий гимн. Когда их тела мимолетно соприкасались, Виктории (как, впрочем, и Уиллу) казалось, что он оставляет на неё горящие отметки, словно на её талии остаются следы от его прикосновений. Горячие, пахнущие его одеколоном, мерцающие в полумраке зала. Ладони Уилла то были переплетены с ладонями Королевы, когда он легко кружил её, то оказывались на её талии, приподнимая её над полом. Легкая, как ребенок, изящная, как молодая красивая женщина, счастливая, и, черт возьми, и вправду сияющая, такая сияющая, что у него, у Уилла, горело лицо. Или это просто танец слишком уж быстрый? (слишком уж страстный?), или это просто душно и стоит попросить открыть окна? (или это их дыхание настолько горячее, что они сейчас расплавятся?), или это шампанское так кружит голову не только ей, но и ему самому? (это она кружит тебе голову, Уильям). Прозвучали последние аккорды песни. В толпе раздались неуверенные аплодисменты. Уилл вздохнул, опуская Викторию на пол перед собой и с улыбкой посморел на неё. -Да, давненько я не практиковался, - он шумно выдохнул. -Вы танцуете прекрасно, - с чувствовом проговорила Виктория - могу ли я просить вас об еще одном танце? - Уилл поймал взгляд Эммы, которая явно все слышала и уже заказывала следующую песню бэнду Уилл шумно вздохнул, пожал плечами: -Не могу отказать вам, мэм. Но только один - он тепло улыбнулся, беря её ладонь в свою и искренне надеясь, что Эмма выбрала что-то поспокойнее на этот раз. Вступление песни сбило его с ног, сокрушило, обезоружило, убило и оживило. Эмма, черт возьми, это был нечестный прием. Она знала, что значит для него эта песня. Летний вечер, Брокетт-Холл, Эмма с будущим мужем сидят с одном шезлонге на двоих. Радио транслирует эту песню, и смеющаяся Кара тащит его из уличного кресла, танцевать, и кружит его в танце так долго, что он умирает от головокружения и от любви к ней. Её каре развивается на летнем ветру, обдавая его запахом её духов. Его руки на её талии, её губы, целующие его шею. Он, на коленях, делает ей предложение. Под эту же песню они танцевали на их свадьбе, Кара - в ослепительно белом платье и с цветами в волосах, теплым вечером на терассе ресторана улыбается ему счастливой улыбкой, и он её любит. Он возвращается в реальность, где они с Викторией кружатся в вальсе под трехдольный размер песни. Для неё эта песня - новая, и в её памяти она будет ассоциироваться только с первым в её жизни балом, и с их танцем в душной комнате, в которой наконец таки открыли окно. С запахом цветов, ворвавшимся в комнату вместе с теплым ночным ветром. Она восторженно смотрит на него снизу вверх и её рот приоткрыт от восхищения. Он улыбается ей в ответ и крепче сжимает её пальцы. Знала ли Эмма, какие эмоции эта песня вызовет в нем? Догадывалась ли, насколько сильные? Тоска по Каре, её светлый образ, и призрак былого счастья, слились в одно с любовью к маленькой девушке в его объятиях, к её легкому кремовому платью, к запаху её духов и ямочкам на щеках, её юный восторг и свежесть воспоминания передались и ему, смешиваясь с крепким, как старое вино, воспоминанием его собственным, заставляя сердце отчаянно биться где-то в горле, заставляя все внутри так сладковато ныть и болеть, заставляя что-то внутри трепетать от восторга, заставляя его снова быть таким живым. "Прости мне мой детский каприз" - пела певица. И вот она, Виктория, еще совсем ребенок, просит его танцевать с ним, снова и снова, и он соглашается, не в силах отказать. "И с каждым моментом я люблю тебя все больше и больше, нежнее..." - песня закончилась. Он выдохнул, совершенно опьяненный моментом. Виктория — слишком уж громко и слишком уж пьяно — рассмеялась. Взгляды многих в зале обратились к ней. -Здесь душновато, не правда ли? - звоним, не трезвым голосом спросла она. -Мэм, я думаю, вам стоит подышать свежим воздухом, здесь и вправду очень душно - он легонько, за локоть, повлек её к выходу. Они пересекли галерею, и вышли на балкон, в осенний вечер, все еще очень теплый - в этом году лето задержалось в Лондоне, пахнущий цветами из сада и наполненный каким-то чудесным спокойствием. Щеки Виктории горели ярко красным румянцем на улице, красные пятна были на открытых участках её шеи, плеч и груди, она прерывисто, восторженно дышала и смотрела на него, собираясь что-то сказать, а Уилл все не мог найти в себе сил её прервать. -Я хотела бы танцевать с вами всю ночь, - наконец сказала она своим звонким голосом, у него в ушах все еще звучала чертова песня, а голову все еще кружило, и - он тоже хотел бы танцевать с ней всю ночь. -Не сегодня, мэм - терпеливо проговорил он - вам следует отдохнуть. (ему тоже следует отдохнуть, может быть тогда его сердце успокоится) -Но я не хочу отдыхать, я хочу... - она словно запнулась за что-то. Задумалась на минутку, а затем... Она встала на носочки, и, обхватив его голову обеими руками, горячо поцеловала его. Он стоял, пораженный и шокированный, сраженный наповал и безоружный, руки безвольно повисли вдоль тела, рот покорно открылся под её напором, впуская внутрь её язык. Он чувствовал, как её сердце бешено колотится, и чувствовал, как бешено колотится его собственное. А еще чувствовал восторг, жар, желание и нежность. Короткий момент блаженства длился недолго: разум призвал его что-то делать. Сначала он просто беспорядочно и доволньо глупо размахивал руками, а затем, мягко положив руки ей на плечи, отстранил её. -Мэм, мэм, я не думаю, что.... - начал было он, но она лишь посмотрела на него своими нездорово горящими глазами и убежала. Он же бессильно прислонился мраморной арке, надеясь, что её прохлада уймет жар у него на лице и во всем теле, что холод усмирит его бешено бьющееся сердце и успокоит его мечущуюся душу. Но лицо разгоралось лишь сильнее. -Что происходит? - за его спиной возникла вездесущая Эмма. Уилл обреченно застонал. -Ого-о - протянула она, обходя его и разглядывая в сумерках его лицо. -Что? - устало спросил Уилл. -Да у тебя все лицо в её помаде - протянула Эмма. Уилл чертыхнулся, и, казалось, пережил сердечный приступ. А если бы он вышел отсюда в таком виде? Он быстро начал стирать с лица следы "преступления". -А теперь? - спросил он, наклоняясь ниже к Эмме. Та молча, с тяжелым вздохом, достала из корсажа маленький изящный носовой платок и стала терпеливо вытирать ему лицо. -Что-ж, по крайней мере ты не подрался, - протянула она. -Заткнись, даже слышать не хочу твои комментарии - буркнул Уилл - сделай одолжение, я сам все знаю. -Не уверена, - спокойно пробормотала Эмма. Уилл закатил глаза. -Ну, и чего же я не знаю? -Себя, - спокойно сказала Эмма. Уилл, вздохнул, побежденный. -И что ты предлагаешь теперь делать? -Разобраться в твоей чокнутой голове. Могу посоветовать телефончик психотерапевта - бодро проговорила Эмма, отступая на шаг и пристально осматривая лицо Уилла. -А варианты без психотерапевтов? - уныло поинтересовался Уилл. -Так, давай-ка иди проспись, такое чувство, что ты тоже упился шампанским, как и наша маленькая королева - при её упоминании Уилл страшно покраснел, совсем как мальчишка, честное слово - так что давай. И напиши мне смс как доберешься до дома. Я не шучу - строго проговорила Эмма, поправляя ему галстук - а завтра приезжай ко мне домой к двенадцати. Поболтаем - она улыбнулась напоследок и оставила его одного, возвращаясь в залу.***
Виктория бежала по галерее, громко топая. Ей показалось, что все время поцелуя её сердце не билось, застыв в одном единственном сладком моменте. Внутри все трепетало от испуга и восторга. Что же будет завтра? Что же будет потом? В голове была поразительная путаница и чехарда, когда она влетела в спальню и в полутьме уставилась на свое отражение. Раскрасневшееся лицо, пряди волос, выбившиеся из прически, и лихорадочно блестящие глаза, грудь, вздымающаяся вверх от взволнованного дыхания. Она прижала ладони к лицу, пытаясь успокоиться. Сама мысль о том, чтобы уснуть, казалась невозможной, какой тут сон, когда сердце так колотится. Виктория прошлась по спальне, затем стащила с себя платье, и в одном белье повалилась на покрывало, тишина её комнаты успокаивала. Но в голове роились совершенно непрошеные мысли о том, как она хотела бы, чтобы он сейчас был рядом, чтобы его пальцы пробежали по её обнаженной спине, прослеживая линию позвоночника. Чтобы он провел ладонью по её волосам, чтобы он просто был рядом... Виктория со вздохом поднялась с кровати и натянула свою любимую пижаму (футболку мьюз и шорты), которые остались с ней еще со времен Кенсингтона. Ох, и сколько горьких слез маленькой Викки пролилось на эту футболку... И прольется еще, наверное. Может быть, даже сегодня ночью. Виктория смотрела в одну точку, и мысли беспорядочно носились в её сознании. Какая-то необъяснимая тоска сжимала все внутри, заставляя зябко поводить плечами и шмыгать носом. Бесконечное одиночество... Она хотела бы обсудить свои чувства с Эрнстом, но она не могла этого сделать - Эрнст болтун. Да и правило, которое Вик усвоила за свою недолгую жизнь - секреты остаются секретами, пока мы держим их в своей голове... Правда, её секрет сегодня покинул пределы её мыслей, когда она поцеловала его... Виктория содрогнулась от мысли о том, что же теперь будет, содрогнулась от мысли, что она, скорее всего, потеряет даже его дружбу. Виктория замерла, услышав в коридоре шаги.***
Уильям гнал по шоссе в Брокетт Холл, и его руки все еще дрожали, а лицо все еще горело огнем. В голове пульсировала одна мысль, одно единственное имя, как мантра: "Виктория, Виктория, Виктория. Что же ты наделала". Он затормозил на парковке и ткнулся лбом в руль. Его размеренная невеселая жизнь оказалась перевенута с ног на голову ураганом, все стены разрушены, ничего не осталось. Только он, его страхи и демоны, и маленькая голубоглазая девочка. Девочка, Уилл, посмотри на себя. Он застонал от бессильной злости. Ладно бы он любил её - тихо, священно, издалека. Защищая и охраняя, наставляя и оберегая от всего, от чего он мог её уберечь, но - он не смог уберечь её от себя. Уилл зажмурился, представляя все исходы событий, ни один из которых не был счастливым. Ему придется разбить ей сердце (и себе), но это - единственное, что он может для неё сделать - причинить ей боль прежде, чем весь остальной мир попытается её уничтожить. В голове непрошено мелькнула мысль о другой, счастливой, жизни. Виктория, смеющаяся, счастливая, обнимает его, пряча лицо у него на груди. Виктория на пляже, в объективе его видеокамеры, чтобы сохранить момент. Они вдвоем в кино, в лесу, в Париже, в постели... Усилием воли Уилл разрушил в голове идиллию, возвращая себя в реальность. Этого - никогда не будет, потому что соверши он подобную глупость, она потеряет все, будет раздавлена, разбита, уничтожена, и - с сорокалетним** стариком вместо достойной пары. Уилл тяжело дышал, чувствуя, что силы оставляют его. Ему хотелось уснуть, забыться, и не видеть во снах смеющиеся голубые глаза. Уилл вышел из машины и изо всех сил ударил кулаком по кирпичной стене гаража. По костяшкам потекла кровь. Он горько усмехнулся. Столько лет одиночества - ради чего? Встречи с Эммой в кофейне по вечерам в четверг. Пустой дом по ночам и по утрам. Пыльная посуда на полках на кухне - ей некому пользоваться, у него не бывает гостей. Походы в кино - в одиночестве. Чтение книг на террасе в одиночестве, концерты в филармонии (один билет). Ночью Уиллу снились беспокойные сны, в которых снова принимал участие самолет. На этот раз они вместе с Викторией были на борту, а он пытался обезвредить бомбу. Проснулся он от того, что звонил телефон. Сонно щурясь, он посмотрел на экран. Звонила Королева.