Грязное дело

За два месяца ожидания Уилл выяснил про Ганнибала Лектера почти всё. Он не лгал о своём прошлом: действительно приехал в Штаты из Литвы, закончил тут университет и стал доктором медицины. Два длинных романа с женщинами, один — с мужчиной, особняк в Балтиморе, небольшой дом на побережье. Шесть лет назад он перешёл из хирургии в психиатрию, и считался теперь одним из лучших специалистов в Мэриленде, а то и на всём Восточном побережье. В списке его клиентов, добытом, естественно, незаконным способом, Мэйсона Вёрджера не было, зато была его сестра — та самая жертва. Уилл тайком установил на его автомобиль маячок слежения. Ганнибал ни разу не приближался к Мускусной крысе, да и вообще редко выезжал из Балтимора. Он вёл жизнь добропорядочного гражданина, и всё это понемногу успокоило Уилла. Они виделись не каждый день, каждый жил своей жизнью, но неизменно встречались, как только выпадала возможность. За эти же два месяца он узнал и о многом другом, чего не было в материалах Бюро. Ганнибал потрясающе готовил — действительно великолепно, Уилл и подумать не мог, что такое можно делать на обычной кухне, — носил носки в цвет костюмов и пил розовое сухое вино. Он по-прежнему не стремился сократить дистанцию между ними, хотя, видимо, получал искреннее удовольствие от их отношений. Уиллу же казалось, что он вернулся лет на пятнадцать назад, вновь переживает свою молодость. В доме, кажется, не осталось ни одного уголка, где бы они не занимались любовью — иногда, правда, для этого приходилось выгонять собак. В особняке Ганнибала они предпочитали спальню, где на развешанных рогах плясали отблески пламени камина. Однажды они отправились на побережье Чесапикского залива. Накрапывал январский дождь, сквозь стекающие по стёклам капли видно было огни города, дрожащие и расплывающиеся. Уилл расслабленно уткнулся лицом Ганнибалу в голое плечо, лениво гладил его по бедру. Они устроились на заднем сиденье, и это напоминало их первые свидания. Любовники в машине, вдалеке от людей; Уилл невольно вспомнил Зодиака, пришла на ум и история того убийцы из Флоренции. — О чём ты думаешь? — Голос Ганнибала оторвал его от размышлений. — Об Иль Монстро. — отозвался Уилл и почувствовал, как он слегка вздрогнул. — Ты знаешь об Иль Монстро? — Убийца, орудовавший во Флоренции двадцать лет назад. — Он убивал парочки в автомобилях. — Не думаю, что нам это грозит. — Пальцы Ганнибала нашли руку Уилла, сжали. — Это было слишком давно и слишком далеко. — У нас хватает отечественных монстров. Хотя в последнее время мне кажется, что они на каникулах. Хватка Ганнибала ослабла. Уилл поднёс его ладонь к губам и поцеловал. — Ни одного убийства за последние два месяца. — Он прижал ладонь к своей щеке, зажмурился на мгновение. — Я такого за всю свою работу в Бюро не видел. Ганнибал ничего не ответил, и разговор стих. Не слишком приятно говорить об убийствах, но Уилл давно уже привык к невкусным мыслям. Они уже почти добрались до Вулф Трэп, когда Ганнибал спросил: — Ты свободен послезавтра? — Вполне. Мы увидимся? — Послезавтра я могу помочь тебе попасть в Мускусную крысу. Ты готов? Уилл смотрел прямо сквозь ветровое стекло. Они ни разу с тех пор не заговаривали о том обещании, и вот время пришло. Ганнибал знал, что Уилл собирается совершить убийство, знал, что он преступник, и, однако, всё это время был с ним вместе. Это был дорогой дар. — Я готов. Послезавтра, казалось, настало сразу после их поцелуя на прощание. Уилл обнаружил себя сидящим за столом и сжимающим в руках пистолет — разумеется, не служебный. Карман оттягивал мощный шокер. За окном послышался шум подъезжающего автомобиля, но вместо привычного бентли показался другой, незнакомый. Сквозь стекло было видно, как распахнулась пассажирская дверь, и оттуда вышел Ганнибал — такой же, как всегда, в одном из своих пальто, тёмно-синем, с двумя клапанами карманов, с зачёсанными назад волосами. Он спокойно постучал в дверь. — Ты не один? — Уилл в одной руке сжимал оружие, а другую протянул вперёд, касаясь его груди, как будто он мог растаять в воздухе. — Тебе не о чем беспокоиться. Это союзник. Уилл молчал, пока они не сели на заднее сиденье. Водитель — молодая женщина с длинными тёмными волосами — обернулась, и он узнал её. — Уилл, это Марго Вёрджер. Марго улыбнулась ему, завела мотор, плавно двинулась с места. — Рада знакомству, Уилл. — Использовать свои автомобили было бы безумием. Машина Марго не вызовет подозрений, — заговорил Ганнибал совершенно спокойно. — Мэйсон устроил в поместье загон, в котором он держит специально выведенных свиней — агрессивных и, вероятно, привыкших к человечине. Думаю, будет справедливо, если он случайно потеряет равновесие и рухнет вниз, к этим божьим тварям. — Это будет торжеством справедливости, — откликнулась Марго, взглянув на них через зеркало заднего вида. Она улыбалась. Уилл молча сжал руку Ганнибала в толстой кожаной перчатке. Это всё было слишком похоже на Рождество. Дальше они ехали без разговоров, лишь несколько раз Уилл задавал незначительные уточняющие вопросы. Марго отвечала на них даже чаще, чем Ганнибал: у неё были свои счёты с братом. Лишь когда за поворотом показались бело-красные зубчатые башенки Мускусной крысы, Уилл поймал в памяти то, что мучило его с самого начала поездки. — Мы собираемся убить вашего брата. Я помню текст завещания. Вы не получаете ничего. — Ошибаетесь. — Марго посмотрела почему-то не на него, а на Ганнибала. — У меня будет сын, который и унаследует всё. Ребёнок Вёрджеров. И Лектеров. Ганнибал бросил на неё ответный взгляд — полный нежности и гордости. И Уилл ощутил не ревность, не предательство и не разочарование — он ощутил ту же гордость. — Ты бы мог сказать мне и раньше, Ганнибал. — Марго преувеличивает, когда говорит, что это ребёнок Лектеров. — Только сейчас по лицу Ганнибала стало видно, что ему действительно важно было одобрение Уилла. — Я всего лишь помог ей. — А сейчас я помогаю тебе. — Она заглушила мотор. — Быстрее, нужно идти. Чтобы добраться до помещения со свиньями, пришлось пройти несколько коридоров и комнат, подняться по лестнице. Марго вела их, шла чуть впереди, но они так никого и не встретили. — Здесь нет камер? — спросил Ганнибал, когда они остановились перед последней дверью. — Нет. — Марго достала из кармана шубы ключ, повернула его в массивном замке. — Мэйсон не так глуп. Они оказались на широком помосте, окаймлённом по противоположной стороне лёгкими перилами. Над ними, повёрнутое так, чтобы отражать то, что творилось внизу, висело широкое зеркало в резной позолоченной раме. В нём было видно, как свиньи смирно лежат, отдыхая, — огромные чудовища, Уилл таких никогда не видел, не дикие свиньи и не домашние жирные поросята, а настоящие хищники, крупные, сильные, с торчащими острыми клыками. И их было много, несколько десятков, не меньше. — Я позову брата. — Марго улыбнулась совершенно счастливой улыбкой. Её каблуки быстро застучали, удаляясь по коридору. На мгновение Уиллу показалось, что он попал в ловушку. Но Ганнибал быстро снял перчатки — под ними оказались ещё одни, голубые, латексные, — снял пальто и остался в одной тёмной водолазке. Вторую пару таких же перчаток он протянул Уиллу, и не успел он надеть их, как за дверью послышались приближающиеся шаги. Мэйсон лишь успел ступить внутрь, когда Уилл воткнул ему в шею шокер. Он обмяк и рухнул вниз, и мир для него перестал существовать — к его несчастью, не навсегда. Марго смотрела на тело брата, упавшее перед ней, и лицо у неё было такое, что Уиллу стало страшно. Он ненавидел Мэйсона и желал его смерти за то, что он сделал с Мишей, но даже его ненависть была слабей, чем её. — Быстрее. — Один Ганнибал, казалось, не испытывал никаких эмоций. Странно, но именно он распоряжался сейчас. — Уилл, помоги мне. Ганнибал приподнял всё ещё бессознательного Мэйсона, и они вдвоём перетянули его к перилам. Он был тяжёлым, на свитере у него красовался небольшой герб Вёрджеров, а на мизинце блестело массивное золотое кольцо. Уиллу нестерпимо захотелось броситься на это тело, растерзать собственными руками, но он лишь пнул его в живот. — Эти свиньи способны сожрать человека. — Ганнибал предостерегающе взглянул на него, но Уилл уже взял себя в руки. — Им лишь нужно немного… соуса. Из кармана пальто он достал скальпель, упакованный в большой прозрачный пакет. Уилл придерживал Мэйсона, когда Ганнибал запрокинул его безвольно болтающуюся голову над ограждением, взял в руки скальпель. Но тут он остановился, бросил взгляд за плечо. — Марго. — Голос у него был очень заботливым. — Тебе лучше не смотреть. Она послушно отвернулась, но не ушла. Убедившись, что она не смотрит, Ганнибал раскрыл рот Мэйсона, вытащил язык и, крепко держа его, отрезал у самого корня. От боли глаза Мэйсона открылись, но кричать он уже не мог — скальпель тут же перерезал ему трахею, и вместо крика из его горла вырвался лишь хрип. Вниз закапала кровь, и, почуяв её, свиньи зашевелились, принялись вставать и похрюкивать. Уилл был так близко к Ганнибалу, что мог бы слизнуть капельку пота у него над верхней губой. Он держал Мэйсона так, чтобы кровь не попала на пол; всё ещё не выпуская из рук мягкий толстый язык, Ганнибал повернулся к нему, взглянул в глаза. — Продолжай, — ответил Уилл на его безмолвный вопрос. Ганнибал кивнул, сунул язык в тот самый пакет, из которого доставал скальпель. Потом потянулся ко всё ещё хрипящему Мэйсону, провёл разрез под самым глазом, потом вниз, вбок; несколько точных надрезов — и одна щека отпала, обнажая бледно-розовую, залитую кровью челюсть и крупные зубы. То же с другой стороны — и вот вторая щека упала в ладонь Ганнибала. Глаза Мэйсона закатились, он окончательно обмяк, снова потеряв сознание от боли. — Щёки — самое вкусное в рыбе, Уилл. — За спиной послышался короткий вздох Марго. — И не только в рыбе. Уилл только кивнул. Ему оставался только последний шаг, и он его сделал. Тело Мэйсона глухо шлёпнулось вниз, и тут же над ним сомкнулись мохнатые спины. Хруст костей и отвратительный звук разрываемой плоти, и еле слышный предсмертный хрип. Голодные свиньи ринулись к нему, вспарывали острыми клыками мягкое тело, пожирали его вместе с одеждой. Через час от Мэйсона Вёрджера останется в лучшем случае несколько обглоданных костей, и ни один эксперт не сможет обнаружить никаких следов их участия. Уилл понял, что улыбается, глядя вниз. Ганнибал вновь быстро посмотрел на него, отвернулся, набрасывая пальто и пряча полный мясом пакет во внутренний карман. Сколько бы жизней они ни отняли до этого, всё-таки это было их первым совместным убийством. — Марго, — позвал он. — Думаю, ты можешь наконец взглянуть. Марго резко обернулась. Один-единственный взгляд в зеркало, где колыхалось живое месиво свиных туш — и она глухо рассмеялась, зажала себе рот ладонями. Ганнибал подошёл к ней, прижал к себе, успокаивая. — Всё кончилось. Всё уже кончилось, — шептал он, и она прятала лицо на его груди. Уилл смотрел на них — мужчина, в которого он влюбился, и женщина, которая носила его ребёнка. И он был совершенно, абсолютно счастлив. Мишу не вернуть, но жизнь продолжается, и он сделал всё, чтобы отомстить за её смерть. Он подошёл к ним, и Марго подняла голову, сделала шаг назад. — Нам надо уходить. Идите пешком через конюшню, там никто вас не увидит. Ганнибал взял руку Уилла, и тот сжал её изо всех сил. Они уже успели снять перчатки, и касание голой кожи пронизывало до костей. И пока они шли через конюшню, через длинную пустую аллею к спрятанному арендованному автомобилю, они не расцепляли ладоней.