Ты всегда будешь в моем сердце

But I, I'll never forget you, Но я, я никогда не забуду тебя, I'll never forget you, Я никогда не забуду тебя, You make things so easy, Ты делаешь все таким простым, I'll never forget you. Я никогда не забуду тебя.

Ezra На самом деле, не со всеми из них меня связывала история Шарлотты. Одна из этих девушек когда-то была мне дорога. И больше всего мне было интересно узнать, что думает она по этому поводу. Если она знает, то, скорее всего, не особо рада этой просьбе Элисон. И имеет на это полное право. До сих пор мои кулаки сжимались, когда я вспоминал, какой измученной она выглядела после той истории с бункером, в котором Шарлотта держала ее и других девушек на протяжении нескольких месяцев. А еще мне было бы интересно узнать, где она сейчас, чем занимается. Недавно она присылала мне электронное письмо по поводу моей новой книги, которое, должен заметить, было написано крайне официальным тоном, однако называла она меня в том письме Эзрой, а не мистером Фитцем, как того требовала ситуация. Да уж, некоторые вещи не меняются с годами. Я мог бы пересчитать по пальцам случаи, когда она называла меня мистером Фитцем. Причем делала она это исключительно перед другими людьми. И не сказать, что мне это не нравилось. Она так нежно произносила мое имя… Я вдруг вспомнил, что внизу, в кафе, у меня все еще остались незаконченные дела. Я поднялся с дивана и быстро вышел, чтобы тут же остановиться. Как по заказу, в тему моих мыслей, играла песня. Та самая, которая играла, когда мы с ней сидели в баре в нашу первую встречу. Она тогда сказала, что ей нравится эта песня, и я согласился. Теперь каждый раз, когда я слышал эту мелодию, я вспоминал о милой темноволосой девушке, когда-то принадлежавшей мне. Отогнав эти мысли, я стал спускаться вниз, слушая и вникая в текст. Все это время я смотрел под ноги, пытаясь собраться с мыслями, а когда поднял глаза, она стояла передо мной. Я замер, не смея вздохнуть. На ней было красивое строгое платье не в стиле тех лет, ее волосы были длиной по плечи, она выглядела взрослее, но это была та же самая Ария. Моя Ария. Я впервые четко произносил ее имя у себя в голове. Черты ее лица были такие знакомые, что мне казалось, я мог закрыть глаза и воспроизвести каждую из них у себя в голове; однако я не смел их закрыть. Ее же глаза удивленно смотрели на меня, в них читалось откровенное неверие. В моем мозгу вдруг пронеслись все ее слова, сказанные мне. — Привет, Эзра, — тихо сказала Ария, и я почему-то безумно был рад звуку ее голоса, что было, понятно, совершенно неуместно. Ее глаза тоже внимательно изучали меня, отмечая, казалось, каждую деталь. Мы стояли, разглядывая друг друга, на протяжении нескольких минут. Потом я неуверенно улыбнулся и ответил: — Привет. — Может, выпьем по чашечке кофе? — Ария наклонила голову в вопросительном жесте. Я согласился и скорее пошел заказать нам кофе, чтобы немного собраться с мыслями, а Ария села за столик, за которым мы обычно сидели когда-то давно. Что, черт возьми, я собирался ей сказать? «Эй, привет, я все еще Эзра Фитц»? Или «Привет, я скучал по тебе»? Я совсем не был готов к такой встрече. Эти вопросы крутились у меня в голове и когда я шел к ней, неся кофе. Я поставил напиток — тот, который она любила пять лет назад — перед Арией, а сам сел напротив нее. Она улыбнулась мне (видимо, я угадал с напитком). Но что-то в этой улыбке было не так. Непонятно, почему, но я почувствовал себя очень странно. — Как ты, Эзра? — спросила она, поблагодарив меня за кофе. — Нормально, — коротко и не совсем вежливо ответил я. — Могла бы не спрашивать. — Что ж, это хорошо, — задумчиво прошептала девушка, проигнорировав мою последнюю реплику, но я все равно ее услышал. Разговор после этого не клеился, и мы снова молчали с минуту, пока я не решил объясниться: — Послушай, Ария, извини. Это просто не тот вопрос, на который я сейчас хотел бы отвечать. Я не хочу тебе врать, понимаешь? — Да, я понимаю, — грустно сказала она и положила свою маленькую ладонь на мою руку. — Мне очень жаль, Эзра. То, что произошло в Южной Америке… — Я собираюсь вернуть аванс твоему начальству, — резко поменял тему я, не желая говорить об этом. — Не думаю, что успею дописать книгу в срок. Я дернулся, и Ария убрала свою руку. От этого я почувствовал себя еще более странно. — Эзра, они все понимают. Они не требуют книгу завтра же. — Они злятся. — Они не злятся, — настаивала Ария. - Они все понимают. — Они понимают? Это хорошо. Потому что я ничего не понимаю, — резко ответил я. Она хотела еще что-то сказать, но я оборвал ее: — Прости, мне надо идти. Я встал с кресла. Ария грустно кивнула, и мне на какое-то мгновение стало жаль, что я уже не мог подойти к ней и подбодрить, объяснить все ей, но я быстро отогнал от себя эти мысли. Ей это не нужно. Она тоже встала, немного тряхнув волосами, взяла свою сумку и, кинув мне короткое «пока», скрылась за дверью. Черт. Кажется, я оказал ей не самый теплый прием. Я откинулся на спинку кресла и посмотрел на удаляющуюся фигурку девушки, допивая остатки кофе. Потом встал и...неожиданно понял, что странного было в ее улыбке. Она больше не светилась любовью. И от этого внезапного понимания мне стало еще хуже, хотя на то и не было причин: она ведь не должна была любить меня все эти годы, у нее совсем другая жизнь. Тем не менее, в какой-то части моего сердца это понимание отозвалось тупой болью. Черт! Пожалуй, я просто поднимусь наверх и напьюсь.