***
* на часах 12:30 по Москве, идёт четвертый час обсуждение «очень важных проблем»* — Я же тебе говорю, что сейчас в моде юбки-солнце, а не джинсовые карандаши! — утверждала Казань. — Нееет же, нет! Карандаши, да ещё и джинсовые - это топово! А "солнце", уже прошлый год! — возражал Екатеринбург. В другом углу того же зала бурно обсуждали футбол. — Месси круче! — утверждала Самара. — А я говорю - Широков! И ты не патриот! — возражал Саранск. — Ой, ей, ей. Очень надо! — искривляя лицо в странную гримасу отвечал Самара. — Молчать! — крикнул Петербург по просьбе Москвы. — Заседание окончено! Можем расходиться. Так ведь? — переведя взгляд на Анну, спросил он. — Да, — согласилась Брагинская. — Я поговорю с администрацией. До встречи. — сказала Россия и быстрее пули вылетела из зала, и самого здания в общем. В Москве царствовала осень. Анна, решив прогуляться до дома, а не ехать на авто, пошла по кленовой аллее. Жёлтые, темно-красные, бурые, чуть зеленоватые листья опускались на землю, создавая собой осенний ковёр. На телефон девушки пришло уведомление, которое гласило: «Ты про Людвига не забыла?» Вздохнув, девушка не медля написала ответ: «Нет, не забыла! » Ответ не заставил себя долго ждать: «А ты разве не поедешь?» Анна усмехнувшись быстро написала одно слово — "нет". Брагинская не очень-то любила разговор о её отношениях с Германией. Да, они сейчас деловые партнёры, но шрам на ключице всё ещё даёт о себе знать. До 41-го года они с Людвигом общались хорошо, даже очень. Но после 45-го, Анне просто страшно было к нему подходить. «Мало ли, что ему в голову придёт!» — думала Россия Вот уже показался угол дома, в котором жила Анна, как вдруг в голову пришла мысль о походе в продуктовый магазин. Но вспомнив, что Байльдшмит сейчас у брата, Анна благополучно развеяла её. Войдя в обычный, бело-зеленый подъезд советского типа, Россия поднялась к своей квартире, и уже собиралась открыть дверь ключом, как вдруг услышала за ней падение чего-то металлического. Недолго думая, Анна открыла дверь вбегая внутрь. В квартире пахло чем-то приятным. «Скорее всего это Ольга приехала, не может быть, чтобы это был Гил» — подумала Россия, развязывая свой шарф и вешая пальто на плечики вешалки. — Гил! Ты ли это?! — заходя в кухню и принюхиваясь к запаху, воскликнула Брагинская. — Да я, я… Тот самый Великий, — подтвердил Байльдшмит своё присутствие. — А я-то, испугалась! Но ты ведь до… — Анна не успела договорить, её тут же перебил прусс. — Да-да, я должен быть на днюхе своего Запада. Но как видишь, я тут, — поворачиваясь к России лицом, Гилберт улыбнулся. — Эм, ты странный… — сказала Анна не надеясь на ответ. — Я - Великий! — воскликнул прусс. — А оладушки будешь? — Конечно буду! — смеясь и толкая Пруссию подальше от плиты, Россия схватила один оладушек со сковороды. Байльдшмит ничего не сказал, а лишь тихо ликовал. Ведь именно этот блинчик был со снотворным. — Может водички? — посмотрев на все ещё счастливую Брагинскую, Гилберт в душе ликуя. — Нет, спасибо. Я лучше присяду. — отходя от плиты и прусса, Россия села на стул. — Давление опять скачет, наверное… — предположила Анна. — Возможно. Ты лучше посиди! — повернувшись к России и поняв, что лекарство сделало своё дело, прусс выключил газ и сняв ажурный, разовый фартучек, начал дергать Анну. — Ахринеть! — не вытерпев своего удивления сказал прусс. — Так быстро!***
— По-здрав-ля-ем! По-здрав-ля-ем! Поз-драв-ля-ем! — кричали гости хором Людвигу, только что зашедшему в большой деревянный коттедж. — Спасибо, ребята! Спасибо! — поблагодарил немец и прошел в глубь дома. — Людвиг, подожди! Mon cher, поздравляю тебя! — догнав и положив свою руку на плечо высокого Германии, Франциск добавил, — Ты выглядишь просто прекрасно! — это было правдой, ведь чуть великоватые джинсы и белая майка, с накинутой сверху рубашкой смотрелась на Людвиге очень стильно. Но Германия в это время высматривал одну долгожданную гостью. — Ага, спасибо, — бросил именинник, продолжая высматривать среди гостей Анну. — Mon cher, Вы кого-то ищете? — заметив растерянность немца, спросил Франциск. — Эм… Нет, — поворачиваясь к другу, твердо ответил Германия. — Пойдём лучше выпьем! — предложил Людвиг и начал искать глазами кухню. В этот момент Лукашевич нашёл огромные колонки и громко включил музыку так, что её было слышно на весь дом. — Да… Я не против выпить, — согласился француз. — Наверное, в гостиной есть выпивка. - и схватив растерянного немца под локоть, потащил на второй этаж.***
В зале бегали огоньки прожектора, грохотала музыка из колонок, а гости извивались на импровизированном танцполе, не замечая прихода именинника. Только лишь когда Людвиг подходил к гостям, его начинали узнавать. И вот когда немца уже поздравили все приглашенные, у барной стойки завязался такой разговор: — Людвиг, так кого это мы так искали по всему периметру? — улыбаясь и пригубив вина из бокала, поинтересовался француз. — Не важно! — разозлился немец выпивая уже третий по счету стакан с виски. — Ты так бы не напивался! Да, и все равно расскажешь после 5-й рюмки! — кричал Бонофуа чтобы его услышал именинник. — И что это тут у нас происходит?! А? — подбежала весёлая венгерка, таща за собой бедного Австрию. — Ничего интересного, — буркнул немец. — Но-но-но! Полегче! — обращаясь к Людвигу, а затем переводя свой взгляд на бывших супругов. — У нашего немца, должен был быть какой-то гость! А этот некий гость не пришёл, и наш друг расстроился. — Ребят, вы Аньку не видели? — внезапно к ним подбежала Наталья. Быстрее всех отреагировал Людвиг. Он лишь мотнул головой в отрицательном жесте. — Ну, ладно, — расстроилась белоруска и отойдя от друзей исчезла из виду. — Ха-ха-ха! — задыхался от смеха Англия на другом конце бара. — Я вас умоляю, ты и Брагинская! — вытирая слёзы от смеха, сказал Артур. — Заткнись, бровастый! — доставая сковороду, сказала Венгрия. — Давно не получал?! — Ха-ха… Ну, удачи! — отходя от стойки крикнул Кёркленд. — Без тебя справимся! — буркнул вслед Бонофуа. — Я уверена, что у вас все получится! — поглаживая Людвига по голове и успокаивая как маленького ребенка, говорила Венгерка. *** Пока Анна сидела облокотившись об стол, Гилберт чертил идеально ровный круг, каким-то специальным мелком. «Ух, если не подействует, я вырву его брови и отдам весь мой компромат Франции» — думал прусс, доводя линию до конца. Когда Байльдшмит закончил, неожиданно внутренняя часть круга засветилась. Из нее начали доноситься ритмы музыки. «Ну, хоть что-то от него есть полезное» — подумал Гилберт и подошел к Анне. Пару минут Пруссия не знал, как бы ее так поднять аккуратней и чтобы она, потом его не убила. Вскоре прусса замучили эти рассуждения. Взвалив тело на левое плечо, попутно удивившись, что Анна весит не так много, как он ожидал, Пруссия прыгнул в круг. — Я тебя ждал! — неожиданно раздался голос в спальной комнате, где оказались страны. — Помоги лучше мне, не одному же Великому все это делать! — шепотом бурчал прусс. — С тебя весь мой компромат на меня, — поднимая Анну с пола на руки, сказал Кёркденд. — Ага, а ты ленту принес? — торопился прусс. — Да, держи, — положив Россию на постель, ответил Артур, и протянул Байльдшмиту шелковую ленту, достав ее из кармана своих джинс. Гилберт, поспешно взял красную ленту и приподняв голову России, обвязал вокруг нее, завязав красивый, на удивление, бантик. — Так-то лучше! — слезая с кровати, сказал прусс. — Ну, я тогда пошел, — махнув рукой и со скрипом открыв дверь Англия вышел из комнаты. В спальне осталась лишь Анна и Гильберт. Со второго этажа была слышна музыка, Брагинская все так же крепко спала под действием препарата. Байльдшмит найдя какой-то листок и написав на обратной стороне маркером «От Великого Меня!», положил его рядом с Россией, тихонько скрылся за дверью. Поднимаясь по длинной лестнице он искал хоть кого-то знакомого. Войдя в зал, Гилберт мягко говоря был в шоке, перед ним открылась "картина маслом": прибалты отжигали с Беларусью, держа каждый по бутылке водки и запивая каждый куплет прямо из горла. Франция и Англия вспоминали свое прошлое и ходя по залу пытались танцевать что-то в виде канкана, Украина и Венгрия возлегли на диване как Клеоптры. Китай и Япония наблюдали за тем, как Южная Корея кукарекает под столом проиграв желание в карты. Другие же страны стояли и пытались двигаться в такт музыке, ну, а над ними стояли двое прекрасных из прекраснейших королей всея Австрии и Германии. Когда подлизанная прическа Людвига, стала больше походить на прическу Дании, а Австрия, как примерный бывший муж для Венгрии, попадал своими бедрами в такт при этом успевая выпить из одной бутылки с Германией. — Запад! — помахав рукой крикнул Гилберт. Немец сразу заметил брата и показав жестом, что его зовут, подошел к Байльдшмиту. — Ты что-то хотел? — покачнувшись от переизбытка алкоголя в своем организме, спросил Германия. — Да, у меня есть подарок для тебя. Он у тебя в спальне. — усмехнувшись, произнес Гилберт. — Сейчас посмотрим! — немец сразу же направился в свою комнату, перед этим приложившись о дверной косяк.