Осознание

       — Меня давно мучает вопрос… Хороши ли твои губы не только на вид, но и на вкус? — ухмыльнулся он, сокращая расстояние. Разделявшие их сантиметры исчезли. Он коснулся губами губ Нацу и услышал резкий вдох…  — Ты охренел козёл?! — крикнул Нацу, так громко, как только мог… Отпихнув его, он убежал вглубь темноты переулков. Что происходит? Почему всё так? Нацу бежал вдоль какой-то поляны, закрыв глаза, чтобы никого и ничего не видеть. И зря… Неожиданно, он запнулся обо что-то и упал. А это что-то, был Гажил, который дремал посреди поляны.  — Что ты тут делаешь?! — спросил Нацу вставая и отряхиваясь.  — Да так, искал кое-кого и прилёг отдохнуть, — как ни в чём ни бывало ответил он, поднимаясь с травки рядом с Нацу. Нацу не трогался с места, и все же между ними что-то произошло. В неуловимую долю секунды, его охватил жар, потом холод, он задрожал и вспыхнул, когда он окинул его своим непонятным взглядом и вдруг улыбнулся. Нацу почувствовал, что у него горят щеки, и рассердился. Он попытался отвести взгляд. В свою очередь, Гажил бросил на него мрачный взгляд, не произнося ни слова. Ему было незачем что-либо говорить, он понял, что тот в ярости. Гажил Редфокс только что потерял несколько часов, и все зря. Он пригласил на др Нацу и в надежде, что тот придёт, купил много бухлишка (чтобы споить). Но как только узнал, что Кана прогнала Нацу, тут же пошёл его искать. И как удачно… Нашел ведь. Нацу отличается от людей, с которыми Гажил обычно имел дело. Тех, кто не моргнув глазом прыгает к нему в кровать, тех, кто знает, когда соглашаться, а когда отказаться. Тех, кто знает, когда не стоит запрашивать слишком много. Нацу Драгнил явно не из их числа. Нацу Драгнил уникален. Взгляд Гажила медленно скользил по его фигуре. Восхищаясь им, он приподнял брови, и его гнев сменило совершенно иное чувство… Он действительно был уникален. Его тело скрывала ткань, но Гажил мог легко представить кожу под одеждой, накаченную грудь, кубики пресса, а чуть ниже, под ними… Каков Нацу в постели? Что бы он почувствовал, если бы он обвил его своими ногами, а глаза засверкали, когда он потерял бы голову от страсти? Гажил дорого дал бы за то, чтобы это выяснить. Нацу был утонченным и изысканным, как драгоценность. Гажилу случалось видеть, как играет огонь в драгоценном камне, и то же свойство было присуще ему. Огонь тлеет у него внутри, а когда он сердится, наружу вырываются искры. Нацу поднял на него глаза. Его взгляд был гораздо красноречивее слов. В первый раз за весь день по его жилам растеклось тепло, и щеки запылали. Гажил не удержал себя и наклонился к Нацу… Сперва его губы лишь скользнули по губам Нацу, нежно добиваясь ответа. Нацу приоткрыл рот, и Гажил коснулся языком языка Нацу, обвел его очертания. Сопротивляться было трудно… От Гажила пахло мужским одеколоном, но не спиртным… Но сильнее всего в нем чувствовалось желание. Он хочет Нацу! У него по спине пробежала дрожь. Даже мало что понимая по неопытности, он знал, что нужен ему. Это ощущалось в его прикосновениях, в его умелом поцелуе. « Неужели он так целует других? А те вот так же обмирают в его объятиях, когда он очаровывает их своими поцелуями, а его тело обещает им, что это — лишь начало того, что будет дальше? Как бы то ни было, он привык брать то, что хочет.» — подумал Нацу, цепенея от ужаса. Но у него нет выбора… Гажил вопросительно посмотрел на него, слегка нахмурив лоб. Он моргнул и ответил ему невинным взглядом. Почувствовал ли он его холодность? Или просто ждал, что он ответит на его поцелуй? Наверняка не привык оставаться без ответа. Он мог себе представить, что испытывать такое ему еще не доводилось. Нацу уставился на него, собираясь возразить. Внезапно, Нацу испытал искушение. У него была причина сердиться, много причин. Но это не мешало ему искренне восхищаться телом Гажила. Он был фантастически красив, и он пожелал коснуться его, прижаться к нему, желал так, что терял рассудок. Руки Гажила легли на ремень. Нацу перевел на них взгляд и заметил, как играют мускулы его живота, а пальцы расстегивают пряжку. Парень сглотнул, когда ремень упал. Он раздевается. Для него. Нацу охватила паника. Внутри его тела разгоралось желание, от которого у него оцепенели руки и ноги. Его руки расстегнули пояс брюк. Нацу увидел линию темных волос, спускавшуюся от пупка. Когда он расстегнул молнию на брюках, у него перехватило дыхание, и он отвернулся. Гажил обнял его за плечи, и Нацу задрожал, когда он оказался рядом. Его тело прижималось к телу Нацу, он испытывал желание; у него учащенно бился пульс, и он был в панике.  — Нет, — сказал Нацу. — Мы не можем… — пытаясь остановить Гажила, который снимал с него жилетку.  — Повернись, — перебил он, его. В его голосе было нечто особенное, и он слушал как завороженный, не двигаясь с места. Гажил повернул Нацу за плечи, лицом к себе. Потом нежно отвел его руки, которыми он прикрыл лицо, так, что они оказались у него по бокам, а он стоял перед ним совершенно беззащитный. Он приподнял подбородок Нацу. Наконец их взгляды встретились, и он вздрогнул, увидев откровенное желание в его глазах. Он хотел его. И, впервые в жизни почувствовав жгучую страсть, он осознал, что, несмотря ни на что, тоже его хочет. И это пугало его сильнее всего…  — Ты мой, — сказал Гажил, проводя пальцами по его щеке. Веки Нацу затрепетали, когда его рука скользнула по груди, обводя линии тела. — Тебе незачем от меня прятаться. Он наклонился к нему, положил ладонь на шею Нацу и поцеловал в губы, нежно их лаская и требуя ответа. У Нацу закружилась голова от поцелуя, от прикосновения пальцев Гажила, сжавших затвердевший сосок и дразнящими движениями заставлявших его стать еще тверже. Он почувствовал, как сильно возбужден Гажил. Нацу испытывал ощущения, совершенно непохожие на те, что ему доводилось переживать раньше. Гажил целовался умело, его язык проник ему в рот, сплетаясь с его языком, и он, не в силах устоять, ответил на его поцелуй. Нацу коснулся его, сначала нерешительно, положив ладонь ему на талию, проводя по гладкой коже и чувствуя сильные мышцы под ней. Ему хотелось большего. Его руки двинулись дальше, одна рука задержалась на твердом кончике соска, и на этот раз вздохнул Гажил. Он оторвался от губ Нацу, поцеловал подбородок, провел языком по изящной шее. Положил ему руку на спину, и тот выгнулся, когда он взял в рот сосок, облизывая пухлый кончик. Парня как будто пронизывали молнии такими яркими и острыми были ощущения, которые отзывались глубоко внутри него. Он крепко обнял Гажила, вцепившись в мокрые плечи. Каждое прикосновение, каждый поцелуй вызывали в нем новые чувства, пронизывали новыми вспышками огней. Он утратил над собой контроль. Потерял голову. Безнадежно заблудился в лабиринте страсти и желания, в который его увлек Гажил. Он положил ему руку на талию и провел вниз по животу, после чего его ладонь внезапно скользнула вниз. На Нацу нахлынула паника.  — Нет! — отшатываясь, воскликнул он. Он удержал Нацу, остановив возражения новым поцелуем, от которого у него закружилась голова. Рука снова двинулась вниз, к его стройным бедрам.  — Пожалуйста, нет, — повторил Нацу и в смущении отвернулся.  — Я этого хочу. И ты тоже хочешь, — произнес Гажил, задыхаясь от желания.  — Сейчас неподходящий момент. Он остановился и посмотрел на него сверху вниз, недоверчиво нахмурив лоб.  — У тебя месячные? -сдерживая смешок, спросил Гажил.  — Ты дебил что ли? — вопросительно зыркнул Нацу. Он шагнул к нему. Судя по холодному взгляду, его улыбка была притворной. Протянув руку к шее Нацу, он провел по нежной коже.  — Знаешь, когда ты сердишься, твои глаза пылают огнем. Или, может быть, это от ревности? Нацу отшатнулся от него. Ревность! Какое нахальство! Как будто ему не все равно, с кем он общается. Нет сомнений, что в недалеком будущем у него появится гораздо больше таких Эмм… Дам. Они будут регулярно приходить и уходить, а ему, как и его матери, придется по возможности мириться с их вереницей.  — Ты дурачишь сам себя. Однако первый раз ты угадал верно. Я сердит — сердит потому, что ты совершенно не считаешься со мной. И ходишь со всякими…девками… — Нацу обиженно отвернулся. Последние несколько дней Гажил беспрестанно думал о нем. Сегодня у него не будет предлогов. И этого он с нетерпением ждал. Именно в этот момент, он увидел… нет, почувствовал, как по телу Нацу пробежала дрожь. Гажил подошел к нему сзади, и Нацу спросил себя, не ждет ли Гажил, что он немедленно упадет с ним на широкую поляну? Однако этого не произошло. Он стоял рядом с Нацу и смотрел на открывавшийся вид, положив руки на его плечи, слегка разворачивая к себе. Он приподнял рукой его подбородок. Другой рукой провел по щеке к волосам, падая пушистыми локонами на плечи и лицо. Нацу приоткрыл рот, его губы ждали. У него вырвался глухой стон, Гажил выдохнул его имя. Его губы припали к губам Нацу, и он притянул его к себе. Губы Нацу оказались сладкими на вкус, они немного напоминали шампанское. Целуя его, Гажил удивлялся: он был то целиком уверен в себе, то внезапно становился робким и невинным. Он всё изменит? Компенсирует неудачи? Он сможет научить его всему, что надо знать, и он все равно будет просить большего. Нацу вздохнул, не отрываясь от его рта, когда тот изменил позу, и он почувствовал, как его руки вцепились в рубашку у него на спине. Прерывисто дыша, Гажил втянул воздух и отпустил Нацу, но тут же взял его за руку и потянул вниз. Он позволил ему себя раздеть. Одежда постепенно падала к его ногам, чувства обострялись, пока он не оказался обнаженным перед Гажилом и его нервы и желание достигли предела. Гажил поцеловал его, очень нежно, хотя он видел по глазам, что тот горит от страсти; потом в свою очередь сбросил одежду и уложил Нацу на траву. Он взял его за обе руки и с серьезным видом поцеловал каждую, продолжая смотреть Нацу в глаза. Затем перебросил его руки через голову и взял запястья одной рукой. Глаза Нацу расширились, и он ахнул, когда тот поцеловал его в губы и начал ласкать ртом, гладя тело свободной рукой. Он горел под легкими прикосновениями. Его губы коснулись груди Нацу, язык обвел твердые кончики сосков, потом он поочередно взял их в рот, и жгучие ощущения заставили Нацу выгнуть спину. Он снова стал целовать его в губы, прижимаясь к нему. Казалось, что все тело Нацу испытывает волнение, его сердце бешено колотилось. Парня переполняли чувства, которых он пытался избегать всю жизнь, он терял голову от волнения. Он выпустил его руки, и он сразу же обнял его сам, касаясь ладонями мускулистого тела, исследуя все изгибы плоти, напряженные мышцы, мощные бедра и упругие ягодицы. Они вступили в схватку, лежа на огромной поляне. Тела сплелись и перекатывались по ней, их кожа пылала, сжигаемая огнем страсти. Руки Нацу скользили по его телу, и наконец он нашел то, что так сильно к нему прижималось, жесткое и пульсирующее. Гажил ахнул и дернулся, его прерывистое дыхание обожгло ему волосы.  — Я хочу тебя, — сказал он уверенно, как никогда в жизни.  — И я тебя хочу… — прошептал он приглушенным голосом. Без промедления уложил его на спину и с силой раздвинул ему ноги коленом. А Нацу и не сопротивлялся, потеряв голову от страсти. Нацу стало трудно дышать, когда пальцы Гажила гладили его чувствительную кожу. Ему не хотелось, чтобы Гажил обнаружил правду слишком рано, однако страсть победила.  — Пожалуйста, — умоляюще сказал Нацу. — Возьми меня. Сейчас. Его колебания продолжались не дольше секунды, и Нацу почувствовал, что и он в свою очередь сгорает от нетерпения. Гажил прижался к нему, едва не войдя в него, целуя в губы нежно и в то же время крепко. Его ласки, легкие и прерывистые, становились все настойчивее. Теперь ничто не имело значения. Ничто, кроме того, что он окажется внутри него, выполнит его желание. Нацу приподнял бедра, чтобы приноровиться к нему. Он ждал, напрягшись до изнеможения. Наконец Гажил резко дернулся, и Нацу обожгла боль. Он вскрикнул и откинул голову назад. Гажил схватил его за руку, но боль уже прошла, и он был внутри него, и теперь он думал только о том, какой замечательной может быть жизнь, раз он сумел испытать такое и в нем проснулись подобные чувства…