Он не любит его с января... наверное

От автора: Хотела написать одно, получилось другое, передумала, переписала и... в общем, уже даже не знаю, что получилось, но надеюсь, что вы оцените по хорошей или наоборот шкале) И спасибо большое всем, кто высказался относительно места развития сюжета в данной главе! Это значительно упростило все мои метания ^^ Приятного прочтения, скрещу пальцы и буду надеяться, что останетесь довольны :)

* * *

Рема потянулся, чувствуя, как мышцы сводит приятной усталостью, хрустнул косточками и, закрыв краны, вышел из душевой, на ходу повязывая полотенце вокруг бедер. Пока он приводил мысли и чувства в порядок под контрастным душем, в раздевалке уже никого осталось – все разошлись после матчей кто готовиться к следующему кругу, а кто собирать вещички и приобретать билет на самолет. Кевина тоже было не видать, и брюнет только закатил глаза – «восходящая звезда» все еще давала интервью и, по всей видимости, особо с этим не торопилась. А Эчизен, едва заметив, как к нему сноровисто подбираются несколько репортеров с желанием пообщаться поближе с «подозрительно смутно знакомым японцем», буквально растворился в толпе, подхватив свою теннисную сумку и тенью скользнув в раздевалку. Открыв свой шкафчик, юноша уже по привычке первым делом вытащил из сумки телефон и чуть улыбнулся, увидев пришедшее почти час назад смс – за несколько минут до конца его последнего, победного гейма. «Ты на корт там что, погулять выходишь? Что за бездарности с тобой играют? Я со скуки чуть не заснул, пока смотрел твой матч. Надеюсь, хотя бы в финале у тебя будет достойный противник и интересная игра. P.S. Поздравляю». Прислонившись спиной к закрытому соседнему шкафчику, стоя по-прежнему в одних сланцах и полотенце на бедрах, Рема набрал ответ, изредка подрагивая от ходившего по помещению сквозняка. «О, Обезьяний король, ты что же – в три часа ночи? или сколько? – предпочел драгоценному сну какой-то скромный круг юношеского турнира? Долго онлайн-трансляцию искал-то? Представляю, какие с утра у тебя будут мешки под глазами, ха-ха. Хотел бы я на это посмотреть!» Отправил, а подумав, написал еще одно сообщение: «До финала еще далеко. И чем ближе, тем серьезнее противники». Подумал еще немного и, смущенно чертыхнувшись себе под нос, набрал последнее смс: «P.S. Спасибо». Положив мобильник на полку, Эчизен быстро переоделся, облачившись в чистое белье, темно-синие, низко сидящие джинсы, дизайнерски потертые в нескольких местах, надел летнюю белоснежную приталенную рубашку, расстегнув парочку верхних пуговиц и немного приподняв рукава, и расправил манжеты с воротником. Август нынче в Нью-Йорке был на удивление прохладным, но пока без дождей – в общем и целом просто идеальная погодная комбинация как для многочасового пребывания на корте, так и вообще. Прозвучала знакомая короткая мелодия, и Рема, на миг удивившись, потянулся за телефоном. «Третьим смс ты меня, паршивец, разбудил. Пятый час утра, идиот! Совсем различать пояса разучился? И подавись, у меня не бывает мешков под глазами. Я всегда выгляжу идеально». Теннисист ухмыльнулся. «Наивный. Просто все стеснялись сказать тебе правду :Р». «А ты сильно по мне соскучился, как я посмотрю, раз так жаждешь со мной пообщаться и не даешь нормально поспать». «Ты должен радоваться, что твое прекрасное утро начинается практически со мной». «Было бы лучше без этого "практически", потому что прекрасное, Рема, утро начинается с секса». Поперхнувшись, брюнет смущенно порозовел и тихо выругался себе под нос, а некстати вспомнив про «пожелание» брата, и вовсе пожелал провалиться к шахтерам. Хотя нет, лучше просто под землю, в одиночестве, чтобы никто не видел его пылающего лица. И хорошо, что в раздевалке сейчас никого не было, а Кевина и подавно. «Пожалуй, ты прав, и я прощаюсь. Иди, проспись». «Спасибо, я уже проснулся. И что у тебя вообще за дурная привычка вырабатывается – будить меня в несусветную рань?» «Кто рано встает, тому Бог подает, не слышал о таком?» «Кому подает, а кто-то потом по ушам получает». «И, кажется, это не я». «К сожалению, не ты». «И кому же так везет?» «А кто первый под руку попадается». «Какой ты добрый, однако». «Твоими стараниями». «Ммм… так, значит, я на тебя влияю? Занятно. Надо поэкспериментировать». «Размечтался. Если и влияешь, то только в той степени, что я тебе это позволяю». «Тц. Чертов манипулятор». «Что ты, всего лишь бизнесмен». Эчизен только фыркнул, закатив глаза, и хотел было написать в ответ ехидный комментарий, но на счету оказалось недостаточно средств. Не в первый раз уже. «Черт, я с Атобе так все деньги на смс и спущу, - обеспокоенно нахмурился юноша и хмыкнул. – Вот и сэкономил на отеле. Как же». Закрепив на запястье часы, теннисист посмотрел на время и обреченно вздохнул. Он уже успел принять душ, поболтать с хетейцем, переодеться, а в радиусе ста метров на Смита даже намека не было. Ждать его вообще или как? Рема не отказался бы наведаться в Центральный парк, подышать свежим воздухом и неспешно прогуляться по такой отличной погоде, прежде чем вернуться обратно в квартиру, поесть да завалиться спать. И было бы круто провернуть все это в одиночестве. За последние дни, все те, что Эчизен жил в Нью-Йорке под одной крышей с братом и Кевином, этой парочки оказалось в его жизни неожиданно много. Он и ушел бы без предупреждения… как частенько поступал раньше. Но каким-то неведомым образом Реге со Смитом удавалось постепенно отучать его от этой паршивой привычки. И вот сейчас брюнет меланхолично мерил шагами раздевалку. Сел на скамью, достал телефон и стал раскладывать пасьянсы, не особо вдумываясь в то, что делает. Зевнул. Постучал пальцами по коленке, рассеянным взглядом обводя белоснежный потолок, расположенные вдоль стен новенькие шкафчики и выложенный плиткой пол. Разложил пасьянс еще раз. Без особого интереса пролистал новости и сообщения в спортивных блогах. Встал, навернул еще два круга по раздевалке, вернулся на место и начал крутить в руке телефон. Он уже хотел было встать и уйти, наплевав на «страшную кару», коей брат с другом вечно грозились проучить его в случае внезапного исчезновения, как издалека послышался глухой, все нарастающий, шум, а несколькими секундами позже дверь в раздевалку с громким хлопком распахнулась. Довольно улыбающийся, мурлыкающий под нос какой-то незатейливый мотивчик, Кевин переступил порог, скользнул рассеянным взглядом по мрачно взглянувшему на него исподлобья Эчизену и в таком благожелательном расположении духа направился к своему шкафчику. - У тебя пять минут, - невозмутимо молвил Рема. - А? Че? – встрепенулся тот, стянув с себя футболку и обернувшись к японцу. Сейгаковец поднял левую руку, постучал пальцем по крышке часов и, многозначительно вскинув бровь, медленно произнес: - Пять. Минут. У тебя. - Че-е-е?! Э! – всполошился блондин, обиженно насупившись. – Пятнадцать, как минимум! - Ничего не знаю, - флегматично пожал плечами брюнет. – Мог и пораньше отстать от репортеров. - Да не я это, а они вообще первыми начали! – возмутился Кевин и, неопределенно поведя плечами, небрежно добавил: - И что-то их как-то больше обычного было… я сам удивился… - Ну, ладно. Тогда я пошел, - Рема поднялся со скамьи. – Один. Все равно я сейчас не домой. - Стоп, стоп, стоп! Эй, погодь! – засуетился блондин и в мгновение ока подскочил к сейгаковцу, положив тому руки на плечи, надавив и заставив сесть обратно. – Десять, хорошо? Десять минут. Я постараюсь уложиться, - брюнет скептически изогнул бровь. А то он не знал, какой Кевин копуша. – Я, правда, постараюсь! – оскорбился Смит. – И вместе пойдем. А куда это ты собрался? - Манхэттен, - лаконично отозвался тот. - М-м-м, - протянул блондин. – Конкретнее? - Ты вроде в десять минут уложиться хотел? – насмешливо глянул на него Рема. - Тц. Ушел, уже ушел, - проворчал Кевин, отойдя к сумке и зарывшись в нее в поисках полотенца. По раздевалке коротко пронеслась знакомая мелодия. Перехватив заинтересованный взгляд блондина, сейгаковец только пожал плечами и потянулся в сумку за мобильником. Для исходящих вызовов средств на счету не было, а вот входящие принимались, как и всегда. Открыв сообщения, Эчизен лишь хмыкнул. Атобе. «Никак даже не прокомментируешь? Рема, ты ли это, где же твой неподражаемый сарказм? Или ты там совсем чахнешь от тоски по мне? Только не загнись, я тебя прошу, иначе кто будет разбавлять мою жизнь канистрой дегтя? О, я хотел сказать, своим очаровательным присутствием». Пробежав взглядом по строчкам, теннисист весело ухмыльнулся и щелкнул было на ответ, но тут же вспомнил, что денег-то у него и нет. Разочарованно вздохнул и вдруг приободрился, как-то слишком заинтересованно посмотрев на все еще стоявшего у своего шкафчика Смита. - Что? – насторожился тот. - Дай свой телефон. - Зачем? – подозрительно сощурился он. - Просто дай сюда. На тридцать секунд. Подумав немного и пожав плечами, Кевин протянул сейгаковцу модный, последней модели смартфон и, не скрывая любопытства, стал смотреть, что тот собирается делать. Если хочет написать ответ Атобе – а то, что последнее смс пришло теннисисту именно от него, американец даже не сомневался, - то в полминуты брюнет обычно не укладывался. Они с Регой уже засекали, поспорив между собой, сколько в среднем у Эчизена-младшего уходит времени на набор и отправку одного смс «своему ненаглядному». Только эксперимент долго не продержался – брюнет их ехидных комментариев да похабных шуточек дольше трех минут не выдержал и в мгновение ока скрылся в своей комнате, громко хлопнув за собой дверью. Парочка потом долго хохотала, вспоминая пунцовое то ли от злости, то ли смущения лицо парня. А Рема, не мудрствуя лукаво, быстро набрал нужные данные, отправил смс и с самым невинным выражением лица вернул телефон мгновенно насторожившемуся блондину. - Ты там про душ не забыл еще? У тебя есть пятнадцать минут, - милостиво разрешил брюнет. – Хоть все двадцать. Я подожду. Кевин совсем уже почувствовал неладное. Внезапно подобревший Эчизен – это всяко не к добру. И он поспешил проверить исходящие. Проверил, расслабился и усмехнулся: - Какой ты скромный. Мог смело переводить на счет и больше, мне не жалко. - А мне много и не надо, - уже набирая ответ Атобе, отозвался тот. - Вы с братом так похожи, прям как небо и земля, - кисло пробормотал блондин. – Этому эгоисту палец в рот не клади, по локоть откусит. Хотя ему вообще ничего в рот класть не надо, - уже тише проворчал Кевин, закинув полотенце на плечо и отправляясь в душевую. Они расстались друг с другом в метро: Эчизен поехал дальше в сторону Центрального вокзала и Пятой авеню, желая прогуляться до Центрального парка, а Смит пересел на другую ветку, никуда более не планируя, кроме как попасть прямо домой, в Бруклин. От метро до нужного жилого комплекса блондин добрался за пятнадцать минут. Минуя приветственно разъехавшиеся в стороны стеклянные двери и на ходу доставая из спортивной сумки ключи, юноша шел вперед, не особо обращая внимания на что-либо, когда краем уха уловил чертовски знакомый, низкий соблазнительный тембр голоса, периодически прерываемый звонким женским смехом. Пальцы так и замерли в воздухе, чуть не выронив из ослабевшего захвата ключи. - О! Моя блондиночка вернулась, - широко ухмыльнулся Рега, отлипая от стола консьержки и напоследок отправив шатенке воздушный поцелуй. – А я с некоторых пор без ключей хожу, вот и стою, бедненький, неприкаянный, околачиваюсь возле симпатичных девушек да в обществе истуканов-охранников. А где наша мелочь с моим комплектом ключей? Потеряла их и теперь на глаза мне показаться не может? - Гуляет, - мрачно отозвался блондин и, даже не глянув на юношу, развернулся, направившись к лифтам. - Он же несовершеннолетний! – удивленно вытаращился на теннисиста брюнет. – Его же никуда не пустят! Смит издевательски рассмеялся в ответ. - Ты слегка ошибся адресом, придурок. Твоему брату, к счастью, бары и ночные клубы определенного… да вообще никакого характера совершенно неинтересны. И даже не вздумай его развращать! – сощурившись, серьезно предупредил он. - Вот еще, - фыркнул Эчизен-старший, заходя в лифт следом за теннисистом. – Мне еще нужна моя голова на плечах. А сбей я братишку с пути истинного, старик меня своими же руками и придушит, - закатив глаза, кисло добавил он. - А я даже слова против не скажу, - мечтательно ухмыльнулся Кевин, скинул спортивную сумку с плеча на пол и прислонился спиной к стене лифта, устало прикрыв глаза. - О-о-о, да неужели? – протянул Рега, скосив на юношу снисходительный взгляд. - Ужели, - добродушно согласился тот. - Вот как, - вкрадчиво молвил брюнет. Лениво отлипнув от противоположной стены лифта, он подошел вплотную к Смиту и, опершись локтями по обе стороны от его головы, навис сверху, оказавшись на какую-то пару сантиметров выше блондина. – А как же… - наклонившись, жарко прошептал он тому в губы, просунув колено между его ног и потершись о пах, - все, что между нами было? Кевин задержал на мгновение дыхание, судорожно выдохнул и задышал глубже, медленнее, чувствуя, как начинает возбуждаться. От склонившегося Реги дурманящее пахло цитрусовыми, и на каждое его мимолетное, случайное или нарочное, прикосновение хотелось отзываться, теряя голову и подпадая под власть этого отъявленного эгоиста. - Жениться на тебе не буду, - скользнув язычком по пересохшим губам, хрипло прошептал блондин и уперся ладонями в грудь Эчизена, мягко того отстраняя. – Не здесь. - О, нет, - тихо рассмеялся Рега, только теснее придвинувшись к юноше и даже не думая отстраняться. – Невестой быть тебе, моя блондинка, - последнее он уже прошептал, касаясь губами чужих губ, и не дал теннисисту съязвить в ответ, перехватив уже готовые сорваться с губ слова жадным, голодным поцелуем. Наплевав на все имевшиеся подобия моральных устоев, которые и так-то соблюдал разве что по праздникам, Смит прильнул к изученному вдоль и поперек сильному, поджарому телу, скользнув руками под футболку, задирая ее выше, касаясь горячей, загорелой чуть ли не дочерна, кожи. Всколыхнувшаяся страсть подменила послематчевую усталость, вытеснив из головы все мысли, оставив только чистое, безудержное желание. Подхватив блондина под бедра, Рега легко, одним рывком приподнял его, и тот тут же сцепил ноги за его спиной. Руки переместились выше, крепко сжимая брюнета за плечи, поднявшись, хаотично заскользили по ключице и шее, в кои-то веки не прикрытой воротами дурацких рубашек. - Черт, этот лифт так долго тащится, - разорвав поцелуй, когда дыхания уже не хватало, хрипло прошептал Кевин. - А так не терпится? – похабно ухмыльнулся брюнет, целуя теннисиста за ухом, спускаясь ниже, оставляя красноречивые засосы. - Можно подумать, у меня одного стояк, - прошипел Смит, стукнув старшего Эчизена по спине, так что тот от неожиданности закашлялся. - Понял, понял, только не дерись, - закатив глаза, ухмыльнулся Рега и снова жадно поцеловал блондина, сплетаясь своим языком с чужим. Кевин приглушенно простонал и заерзал, потершись о тело любовника. - Хочу, - на выдохе прошептал он между поцелуями. – Боже, как я хочу… - Не поминай имя Господа всуе, да еще в таком пошлом контексте, ты, грешный смертный, - низко, хрипло рассмеялся Эчизен. - Ты вообще атеист, так что заткнись и не отвлекайся. - Хозяин – барин, - мурлыкнул Рега, припадая к порозовевшей шее и лениво поднимаясь к припухшим губам очередными поцелуями, жадными, собственническими. На последнем этаже из лифта они буквально вывалились и с трудом оторвались друг от друга, успев в относительно здравом уме решить, что заниматься сексом на коврике с надписью «Welcome!» они не будут. Но стоило ввалиться в квартиру, не захлопывая за собой до конца двери, как сумки полетели в одну сторону, а лихорадочно скидываемая одежда во все прочие. Изголодавшиеся любовники, заплетаясь в ногах и болтавшихся на щиколотках джинсах, упали на устланный мягким, с длинным ворсом, ковром пол в прихожей, утягивая друг друга за собой, целуясь жадно, словно в последний раз. Как всегда, стоило им дотянуться друг до друга, и все тормоза слетали с катушек, унося за собой остатки разума. Открытый жестяной ключ характерно щелкнул, и Рема поднес банку с любимой виноградной Понтой к губам, делая глоток. Холодная, она отдавала ярким послевкусием и слегка обжигала горло. Откинувшись на спинку скамейки, юноша закрыл глаза и расслабленно выдохнул, чувствуя, как легкий прохладный ветерок обдувает, приятно лаская лицо и приоткрытую в вороте рубашки шею. В Центральном парке было спокойно и умиротворенно. Где-то вдалеке носилась детвора, по широким дорожкам катались велосипедисты, среди деревьев мелькали бегуны, и куда ни кинешь взгляд, везде попадались влюбленные парочки да степенно прогуливающиеся вдоль аллей пожилые пары, кто-то с собачками, некоторые даже с несколькими. Плутая по дорожкам и придя сюда, Эчизен устроился в одиночестве на скамейке напротив огороженного бейсбольного поля, не особо заинтересованным взглядом наблюдая за игрой шумных ребят из двух, насколько он успел позже понять, противоборствующих школ. Неизвестно, какие между ними были отношения на соревнованиях, но сейчас парням, на вид ровесникам теннисиста, было действительно весело, и игра шла хорошо. А брюнет смотрел на них, краем уха улавливая доносившиеся до него обрывки фраз, и невольно вспоминал все командные турниры за последние три года, прошедшие бок о бок с ребятами из Сейгаку. Им тогда тоже… было весело. Время близилось к вечеру. Рема допил вторую банку заранее прикупленной Понты, метко попал в стоявшую рядом урну и, поднявшись, перекинул через плечо теннисную сумку. Гуляя, он зашел довольно далеко, и теперь предстояло одолеть почти полтора километра обратно на пути к метро. Полтора часа спустя брюнет уже подходил к освещенному жилому комплексу, за все прошедшие дни ставшему ему слишком привычным, практически родным. В пору было опасаться, что в следующий раз он по привычке приедет домой к Смиту вместо отеля или, еще лучше, арены. Мимолетом кивнув мило улыбнувшейся ему шатенке-консьержке, Эчизен зашел в лифт и, не глядя, нажал отметку последнего этажа, без сил скинув теннисную сумку с плеча на пол. Уже выходя на своей площадке, брюнет слегка притормозил, приготовившись звонить или открывать своими ключами, но тут заметил приоткрытые двери в квартиру. Медленно достав наушники, убрав и их, и выключенный плеер, и ключи обратно в сумку, Рема опасливо переступил порог, настороженно оглядываясь по сторонам и отмечая разбросанные по полу, тумбочке, зеркалу, вперемешку с куртками на вешалках, одежду. Закрыв за собой двери и дождавшись четкого щелчка, теннисист скинул обувь, закинул сумку на плечо и, неслышно ступая, выглянул из прихожей в просторный, подозрительно тихий зал. Посмотрел и вздохнул, неосознанно расслабившись. На широком, просторном белоснежном диване, на сбитых и смятых разноцветных пледах, в окружении цветастых декоративных подушек, верхом на полуобнаженном Реге разлегся блондин. В одной рубашке, наполовину стянутой с плеч, открывавшей вид на зацелованный торс и едва прикрывавшей бедра, разомлевший и полностью удовлетворенный, он лениво целовал что-то шептавшего ему старшего Эчизена, тихо отвечая между поцелуями. Сильные, загорелые руки брюнета медленно скользили по спине Смита, опускаясь ниже, поглаживая прикрытые тканью упругие ягодицы, почти невесомо касались бедер и плавно поднимались обратно, а потом снова вниз. Поняв, что в этот раз застал их уже сполна удовлетворенными друг другом, Рема мысленно поздравил сам себя и, уже не особо смущаясь открывшемуся виду, как частенько бывало в первые разы, невозмутимо отправился к лестнице на второй этаж. Заметив, что Кевин отвлекся от своего весьма приятного занятия и приподнял голову, безмятежным взглядом окидывая помещение в поисках источника подозрительного шуршания, сейгаковец поднес руку к лицу, демонстративно закрывая ладонью себе обзор слева, и скучающе произнес: - Меня здесь нет. Можете продолжать. - А… - понятливо кивнул Кевин и тут же встрепенулся, резко сев на Реге и одернув полы рубашки. – Рема! Мог бы и подать знак, что уже тут! - Он и подал, - приподнявшись на локтях, хохотнул старший Эчизен и, весьма довольный оседлавшим его блондином, перевел взгляд на спину поднимающегося по лестнице брата, а после на пытавшегося привести себя в относительный порядок Смита. – Успокойся, - ухмыльнувшись, почти приказал он и обхватил блондина за бедра. – Невинный пацан и тот уже давно привык и не к таким красочным сценам, а ты смущаешься, как девка. Руки замерли в воздухе и опустились, оставляя в покое бедную рубашку. Кевин неожиданно смутился, отвернулся и буркнул: - Вот это-то меня и смущает. Чего он только не видел… и мне – мне! – стыдно, ты понимаешь? А ему хоть бы хны. - Ну, вначале он пару раз покраснел, - миролюбиво произнес Рега. - Спорное утверждение, - фыркнул Смит. – Я видел только опустившийся чуть ли не до подбородка козырек кепки да быстро смывающуюся в горизонт, оу, пардон, на утреннюю тренировку, спину. - А я видел его покрасневшие уши, - упрямо возразил брюнет. - Ты вообще на него не смотрел, - насмешливо глянул на него теннисист. - А вот и нет, - оскорбился Эчизен-старший, но, припомнив, в какой пикантной ситуации застал их с утра братишка, под прищурившимся взглядом блондина одумался и невозмутимо поправился: - Не поверишь, случайно глянул мельком, на секундочку, и вот тут-то и заметил. Гляжу, а уши-то красные! И тут же об этом забыл, - похабно ухмыльнувшись, мурлыкнул Рега и сел, оказавшись лицом к лицу к юноше. – Какие там уши, когда ты делаешь такой восхитительный минет… - жарко прошептал он, касаясь чужих губ. - Оправдывайся тут мне, - усмехнулся блондин, с готовностью отвечая на такой обманчиво-невинный поцелуй, за доли секунды распаливший едва остывшую страсть. Сверху раздался вдруг тихий, подозрительный смешок, и не успела парочка как-либо среагировать, как им на головы уже упало два халата. - Постыдились бы перед ребенком, - ехидно ухмыльнулся Эчизен-младший, перегнувшись через перила и с дерзким огоньком в золотистых глазах поглядывая на быстро выбирающихся из-под одежды парней. - Где ты тут ребенка нашел, дьявол? – проворчал Смит, быстро стащив с себя рубашку и натягивая халат. - По паспорту в этом доме их бегает целых двое, - глумливо хихикнул Рега и снисходительно потрепал блондина по волосам. – Ребятня. - Педофил, - бросил Кевин. - Один-один, - вскинув руки, сдаваясь, ухмыльнулся старший Эчизен. – Ладно. Давай, шевели ножками, блондинка, время ужина. Теннисист недобро сощурился, легко слез с брюнета и от души дал тому подзатыльник. - Я тебе тут что, личная домохозяйка? И кто-то должен был не прохлаждаться, флиртуя со всеми особями женского пола в поле зрения, а съездить до торгового центра и закупиться там продуктами на неделю вперед. - Мне было лень, - плаксиво протянул Рега, демонстративно потирая затылок. – А потом уже и не до того как-то. И вот с бабушками я точно не флиртовал, не надо! – возмутился он. - Да ты кого угодно заговоришь и на что угодно разведешь, - фыркнул Смит. – Тебя всерьез следует опасаться. - А то, - ухмыльнулся брюнет. - Дуй в магазин, хренов Казанова. - Ладно, ладно, - закатил тот глаза и нехотя поднялся с дивана. Сладко потянулся, демонстрируя сожителям красивое, подтянутое тренировками и кропотливой работой тело, покрытое соблазнительным, бронзовым загаром, подхватил с дивана брошенный халат и направился к себе переодеваться, на полпути вспомнив: - Эй, мелочь, утром звонил старик, сказал, что на днях они с твоей матерью прилетают в Америку. - Нью-Йорк? – только и спросил Рема, не подав виду, что удивился. - Лос-Анджелес. - М-м-м… - протянул тот и неопределенно пожал плечами. – Ну, ладно. - Они летят не на пару дней, - с нажимом продолжил Рега. - Я понял. - И ты не поменяешь билеты? - Наверное, нет? – хмыкнул сейгаковец. - Ты не хочешь провести небольшие каникулы в ЛА? – озадаченно нахмурился старший. Вздохнув, Рема предельно честно ответил: - Я хочу как можно скорее вернуться в Японию, сразу же, как закончится турнир. Рега понимающе ухмыльнулся, протянув: - А-а-а, ну да, ну да, к своему ненаглядному. Я и забыл. Младший снисходительно глянул на него исподлобья, хмыкнул, решив оставить все комментарии при себе, и спросил: - А сам что? - А что я? - Не полетишь? - Ну… - Рема видел, как замешкался брат, видимо, уже и сам не раз обдумывал такую идею. – Кто знает? – философски протянул он и усмехнулся. Сейгаковец посмотрел на брюнета внимательно, перевел взгляд на притихшего, слушавшего их диалог Смита и только пожал плечами. - Твое дело. Рега удалился к себе в комнату, а младший, наоборот, спустился со второго этажа вниз. На пару с Кевином он засел на кухне, разве что, в отличие от блондина, не осматривал придирчивым взглядом содержимое холодильника да шкафчиков на предмет возможного ужина и не прикидывал в уме, что можно приготовить. Перед брюнетом стоял стакан, пакет апельсинового сока, и на данный момент ему этого очень даже хватало. - Твой отец… - начал было Смит и замолчал. – Он ведь летит сюда из-за Реги? – негромко спросил он. - Скорее всего, - отозвался Эчизен. - Ты знал? – вопросительно вскинул бровь блондин, обернувшись и внимательно посмотрев на друга. - Догадывался, что однажды это произойдет, - пожал тот плечами. – Давно пора. - Не полетишь с ним? Рема молчал, то ли задумавшись, то ли подбирая правильные слова, и ответил не сразу: - Думаю, будет лучше оставить их разбираться со всем вдвоем. - Почему? – нахмурился Кевин, недопонимая. – А как же пресловутая братская поддержка, все такое? - Не в нашем случае, - тихо усмехнулся сейгаковец. – Отец и Рега очень похожи друг на друга, они быстро найдут общий язык и без посторонней помощи. Да и «помощь» эта может разве что помешать, а не наоборот. Можешь поверить на слово: и суток не пройдет, как они восполнят пробелы в общении за все последние года, эти двое одного поля ягоды. И ты даже не представляешь, какой они потом могут образовать тандем, - совсем кисло добавил Рема. - Как ты разговорился, - усмехнулся блондин и вскинул примиряющее руки, перехватив тяжелый взгляд брюнета. – Ладно, я относительно понял. Значит, в Японии будешь жить какое-то время один? - Да нет, с кузиной, - покачал головой Рема. - Уже не так скучно, - хмыкнул тот. – Погоди, я тут вспомнил… твоя мама ведь тоже приезжает? - Если Рега ничего не напутал. - А он ведь не… - неуверенно пробормотал Кевин и вопросительно посмотрел на сейгаковца. - Самое время познакомиться? – пожал плечами тот. – Все будет нормально. Я думаю, - уже тише добавил он. Смит молча, запоздало кивнул, уйдя в глубокие раздумья. Возможно, Эчизен в какой-то мере и прав, думая, что не стоит ему пока отсвечивать поблизости, чтобы все внимание родителей направилось целиком и полностью на блудного сына. А собраться всей семьей они смогут и позже, когда отношения более-менее укрепятся… или нет? - Тебе бы начинать уже подыскивать себе квартиру, - решив оставить подобные размышления до лучших времен, сменил тему блондин. - Зачем? – удивленно моргнул младший Эчизен. - Приехали, - закатив глаза, проворчал тот. – Еще скажи, что передумал переезжать в следующем году в Нью-Йорк. - Нет, - нахмурился брюнет. - Не собираешься же ты мотаться по отелям? - Сниму какую-нибудь квартиру, - пожал плечами Рема. – Достаточно и однокомнатной. - Ну уж нет! – категорично заявил Кевин. – Никакого съема. Никаких отелей. У тебя должна быть своя собственная, уютная квартира, где ты будешь отдыхать, а не приходить туда лишь переночевать да менять вещи. - Ты меня извини, - ехидно начал брюнет, - но я не собираюсь покупать квартиру и точка. Не в состоянии, да и нет у меня такого желания. - Значит, так, - нахмурившись, решительно произнес Смит. – Хочешь ты того или нет, а мы с Регой найдем тебе отличную квартиру в приличном районе и можем даже обставить так, что тебе хоть как понравится. Сам ты этим заниматься точно не будешь, а жить абы как и непонятно где тебе никто не позволит. И что ты там сказал? Не в состоянии? – блондин во всеуслышание фыркнул. – И это говорит мне теннисист, столько раз подряд выигравший юниорский турнир Большого Шлема. Не смеши меня. Ты на что призовые тратишь? На Понту? – едко поинтересовался Кевин и, не дав другу даже среагировать, тут же серьезно произнес: - В общем, к весне у тебя будет своя квартира. Рема опешил. Удивленно уставившись на американца и поняв, что тот не шутит, обеспокоенно нахмурился и попытался было возразить: - Да не… - Нужно, - с нажимом перебил его Смит. - Но… - Надо, Рема. Послушай человека, уже наступившего на подобные житейские грабли. Эчизен вздохнул. Он сомневался, что блондин прав, но еще он и слишком хорошо его знал. Если Кевин что-то вбил себе в голову, да еще в качестве тяжелой артиллерии подключит брата… тут уже ничто не поможет. Знаем, плавали, только лишние часы на нервах друг друга ездили, где в результате младший Эчизен остался не у дел, капитально сдав свои позиции в каком-то споре и не сумев выстоять против союза Кевин-Рега. - Ладно, - нехотя произнес он, удрученно вздохнув. – Только не очень дорогую. И мебели много не надо. И… - Да, да! – обрадовано улыбнувшись, отмахнулся Смит. – Конечно-конечно. Учтем все пожелания и выполним в лучшем виде! Рема подозрительно сощурился – энтузиазм блондина ему очень не понравился. Кажется, от него требовалось лишь формально согласиться на эту безумную идею, автоматически предоставив Кевину и брату полную свободу действий. «Зря, - ощущая нехорошее предчувствие, мрачно подумал сейгаковец. – Очень, очень зря… Что-то мне подсказывает, что ничем хорошим это ни разу не кончится и я еще не раз пожалею о том, что так легко согласился».