Часть 1. Якен
Сильный порыв холодного ветра сорвал капюшон с всадника, взметнул рыже-былые пряди его волос и улёгся как ни в чём не бывало. Человек посильнее закутался в плащ, натянул ткань обратно и посмотрел на небо. Густо-серые облака скапливались на севере, медленно расползались к другим сторонам света, а ветер всё крепчал и холодел с каждым часом. Каждая следующая ночь становилась всё более морозной, а наступающая зима явственнее воцарялась в Вестеросе. Направив свою лошадь к северу, путник поехал по большому тракту, припорошенному свежевыпавшим снегом. Кобыла уверенной рысью направлялась в нужную сторону, не сбиваясь с дороги. Путник, продолжая крепко держать поводья, немного расслабился и позволил себе задуматься. Мысли его захватила Девочка, за которой он вот уже долгое время следовал неотступно и незаметно. Девочка никогда бы не стала Никем. Девочка всегда была и оставалась Арьей Старк. У неё был слишком сильный характер, большая воля к жизни и ярая потребность оставаться собой, не подчиняясь никому и не склоняясь ни перед кем. Она никогда бы не стала Безликой. Он знал это, отдавая ей монету, и приобрёл полную уверенность, когда она пришла в храм Многоликого бога. Она явилась за справедливостью, за своим правосудием, за местью и воздаянием. Безликие не смеют иметь такие мотивы, а она никогда бы не отреклась от них. Однако Человек принял её, обучил, сделал намного сильнее, выносливее, лучше. Она стала совершеннее. Он сделал это не ради Девочки, а для Многоликого бога – у него были свои планы на эту северную волчицу. В её жилах текла кровь Первых Людей, она должна была стать хорошим правителем, ей суждено было сделаться Королевой Севера – самой могущественной и великой среди всех северных королей. И чтобы стать такой Королевой, она обязана была не только, обучившись у Безликих, набраться силы и мудрости. При ней должен находиться свой Безликий. Эта участь была уготована для Человека Многоликим богом, а Якен безропотно принял её. Он всё сделал верно, найдя Девочку, вручив ей монету, заманив и заполучив в качестве ученицы в Черно-Белый дом, обучив и совершенно изменив. А сейчас осталось совсем немного – следовать за ней, помогать ей и защищать её, хоть она и способна за себя постоять. Стать её Безликим, быть верным союзником и советником до самой смерти. В этой миссии Безликого не были ничего личного, однако вот уже долгое время это правило нарушалось. Якен встряхнул головой. Нет, он не должен думать об Арье так, он должен выбросить эти неуместные мысли о ней из головы, должен уничтожить эти чувства, что не имели права на существование. Если бы всё было так легко! Как бы он хотел, чтобы эта Девочка перестала делать его уязвимым… Но, как бы то ни было, Человек ничего не мог поделать со слишком быстро стучащим сердцем, отчаянно путавшимися мыслями, неуёмным желанием, что особо сильно терзало его по ночам. Он не мог перестать смотреть Арье вслед, тайно восхищаться её внутренней силой, волей, несокрушимостью, способностью двигаться наперекор всему и не предавать своих убеждений, быть намного взрослее и умнее, чем полагается в её возрасте. Чувствовала ли она хоть что-то подобное к нему? Якен не знал. Но он определённо догадывался кое о чём… Во время их последней встречи она хотела убить его. Он явственно чувствовал эту потребность. Он ощущал укол Иглы в области сердца, он видел непреодолимую ярость и боль в глазах. Она хотела проткнуть его своим мечом, но не могла. Это злило её, это ослабляло её, это рождало резкие мысли в её голове. Она не могла убить его, и отражением этой слабости стали гнев, боль и страх в её глазах, пытка, что терзала её изнутри. Ей было невыносимо думать о том, что он предал её, приказал отдать её жизнь Многоликому. Однако, несмотря на то, что у неё были все причины отобрать у него способность дышать, она этого не сделала, и, возможно, это стало проявлением своеобразной любви Арьи, её сильной привязанности. Она не знала, что он страдал из-за того, что отдал приказ об убийстве Бродяжке. Безликая была действительно Никем, представляя собой воплощение другой стороны личности Арьи, что так стремилась уничтожить первую, лучшую. Но так было нужно. Это было важным испытанием, и Девочка с блеском справилась с ним, доказав Многоликому, что он не ошибся в своём выборе. И сейчас Якен собирался вновь встретиться со своей Королевой. Стремительно темнело, и скоро нужно было устраиваться на ночлег. Якен знал, что Арья совсем близко, однако нужно было поторопиться, чтобы вовремя найти её. Он пришпорил лошадь, и та понеслась галопом. Через некоторое время между деревьями заплясал огонёк нужного костра, и Якен остановил лошадь. Сойдя на землю, он провёл её между деревьями и привязал к дереву на таком расстоянии, чтобы лошадь Арьи не взволновалась, однако Безликий смог бы видеть свою лошадь и быстро добраться до неё, если потребуется. Кобылка Арьи нетерпеливо помахивала хвостом, а сама Девочка грела руки у огня. Якен шёл столь бесшумно, что животное не взволновалось, а Арья не уловила и единого шороха. Подойдя совсем близко, на расстояние в несколько шагов, он невольно залюбовался сильной фигуркой, а потом произнёс: – Девочка почти не изменилась с последней встречи. Арья взметнулась, по пути выхватывая свою Иглу, но Якен стремительно сократил расстояние, а когда девушка развернулась, поймал её в объятия и сильно сжал руки, блокируя все пути к атаке. – Якен, – просипела она, не в силах дышать. Безликий ослабил хватку и тут же ощутил прикосновение холодной стали к одежде. Девочка стала более изворотливой и ловкой. – Человек не Якен Х'гар, – напомнил ей Безликий, едва заметно улыбаясь. – Он глупец! – яростно выпалила Арья. – Девочка желала убить его и едва удержалась от этого. А он заявляется к ней так, словно жаждет, чтобы она закончила начатое. – Девочка не сделает этого, – прошептал Якен, и его руки скользнули чуть ниже, опускаясь на талию, ловя едва заметную дрожь. – Девочка не убьет Человека. Не сегодня. Не завтра. Ни в этой жизни. И вряд ли когда-нибудь. – Убью! – пообещала она, но почему-то не стала вырываться. – Да хоть сейчас! Якен отпустил её из своих рук, отошел на шаг назад и показательно развел руки, подставляя незащищённое тело под удары. Кончик Иглы тут же уперся ему в грудь. Арья слегка надавила, Игла оставила тонкий, но достаточно глубокий порез, и немного крови проступило на одежде Безликого. Мужчина лишь ухмыльнулся, с иронией взглянув на небольшое красное пятно, но быстро посерьёзнел, видя какая сильная и противоречивая борьба идет сейчас внутри его милой Девочки. Словно два волка – черный и белый, движимые совершенно противоположными чувствами и эмоциями, вели непримиримую борьбу в её израненной душе. Они были равны по своей силе, эти волки, и ни один не желал сдаваться на милость другому… Только белый волк был чуть сильней и исход боя был очевиден Человеку ещё до начала сражения. В подтверждение его мыслей в глазах Арьи воцарилась ненависть к своему бессилию, и Игла опустилась вниз, так и не нанеся Якену никакого вреда. – Ну почему? – Старк сжала кулаки и закусила губу. – Почему по отношению к тебе я становлюсь слабохарактерной леди и не могу убить тебя, несмотря на то, что очень хочу? Я верила тебе, ты был одним из немногих, кому я доверилась, но ты предал меня, приказал убить. И даже после того, что я узнала, после того, когда у меня были все причины отдать тебя Многоликому, я не смогла этого сделать, хотя мне очень хотелось воткнуть кинжал тебе в сердце и совершить справедливое возмездие. Я злюсь на себя. Ненавижу эту слабость, но не могу противостоять ей. И побери меня хоть каждое пекло по очереди, но здесь я не бессильна перед этим странных ощущением. Ну почему я не могу убить тебя?! – Человек знает ответ на вопрос девочки, – Якен старался не улыбаться, но у него внутри все разрывалось. – И девочка знает. Просто боится понять, принять то, что она тоже может быть слабой. – Ненавижу! – Арья стиснула зубы и сильнее сжала пальцы на рукояти Иглы. – Я доверяла тебе, – повторила она. – Мне было больно от одной мысли, что ты можешь умереть. Можешь оставить меня. И после всего этого ты… Якен резко приблизился к ней и быстро стиснул своего Волчонка в объятиях. Между ними и так всё было ясно, без лишних разговоров. Он почувствовал, как она сначала напряглась в его руках, а потом расслабилась убаюканная таким редким для неё человеческим теплом. – Ещё и Нимерия, – добавила Арья через некоторое время и едва слышно всхлипнула, уткнувшись в его плечо. – Теперь и она оставила меня. Мне было очень больно прогонять её, мне было невыносимо делать то, что пришлось, но так было нужно. Иначе её убили бы. Но она не может понять этого, она считает меня предательницей и ненавидит меня. Как больно… – Волчица Девочки вернётся к ней, – прошептал Якен Арье на ухо и едва заметно погладил её спину. – Они связаны гораздо прочнее чем могут себе представить и обязательно воссоединятся, чтобы бороться и победить вместе. И Человек будет рядом с ними. Он больше не оставит свою девочку и не допустит, чтобы с ней что-то случилось. – Девочка и сама может за себя постоять, – напомнила Арья. – Ей не нужен такой глупец, как Якен Х'гар. – Девочка лжет, – просто ответил Якен. – Лжет и себе, и Человеку. – Лгу, – согласилась Арья и потянулась к его губам, чтобы подтвердить это. Теперь всё сложилось, как нужно.Часть 2. Арья
Арья слышала его шаги, хоть Безликий и старался ступать бесшумно. По правде говоря, он мог действительно гордиться своей ученицей: она многому научилась, и определять «хвост» – в первую очередь. Вначале девушке казалось, что сама природа насмехается над ней. Ветер доносил до Арьи пряный аромат того, чье лицо и имя она силилась позабыть. Птичьи трели напоминали смех, что так редко слышала юная Старк из уст Безликого и потому так отчетливо запомнила. Даже белки, меняющие рыжую шубку на белый зимний мех, этим сочетанием цветов бередили воспоминания. Порой Арья думала, что сходит с ума. Ненависть затапливала её подобно волнам, сжигала изнутри Диким огнём. «Он хотел убить меня!» – стучала в голове единственная мысль, и слёзы, что так долго трепетали на её ресницах, тихо скатывались по щекам. «Я доверяла тебе Якен, доверяла!» – хотелось крикнуть в безмятежное лицо Безликого, когда он отыскал её в Зале ликов. Игла уже готова была проткнуть эту, казалось бы, по-человечески тёплую смертную плоть, но запах. Его запах. Он щекотал ноздри, мягко окутывал дрожащую девичью фигуру, взывал к её натянутым струнам души. Слабость. То была её личная слабость – Человек. Арья ненавидела быть слабой. Якен следовал за ней от самого Браавоса, однако Волчица поняла это гораздо позже и лишь потому, что не верила в насмешки богов. Девушка не была до конца уверена, однако, остановившись в таверне, где работал Пирожок, она случайно выглянула в окно и заметила рыжие волосы, блеснувшие между веток. – Хочешь поиграть – поиграем, – прошептала Арья. Пирожок недоумённо посмотрел на неё, но промолчал. С тех пор она знала о своём тайном спутнике. И ждала удара. Больше всего от ожидания страдал сон. Укладываясь ночью на заледенелую землю, девушка не знала, забёрет ли её холод или слуга Многоликого. Даже проваливаясь в дрёму, Арья слушала. Никто не трогал её, не пытался схватить и убить. – Что тебе нужно… – шептала Волчица звёздному небу, протягивая дрожащие руки к костру. Сны заставляли её страдать. Иногда Арья сражалась на мечах со скелетом, из чьего черепа свисал трупный червь. Реже являлась Бродяжка, протыкая снова и снова подопечную острым кинжалом. Но чаще всего… Чаще всего девушка вскакивала, тяжело дыша и пытаясь унять жар, расползающийся по телу. В таких снах к ней являлся Якен. У него было живое улыбающееся лицо, теплые губы, шепчущие её имя подобно молитве, а сильные руки с огрубевшими пальцами скользили по её обнажённой коже. Арья стонала, и стон этот пробуждал её, возвращая в лесную глушь или развалины сгнившего дома. Ей никогда раньше не снилось подобное. Тело девушки дрожало от невыразимой слабости, и это заставляло желать смерти Безликого ещё больше. Арья ненавидела слабость. Он пришёл к ней тогда, когда девушка меньше всего ждала. На сей раз ни ветер, ни птицы не стали её предупреждать, зато тихий, до костей пробирающий голос заставил мышцы моментально одеревенеть. – Девочка почти не изменилась с последней встречи. Арья всегда считала, что у бога Смерти должен быть именно такой голос. Тогда бы люди не боялись погибели: они были бы очарованы, сведены с ума. Прошептав имя своего некогда друга и наставника, девушка поняла, насколько ядовитым является взгляд этих серебристых глаз, блестящих в свете полной луны и ловящих огненные блики. Эта отрава расползалась по всему телу юной Волчицы, смешивалась с горячей северной кровью, окутывала сердце и заставляло трепетать его в предсмертной агонии. «Я ненавижу тебя, Якен Х’гар!» – кричало всё её нутро. Он причинил боль. Предал, предал, предал! Отправился следом, чтобы мучить, напоминать о том, что слабость – это её грех. Смертельный грех. «Я убью тебя…» Безликий, не отводящий от её лица взора, сократил расстояние и прижал её к себе. В этом чёртовом теле билось чёртово сердце, отметила Арья. Оно стучало где-то на уровне её губ, истерзанных ночными криками и стонами. Этот жизненно важный орган отчего-то стремился навстречу её хрупкой фигуре, будто хотел, подобно своему хозяину, обхватить бывшую ученицу и не отпускать. И снова этот запах… Он затекал в лёгкие раскрошенным стеклом, расплавленным металлом застывал на гортани, заставляя горло болезненно сжиматься. Он обнимал её, и это было больно. Он предал её, предал, предал! – Убью! – не в силах сдерживать это цунами внутри, закричала Арья. Чёртовы слёзы вновь заплясали на ресницах, и она яростно стерла их грязной ладонью. – Да хоть сейчас! И снова, как в самом страшном кошмаре: конец Иглы смотрит ровно туда, откуда не так давно пыталось вырваться сердце этого бессердечного Человека. Он стоял перед ней, насмешливо раскинув руки, как бы говоря: «Ты не сможешь». Меч дрогнул в руке, распоров тонкую ткань и оставив на вздымающейся от тяжелого дыхания груди порез. Арья заворожено наблюдала, как расползается от раны алое пятно. Безликим тоже может быть больно. Эта мысль была безумной, странной. Зверь, дремавший внутри неё, почувствовал запах крови и поднял оскаленную пасть. Да, этот Человек напротив так же смертен, как и любой другой, чьи трупы Арья мечтала возложить на алтарь мести. Достаточно сделать лишь короткий выпад, дать стали проскользнуть меж рёбер к такой заветной цели. – Не могу… – она произнесла это одними губами, так, что лишь ветер стал свидетелем признания её слабости. – Почему?! Клинок медленно опустился, раздосадовано звякнув о землю. Он чувствовал силу хозяйки, знал и её страхи, но ещё никогда не сталкивался с… Чем? Что это было? – Человек знает ответ на вопрос девочки. И девочка знает. Просто боится понять, принять то, что она тоже может быть слабой. И снова это слово. Арья едва не зарычала, оскалив острые зубки. Волки – символ выдержки, стойкости, власти, но никак не… – Ненавижу. – Снова шёпот. Почему, Многоликий побери, она не в силах закричать на него? Почему так сложно отомстить тому, чьё предательство до сих пор отзывается сотней кинжалов в спине? Отчего тело трепещет при виде чёртовой улыбки?! Арья поняла, что устала. Она устала прятаться от чувств, несвойственных её душе, но, тем не менее, живущих в мыслях и снах. Она позволила себя обнять, и с губ едва не слетел вздох облегчения. Волчица помнила эти сильные руки, эти нежные прикосновения, этот тихий смех, этого Человека… Девушка столь долго убеждала себя в предательстве близкого ей мужчины, что не задумывалась об испытании, о том, что он знал о её победе. Как Арья прогнала Нимерию, защищая от смерти, так и Якен учил, чтобы, наконец, прогнать в сторону Вестероса, домой, где её новые навыки должны были сыграть нужную роль. Она так долго считала, что ненавидит его, а не… – Девочка лжёт. – Якен читал её, как раскрытую книгу. – Лжёт и себе, и Человеку. – Лгу. Это было так просто признать. Так легко оказалось потянуться к теплым губам, расплывающимся в улыбке. Так чертовски правильно было стоять здесь, посреди леса, в безмолвии ночи, и ловить дыхание родного Человека. От него пахло защитой, поцелуи Якена обещали лучший мир, в котором он всегда будет рядом. От него пахло пряностями, и это запах пропитывал волосы Арьи, её кожу, одежду, казалось, даже внутренности. От него пахло любовью. И это чувство было куда выше ненависти, хоть и несло не меньше проблем. Он оказался её единственной слабостью. И это чувство было самым прекрасным, которое Арья когда-либо испытывала.