The die is cast

Глава №6 «Призвание»

– Этим ты ничем не отличаешься от всех других – Узловых, рядовых сновидцев, просто людей, животных, птиц, рыб, растений… Мы не выбираем, кем родиться. Мы приходим в этот мир и живем в соответствии со своим призванием. Анна Михайловна Островская

У каждого из вас определённо есть призвание – работа, которую выполняете с достоинством, стараясь не просто произвести глупое впечатление на окружающих своими мнимыми успехами в крупной сфере деятельности, а то дело, которое считаете тем немногим, ради чего стоит жить. Моё призвание вам бы не понравилось… Я стараюсь как можно меньше думать обо всём происходящем, в особенности о том, что собираюсь сделать в ближайшее пять минут. И что является тем немногим, к чему у меня лежит душа и руки. Горько даже думать об этом. Больше полутора года я представляла, как убью Марино. Я жила этой мечтой, существовала длительное время, искренне желая снести голову с плеч мексиканского ублюдка, причём собственными руками. Нет, я не жаловалась, да и убийство, которое сейчас холодило кровь в моих венах, не было первым. Какую бы боль и смятение это не причиняло, когда вы становитесь агентом разведки нужно понимать, и что более важно, принимать то, что когда-то придётся решаться на столь радикальные поступки. Какими бы вы не были святыми, и как сильно бы не желали остаться человеком в самых дерьмовых и жестоких обстоятельствах, однажды наступит переломный момент, когда придётся столкнуться с чашей критических весов, выбирая свою жизнь, или оппонента. Именно в этот момент вы стоите перед чертой, которая или отберёт вашу мечту, или перечеркнёт жизнь. Ещё в давних заповедях говорится, что никто не имеет права, ни при каких обстоятельствах отбирать самое ценное на весах человечества – жизнь, даже у того, кто совершил множество непростительных грехов. Только вот когда занимаешься работой вроде моей, то перестаёшь не то что жить по заповедям, даже думать о них. Я подгибаю колени и немного разминаю руку. Прошло более получаса с того момента, как я забралась на необходимую точку. По недавно полученным разведданным, Марино вместе с немногочисленными ближайшими коллегами, включая крупного английского наркоторговца должен ужинать в одном из самых дорогих ресторанов Лондона – Hibiscus. В целом я впечатлена высококлассной работой статистов и техников, которые в кратчайшие сроки смогли выискать жалкого мексиканишку на столь огромной и труднодоступной территории. Всё же в огромном городе поиски значительно сложнее, нежели на открытой местности с наименьшими возможными потерями, особенно с учётом того, что всегда возможен крах заданной операции, именуемый в сети разведки Соединенных Штатов как красный код. Но, кажется, в Британии всё совсем иначе. Я даже не могу выразить своего поражения от самонадеянности служащих королевы. Подумать только: Кингсмэн выделят с дюжину людей на поимку Марино, а то и больше, не говоря уже о ЦРУ, которые устраивали показательные выступления с вооружённым спецназом в количестве под сорок человек. В туманном Альбионе все отчёты о провальных облавах и неудачных попытках хотя бы отследить Джонни Марино сочли лишь за собрание отборных анекдотов. М посчитал команду из четырёх человек вполне достаточной для ловли столь опасного и значительного уровня террориста-наркоторговца! Твою же мать! Четыре человека, не включая меня, и то, двое из них – техник и статист. Неужели эти люди действительно настолько уверенны в своих силах, что рассчитывают на удачное завершение операции, выполненной только одним агентом, пусть у него даже с десяток золотых отметок в карте… Моя же роль во всём этом спектакле сводилась практически к абсолютному нулю, а именно подстраховке. Крайне сомневаясь во всех моих навыках, агент 27 даже соизволил объяснить, как держать в руках Accuracy International AS50, одну из лучших современных снайперских винтовок с мгновенным наведением, произведённой в Британии, если я не ошибаюсь, в 2005 году. Как бы меня не поражала вся сложившаяся ситуация и отношение ко мне, при данных обстоятельствах я соглашалась со всеми манерными унижениями и выполняла, по большей части, все указания вышеупомянутого начальства в единственном лице агента 27, не считая редких корректировок со стороны большого босса. И вот я лежу на одной из крыш Лондонских жилых домов, с отличными каменными отвесами по краям, которые обеспечивают мне хоть минимальное удобство. Мне не то что не нравится вся эта затея, теперь я попросту в бешенстве! Мало того, что кроме наблюдения мне даже делать ничего не доведётся – это, конечно же, по мнению негласного самонадеянного начальства, – так тут ещё и дико холодно, не говоря уже о том, что через каких-то полчаса должен начаться ливень. Моему американскому заду, привыкшему к тёплой погоде с повышенной влажностью, это явно не по душе! – 43, что Вы видите? – слышится голос одного из статистов в не очень-то удобном наушнике. Да они, мать твою, издеваются! – Кроме кучки англичан, которые лениво поглощают слишком дорогостоящую пищу, я не вижу ровным счётом ничего. И да, за три минуты ситуация не сильно изменилась, – недовольно бурчу я, попросту не привыкшая работать в таких узких и излишне подчинительных условиях. – Довольно возмущений, Натали. У Вас есть возможность отдохнуть и пересмотреть ситуацию с разных углов, особенно сверху. – Даже комментировать это не хочу, уверена, вы догадались, кто владелец потока ироничных издевательств. – Конечно, агент 27. Я как раз этим и занималась, особенно когда последний раз перетаскивала на новую точку 1369-миллиметровое снаряжение, которое весит, по меньшей мере, пятнадцать килограмм, и это без патронов и оптики. Жаль, не очень хорошие погодные условия не позволяют мне в полной мере насладиться столь полезным, а главное увлекательным занятием. – Неужто Ваша американская задница замёрзла на холодной Лондонской крыше? Так нужно было слушать Мэтью и одеваться потеплее. А то вдруг ещё примёрзнете самыми интересными частями тела к каменным выступам английских крыш… – Вот же говнюк! – Знаете что, агент 27… – начала было я, приготовив целый комплект отменного сарказма, чтобы достойно ответить заносчивому британскому козлу, но договорить мне явно было не суждено. – Простите, что вмешиваюсь в Вашу детскую перепалку, агенты, но Марино был замечен у входа, в компании пяти человек, скорее всего, из подчинённых картеля, – немного грубоватый, но явно не такой уверенный, как предыдущий, голос сбивает меня с нужного потока мысленных ругательств, заставляя мгновенно переключиться на настройку оптики. Секунда, две, максимум три… И я вижу Марино! Никаких сомнений, это он. Зубы самопроизвольно сжимаются, а перед глазами мелькают картины мёртвого тела Чарли Лефлера. Любые эмоции, или чувства, которые разжигали мою злость несколько мгновений назад и вправду кажутся мне детским садом, в сравнении с тем, что мне доводится испытывать сейчас. Как же мне хочется сунуть в стулу с сотню патронов и выпустить весь имеющийся магазин в голову чёртового наркоторговца. Я не то что ненавижу его, прямо в данную секунду я готова послать ко всем чертям британское правительство, слезть с холодной продуваемой крыши и свернуть шею низкорослому козлу в дорогом сером костюме, явно недотягивающем до именитых марок агентов разведки. – Вижу его. На три часа от голубой колонны, направляется в сторону VIP-зала. Когда они сядут за стол, Марино окажется со стороны стены, и я потеряю обзор, – сосредоточенно произношу я, переключаясь на ночную оптику. – Отлично, Натали, – голос Дэниэла Грея теперь кажется более твёрдым и чистым, лишённым прикрас и всякого сарказма, который источал ранее, – ждём ещё двух гостей и можем начинать игру. Переключитесь на ночные объективы, мисс Кинг. – Уже, сэр, – выпаливаю я, сворачивая малый дневной прицел. – Какая молодец, не пораньтесь там случайностью… – вот же козёл. – А не пойти бы Вам ко всем… – И снова мои слова остаются недосказанными, когда перед входом мелькает Rolls-Royce Phantom EWB, в дорогой серебристой окраске. Я шумно выдыхаю, опустошая легкие, – прибыл второй. Rolls-Royce Phantom EWB прямо перед входом. Сопровождение минимально: трое с ним, и несколько человек из гостей, точное количество определить на данный момент трудно. В ответ на мой довольно чёткий доклад слышится лишь сиплое хрипение одного из техников, имён которых я не знала, а запоминать номера попросту не хотела. Почти на целую минуту в наушнике повисла тишина. Я уж было подумала, что это следствие каких-то проблем с техникой, но не тут то было. – Задержка на две минуты, – наконец послышался нервный голос Дэниэла Грея, что, бесспорно, испугало меня перспективой риска срыва такой долгожданной операции, но где-то глубоко в душе я была рада, что какой-то английский наркоторговец может разозлить чертовски бесящего меня, так называемого, босса. Даже язык не поворачивается сказать подобное, особенно если сравнивать с теми великими людьми, которым я напрямую зачастую подчинялась. Но мнимая минутная радость быстро стёрлась, смываясь первыми каплями дождя и усилившимися порывами ветра. Вот же чёрт! Работа мечты – иначе и не скажешь. Я молча стиснула зубы, приближая объектив в попытке увидеть хоть какой-то намёк на прибытие последнего гостя сегодняшнего вечера. Но мои старания проходят впустую. Ко входу с огромной вычурно оформленной дверью подъехало несколько машин, но ни одна из них не была нужной. В наушнике слышались нервные переговорки агента 27 и одного из статистов-техников. Но я старалась не обращать внимания на эту пустую болтовню, полностью поглощённая своей злостью из-за мерзких погодных условий и бесцельными поисками последнего ожидаемого нами гостя. – Мисс Кинг, порадуйте нас хоть чем-то, – бурчит Дэниэл, вызывая у меня откровенный смешок. – Уже начался дождь, и очень скоро меня попросту сметёт с крыши очередным сильным порывом ветра, вместе с пятнадцати килограммовой винтовкой. Уверена, эта информация вас порадует, – с тем же настроем отвечаю я. В ответ на перепалку взрослых агентов, считающихся одними из лучших на уровне своих организаций и стран, техники прыскают со смеху и, готова поспорить, закатывают глаза. Но в очередной раз наши разговорные баталии, состоящие из глупых подколок уровня детских воспитательных учреждений, прерываются. Сейчас взгляды всех, кто имеет хоть какое-то отношение к данной операции, устремлены только в одну точку. Aston Martin Vanquish останавливается перед парадным въездом в Hibiscus. Когда дверца дорого суперкара открывается и портье встречает хозяина столь впечатляющего автомобиля, удерживая тяжёлый чёрный зонт над его головой, я искренне завидую последнему гостю судьбоносного вечера. – Последний прибыл. Как ни странно, без сопровождения… – я запинаюсь, оглядываясь ещё раз и проверяя, не ошиблась ли. Или этот мужчина слишком самонадеян, или мы явно что-то упустили. – Отключите лазерное наведение, мисс Кинг, и смените локацию так, чтобы от Вас была хоть какая-то польза. Плотнее кутаясь в лёгкую куртку, ценой и видом будто её отобрали у местного бездомного, я поворачиваюсь чуть левее и перетаскиваю довольно тяжёлую экипировку. На внештатную очередную настройку уходит меньше двадцати секунд, и я снова переключаюсь на собравшихся. На помещение, в котором расположились наркоторговцы, происходящие из разных каст и континентов, вид довольно скудный. Если я и смогу кого подстрелить при данном расположении, так только официанта, ну или максимум пару-тройку из свиты Марино. Возможный улов явно не соответствует моим ожиданиям, а вот ухудшающиеся погодные условия – наоборот. Я никогда не была излишне привередливой, особенно учитывая тот факт, что меня воспитывали в условиях не лучших, чем морских пехотинцев, и это с учётом всех денег нашей семьи. Я никогда ни в чём не нуждалась, даже более того, у меня всё всегда было в избытке, но испачкаться я тоже не боялась! Что ж, кажется, моя уверенность в своей стойкости явно пошатнётся после операции под руководством МИ-6. Но, несмотря на гадкие погодные условия, постоянные унижения от агента 27, который явно считал себя моим всецелым начальством, и мою никчёмную роль в этой операции, я продолжала выполнять свою малозначительную работу. В течение ближайших тридцати минут, положение объектов мало поменялось, как и моё собственное, не считая только скверного замёрзшего состояния. Болтовня в наушнике сошла на нет, когда статисты переключились по большей части на мониторы техники, а Дэниэл Грей занялся своими прямыми обязанностями, помимо принижения моих способностей, да и работы в целом. Первое время я видела лишь мелькающих официантов и впечатляющие порции неимоверной стоимости. Кажется, я смогла различить даже запечённого лосося, что вызвало едва ощутимое сосание под ложечкой. По истечении получаса бесцельного лежания на крыше и наблюдения за дорогостоящей и такой аппетитной трапезой, я практически смирилась с бесполезностью своего положения и чертовски замёрзла, когда миролюбивое тихое хрипение в наушнике сменилось звучными голосами статистов. – 43! Агент 43! – Вот же чёрт! Что не так?.. – Да, – мгновенно отвечаю я, даже при желании не в силах отделаться от солдатских привычек. – Немедленно доложите происходящее! Связь с агентом 27 утеряна, и вероятнее всего, он сам отключил наушник! Я никак не могу взять в толк, с чего поднялась резкая паника, когда вновь возвращаюсь к своим объективам. В целом обстановка прежняя. За столом VIP-комнаты сидят всё же те персонажи сегодняшнего бесцельного спектакля, за исключением, если не ошибаюсь, одного из последних гостей. Только вот его место не пустует, и это, пожалуй, явно не по плану! – Это 43, принимайте данные. Агент 27 находится на месте одного из гостей за столом VIP-зоны, со стороны дальней колоны. – Это одно из самых просматриваемых мест, и я не могу ошибиться в том, что вижу. Дэниэл Грей сейчас сидит прямо напротив Марино. От одной мысли своих дальнейших действий кровь стынет в жилах. В наушнике слышится не особо внятная болтовня статистов, а я не отвожу взгляда от главного действа. – Да что он, чёрт возьми, делает… – произношу я, скорее себе, нежели во всеуслышание. Такое самоуправство попросту недопустимо! В Кингсмэне он бы уже считался предателем, если не трупом, за невыполнение приказа. Не отводя взгляда от объективов ночного виденья, я настолько погружаюсь в происходящее, что перестаю замечать всё более жестокие каверзы погоды. Дождь усиливается, но сейчас это отходит на второй план. Болтовня техников также затихает, полностью оставляя меня наедине с крайним недоумением и тонной несвязных мыслей. Происходящее за столом разворачивается где-то за гранью моего понимания, а вот последующие действия моего, так называемого, начальства окончательно сбивают с толку. – Это 43, Агент 27, Марино и один из британских гостей… – к своему стыду, я не запомнила всех имен, поэтому просто выпаливаю, – тот, что на Rolls-Royce, в сопровождении двоих из охраны картеля двигаются к террасе. – Поняли Вас, – лаконичный ответ, и ни одного внятного наставления к моим будущим действиям. Ей Богу, они издеваются. Не желая задавать какие-либо вопросы, которые наверняка окажутся риторическими, я лишь стискиваю зубы и заряжаю магазин Accuracy International несколькими крупнокалиберными патронами. В голове звучит голос отца с его привычными фразами на латыни, которые я так не любила раньше. Что-то вроде "удача сопутствует смелым", только в моём случае смелостью тут и не пахнет. Охранники Марино прекрасно выполняют свою работу. Как только разношёрстное трио оказывается на террасе, я не могу взять под прицел главную цель последних полутора года моей жизни. Дэниэл достаёт дорогую сигарету, ловко щёлкая зажигалкой, затем третий гость этого показательно раута – британец на Rolls-Royce – повторяет его действие. Марино я вижу лишь отчасти, и за эти короткие секунды, когда он мелькает в моих объективах, я не успеваю взять его под прицел, а тем более выстрелить. – 43, будьте наготове, – звучит нервный голос моего новоиспечённого техника, и внутреннее ликование переполняет меня. Можно ли это счесть за зелёный свет на то, чтобы проделать несколько дырок в порядком поднадоевшей мне физиономии мексиканского наркоторговца? Определённо – да! Я быстро изменяю своё положение на более выгодное для стрельбы, нежели наблюдения, и просто жду. Мне становится плевать на то, как холодно и насколько промокла моя одежда. Даже на частично мешающий ветер мне абсолютно наплевать. Дэниэл говорит с Марино, обмениваясь какой-то нелепой шуткой, понятной, по видимому, только им. Британец не принимает участия в разговоре, отвлекаясь на свой телефон, и тут я понимаю – он и есть информатор! Внутреннее ликование, борющееся с волнением, достигает своего апогея, когда мужчина учтиво извиняется и спешит к выходу. Марино остаётся наедине с агентом МИ-6, за исключением двух амбалов с ничего не выражающими лицами. Я продолжаю ждать, вслушиваясь в застывшую тишину на том конце провода. Кажется, даже статисты затаили дыхание и ждут, чтобы уловить хоть малейшее мимолётное указание от агента 27. Игра набирает обороты, и я чувствую смятение и горечь, которое идёт рука об руку с волнительным чувством сладковато-приторной мести. Рука на секунду отпускает курок, когда статисты в один голос сообщают, что устройство связи агента 27 включилось. Я мгновенно возвращаю палец на спусковой крючок, и продолжаю ждать. – Что мне делать? – шёпотом спрашиваю я, будто боясь спугнуть удачно сложившиеся обстоятельства, уже наверняка зная, что Дэниэл Грей слышит меня. Он улыбается одной из самых простых улыбок, и говорит Марино о какой-то женщине, подводя его почти к раю террасы. Один из охранников подходит ближе, но ему удаётся закрыть босса только со спины. Лицо же, а тем самым и жизнь мексиканского ублюдка полностью вверяется в мои руки. – …Всё же прекрасные виды Лондона стоят всей этой безучастной канители… – Я слышу монотонный голос Дэниэла, который сохраняет незнакомое мне до этого момента, да и вообще невиданное в подобных ситуациях, спокойствие. Моё дыхание сбивается, а пальцы дрожат, с силой сжимая курок. Приближая объектив максимально, я вижу, что Марино что-то говорит, а после агент МИ-6 усмехается. Он лениво и легко облизывает губу, делая очередную затяжку, а в следующее мгновенье мужчина поворачивается в мою сторону. – Чёрт! – я не могу сдержать ругательство от шока. Дэниэл Грей смотрит прямо на меня, хоть я точно уверена, что он не видит моего лица, лишь чёрное пятно на смазанном фоне плотной стены дождя. – …Моя сеньорита ближе, чем Вы думаете. Она, знаете ли, предпочитает не лезть в мои дела, – Грей не отводит взгляда, а Марино упорно выискивает, куда же так уставился его новоиспечённый знакомый. В наушнике слышатся разъяснения безапелляционной выходки агента 27, но я не слушаю, безмолвно ловя лишь действия Марино. С моих губ срывается нервный стон, похожий на крик отчаянья. Я больше не обращаю внимания на всё происходящее, включая скудные погодные условия и бестолковую болтовню статистов. Это напоминает выжженную солнцем пустыню, в которой остаётся лишь один источник жизни, лишь один огонёк, который приведёт к выходу. А больше нет ничего… Только Джонни Марино и моя лазерная точка, только что появившаяся на его лбу. – Твой выход, дорогая, – тихо, словно украдкой произносит Дэниэл, и я всего на мгновение так сильно стискиваю зубы, чтобы из глаз выступили нагло напросившиеся и крайне неуместные слёзы. Один из охранников Марино подходит ближе, касаясь плеча босса, но тот лишь отмахивается, вновь заводя какой-то разговор. – Есть, сэр, – автоматически отвечаю я, когда палец сильнее сжимает курок и холодную внутреннюю тишину разрывает глухой звук выстрела, а затем небрежное падение гильзы. Это за Лефлера, падаль! Время будто останавливается, когда пуля ловко, словно по приказу, попадает в голову мексиканца. В одно мгновенье нахальная улыбка на так приевшемся неприятном мне лице стирается, сменяясь холодным безжизненным выражением. Внутреннее ликование уступает шоку и омерзению от самой себя. Через несколько минут я окунусь в пагубную реальность, в которой унизительное возвращение домой неизбежно, но сейчас ещё мгновенье, а может два… Дэниэл быстро исчезает из виду, практически сразу, как только Марино падает замертво. Я вижу, как резко поднимается всеобщая шумиха, а охранники стоят столбом, так глупо споря друг с другом. Официанты, администраторы, простые гости сбиваются в охающее стадо, в попытке выяснить произошедшее. А друзья уже покойного Джонни Марино спешат безучастно покинуть здание ресторана, унося ноги и заметая всякие следы своего имоверного участия. Сколько я же я шла к этому, сколько вынесла… Не говоря уже о том, на какие жертвы пошла ради этих ничтожных секунд и очередного омерзительного поступка в моей жизни. По телу разливается дрожь, а сердце сбивается в отчаянном ритме. Дождь льёт только сильнее, словно в какой-то мере оплакивает потерю ещё одного человека, который ровным счётом даже и не заслуживал жизни. – 43! Агент 43… – Кинг! Смешанные голоса техников и Дэниэла Грея дают мне хлёсткую пощёчину, немедленно возвращая на землю. Я не сразу прихожу в себя, лишь инстинктивно кивая. И в последний раз окинув взглядом место происшествия, начинаю сворачивать технику, бормоча про себя автоматически отработанные за время работы в Кингсмэне фразы на латыни. – Уходи, быстро! – вновь слышится голос Дэниэла. Замёрзшие под холодным проливным дождём пальцы и шоковое состояние существенно сбивают меня, но не проходит и двух минут, как я покидаю крышу, которая надолго останется в моей памяти. Как только я оказываюсь внизу, крепко сжимая в руках тяжёлую сумку, координация покидает тело. Мне трудно оторвать взгляд от происходящего на закрытой террасе именитого лондонского ресторана. Многие люди бегут в страхе, а некоторые остаются, дабы урвать кусок бесценной информации. Вдали слышатся полицейские сирены, мигая цветными красно-синими огнями на тле размытых дождём дорог. Я не могу ступить и шагу от огромной волны невероятно сильных эмоций, которые накрывают с головой симптомами удушья. Вот так это всегда и происходит, особенно, если нет должной стойкости и наработанного годами опыта. Щелчком я отключаю наушник и медленно бреду по необходимой мне улице, если конечно не запуталась. Насквозь промокшая одежда кажется излишне тяжёлой, а путаница в мыслях становится стеной перед каждым моим последующим шагом. И только когда рядом останавливается чёрная матовая Aston Martin, которую мне уже доводилось сегодня видеть, дыхание выравнивается. Тёплый уютный пиджак ложится поверх моих плеч, на несколько секунд окутывая своим теплом и самозабвенной верностью. Я ныряю в машину, волоча за собой тяжёлую сумку. Тёплый тёмный салон встречает меня уютом и неким умиротворением, а колёса впечатляющего суперкара с лёгкостью срываются с места в сопровождении приятного урчания мощнейшего мотора. Мы исчезаем с Мэддокс Стрит так быстро, что даже я не улавливаю этого момента, так, словно нас здесь никогда не было.