Das neue Leben.

Я с любовью вспоминаю те жизни, в которых мы вместе росли, Когда ты делил со мной свои секреты и печали, и свои тайные места. Люблю то, как ты поддерживал мои дурацкие идеи, Пока не вырастал, чтобы понять, насколько они дурны (Иногда у меня были очень-очень плохие идеи). Мы встретились в песочнице. Боже, какой же красивый ты был. Я тут же стал твоим "Лыцалем" а ты моим "Вашим Пелвосходительством". Мы смеялись, играли, бегали вместе. Если тебя кто-то обижал, за тебя вступался я и лупил обидчика любимым железным совком, который мне подарил отец. Ох, сколько у моей новой матери было проблем из-за этого... а сколько раз я стоял за это в углу, то и вовсе не счесть. Хах. Совок сменился машинкой. Машинка - рогаткой. Рогатка - битой. Бита – пистолетом. Пистолет – винтовкой. А ты... ты все так же оставался нахальным, наглым, самовлюбленным, задиристым - в общем, мне не приходилось скучать. Я создал для нас мечту - стать отъявленными грабителями и жить в удовольствие. Ты поддержал ее. А потом моя мечта сменилась твоей - стать неуловимыми, стать покорителями этого гнилого мира. И, да, в целом, твоя идея лучше моей. И мы вместе шли к ней. Джим. В этой жизни тебя зовут именно так. Ты гениален, заинтересован во всем, во всем не знаешь меры. Ты - ураган, который оставляет за собой неизгладимый ущерб. И именно мне приходится разгребать за тобой эту кучу дерьма. Мы были друзьями. Друзьями, которые иногда позволяли себе торопливый перепих, когда обстановка накалялась. Ты пользовался мной, я позволял тебе это с собой делать. Ты то нежно звал меня, то холодно отталкивал, но наша связь с детства, с предыдущих жизней была нерушима - мы не могли друг без друга, засыхали, словно цветы без присмотра. Эта была жизнь, увенчанная роскошью, вседозволенностью, безнаказанностью. Ты был королем этого бренного мира, ты правил балом, ты отдавался мне. Я был жестоким ручным убийцей, я следил за порядком, я трахал тебя. Но наша судьба решилась, когда ты повстречал Холмса. Все пошло под откос. Ты переступил черту, зашел за грань дозволенного и нам был подписан приговор. "Большая игра" закончилась, когда выстрел с соседней крыши густыми раскатами дошел до меня. Я был словно в тумане. Смысл моей жизни прекратил существование, а виновник этой трагедии уже летел с крыши вниз. Клянусь Дьяволом, мне дорогого стоило, что бы взять себя в руки и не пристрелить его в полете. Я ненавижу Холмса. Я ненавижу тебя. Я ненавижу себя. Много алкоголя. Это помогает собраться с мыслями. Что за бред я несу? В моих руках веревка. Едва ли я смогу протащить тяжелое бремя наших махинаций без тебя. Мое тело найдут спустя неделю в подвешенном, как и моя душа, состоянии.