Говорящий со зверями: Песнь бубна

Налился бубен зрелой спелостью, притягивает к себе взор каждого. Пляшут на нем тени неистово, заходится ритм, обрывая сердца темные, поит кровью жажду древнюю. Багряной луной по небосводу пролетает бубен над землей северной, снова по кругу, по бесконечной спирали потоков силы невиданной, страшной силы, изначальной силы древних предтечей. Подняли их рано в предрассветной промозглой хмари. Артем, как Володара увидел, так аж глаза протер себе ладонями. — Ты чего? — удивился студент такому пристальному к себе интересу. — Да нет, ничего... — Артем отвел шальной взгляд, шепча, чтобы не привлекать лишнего внимания. — Просто ты как будто совсем иной человек, словно светишься изнутри странным пламенем. Наверное, у меня глюки после вчерашнего. — Эй, молодёжь, подъем, нечего лясы точить, выходить пора! — бодро прервал их задушевную беседу Василий Андреевич, не давая далее секретничать. — Видно, и правда, святая земля, — хмыкнул под нос себе Олег Константинович и, покосившись на черный крест, сплюнул на землю, — эк, молодняк повеселел, а Васька! — Не плюй там, где не положено, — проворчали в ответ. — А мне терять нечего, я атеист, — не унимался его компаньон, особо не вникая в беззлобный треп. Вышли практически сразу, только чутка перекусили и потопали. После переправы на первых же воротах послышался заспанный голос Данко. «Черт, чуть не проспал... м-м-м, странно, чего-то задницу тянет, словно по камням ею ездил... ноги как каменные и поясница... ы-ы-ых...» — попытались прогнуться назад под боком у Володара, и хотя колдун и не смотрел на свой заспанный Посох, но как будто странным виденьем видел его всего: помятого, заспанного, протирающего одной рукой золотые зажмуренные глазищи и другой оглаживающей как раз ту самую несчастную поясницу. В голове начали всплывать заманчивые образы их пляски страсти на краю огромного магического бубна. И Володар не мог отрицать, такого бешеного отката и сумасшествия ни с одной девой он не чувствовал, как с Данко, и, если не брать во внимание некоторые шизанутые заморочки его Посоха, тот был очень даже по-своему сексуален и мил как человек... или рысь... поправился про себя молодой ведун. Но как бы ни был заспанным его верный товарищ, информацию со своего Говорящего он считал мигом. Сначала послышался убойный мат, а за ним яростное шипение разъяренной кошки. Данко, не веря мысленным образам Володара, рукой потрогал себе задницу и видно обнаружил там то, чего никак не ожидал. «Ты... ты... меня трахнул, скотина! Но как такое может быть? Когда я точно помню, что покрывал тебя сам!» — наконец-то рык зверя на метальном плане вылился в поток обвиняющих горьких слов. «Я ж тебе говорил, что это только в твоем воображении. Но ты не переживай, котенок, обряд я провел по всем правилам, теперь мы уже не практически одно целое — а точно одно то самое единое. И главное...» — сделали многозначительную паузу, слушая, как заткнулся рядом его полыхающий от гнева Посох. «И что же твое гребанное главное?» — рыкнули в ответ, не вытерпев. «Мне понравилось, рысик, так что обращайся в любое время суток. Я с удовольствием тебя еще раз покатаю на своем члене, заодно и прокачаюсь для следующего колдовского уровня!» — добил Володар Данко и, не вникая в мат за кадром, поспешил за широкой спиной Василия Андреевича, так как сзади его подпирал взором злющих ледяных глаз, продолжая давить холодную голливудскую улыбку, Олег Константинович. *** Теперь проходы, помеченные на скалах странной вязью пентаграмм, Данко проходил влегкую, как будто он шел не по волшебной тропе шамана, опираясь на чужие вешки, а топал под боком у Володара в видимом обличие, как есть, злющий, пыхтящий и неудовлетворённый. «Не злись, тебя перло будь здоров, ты же видишь по моей памяти, как оно было?» «Вижу, и от этого мне становится еще хуже. Как ты мог? Я ведь совершенно не соображал, что делал!» «Ты же сказал — нужен секс, а так как сам не мог играть в нашей паре активную роль в таком состоянии, то я его нам и обеспечил. Ты разве не рад? Мы теперь едины до конца времен!» «Рад», — буркнул безнадежно Данко и даже не чихнул, проходя следующий барьер древних. Их отряд опять словно кружил на одном месте, и, казалось, черный пик горы то приближается — нависая над их группой — то удаляется. Олег Константинович злился сквозь свою дебиляторную улыбку, похожую на нервный тик или мертвый оскал. Василий Андреевич, сверяясь с какой-то корявой схемой, начерченной от руки на выделанной шкуре оленя, бухтел успокаивающе: — Еще время есть до полудня, успеваем, не рычи, Артем и так ведет нормально. Артем же шел неустанно вперед, практически не оборачиваясь ни на кого из группы. И Володар прекрасно понимал, как ему тяжело, сам же он отвлекался все время на пыхтящего под боком Данко и даже забылся на время, не думая о зловещем завершающем этапе данного похода. Об этом ему напомнил, как ни странно, рысь, когда они проходили следующий проем среди нагромождённых камней, помеченный странными извивающимися знаками древних. «Следующие ворота последние и за ними смерть». Володар вздрогнул, скосил глаза на идущего за ним Олега Константиновича и нарвался на ругань, еле успевая уклониться от удара прикладом в спину. — Не тормози, сосунок, мифические богатства ждут нас! Последние ворота показались за поворотом этого каменного лабиринта внезапно. До полудня оставалось несколько минут... За ними виднелись такие же ничем непримечательные камни и валуны, и вообще, Володару они показались обычным проемом в лабиринте, ну вот точно ничем не отличающиеся от предыдущих. Артем тяжело отпыхивался, обтираясь рукавом от обильного пота, солнце жгло неимоверно и било прямиком в маковку. Василий Андреевич был не в лучшей форме, вытирая шею носовым платком и расстегивая ворот, громко пил из плоской армейской фляги воду. — Эй, давай топай! — Олег прошел мимо Володара и толкнул Артема в сторону ворот. — Повремени, — Василий Андреевич оттер его широким плечом от Артема, вставая между мужиками. — Еще не полдень, ворота открываются ровно в двенадцать, так что дай всем передохнуть. Мужики снова сцепились, ругаясь, и Володар, осторожно обогнув их, положил свою ладонь на холодную Артема. Контраст его напугал, а Артем даже не заметил, как сжал ответно руку в благодарность, а затем, отпустив, забрал протянутую закрытую флягу с водой у Василия Андреевича. Тот, передав воду, продолжал выговаривать на повышенных тонах Олегу Константиновичу и совершенно не обращал внимание на замерших под боком взмыленных пацанов. — Что бы ни случилось со мной или с ними всеми, не входи в этот проем... но и обратно возвращаться нельзя как шли... — начал было Артем, как вдруг за каменными столбами словно маревом повело от раскаленных до накала камней, и перед ними возникло совершенно иное место... Походило это на мираж в пустыне, только это видение было настолько рядом и реальное, просто переступи черту, и ты получишь свою мечту. У Володара глаза стали с плошку, и он, не думая, снова вцепился в рукав Артема. Там, чуть дальше... шумела река, и на ее песчаном берегу, облитые ярким солнцем, горели золотые самородки. Ругающиеся мужики видно тоже это увидели. Олег Константинович оттолкнул Василия Андреевича с дороги на мелкий щебень и первым шагнул в ворота, зачарованно смотря на горящие холодным пламенем несметные сокровища у себя под крепкими ногами. Василий Андреевич, матюкнувшись, поглядел куда пошел его напарник. И Володар увидел, как свет золотого пламени отразился в зрачках этого мужчины, и он, не думая, поднявшись с земли, пьяно поплелся следом, тупо взирая на то, как Олег Константинович входит в воду по колено и начинает обмываться блестящим песком, радостно крича... Крика не было слышно, как будто перед ними были не врата, а экран, проецирующий немое кино. — Василий, не ходи! — Артем попытался остановить своего родственника. — Дядя, не надо! Но тот уже перешел грань и, не слыша встревоженного парня, подходил к зачарованной реке. — Его надо вернуть! — Артем дернул рукав из рук Володара, кинувшись следом. И тот его не удержал бы в жизни. Но на пути чернявого Артема возник обнаженный другой и, поймав его в хват крепких рук, оттащил от потусторонних ворот. — Очнись! — провели рукой по полыхающим неестественным золотым блеском глазам. — И посмотри реальным взором. Артем с ужасом уставился на того, кто его сжимал в своих объятьях, не понимая, что происходит, а затем перевел взгляд туда... за проем прохода... Там, в блестящей реке, корчились две фигуры, хватаясь друг за друга, их плоть ошметками слезала в бурлящую реку, превращая то, что было только что живым, в выбеленные веками скелеты, пока эти несчастные не свалились навзничь, похороненные проточными водами. Теперь стало видно, как на золотом песке виднеются человеческие кости и обломки черепов... Тут же рядом с самородками золота, отточенные до белизны речной великой силой. Еще несколько секунд, и марево пропало... Перед ними находились мертвые столбы и пустынный лабиринт из выветренных временем камней. — Надо уходить, они выбрали свою судьбу, — Данко отпустил Артема из рук и тот, отшатнувшись от него, съехал спиной по шершавому граниту в пыль тропы. — Мог бы и одеться, — недовольно заметил Володар, ему почему-то не понравилось, что Данко оказался голым перед Артемом, он тоже видел сначала просто золото и только несколько мгновений спустя среди золота в его видение проявились человеческие кости, предупреждая о смертельной опасности и так вопящую на всю менталку орущую чуйку. — В одежде я не надеваю шкуру зверя, только могу показать переходный облик, а вам нужен проводник, чтобы выйти из этого лабиринта смерти, — Данко опустился на четвереньки, перекидываясь в рысь. Артем даже не вздрогнул, по дурному таращась на это представление, видно еще не придя окончательно в себя. Но Володар протянул ему руку, говоря: — Моя волшебная палка сказала — тикать отсюда надо. «Посох!» — возмутился рысь, буравя золотыми очами пацанов. — Млять, — прошептал Артем, наконец-то, приходя в себя, — это пиздец какой-то. Он перевел распахнутые карие глаза на Володара и встретил в них полное понимание: — И не говори — он самый. Ты знаешь, как отсюда свалить? Артем схватился за его руку и, автоматом поправив за спиной винтовку с рюкзаком, помотал отрицательно головой: — Нет, только знаю, обратно идти нельзя. Если повернем против часовой стрелки, вступим на тропу мертвых и найдем свою смерть. Конечно, не такую фееричную и замысловатую, — Артем рвано сглотнул, видно вспоминая, а потом, обнаружив уроненную флягу Василия Андреевича, поднял, прижимая нежно к себе и добавляя: — Но точно найдем. Они посмотрели на проход через ворота и передернули синхронно плечами. «А парень прав, все тропы жизни идут по часовой стрелке кругами и спиралями, против нее — тропы смерти, это как входить в юрту к шаману или колдуну, можно только с одной стороны, обходя по часовой стрелке очаг, что располагается строго в центре, да и выходить из нее так же — двигаясь в ритме жизни, и никак иначе, — рысь принюхался к воздуху, а потом подошел к одному из столбов, к тому, что торчал справа. — Нам сюда!» Столб, в отличие от левого, не был намертво впаян в горную породу, он высился отдельно от скалы, и, если перепрыгнуть булыжник у его основания, можно было протиснуться между ним и каменной стеной. Рысь тут же перемахнул на ту сторону, удивляя пацанов. — А почему в ворота нельзя, они же вроде не активные? — изумленно выдал Володар, как Артем потянул его за руку к выбранному зверю проходу. — Нет, идем за твоим зверем-хранителем, и не перечь ему, я не видел ни одного остяка или вогула, кто спустился живьем, подходя впритык к этим воротам смерти. «Ну вот, он умнее тебя!» — усмехнулся зловредно Данко в ответ, ожидая, пока парни, помогая друг другу, не перелезут на другую сторону. Тут вроде было то же небо и время, но как будто бы схлынула серая пелена, камни заиграли яркими красками, отражаясь всполохами на шикарной шкуре ждущего впереди зверя. Даже вездесущие комары вернулись, словно и вовсе до этого не пропадали. — Тебя не пугает моя рысь? — Володар сделал ударение, подчеркивая свою собственность, на что Данко фыркнул, а Артем пожал плечами. — Мне, когда Анатолий Михайлович подписывал бумаги, пару советов бесценных дал. Услышав знакомое имя ректора, рысь застыл, прядя ушами и оборачиваясь улыбающимся оскалом. — И каких, если не секрет? — Да какие уж тут секреты, — криво улыбнулся Артем, сворачивая крышку фляжки и, наконец-то, отпивая заветную воду, а потом, кхекая, протягивая ее Володару. Тот тоже приложился, а позже спрашивая рысь: — Будешь? Данко снова фыркнул в усы, потянулся сытым котом, правда следом матюкнулся на прошивающее чувство в заду и недовольно вильнул коротким хвостом. — Нет? Ну, как хочешь, — усмехнулся Володар, специально поднимая в голове сцену поразвратнее, как он врывается в распахнутую задницу и как Данко стонет в его объятьях в пьянящем экстазе. Рысь на это отвернулся, обидевшись. А Артем, не заметив ничего, продолжил: — Ничему не удивляться, и когда за тобой придет особый проводник, отпустить. А он уладит все бумажные дела. Володар с такого даже чуть притормозил шаг, значит друг отца все знал, а может даже и спланировал их встречу с Данко. Но перед ними снова появились ворота со знаками древних, и он решил не отвлекать дополнительными расспросами свой Посох, что искал проход возле них. Данко вел их странными тропами, всегда поворачивая направо, и ни разу не провел в ворота древних, выискивая обходящие лазейки, гора крутилась за их спинами, выныривая над каменным лабиринтом то с одной стороны, то с другой, но все же парни видели, что выкарабкиваются из ловушки древних, солнце вообще стояло как приклеенное, словно полдень так и не закончился. Еще один поворот, еще... И на следующем их весело спешащая компания со всего размаха напоролась на бредущего с двустволкой расстроенного геолога. У Николая Федоровича глаза полезли на лоб, он как держал ружье, так в него и вцепился мертвой хваткой, уставившись на тяжело дышащую рысь прямо перед собственным носом. Как зверя загородил первым Артем: — Добрый день, Николай Федорович, не стоит стрелять. — Да я уже догадался, — очнулся тот и, убрав ружье за спину, воззрился на взмыленных парней. Володар встал рядом с Артемом, совсем закрывая собой Данко, давая тому убраться на тропу, но тот не уходил, видно чего-то ожидая. — Василий Андреевич? — геолог отметил, что пацаны хоть и уставшие, ободранные, все в поту и грязи, но вполне здоровые и не сильно пострадавшие. — Он не вернется, как и Олег Константинович, — пояснил скупо Артем. — Я так и понял, — геолог пошарил по карманам и, найдя пачку сигарет с зажигалкой, притулился о первый попавшийся камень. Он закурил одну и, пуская дымок сквозь зубы, откинулся назад, утопив взгляд в яркое пронзительное небо, поясняя между затяжками. — Я, как вас потерял, вернулся к машине, и тут меня дернуло проверить старый путь. Ну, а когда я там нашел джип Олега Константиновича, сразу догнал, что дело неладное, сбегал за своим пугачом и попер в горы, всю ночь вас ползал искал, думал огонь костра увижу — ни хрена. Заметил только краем глаза короткую вспышку, но подумал, зарница может али шальная молния, тут такого добра в горах навалом. Сигарету докурили и тут же засмолили вторую: — Значит, они вошли в эти долбанные ворота? — Да, — подтвердил Артем под кивок Володара. — И там... — геолог смял недокуренную сигарету, — нет, какой же дурак Васька, сколько я ему говорил не бегать за мифическими кладами, так еще и тебя, Артем, стал неволить. Ладно хоть силком за собой вас не потащили. — Они... не смогли... блеск золота... он отравляет, лишает разума, тем более не предназначенного для человека, — заметил Володар. — А то я не знаю, сколько я повидал людей, сошедших с ума от простого-то на золотых приисках, — геолог взмылил себе седые волосы, а затем посмотрел в упор на студента. — Что думаешь теперь делать? Володар немного опешил, но Артем точно также смотрел на него, молча спрашивая. А сзади легла ладонь Данко, он принял человеческое обличие и стоял обнаженным за ним, не скрываясь от посторонних глаз: — Нам пора уходить, Говорящий со зверями, дальше будет только хуже. Ты, сам того не ведая, разбудишь те силы, что должны спать. — Но как же партия? — начал было Володар. — Люди пропали, это же «ЧП»! — Это не твоя забота, парень, иди с ним, дальше мы сами с Артемом разрулим, уж больно не хочется того повтора, что был тогда на прошлой горе, — передернул плечами геолог. Володар, не глядя на Данко, сплел свои пальцы с его, вспышка света даже при дневном солнце оказалась ослепительной. *** — Курить хочешь? — Артему перекинули полупустую пачку сигарет. — Не помешает, если бы собственными глазами не видел все, что творилось там, — кивнули в сторону черного конуса, — и здесь... Прикуривая от протянутой зажигалки, глянули на запястье геолога, а вернее его наручные часы, которые показывали ровно двенадцать тридцать дня: — Во век бы не поверил, мне казалось, мы с горы часов семь спускались, если не больше, чертовщина творится со временем, словно полдень растянули на добрую треть суток. И если честно, рысь Володара нас спас и вывел из того круга смерти. — М-да, а я не думал, что на свете реально есть оборотни-перевертыши. — А ты не думай, Николай Федорович, дольше проживешь. Надо к нашей партии топать, заму доложить, что произошло... только без фанатизма и всей этой магической мишуры. Пусть решает, как властям докладывать. — А то я не знаю, но, думаю, мы и без фанатизма осилим. — Конечно, осилим, запланированный отъезд Володара ректор подтвердит, сошлется на семейные дела, к примеру... Вот сейчас еще по одной выкурим, — улеглись на прогретые солнцем камни рядом с седым мужиком, что так и смотрел в синь неба, смоля одну сигарету за другой. — И пойдем... Знаешь, Николай, — глядя в небосвод широко распахнутыми глазами, — там мне так остро хотелось жить, просто жить... Свободная ладонь Николая Федоровича накрыла горячее запястье Артема той руки, в пальцах которой покоилась тлеющая сигарета, по-дружески сжимая в ответ, а пахнущие табаком губы прошептали, выпуская вверх колечко терпкого дыма: — Знаю, мальчик, как не знать. Просто зверски хотелось жить.