«Любовь с прибавкой»

Джуди с недовольным стоном раскрыла глаза. Верхняя одежда отяжелела настолько, что давила на затекшее тело как сталь на броненосца. Комнату заливал сладостный золотистый свет, свободно вошедший в жилище через ничем не прикрытое окно. Телевизор извивался серыми, дергающимися полосками, а экранчик приемника показывал лиловое время 6:45. Всего через пару секунд обнятая Джуди подушка превратилась в спрятанные под одеялом колени напарника, заслышав хриплые вздохи, она повернула голову к лежачему и тут же вскочила. Ник весь дрожал, лапы с силой сжимали скомканные в кулак простыни, на лице застыла несмываемая маска боли - веки прищурены, черные губы приподняты вверх, челюсти сжаты в немом напряжении. Джуди лихорадочно соображала, что ей делать, пока Ник не прорычал сквозь зубы: —...Морфин! Она вылетела из комнаты и в мгновение ока добралась до кухни. Настенный шкаф, к которому еще вчера тянулся Ник, был все еще открыт. Чтобы достать заветное лекарство, которое, Джуди знала, хранится на верхней полке, ей пришлось поставить под себя кухонный стул. Встав на цыпочки Джуди удалось вытянуть заветные колбочку со шприцом, спрыгнув на пол, она спешно вернулась в комнату. Ник согнулся пополам в очередной вспышке боли и яростно шипел, от своей беспомощности перед агонией. — Держись, Ник! — подбегая к кровати попросила напарница. — Я сейчас! Наученными движениями Джуди быстро наполнила шприц необходимой дозой лекарства, схватила лапу Ника и, судорожно сглотнув, ввела иглу в кожу, после чего опустила поршень. Теперь оставалось только ждать. Сев на табурет, она сжала шоколадного цвета ладонь двумя лапами. Боль, крепко стиснувшая Ника, стала понемногу отступать, рухнув спиной на подушку, он глубоко задышал, настораживающие хрипы пропали, а его нос покрылся холодными капельками пота. — Почему ты не разбудил меня? — тихо спросила Джуди, тяжесть в груди заставляла ее чувствовать себя виноватой. — Ты... заслужила отдых, — не прерывая глубоких вдохов, ответил Ник. Она облегченно прикоснулась пепельным лбом к дрожащей лапе напарника и, улыбнувшись, прошептала: — Глупый лис. Крольчиха не спешила поднимать голову, тщательно разглядывая слегка покрытые мраком коричневые шерстинки. Это было похоже на отдых после бури. Вскоре дыхание Ника успокоилось, подняв голову, Джуди заметила, что он уснул. Она закрыла жалюзи, чтобы чересчур разгулявшийся свет не потревожил сновидений спящего, а после сама поспешила удалится из комнаты, но на пороге вдруг обернулась и глянула Ника, лежащего в постели, наполовину обмотанного в простыни. Ей вдруг стало его так жалко, как и себя саму. Она словно вспомнила каждое счастливое мгновение, что они провели вместе, каждый патруль, каждую выпитую кружку кофе, каждую шутку, каждое ободряющие прикосновение друг к другу. Глаза ее взмокли и она попросила: — Борись, майор. Ты мне нужен.