Зона поражения/hunhan

Сехун просыпается с тяжестью во всем теле и полным отсутствием сил. Он сразу замечает, что находится не в своей квартире, но на восстановление в памяти последних событий у него уходит около двух минут. Надо сказать, что диван здесь что надо – в меру мягкий и большой, так что ничто не мешает Сехуну лежать развалившись морской звездой. После одноместного матраса на полу кухни это просто божественно, но пора бы и подниматься. Однако сил нет от слова совсем, так что парень только поворачивает голову на бок и упирается взглядом в спину хозяина квартиры. Он сидит за столом и, судя по всему, что-то пишет. Сехун не уверен – у него плохое зрение, а ещё ненависть к ношению очков и боязнь перед линзами. О пытается тихонько подняться, но едва он поднимает голову, как ему становится плохо. Он просто со стоном падает обратно на мягкий диван и сильнее кутается в плед. Зябко. Что странно. Стоп. Oн в одном нижнем белье? – Проснулся? – раздаётся совсем рядом, так что Сехун от неожиданности дёргается. Как можно так бесшумно передвигаться? Должно быть, этот парень ниндзя. – Ага. Но я чувствую себя совсем плохо. Что случилось? Почему я здесь? Кто ты? Сехун снова поворачивает голову и его взору наконец предстаёт хозяин квартиры. У того, в целом, достаточно смазливое лицо и ничем не примечательное телосложение, если судить по тому, что он имеет возможность сейчас видеть. Тёмные волосы стрижены совсем обычно, а вот чёлка аккуратно уложена, что делает парня чуточку младше на вид. Но вообще это странно – сам Сехун с начала катаклизма вообще перестал смотреться в зеркало, благо не обленился ходить в душ и раз в два дня расчёсывать выбеленные патлы. – У тебя случился голодный обморок и, я так думаю, у тебя моральное истощение. Ты в моей квартире, куда я затащил тебя, когда ты сбегал от одного из зомбаков в подъезде. Не беспокойся, его больше там нет. – Ты его убил и теперь выставляешь меня вон? – Сехун с силой вцепился пальцами в плед. – Что? Нет. С чего ты взял? Просто решил успокоить на всякий случай. Я тебя не гоню. – Но как только мне станет чуточку лучше ты ведь всё равно меня выгонишь, да? – Сехун разумом понимает, что его паника сейчас совсем не к месту, но ничего не может с собой поделать. Его снова начинает потряхивать и, кажется, влага выступает на глазах. – Успокойся. Я правда не собираюсь тебя гнать. Уйдешь когда сам захочешь, но сейчас я хочу, чтобы ты поел. У тебя есть аллергия или непереносимость чего-нибудь? Сехун отрицательно помотал головой. Да даже если бы была и этот парень принёс именно ту еду, от которой он гарантировано умрёт, он бы всё равно её съел. Только сейчас он понял насколько же голоден и чертовски слаб. – Лежи. Я сейчас принесу тебе поесть, – бросает парень и уходит, судя по всему, на кухню. – А как тебя зовут-то? – кричит тому вслед Сехун. – Лухан, – раздаётся с небольшим эхом. Лухан. Лу Хан. Прикольное имя. Пару раз повторив про себя, чтобы не забыть, блондин снова кричит в ответ: – Здорово. А я – О Сехун, – и добавляет уже тише. – Если тебе интересно. Лухан появляется спустя пару минут с дымящимся супом из морепродуктов в глубокой тарелке. Сехун вообще-то не любит креветки, но выбирать не приходится, да и мало ли, вдруг хозяин квартиры пересмотрит свои планы на гостепреимство. Так что О с энтузиазмом принимается поглощать свой уже ужин, обжигая язык и забывая нормально прожёвывать пищу. Лухан всё так же сидит рядом на диване, рассматривая парня. Вообще-то он уже насмотрелся днём, пока тот был без сознания, а он был вынужден раздеть своего незваного гостя, чтобы тот не размазывал чью-то кровь со своей одежды по паркету. Тогда же обнаружились свежие порезы на ладонях и местами ободранная на коленях кожа, что нуждалась в обеззараживавание. Кое-как вытряхнув подростка из прилипшей к нему одежды, а особенно долго провозившись с узкими штанами, Лухан всё-таки обработал раны, на самом деле сильно ни на что не надеясь – если этот парень всё-таки оказался инфицирован через кровь, то он просто его убьёт, что поделать. – Вкусно? В ответ Лухан слышит лишь утвердительное мычание. Что ж, ясно. Пока парень ест, диалога не получится. Лухан возвращается к своему столу, собирает чертежи и сворачивает их в аккуратные рулоны, которые потом уберёт в тубусы, валяющиеся рядом на полу. Карандаши, линейки и ручки остаются лежать на столе, неподалёку от кружки с почти допитым кофе. Сехун уже доел и теперь почти счастлив. Ещё бы прошла боль в желудке, неожиданно получившем желаемое, и тогда было бы идеально. Не считая умирающего мира за окном. – Итак, ты закончил, – начинает Лухан, разворачиваясь к нему на стуле. – Да. Большое спасибо, было очень вкусно, – Сехун вспоминает про правила вежливости и благодарно кланяется, слыша смешок. – Но я хотел бы узнать кое-что. Где моя одежда? – О, она в стирке, так как была очень грязной. – И ты решил, что оставить меня в одних трусах это хорошая одежда? – Я бы не дал тебе сейчас надеть мои чистые вещи, – честно отвечает Лухан. – Видимо, ты очень долго бежал, а ещё был напуган. Помимо пота от тебя несло ещё и кровью, которой было очень много. Она пропитала ткань. В основном, запах остался на вещах, но тем не менее. Я решил, что заставлять тебя очнуться, чтобы тв принял душ не есть гуманно. Так что предлагаю тебе сейчас принять ванну и я дам тебе одежду. Сехун соглашается и, получив полотенце, скрывается в ванной комнате. Скоро система водоснабжения перестанет работать исправно и вообще чудо, что почему-то у Лухана всё в порядке, поскольку у самого Се перестала подаваться вода в квартиру уже на второй день катаклизма. Он тогда подумал, что умрёт. Из вредности парень проводит за водными процедурами гораздо больше времени, чем от него ожидалось. Он щедро пользуется всем подряд: солью для ванны, пеной, гелем, шампунем, кондиционером и бритвой. Его размаривает от горячей воды и он на практически два часа забывает обо всём ужасе, что творится в реальности. Возможно, прямо за этой стенкой, в смежной с этой квартирой. Кошмар. Сехун выбирается из воды и заворачивается в белоснежное махровое полотенце. Смотрится в зеркало – ему нравится. Выглядит... живенько? Закинув бельё в близстоящую корзину, он выходит. В квартире витает слабый запах чего-то вкусного. Паста? Сехун сразу идёт на кухню. – Ну и долго же ты плескался. Возьми одежду на диване и оденься, а то ещё простынешь. Носки не забудь, – кидает Лухан не поворачиваясь. Блондину даже обидно немного стало. Но он покорно уходит и возвращается уже через две минуты, одетый в белую длинную рубаху из какой-то не синтетической ткани и в чёрных шортах средней длины. Лухан поворачивается к парню и застывает. Сехун ещё без сознания показался ему очень красивым, но тогда тот был мертвенно бледным и вызывал помимо восхищения ещё и немного жалости. Сейчас же, после сна, еды и ванны, парень выглядит гораздо лучше, словно отдохнул. Кожа приобрела более здоровый оттенок, волосы отливают на свету, а румянец на щеках безумно идёт Сехуну. Лухан беззастенчиво разглядывает парня, пока тот пытается закатать широкие, чуть свисающие рукава. – У тебя транные шмотки. – Может быть. Полагаю, ты снова голоден? – Ага. Лухан ставит на стол одну глубокую тарелку с чем-то оранжево-жёлтым странной консистенции. – Приятного аппетита, – говорит Лухан, протягивая Сехуну ложку. – Господи, что это? – О недоверчиво тыкает краем столового прибора нечто в тарелке, – Я думал, будет паста. Глупо, конечно, предполагать такое в наших-то реалиях, но пахло точь в точь. – Это и есть паста. Это просто пюрированная, – Лухан зачерпывает ложкой «пасту» и указывает Сехуну на еду. – Ты ешь-ешь. Другого не будет. У меня вся еда такая. Парень для верности пару раз принюхивается, зачерпывает немного пюре пальцем, пробует на вкус и наконец использует ложку по назначению. – Какая «такая»? – Основанная на принципе минимального затрачивания места на хранение и времени приготовления, – Лухан кивает на маленькую пустую коробочку, небрежно кинутую у мусорного ведра, в котором в подтверждение слов хозяина лежит ещё гора таких упаковок разного цвета. Сехун поднимает с пола одну из них и разглядывает. Ничего не понятно - написано всё на каком-то иностранном яхыке, картинок нет, запаха тоже. Только маленькая эмблема в правом углу коробочки кажется знакомой. Сехун точно её видел, но где? – Странная еда. – Разве? – Ага. А ещё мне казалось, что тот суп был, эм... из настоящих продуктов. Разве нет? – Да, суп был, как ты выразился, из «настоящих» продуктов. Но это скорее исключение, чем правило. Остаток ужина проходит в тишине. Потом парни перебираются обратно в зал, где просматривают новости и негромко переговариваются, рассказывая о себе. Оказалось, что Лухан старше Сехуна аж на семь лет! О, услышав, что старшему 26, чуть не упал со стула, а потом как-то скромно протянул: «А мне только 19». После выяснившегося факта, что они ни разу не ровесники, Сехун стал разговаривать с Лу чуть более уважительно, называть того хёном и позволил себе ещё больше детскости. Старший же находит это милым. Да и самого Сехуна тоже. О рассказал вкратце о своём детстве, которое провёл, играя в саду у бабушки, о школе, где за все годы так и не смог найти себе друзей, о семье, которую не видел с первого дня эпидемии, о любимом аниме и пристрастии к античной мифологии. Лухан, когда ему было предложено рассказать о себе в ответ, ответил общими фразами, что ничего примечательного в его биографии нет: ходил в школу, окончил институт, есть парочка друзей, редко болеет и раньше держал несколько рыбок в аквариуме, пока по воле случая их не сожрал соседский кот. – У тебя так много новостных каналов и все на разных языках... Ты полиглот? – спрашивает Сехун, перелистывая с канала на канал и не понимая ничего. – Ну, я знаю около пяти земных языков на более или менее сносном уровне. Этого хватает, а если что, то на практически всех каналах можно включить субтитры на языке Канаса. – О, я кстати учу его. Ты хорошо его знаешь? – глаза Сехуна загорелись. – Я учился на нём всё время университета. Полагаю, что да. – А ты был на Канасе? – Да. – Вау, – завистливо выдыхает Сехун. – Я видел планету только на картинках. Очень хочу поехать туда как-нибудь, но из-за того, что даже самая краткосрочная виза и полёт на Канас слишком дорогие, этого, видимо, никогда не случится. Ты, кстати, сколько раз там был? «Ну, я живу и работаю там». – Да так... пару раз. Ты, кстати, не хочешь конфет? У меня остался один пакетик. Они не пюрированны, не беспокойся. И даже более того - они «настоящие», как ты бы выразился. – Конечно буду! – кричит О. – На кухне, в верхнем ящике около коробки с оранжевыми коробочками еды. Сехун вихрем уносится на поиски сладкого. «Ну что за ребёнок. Так легко отвлечь», – думает Лухан, улыбается и кивает головой. Он чувствует тепло в груди, когда смотрит на этого парня. Нежность.