***
Га Ыль не видела Чан Ди уже несколько дней, но не обижалась. Она прекрасно знала о проблемах подруги и старалась помогать, чем могла — хотя бы не грузить её собственными страданиями. И Чжон-сонбэ никак не давал о себе знать, и Га Ыль чувствовала себя полной дурой. С чего она вдруг взяла, что И Чжон-сонбэ захочет видеть её своей девушкой? Он ведь действительно постоянно говорил, что любви не существует, что всё это бред. Почему же Га Ыль упорно пыталась увидеть за этими словами что-то другое? Улыбка И Чжон-сонбэ превращала её в абсолютную идиотку, и никто ничего не мог с этим поделать. А самое обидное заключалось в том, что ей даже не с кем было поговорить на эту тему. Чан Ди хватало проблем с Чжун Пё и дома, так что пытаться нагрузить её ещё и этим было бы просто не по-человечески. А больше у Га Ыль и друзей-то не было таких, чтобы можно было доверить подобную тайну. Га Ыль возвращалась домой с вечеринки в честь дня рождения Су Мин, одноклассницы. Вечеринка была унылой, так что и без того подпорченное настроение переросло в самую настоящую тоску. Мир казался тусклым и серым, хотелось просто сесть и заплакать. Как в тот самый раз, когда её нашёл И Чжон-сонбэ. Этот день изменил всё, подарил надежду. Как же Га Ыль хотела бы, чтобы всё пошло по совершенно иному сценарию, чтобы И Чжон-сонбэ заметил её. Но она была для него лишь маленькой миленькой подругой Чан Ди и интереса совершенно никакого не представляла. Слишком часто Га Ыль в последнее время погружалась в свои мысли, родители стали замечать, что с их обычно весёлой и жизнерадостной девочкой происходит что-то не то, но не наседали, хотя Га Ыль и понимала, что это ненадолго. Очень скоро мама не вытерпит, и тогда Га Ыль не избежать совершенно ненужного разговора. «Интересно, чем сейчас занимается И Чжон-сонбэ?» — идиотский вопрос, который мучил Га Ыль уже несколько недель, возник в неподходящий момент. Хотелось знать, каким воздухом сейчас дышит И Чжон-сонбэ, что видит перед собой. Может быть, он сейчас в мастерской создает очередной керамический шедевр? Или развлекается в клубе вместе с другими членами F4? А, может, и не с ними он там развлекается… — Куда спешишь, малышка? — Га Ыль была вынуждена прервать свои увлекательные размышления, потому что её грубо схватили за руку и затащили в какую-то подворотню. Прямо в нос ударил резкий запах алкоголя, а сбоку раздался противный смех. В этой самой подворотне её ждали трое не слишком трезвых парней, и Га Ыль затравленно смотрела на них. Тот, что стоял прямо перед ней, скалился в улыбке, показывая гнилые зубы, и Га Ыль как-то отстранёно подумала, что её ожидает очень глупая смерть. Если, конечно, эти недоразвитые субъекты не задумали чего-то другого. — И даже вопить не будешь? — хохотнул второй — в замызганной футболке и рваных джинсах. — Определённо умная девочка, да, Хён У? — в тон второму отозвался первый, утирая рукавом жирные губы. Но Га Ыль умной быть не собиралась. Она что, будет так спокойно ждать, пока эти уроды сотворят с ней, что заблагорассудится?! Изловчившись, Га Ыль двинула держащему её бугаю прямо между ног и рванула обратно на улицу, вопя во всю мощь своих лёгких. В конце концов, район жилой, неужели никто её не услышит? Сзади послышался топот ног, и Га Ыль прибавила скорости, сама от себя не ожидая такой прыти. Ну почему она не вызвала такси? Почему надо было переться домой пешком? «Глупая, глупая Га Ыль», — ругала она себя, радуясь только тому, что не стала надевать сегодня обувь на каблуке. Удача, однако, была не на её стороне, потому что слева кто-то метнулся, и оба они упали в лужу. Холодная вода окатила Га Ыль и забралась под одежду, вызывая непроизвольный всхлип. Парень был ловчее Га Ыль и уже сидел на ней, пытаясь перехватить обе руки, молотящие его везде, где получалось достать. Он схватил её запястье, но Га Ыль приподнялась и укусила его за руку, вложив в укус весь свой гнев. Парень взревел, но не отпустил Га Ыль, ударив по лицу. В глазах заплясали звёздочки, и Га Ыль откинулась обратно на асфальт, ударившись головой и запоздало думая о том, что запачкала всю одежду, даже ту шапочку, что связала ей мама…***
Ву Бин колесил по городу, сам толком не понимая, куда хочет поехать. Он несколько дней старательно избегал отца, пока не наткнулся на него вчера, получив очередную затрещину: «Ещё за тот случай, сопляк». Сегодня дома Мин Джи устраивала какой-то приём и три раза повторила ему, что хотела бы там его видеть, можно даже с девушкой. Ву Бин, старательно контролируя свой голос, сказал, что придёт, если у него не появится дел. Но дела что-то всё не появлялись, а время близилось к ночи. Получать очередной нагоняй от отца не хотелось, но и видеть все эти приторно-сладкие рожи тоже не было пределом мечтаний. Похлопав себя по карманам, Ву Бин понял, что у него кончились сигареты. Пока что и это сойдёт за важное дело! В конце концов, он в любом случае не сможет провести вечер в кругу друзей отца и его жены без алкоголя или никотина. Удачно припомнив, что почти рядом с домом Га Ыль он видел круглосуточный магазин, Ву Бин свернул в ту сторону. Ему хотелось бы узнать, как дела у Га Ыль, но написать ей или позвонить он не мог — было неловко, ведь они толком не общались, и это всё могло как-то не так восприняться. А сама Га Ыль на связь не выходила, как и Чан Ди, с которой Чжун Пё в очередной сотый раз запретила видеться его мать. Уже подъезжая к магазинчику, он заметил какое-то нездоровое шевеление прямо на дороге. Выругавшись, Ву Бин остановился посреди улицы и твёрдым шагом направился к возящейся шпане. — И что здесь происходит? — Ву Бин умел быть криминальным принцем, наполняя свой голос металлическими нотками с привкусом высокомерия. Чего уж врать себе — ему нравилось, как перед ним пресмыкаются. В его руках была сосредоточена огромная сила, и это не могло не дарить наслаждения. Хотя бы здесь, когда рядом нет его друзей. — Шёл бы ты мимо, парнишка, — огрызнулся один из трёх преградивших ему путь парней, и Ву Бин с радостью осознал, что сейчас он даст своей злости выход. — Ты бы сначала посмотрел в моё лицо, но теперь уже поздно, — Ву Бин за шкирку поднял ничего не успевшего понять парня и ударил его, предварительно сжав ладонь в кулак. Раздался приятный для слуха Ву Бина звук хрустящей челюсти, и парень упал на асфальт, взвыв от боли. Его друзья определённо были умнее и кинулись в ноги Ву Бина, мгновенно узнав его. Ву Бин хотел было выдать ещё что-нибудь высокомерное, но тут его взгляд зацепил замызганное грязью нежно-розовое пальто и шапочку с помпоном. Разве не в этой одежде была Га Ыль, когда он подвозил её в последний раз? Холодея от ужаса, Ву Бин сделал шаг вперёд и, наклонившись, вгляделся в лицо девушки. Возникло ощущение, что его огрели по голове чем-то тяжёлым. Это была она. Га Ыль. — Я бы отпустил вас, — медленно протянул Ву Бин, неотрывно глядя на Га Ыль, — но вы напали не на ту девушку. — Господин, простите нас… — начал что-то лепетать один из ещё целых парней, но Ву Бин не дал ему договорить. Поднявшись, он ударом ноги вырубил говорящего и принялся методично избивать третьего. С каждым ударом образ Га Ыль в этой проклятой луже отпечатывался всё сильнее, и Ву Бин уже не контролировал себя. Как они посмели тронуть эту девушку?! Как посмели посмотреть в её сторону?! Очнулся Ву Бин сидящим рядом с Га Ыль на голом асфальте. Вокруг валялись избитые твари, посмевшие покуситься на Га Ыль. Опять нужно будет звонить начальнику Квону… И он будет не в самом добром расположении духа. Ву Бин потряс головой, приходя в себя, и поднялся на ноги. Га Ыль нужно было перенести. Пока хотя бы к нему в машину, иначе к ранам добавится ещё и простуда. Уже в автомобиле Ву Бин осмотрел голову Га Ыль, видимых ранений не было, но кто знает, что могло случиться? — Начальник Квон, мне нужна ваша помощь. Опять, — шёпотом произнёс Ву Бин в трубку, когда начальник охраны взял трубку.***
Га Ыль с трудом разлепила веки и обнаружила, что находится не в своей комнате. В голове тут же всплыли последние минуты перед отключкой, и Га Ыль испуганно села на кровати. Это была не больничная палата, но и не одна из тех комнат, что она привыкла видеть. Стены были приятного кремового оттенка, а массивные кресла и шкафы выглядели слишком дорого. Где она вообще находится?! — Уже очнулась? Я думал, что этого никогда не случится. — Сонбэ? — Га Ыль во все глаза разглядывала застывшего в дверном проёме Ву Бин-сонбэ. Выглядел он не очень хорошо, как будто спал в одежде — брюки и рубашка помяты, узел галстука чуть ослаблен, а две верхние пуговицы рубашки расстёгнуты. — Ждала кого-то другого? — Ву Бин-сонбэ снова улыбнулся своей доброй и светлой улыбкой, и Га Ыль непроизвольно заулыбалась ему в ответ. Какое же спокойствие он дарил! — Я… Просто не понимаю, откуда… — Что за любовь к ночным прогулкам, Га Ыль? — Ву Бин-сонбэ уселся в одно из кресел, продолжая улыбаться так, как будто ничего не случилось. — Неужели кроме меня тебя никто не может проводить? Тогда давай договоримся — звони мне, когда собираешься куда-то, и я тебя провожу. Буду твоим личным телохранителем, — добавил Ву Бин-сонбэ, наклонившись вперёд и сцепив пальцы рук. — Как тебе такая идея? — Сонбэ… — Га Ыль почувствовала, как к глазам подкатывают слёзы. — Вы спасли меня! Спасибо, сонбэ! — Га Ыль, меня серьёзно беспокоит ваше с Чан Ди умение попадать в странные ситуации. Это передаётся воздушно-капельным путём? Если да, то нам лучше перестать общаться, — Ву Бин-сонбэ продолжал шутить, но Га Ыль не могла смеяться над подобной ситуацией. Она боялась и представить, что было бы, не окажись там сонбэ. — Простите… — За что ты просишь прощение? — Ву Бин-сонбэ пересел на кровать и попытался поймать взгляд Га Ыль, но она старательно отводила глаза. Как же стыдно! Она принесла ему столько неудобств! — А где мои вещи? — Га Ыль только сейчас поняла, что сидит не в своей одежде. — И кто меня переодевал? — лицо залила краска, как только Га Ыль представила, что это мог быть Ву Бин-сонбэ. — Твои вещи в химчистке, будут готовы через полчаса, не идти же тебе домой в таком виде! А переодевали тебя служанки, я бездыханных девушек не трогаю, — Ву Бин-сонбэ кончиками пальцев коснулся её руки, и Га Ыль увидела, что его костяшки сбиты, на них были свежие царапины и синяки. Из-за неё. — Сонбэ… Простите… — снова пролепетала Га Ыль. Она хотела извиниться за то, что ему пришлось пройти через это, но Ву Бин-сонбэ только рассмеялся в ответ. — Га Ыль, я бы сделал это для тебя миллион раз, не извиняйся. Лучше обещай, что в следующий раз, когда задержишься у подруги или на работе, ты позвонишь мне. Обещаешь? И Га Ыль кивнула в ответ, подумав, что выбора-то особого у неё нет. А на душе вдруг стало совсем тепло. Никто никогда так не заботился о ней, как добрый и милый Ву Бин-сонбэ.