Вне войны

Идея была глупой, безумной, бессмысленной, провальной... Ло мог подбирать синонимы вечно, пока Кид собирался. Им вдвоем предстояло пройти мимо южного фронта далеко в тыл. Юстасс был незаменим — он знал точное расположение дорог и обходных путей к южным портовым городам. Попасть на вражескую территорию и выжить, доверившись лишь этому странному пленнику с юга — отличный план. И главное, легко выполнимый. С того памятного разговора, когда Кид согласился помочь, прошло два месяца. За это время северная армия сумела отбить дорогу к городу обратно, и сюда потоком хлынула военная и гуманитарная помощь. Ло перестал быть единственным доктором в больнице и смог вздохнуть спокойно. Другого идеального времени, чтобы пройти через южный фронт, было не найти. Юстасс Кид за эти два месяца стал держаться менее обособленно, но по-прежнему ни с кем, кроме Ло, не разговаривал. А вот солдаты, казалось, к нему привыкли. Шачи даже начал с ним здороваться по утрам, что Ло посчитал невероятным прогрессом. А вот Пенгвин, быстро шедший на поправку, обходил Юстасса Кида стороной и даже пытался убедить Ло избавиться от него, «чтобы жить стало спокойнее». Сам Ло понимал, что, говори он Киду о своем каждодневном желании разбить его голову о стену, тот вряд ли ответит дружескими чувствами. Холодный нейтралитет и прекращение угроз немедленного убийства со стороны Кида Ло вполне устраивали. — Именно тебе придется пойти со мной, если что, — ухмылялся Кид, — кроме тебя мой язык никто не знает. Совсем недавно Кид полностью перешел в разговоре на северный язык. Хоть он и хвалился своими замечательными познаниями в нем, на деле он говорил плохо. Регулярно сбивался и забывал слова — но позлить Ло ему, видимо, очень хотелось. А Ло говорил с Кидом на южном языке с самого начала и не собирался ничего менять. Наверно, их диалог со стороны выглядел очень странно — вечно запинающиеся, путающие слова, северянин и южанин, говорящие на языках друг друга. — У меня нет гарантий, что ты меня не пристрелишь сразу после выхода из города, — Ло говорил медленно. — Хотя это я тебя недооцениваю — сразу после выхода из больницы, не так ли, Юстасс? — А у меня нет гарантий, что ты действительно хочешь попытаться остановить войну, а не взять с собой бомбу и подорвать какой-нибудь армейский пост к чертовой матери, — Ло никогда не думал, что Кид способен так мило улыбаться. — Счет 1:1, Трафальгар. Не остановить войну, придурок. Войны так просто не останавливаются. Идея попасть и продвигаться по южной территории в качестве военнопленного Ло не нравилась абсолютно, но других вариантов не было. Северян в плен вообще не брали, а сразу убивали, жестоко и беспощадно. Но Кид высказал идею, как можно попытаться пройти мимо всех армейских постов и уйти глубоко в тыл. Протез. Южане такой технологией не владеют, поэтому Ло можно было выставить в качестве сопровождающего и ухаживающего за протезом Кида... куда-нибудь. Судя по тому, что Юстасс водил танк, он был далеко не последним человеком в армии, и к его словам рядовые солдаты должны прислушаться. «План все равно шит белыми нитками», — думал Ло, сдавая плазменный автомат Шачи. Без оружия он чувствовал себя совсем неуверенно, к тому же Киду придется вернуть пулемет. Но это только когда они выйдут за территорию города. Если Юстасс и решит его, Ло, пристрелить, пусть этим все и ограничится. *** У Кида был пулемет на протяжении уже нескольких часов, а Ло до сих пор был жив. Пока он списывал это на невероятное везение. Шли они лесами, чтобы не наткнуться на какой-нибудь (неважно — свой или вражеский) отряд. Основные боевые действия велись только на дороге и рядом с ней, так что было разумно подойти к границе как можно дальше от нее. — На нашей границе солдат как мошек, — сообщил Кид, смотря не на Ло, а куда-то мимо. — Молчи и даже не думай их провоцировать. Сейчас война, солдаты люди нервные, а при виде врага... ого, что это? — Где? — Ло оглянулся, чтобы посмотреть туда, куда смотрел Кид. — Ты что, оленей никогда не видел? — Не-а, — Кид изумленно покачал головой, — у нас и лесов-то нет. Так, пара деревьев стоят рядом — уже гордо лесом называем. Знаешь, в моем родном городе деревьев вообще почти нет. Одни заводы и трубы. Ло задумчиво посмотрел на оленя, что мирно жевал траву и даже не подозревал о том, что в паре десятков километров от него идут масштабные боевые действия. Вокруг родного города Ло жило много таких оленей. И белых медведей, конечно, тоже. Оленей и белых медведей. А вот заводов и труб не было совсем. — Юстасс, — Ло с трудом поспевал за быстро идущим вперед Кидом: казалось, лес напрягал последнего так же сильно, как и восхищал. — А не расскажешь про свою страну? — Да что там рассказывать? — как-то без эмоций усмехнулся Кид. — Грязно у нас в стране. Грязно и пыльно. Страна Кида была полна смога и гари. Иногда дым так сильно застилал улицы, что на расстоянии вытянутой руки уже ничего не было видно. Сжигать уголь, чтобы производить энергию — кажется, это и было основным лозунгом правителей. Ну, в последнее время к ним присоединились фразы типа «убить всех бледнолицых северных ублюдков» (вот любил Кид это слово — ублюдок, правда, не знал, как его сказать на северном языке) и «отвоюем наши земли обратно». Хотя на приграничных землях оба народа жили в течение многих столетий, и всех все устраивало. До недавнего времени. *** Ло схватился за ногу и застонал. Пуля попала в бедро, но вскользь. Боль прожгла ногу насквозь, заставив упасть на землю. Таких глаз у Кида Ло давно не видел. Он кинулся на своего сотоварища и выхватил у него из рук винтовку. — Еще кто такое сделает — я ему башку снесу, — Кид ревел так громко, что у Ло заложило уши, — я же говорил, что он со мной, или у вас с памятью туго? Кид подбежал к распластавшемуся по земле Ло, руки у него дрожали. — Я не доктор, — прохрипел он, — не знаю, где здесь местный врач... так что немного потерпи. Ло сдавленно зашипел. Кровь из раны вытекала темная и густая. Это хорошо. Если бы ему пробили артерию, с этим нерасторопным Кидом кровь давно бы уже вся вытекла. — Наложи повязку ниже раны, идиот, — наконец произнес Ло, — можешь перемотать очень плотно, не бойся. А затем... — говорить становилось все сложнее, — затем антисептик. Обезболивающее... тоже было бы неплохо. Кид явно пытался спросить что-то еще, но Ло уже терял сознание. Очнулся он через несколько часов — было уже темно. Его укрыли какими-то тряпками, пахнущими потом и порохом — явно чьей-то одеждой. Первый шок давно прошел, так что ногу жгло огнем. Ло бессильно заскрипел зубами от злости, ходить он явно сможет нескоро. Оставаться в лагере южных солдат не хотелось — теперь Ло прекрасно понимал, как чувствовал себя Кид в госпитале. Между тем, последний как раз сидел рядом и что-то ел. Наверно, было время ужина. — Наш местный докторишка сказал, что ранение не опасное, — в голосе Кида слышалось облегчение, что Ло не смог не отметить. — Пуля лишь скользнула. Он, конечно, по сравнению с тобой доктор отстойный, но других здесь нет. Есть будешь? Последняя фраза прозвучала столь просто и неуместно во всей сложившейся ситуации, что Ло усмехнулся. — Конечно, буду, Юстасс, даже не думай забрать все себе. Кид расхохотался в ответ и протянул Ло нечто, отдаленно напоминающее кашу. Кажется, глухая ненависть между ними наконец-то начала спадать. *** Ло повезло, и нормально он смог ходить уже через месяц. Конечно, нога все еще болела, но это было терпимо по сравнению с перспективой попадания пули на несколько сантиметров глубже. Тогда бы пришлось попрощаться с планом навсегда и перенести гораздо больший период реабилитации, если вообще выбраться. Местный доктор был не таким уж «отстойным» и оказал Ло вполне квалифицированную медицинскую помощь. Как Ло понял, Юстасс использовал для этого некие свои альтернативные методы убеждения, потому что вид у доктора был неважный. Гораздо сильнее, чем за себя, Ло волновался за успех всего мероприятия. Пока они торчали здесь, Кид активно общался со своими боевыми товарищами и мог снова начать верить им. А они твердили, как заезженная пластинка, одно и то же. «Убей ты уже этого ублюдка». И если от этого Кид отмахивался дежурной фразой о том, что Ло помогает ему следить за протезом, то для следующих выпадов у него аргументов не было. «Всех этих ублюдков надо убивать». Кид не ходил на поле боя, как солдаты его ни уговаривали, и Ло был ему за это безгранично благодарен. Месяцы войны научили его абсолютно спокойно воспринимать потери и меньше ценить человеческую жизнь. Сам Ло уже не знал, зачем жил. Возможно, только ради осуществления той самой безумной идеи. Дома его никогда никто не ждал, а друзей он обретал и терял — одного за другим. Только Шачи с Пенгвином, наверно, и остались. Ненавидеть Кида за раненого Пенгвина и за десятки убитых северных солдат очень хотелось, но уже не получалось. Ло ненавидел саму войну — ту, что так бесцеремонно ворвалась в его жизнь и отобрала все то малое, что у него было. Кид был всего лишь еще одной жертвой войны, причем она сломала его практически сразу. Он получал моральное удовлетворение от убийств — точнее, это он так думал. До недавнего времени ему казалось, что он все делает правильно, а сейчас Юстасс был так же растерян. — На следующем военном посту служит Киллер, — тихо произнес Кид, пока они вместе собирали вещи, — он поможет. А дальше фронт заканчивается. Мы почти справились с самым сложным, Трафальгар! Ло нервно улыбнулся в ответ, затягивая узел на мешке с вещами и едой. Самое сложное, вопреки оптимистичному мнению Кида, было еще впереди. Пройти южные степи, сухие и донельзя жаркие — и выжить. Попасть в первый южный город — и выжить уже там. И, наконец, незаметно сесть на поезд до столицы. *** Кид вжимал Ло в стену, и последний про себя отметил, что протез сделан действительно на славу: он слушался Кида почти так же хорошо, как родная рука. — Они отправили Киллера на границу, понимаешь? — тихо прохрипел Кид. — Туда, где самая мясорубка! — Хочешь повернуть обратно? — спросил Ло, чем, казалось, взбесил Кида еще сильнее, но хватку тот ослабил. Ло зашипел и потер ушибленные запястья, а Кид вздохнул. Ло видел, как неудержимое желание повернуть назад мешает тому нормально соображать. Кид хочет к своему боевому товарищу... или же сейчас правильно сказать другу. — Вряд ли он там умрет, — продолжил Ло, — ты же говорил, что Киллер очень опытный боец. — Заткнись. — К тому же врачи у вас там нормальные. — Рот закрой. — Да и еще... — Твою мать, Трафальгар, я вроде сказал тебе заткнуться! Возглас отозвался эхом в совершенно пустом сарайчике. Армейский пост был совершенно пуст, всех солдат отправили служить ближе к месту боевых действий. Ло удивляло, как они могли разминуться с такой большой оравой шумных южных солдат. Дорога-то была одна. — Как же я тебя ненавижу, Трафальгар, — голос Кида звучал глухо, словно тот находился под водой. — Ты весь такой чистенький, такой хорошенький. Война — это словно не про тебя. Даже миссия у тебя и то светлая — смерти людей остановить. А не многовато ли на себя берешь? И во всем-то Кид прав, кроме одного: война — она как раз про него, про Ло. Казалось, она проела его насквозь, уничтожила и разбила гораздо сильнее, чем Кида. «Ненавижу войну». — Я тебя тоже ненавижу, Юст... Кид. Ло не знал, сколько времени Кид смотрел на него. Может, пару секунд, а может, вечность. А затем наклонился прямо к его лицу — и поцеловал. Наверно, девушки у него никогда и не было, отметил про себя Ло. Причем Кид и не думал передавать инициативу — мол, я тут главный, и все тут. Ло не знал, чего здесь было больше — желания унизить врага или других, более личных причин. Поцелуй получился горьким и грубым — он тоже пропитался войной. *** Степи Юга были гораздо теплее родного всегда заснеженного Севера, однако спать на голой земле все равно было холодно. Вечера проходили одинаково: Кид заботился о костре, а Ло о еде. Припасы, которые Юстасс захватил с собой, давно кончились, приходилось жестко экономить и пытаться добыть себе еду самостоятельно. Ло на своей шкуре ощутил, как сильно южанам нужны плодородные земли — промышленная зона страны была далеко, а окружающая среда уже была жутко загрязнена. Шли Кид и Ло вдоль речки, что хоть и делало путь в два раза длиннее, но отходить от нее было бы смерти подобно. На цивилизованную дорогу, окруженную деревнями и ведущую прямо в город, Кид выходить не решался — вероятность нарваться на армейский патруль была слишком высока, и отбрехаться сказками про мифическую нужность Ло не получилось бы, его просто пристрелили бы на месте. И, как будто длинного пути было недостаточно, раненая нога замедляла движение еще сильнее. Кид порой уходил далеко вперед и дико бесился из-за того, что Ло шел очень медленно. — Давай топай уже, Трафальгар! — злился Кид и тянул Ло за руку. — Нам очень нужно подняться на этот холм побыстрее, тогда мы сможем быть в городе до заката! — С таким попутчиком, как я, лучше появиться там ночью, тебе не кажется? — тихо спросил Ло, вцепившись в Кида, чтобы не отставать. — Все будет хорошо, вот увидишь! — Ло никогда не видел Юстасса таким воодушевленным. — Главное, не попадаться на глаза военным, а гражданские в твое лицо не будут всматриваться. Ло кивнул, понимая, что полностью вверяет себя этому странному южанину, Юстассу Киду. *** Город поражал своей красотой и уродливостью одновременно. Повсюду торчали какие-то трубы, изогнутые под самыми причудливыми углами, из некоторых шел дым, а из других — пар. Душно, грязно и пыльно — вот три главных слова, которые лезли Ло в голову. — Юстасс...— Ло задумчиво посмотрел на очередную коптильню слева от них — и как в этой стране еще не сожгли весь уголь? — А кем ты был до войны? — Кем я был? — переспросил Кид. — Да никем, по сути своей. Подрабатывал на местной тепловой станции, жег уголь. Ну это когда совсем нечего было делать. В основном, я шатался по улицам с Киллером, ну и часто пил, конечно. — Неудивительно, что из тебя вышел такой хороший солдат, — протянул Ло, рассматривая висящие на стенах домов плакаты («Много угля и чистая вода — наш залог счастливого будущего» — если с углем у страны действительно не было проблем, то чистая вода встречалась крайне редко), — обычно из таких, как ты, они и получаются. Второй плакат, что Ло заметил, был гораздо нелицеприятнее первого. Оттуда на них с Кидом смотрел бледный человек, немного похожий на самого Ло. Лицо человека было скорчено в гримасе ужаса, а вокруг стояли довольные солдаты в характерной южной форме. «Смерть северным ублюдкам» — коротко гласила надпись. Ло на всякий случай натянул капюшон сильнее на лицо и поспешил за Кидом. Юстасс нашел им комнатенку где-то на окраине города и строго-настрого запретил Ло выходить из нее без надобности. Поезд в столицу отходил через неделю, и оставшееся время делать было откровенно нечего. Юстасс отвечал за все, а Ло оставалось только скучать в четырех стенах. Сколько раз Ло, сидя в госпитале, представлял, как проникает в южный тыл — и вот он на самом деле здесь. Он крепко прижал сумку к себе — пройти такой длинный путь без каких-либо доказательств своих слов было бы просто глупо. У Ло были документы, фотографии, воспоминания в конце концов. Скорее всего, его давно ищут. Никого, кроме Шачи, Ло в свой план не посвящал. Шачи, хоть и был треплом, знал, когда нужно молчать. Пусть лучше все его считают умершим. Или предателем — ведь вместе с Ло исчез и Кид. — Гнилое ты дело задумал, Трафальгар, — говорил Кид, выпивая уже третью кружку воды. Сегодня еду добыть не удалось: Кида начали искать по всему городу. Показываться на улице ему стало так же опасно, как и Ло — Кида разыскивали как дезертира. К таким отношение было такое же, как к пленным — мгновенный расстрел без суда и следствия. — Попробовать-то можно, — с наигранным весельем отозвался Ло. — Интересно же, что получится. — Эй, Трафальгар, — Кид резко дернулся вперед, — в каком городе ты живешь? — Тебе зачем? — ухмыльнулся Ло в ответ. — Даже не думай, что я тебе расскажу. — И не надо, — Кид отмахнулся и посмотрел на потолок, — я тебя и так найду. Вот увидишь, объеду весь долбаный Север, но найду. — Звучит очень жутко, — отозвался Ло. — Ты что, будешь меня преследовать? Страшно-страшно. Тебе, видимо, совсем делать нечего, раз ты... Кид закатил глаза. — Ну почему тебя постоянно приходится затыкать, а, Трафальгар? Второй поцелуй получился гораздо лучше первого. Нет, Кид целоваться так и не научился. Просто горечи и сожаления стало немного поменьше. *** Радость от налаживания относительно нормальных отношений с Кидом долго не продлилась. Новость о запуске бомб оказалась как гром среди ясного неба. Ло готов был поклясться, что запомнил этот день навсегда, он никогда не забыл бы ни выражение лица Кида, ни то, как тряслись у него руки. — Ты знал об этом? — Одной рукой Кид сжимал утреннюю газету, а другой — горло Ло. — Тебе, блядь, лучше честно ответить, Трафальгар! Откуда ему было знать. Он же обычный полевой врач, а не ученый на службе у правительства. Отпустив наконец Ло, Кид начал нарезать круги по комнате. Наверно, он просто до конца не мог во все поверить, в отличие от Ло, который сразу понял, что это правда. Его родная страна вполне была способна на такое. Южная сторона объявила о полной капитуляции и безоговорочно приняла все условия противника. Кид разбил радио после того, как услышал об этом в десятый, наверно, раз, и Ло был ему благодарен. И без радиоприемника было донельзя тошно. Что Юстасс Кид убил пару сотен человек, что Ло спас столько же — они оба проиграли. — Соседние страны этого так не оставят, — Ло решился наконец нарушить молчание. — Понятия не имею, чем мое правительство думало. Толку с такой победы нет... Интересно, сколько умерло. Десять тысяч, двадцать? А, может, сто? Цифра замалчивалась, и Ло смутно подозревал, что она огромная. Все эти кровавые бои на границе, цифры спасенных и убитых, которые Ло так старательно подсчитывал каждый день, стали казаться такими незначительными, что на секунду стало даже весело. В открытую смеяться Ло не решился — Кид и так был крайне взбешен. — Мои документы могут тебе пригодиться, Юстасс, — Ло затряс сумку, вытряхивая на пол гору разных бумажек. — Ты же поедешь в столицу, верно? Я переведу тебе тексты на южный язык... Лицо Кида скривилось, но он послушно сел на пол и начал перебирать бумаги. — Ну и что это за неведомая херня? — наконец спросил он, уткнувшись в документы так, словно понимал, что там написано. — Твои детские рисунки? — Почти, — Ло пропустил колкость мимо ушей. — Это чертежи. Схемы там разные, улавливаешь? — Если это схемы вашей бомбы, я убью тебя прямо здесь и сейчас, Трафальгар. Если у тебя были чертежи этой ебанины, и ты молчал... — Не совсем. — Собеседник из Кида все-таки был очень сложный. — Это чертежи того, с помощью чего наша бомба летает и взрывается. Чертежи того, с помощью чего мы делаем наши плазменные винтовки. Того, на чем работает в конце концов твой протез. Глаза Кида расширились от удивления, a руки, Ло готов был поклясться, на секунду дрогнули. — Если ваша страна ими овладеет, то угля и воды хватит на всех, — говорить было очень трудно. — Эта война закончилась, но следующей уже не будет. Секрет счастливой и благополучной жизни миллионов людей лежал в маленькой сумке. Довольно иронично. — Уверен, тебе интересно, откуда я все это знаю и почему вдруг решил так великодушно поделиться этой информацией, стоящей, бесспорно, миллионы, — начал было Ло, но Кид жестом его остановил. — Нет никакого интереса слушать твои жалкие истории, — ухмыльнулся он. — Ты мне лучше докажи, что это действительно схемы вашей хваленой чистой энергии, а не твои наброски в пьяном угаре. Видишь ли, пару часов назад твои соотечественники сровняли с землей мой родной город. Ты до сих пор жив только потому, что говоришь интересные вещи. — Я и без тебя понимаю, что мне осталось жить около пары дней, — скривился Ло. — Родную страну я больше никогда не увижу, a любой южанин с самой дерьмовой винтовкой подстрелит меня в момент. А, вообще, знаешь ли, мне обидно. Я, между прочим, медик, a не физик. Мне стоило огромных трудов и времени расшифровать схемы и понять, что вообще имелось в виду. Хотя бы в общих чертах. На осознание идеи у меня ушло около шести месяцев. А потом извини, война началась, так что техническую реализацию вашим ученым придется понимать самим. Кид напряженно молчал, a Ло улыбался. — Ты можешь отнести эти мои пьяные наброски кому-нибудь, кто хоть немножко поумнее тебя, и он предоставит тебе доказательства. А если хочешь, мы можем просто растопить ими камин. Становится немного холодновато, тебе не кажется? — Пошли со мной, — Кид говорил серьезно. — Поехали со мной в столицу, Трафальгар, как мы и планировали. Пожалуйста. И Ло хрипло засмеялся. Теперь это было абсолютно невозможно.