***
Словно по зову, прорвавшись сквозь пелену боли, в голове брюнета всплыло воспоминание: — Первое правило при травмах: моральных или физических — не концентрируйтесь на них, — голос другого лектора зазвучал у него в голове. — Если отвлечься, высок шанс не схлопотать шок, в обоих смыслах. Джон Мак' Тагер, довольно высокий волшебник средних лет, инструктировал будущие пополнение в рядах так называемых боевиков, в плане моральной и физической подготовки. Мужчина обладал резкими чертами лица и весьма звучным тембром. Его резкий голос, не усиленный никакими заклинаниями, с легкостью разносился по всей аудитории, преобразованной в заметённый снегом лес. — Начнем с физических травм. Если вы оказались так глупы, что позволили себя ранить, ни в коем случае не вздумайте отключаться. И речь сейчас идет не о заклятиях, а о самых настоящих ранениях. В любом случае, перед тем, как приниматься лечить себя, важно отвлечься. Мужчина ходил из стороны в сторону, заложив руки за спину, а будущие бойцы, стоя по стойке смирно, провожали каждое его движение взглядом. — Иначе вас хватит болевой шок, вы потеряете сознание и, если это произойдет в условиях боя, шанс, что вы не очнётесь, возрастает в несколько десятков раз. Самое лучшее средство — это крик. Крик позволяет высвободить лишний адреналин и в полной мере отвлекает от ранения. Запомните: больно — кричи! И Гарри кричал.***
— Синие упыри! Летающие бесята! Богартовы дети! Горгульи микроскопические! Стрекозы паршивые! Чтоб вас черт побрал, свиноматок крылатых! — с каждым словом агрессивный тон Рона постепенно сходил на нет, уступая место жалостливым ноткам в голосе. Под конец своей гневной тирады, Рон чуть не плакал. Всё должно было пройти идеально, он придумал невероятно хороший план, который мог бы помочь ему закончить задание в срок. Передвигаясь по каналу в процессе боя с пикси, он заметил, что тот заканчивается трубой, довольно узкой по сравнению с диаметром канала. Суть его стратегии была в том, чтобы натянуть края сети на другом конце трубы, а затем, оглушая как можно больше пикси, заставить их пролететь по трубе к нему. Как попасть к тому концу трубы еще предстояло придумать, поскольку аппарировать на территории площадки экзамена было нельзя — наложено антиаппарационное заклинание. Тогда Рон вспомнил про то, что наряду с некоторыми зельями он взял с собой перуанский порошок мгновенной тьмы. Затем Рон в ходе битвы нащупал в кармане тот самый пузырек, в котором хранилась заветная субстанция и, улучив момент, с размаху бросил его об землю. Сначала ничего не произошло, и лишь мгновение спустя он понял свою ошибку. В спешке он перепутал флакон с порошком с флаконом «Мираж», позволяющим создать отвлекающие видения, если разбить его. Сперва он не почувствовал особой разницы: ну будут они летать в темноте, натыкаясь друг на друга, или же будут летать в цветном мираже, разница невелика. Все минусы своего положения по достоинству Рон смог оценить в следующие пять минут. Во-первых, он не учел того, что «Мираж» имел намного больший обхват, чем порошок, и создавал картинку не перед тем, кто бросил его, а вокруг него. То есть, «Мираж» работал скорее по принципу гранаты: чтобы воспользоваться им, нужно было удалиться на безопасное расстояние. Всю прелесть иллюзии Рон понял после третьего падения, зацепившись за тщательно скрытые видением камни и порвав также и левую штанину. Но быстрой и безболезненной смерти ему захотелось после того, как он, рефлекторно уворачиваясь от несуществующего дерева, врезался головой в ту самую каменную трубу. На лбу обещала вскочить огромная шишка, в голове словно гудел колокол, и шумело в ушах. — Вот уж действительно, — пробормотал Рон, нахмурившись, вставая с земли. — Откуда в канаве деревья? Голова очень болела, но времени на полный курс лечения не было. Надо было спешить. Рон, покачиваясь, оторвал рукав рубашки, наскоро трансфигурировал его в бинт и перемотал им голову, предварительно обеззаразив место удара заклинанием. Затем, направив палочку на лоб и проследив глазами траекторию её движения, при этом забавно скосив их, он произнёс: — Analgesic! Шум в уша и гудение в голове никуда не исчезли, но боль медленно и плавно отступила. Заклинание сработало на ура. Таким образом, спустя несколько секунд, рыжий чувствовал себя так, словно никогда и не ударялся. Вестибулярный аппарат продолжал пошаливать, и из-за этого при ходьбе Рона сильно покачивало, а также, из-за странных ощущений в голове, он чувствовал себя, словно на морском дне. Воодушевившись тем отрывом, который он получил, Рон помчался вперед по трубе, если этот способ передвижения можно было так назвать. Труба была от силы полтора метра в диаметре и Рон бежал в ней зигзагами, от головокружения согнувшись в три погибели. Добежав до конца трубы, он вылез из неё и, слегка дрожащими от нетерпения руками, закрепил на ней сеть. Сеть была большая, она спокойно могла вместить взрослого человека и ещё что-нибудь, поэтому несмотря на то что её края были закреплены по контуру трубы, значительная часть сети лежала на земле. В этот раз Рон точно собирался учесть то, что нельзя позволить пикси пролететь в сеть на большой скорости, иначе этой сети тоже придет конец, как и его надеждам на сданный экзамен.***
Иногда Гарри задумывался, почему он выбрал одно из сложнейших направлений в отделе мракоборцев. Учиться там было куда сложнее, чем на том уровне, который выбрал Рон. «Ликвидация критических происшествий». У мракоборцев ничего не было просто. По совместительству со спасателем, Рон был также обучен на уровне среднестатистического квалифицированного мракоборца. Никогда нельзя было угадать, что ждет сотрудника, приехавшего по вызову, а людей в отделе слишком ценили, чтобы так запросто терять их, в случае чего-то большего. По словам самого Рона, он выбрал эту сферу благодаря тому, что его отец во время войны занимался чем-то подобным и потому, что ему не хватало приключений. Гарри хорошо помнил, как Артур Уизли задерживал, штрафовал, и арестовывал шарлатанов, продававших всяческие защитные амулеты, сомнительные зелья и прочее подделки, игравших на страхе простых людей, которые стремились защитить себя и своих близких любыми путями. Только вот Рон решил взять планку повыше, и замахнулся на спасение людей в самом прямом смысле этого слова. Так что, если у кого-то в уборной вдруг оказались ядовитые змеи, или в дом проникли дикие нюхлеры, или на чердаке появился упырь — в общем если что-то угрожало жизни мирного населения, с целью ликвидации на место происшествия отправляли сотрудника отдела мракоборцев «Ликвидация критических происшествий». И, если Рон сдаст экзамены, в чём сам рыжий не сомневался ни капли, он станет новым полноправным сотрудником этого отдела. С Гарри всё обстояло несколько иначе. Он пошел в отдел, потому что за всю свою жизнь уже привык к опасности и, по большому счету, просто не знал, где еще он мог бы так эффективно применить свои знания и силы. К тому же, когда-то в школе они мечтали стать мракоборцами, да и Рон первым проявил инициативу поступить на обучение и позвал с собой Гарри, который недолго думая согласился. По-хорошему, он просто не знал чем себя занять, и решил просто делать то, к чему привык. Кричал Гарри долго и со вкусом. С таким неистовством, будто это могло спасти его от боли, пронзающей всю ногу насквозь. Впрочем, эффект в этом был: отвлекаясь на крик, Гарри не так сильно чувствовал её. А когда сил кричать не осталось, парень прикрыл глаза и постоял так немного с запрокинутой головой. Затем, он аккуратно, но как можно быстрее начал обрабатывать ногу. Дезинфекция, бинт. Дезинфекция, бинт. Важно было сохранить первозданный вид ранения до прибытия в госпиталь. Ни в коем случае нельзя было заращивать рану, иначе был бы огромный риск получить заражение крови. Точнее наоборот, риск не стать оборотнем после такой манипуляции был невероятно мал. — Вот бы сейчас обезбаливающего, — через силу прошипел Гарри. Ученики уставились на гриффиндорскую отличницу, заучку, невыносимую всезнайку, и черт его знает как они еще ее успели прозвать. Всегда безупречная в своих ответах, всегда тянущая руку первой, потому что знает, что она знает, всегда-всегда-всегда вся из себя… Грейнджер, сейчас она сказала что-то невообразимое. Незаметно для самих учеников, по классу пошли шепотки, чего в принципе не бывало на уроках Снейпа. — Что она имеет в виду? Моя мама в детстве всегда обрабатывала мне царапины заклинаниями, чтобы мне не было больно… — Маменькин сынок. — Ха-ха, отличница сделала промах. — А я считаю что она права. Я ей верю. — Ханна, да ты всегда всему веришь! — Слушай, а не пошел бы ты? — Да мне вообще без разницы, что ты пристал? — Может она что-то не это имела ввиду? — Ой, да просто грязнокровка не знала об этом, потому что не могла знать. Её родители ведь не были магами, — делая акцент на каждом слове вальяжно тихонько, и, судя по интонации, с ленивой усмешкой, протянул некто с задних парт. В ответ кто-то рядом с говорившим, по звукам явно двое, тихонько заржали. Снейп наблюдал всё это, раздраженно изогнув бровь. Но если внимательно присмотреться, можно было заметить едва-едва видную ухмылку на его лице. В конце концов, он просто сделал шаг в класс, и от этого звука сразу наступила гробовая тишина. Проигнорировав столь вызывающее поведение учеников на своем уроке, он сказал: — Мисс Грейнджер в очередной раз права. Какое похвальное рвение быть ходячей энциклопедией, — с задних парт опять раздалось хихиканье. — Однако, вам всем стоит запомнить, и естественно записать, что любое болепонижающие заклинание в комбинации с отравляющим эффектом яда оборотня вызывает сильнейший обморок, сродни наркозу, что никак не поможет вам обработать рану до прибытия целителей. Запомнили, записали. Дальше!» Несмотря на трудности с ногой, спустя пять-десять минут манипуляций Гарри был готов продолжать бой.***
Рон встал напротив выхода из трубы и приготовился палить по подлетающим пикси заклятиями. Он стоял и, с не присущей ему терпеливостью, ждал. Ему кровь из носу нужно было изловить всех пикси, такова была суть его будущей профессии — не давать распространяться всяческим «причинам критических происшествий». К тому же, это подтверждалось тем, что вначале экзамена, когда кураторы дали ему сети, они сообщили, что они пригодятся во втором туре. Сначала Рон думал, что ему понадобится отлавливать что-то в реке или море, возможно даже русалку, чем черт не шутит, но как только рыжий столкнулся с пикси, он всё понял. И тут что-то пошло не так. Десять секунд, двадцать, тридцать и, наконец, минута. Тишина. Простояв так еще несколько мгновений, Рон раздражённо хлопнул себя рукой по ноге и, подойдя к трубе, начал отсоединять сетку. Отцепив два крепления из десяти парень, одним движением подтянувшись на руках, пролез внутрь трубы и аккуратно, как можно тише пошел в обратном направлении. Дойдя до конца трубы, Рон ужаснулся. Ни одного пикси не было видно в радиусе пятидесяти метров.