***
— Гоменум ревелио…? Нет же, это вроде только на людей действует. Может то заклинание, которое… Хотя нет, — мысли Рона метались как косули при виде хищника. — Или вот это, как там его… Мор… Морт… Мортмордре… — медленно до парня дошло, какое именно заклинание он вспомнил. — Мерлиновы панталоны, а это здесь вообще причём? — на мгновение вслух ужаснулся Рон, но затем вернулся к решению более насущных проблем. — Или может… Нет, пожалуй, точно нет. Решение пришло неотвратимо. Вернее, оно было на поверхности все это время, просто рыжий старательно пытался не замечать его ввиду его болезненности. Однако неизбежно, как снежный ком, катящийся с горы и превращающийся в лавину, как желтение листьев по осени и расцветание почек весной, как патриотизм, пылающий в душе народного героя, все сильнее укреплялась решимость в сердце Рональда Уизли, но совершенно неожиданным образом она была прервана жабой, запрыгнувшей к нему на правый сапог.не унывал.
— Акцио побеждённые пикси! — полнейшая тишина. — Черт побери, да что не так с этой формулировкой? — Парень озлобленно потряс палочкой перед самым своим носом.Держал нос по ветру, так сказать.
— Акцио отрубившиеся пикси! — вдалеке послышалось недовольное кваканье жабы. — Да ёлки зелёные!!!Сохранял равновесие эмоций, и поддерживал Дзен в своей душе даже в самых трудных ситуациях.
— О Господи, — вознеся руки к небу, как заправский актер в театре, Рон решил, что сейчас самое время пожаловаться на систему. — Вот почему? Почему все должно быть так трудно и мудрено? Это же магия, в конце концов, почему нельзя просто сказать, как тебе нравится, и получить желаемое? Ни тебе куражу, ни наслаждения от процесса! Почему всегда нужно говорить что-нибудь наподобие: «Акцио пикси, оглушенные заклинаниями различной степени тяжести, выпущенными из этой палочки?!» — Проорал Рон и по привычке взмахнул правой рукой, впрочем, уже ни на что не надеясь. Рассекая воздух с тихим, но пронзительным свистом, несколько десятков неподвижно застывших и как-то неестественно обмякших пикси, не сбавляя скорости, чрезвычайно болезненно обсыпали нашего героя.***
— Портал. Что это такое? — Портал — это нечто, неопределённая вещь, заколдованная таким образом, чтобы переносить любого, кто к ней прикоснется, в точку назначения. — Кто определяет точку назначения? — Конечно же, маг, закладывающий портал. — Но как? Есть ли для этого какое-то специальное заклинание? — Нет, нет. Всё, что нужно для того, чтобы создать портал — направить палочку на предмет, который ты хочешь заколдовать, произнести «portus» и представить себе то место, куда хочешь после переместиться или переместить кого-нибудь, кто прикоснется к порталу. — Получается, это невербальная магия на неосознанном уровне? — Да, именно поэтому у нас в Хогвартсе это заклинание обычно не преподают несовершеннолетним студентам. — А можно ли научиться верно исполнять это заклинание, совершенно не владея невербальной магией? — Боюсь, в моей практике такого еще не встречалось. — Хотела бы сказать, что я лично знакома с таким человеком, и могла бы вас свести, если хотите. Чем вы могли бы объяснить появление подобного феномена? — Благодарю, думаю, в этом нет нужды. Я верю вам на слово. Что же, думаю, тут дело в том, что человек — чрезвычайно доверчивое существо. — Будьте добры, поясните… — При всём том, что человек порой не верит даже в себя, он, как это ни парадоксально, верит себе. Так что, когда человек обучается заклинанию Портус, он не видит в этом ничего трудного, поскольку это заклинание довольно банально и обыденно. То ли дело невероятно загадочная, трудная и непостижимая невербальная магия. По крайней мере такой многим её преподносит общество. К сожалению. — То есть, вы хотите сказать, что человек способен сам себе внушить мысли о том, что он может выполнить заклинание, и это сработает? — Скажем так, основываясь на моём опыте во многих других областях магии и на ваших словах, можно сказать, что вероятность такого расклада чрезвычайно высока. — Думаю, это говорит о том, что вы очень хороший учитель. — Будьте добры, поясните… — Вы говорили, что в вашей практике подобного не встречалось. Из этого можно сделать вывод, что, под вашим началом, студентам невербальная магия не кажется такой уж, к слову сказать, «загадочной, трудной и непостижимой», что, несомненно, говорит о высоком уровне обучения. — Благодарю, я очень польщен. Однако, я вынужден вас предупредить, если вы продолжите хвалить меня, то неминуемо увидите, как я краснею. Собственно, это уже произошло, но сейчас атмосфера загадочного полумрака идет мне на пользу. Взмахом руки, фиолетовый журнал, с броским заголовком «Эксклюзивное интервью Альбуса Дамблдора, для самых маленьких», был отброшен на журнальный столик. Колдун, сидевший в атриуме Министерства и добросовестно следивший за всеми входящими и выходящими, лениво потянулся и, заложив руки за голову, откинулся на спинку своего стула. Вот уже третий час как началась его смена, но ничего интересного так и не произошло. Этот маг совершенно недавно поступил на службу, но, при этом, его никто не предупредил о неимоверной скуке, царящей в коридорах ночного здания. Предыдущий «Служитель» был уволен из-за того, что его слишком много раз заставали спящим на рабочем месте. С одной стороны, его можно было понять, ибо от неимоверной тишины (разве что из загадочного Отдела Тайн порой раздавались странные звуки, причём всё время разные), давившей на уши, можно было просто свихнуться, и единственным выходом в этом океане безмолвия и скуки был сон. Но, с другой стороны, повторять его ошибки молодой энтузиаст не собирался. Этот парень следовал новой политике современной магической молодёжи. При том что совершенно не был вхож в круги магглов, он, как говорится, без зазрения совести пользовался их изобретениями. Вот и в этот раз парень решил спасти свою работу и репутацию нехитрым маггловским изобретением. Огромное количество волшебства в Министерстве чрезвычайно фонило, перекрывая всевозможные компьютеры, телефоны, даже маггловское радио здесь не работало. Однако, стоило снабдить почти любое, за редким исключением, маггловское изобретение нехитрым заклинанием, и вуаля — при определенных условиях слабенькое устройство вполне работало. В ночном Министерстве было куда меньше «фонящих» предметов, артефактов и прочих вещей, а также в нём почти не было колдунов, что немало облегчало работу всяческих простеньких гаджетов. Воровато оглянувшись по сторонам и убедившись, что никого из начальства рядом нет, Стэнли Шанпайк, которому вот уже пару месяцев как надоело водить Ночной Рыцарь и который решил найти работу поспокойней и по стабильней, выудил из кармана маленький Тетрис, кровью и потом наложенным на него заклятием левитации. Вскоре звуки, сопровождающиеся строками на маленьком экране и клацаньем по кнопкам, тихим эхом разнеслись по Атриуму.***
Постоянно уворачиваясь и отбрасывая «оборотня» на безопасное для себя расстояние, Гарри пребывал в легком замешательстве. В чём смысл последнего испытания? Что нужно сделать? Исходя из того, чему его учили, нужно обезвредить оборотня с минимальным ущербом для гражданских и магглов. Но на такое задание никогда не посылали одного человека. Обезвреживание всегда производила бригада квалифицированных магов с соответствующим оборудованием и приспособлениями. Даже специальные усыпляющие зелья, распыляемые по местности, вместе с респираторами шли в комплекте. У брюнета же была только волшебная палочка, мышцы и смекалка. Правда в крайних случаях им позволяли применять радикальные меры. — Неужели придется нанизывать его лапами на острые ветви, а вокруг шеи обернуть прочную удавку и закрепить её на дереве… — не то, чтобы после всего ему было жалко оборотня, просто парень всё же был гуманистом и даже в мыслях с трудом допускал возможность чрезмерного насилия. — Радикальные меры разрешены только если ситуация выходит или уже вышла из-под контроля, а объект угрожает жизни мирному населению. Несмотря на полную, на первый взгляд, безысходность положения, Гарри всё же решил немного потянуть время. Ну не мог он просто взять и покалечить живое существо без веских, необратимо важных причин. А поскольку в подобных ситуациях у Гарри проявлялся ставший непривычным для него в последнее время оптимизм, достаточно веских причин он не видел. Даже иронично, но, когда спустя пару минут их беспрерывной пляски, волк, отброшенный заклинанием, со всего размаху приложился хребтом об дерево, на мгновение где-то глубоко внутри у Гарри всё скорчилось от жалости. Если бы Дурсли, как и многие другие соседушки на Тисовой улице, в детстве мучили его кроме всего прочего ещё и фанатичным (ну или хотя бы просто тщательным) изучением Библии, Гарри бы точно знал, что в совершенстве постиг заповедь «Возлюби врага своего». Тем не менее, инстинкты, приобретённые за долгие годы борьбы со злом, не могли не проявиться, несмотря на жалость. Острый взгляд брюнета всё же успел заметить на шее у падающего волка ошейник с… Ключом. Самым обыкновенным ключом. Стального цвета, без вензелей, простого оформления, но, тем не менее, с какой-то гравировкой на тыльной стороне. Гарри собрался с силами и, воспользовавшись моментом, атаковал оборотня сразу серией заклинаний, впрочем, не очень рассчитывая на успех. Последние несколько раз волк успешно уворачивался от них и парню удавалось лишь вовремя выставить блок. Однако, к величайшему удивлению брюнета, почти все проклятия достигли своей цели, и, осмелев, он выпустил еще парочку, последним крепко привязав её к выступающим сквозь землю корням дерева, под которым, наконец обездвиженный, неподвижно лежал волк. Осторожно подойдя ближе, при этом сильно хромая, Гарри понял основную причину своего неожиданного успеха. По затылку волка стекала тоненькая струйка бордовой крови, образовывая мокрый шлейф на шерсти животного. Однако этот экземпляр всё же оставался в сознании и очень злобно рычал, реагируя попыткой вырваться из пут на каждое движение парня. Подойдя к нему почти вплотную, Гарри осторожно, но с силой надавил одной рукой волку на лоб, в то время как другой, отодвинув шерсть на его горле, начал ощупывать ошейник, попутно осматривая его. Парень был бы чрезвычайно удивлён, не обнаружив на нём никаких кнопок или же застёжек, но после столь насыщенного дня, тот предел в его сознании, переступая который можно было бы его поразить, значительно отодвинулся. — Подумаешь, искусная магия, и только, — всё, что подумал уставший брюнет в тот момент. Разрезать монолитный, стальной, наверняка зачарованный и очень прочный ошейник, или же попытаться расколоть его при помощи заклинаний прямо на шее у зверя было бы слишком опасно. Главное правило — защищать мирных жителей. Подразумевалось, что этот волк настоящий оборотень. Настоящий оборотень — это обернувшийся человек. Человек может быть плохим или хорошим, но он, в первую очередь, гражданский, которого Гарри должен защищать. А уж если на его совести что-то и есть, судить его будет Визенгамот. Не найдя ничего, что могло бы помочь или как-то приблизить его к разгадке, парень, наконец, взял в руки ключ. Внезапно он понял, что должен был искать. На рукояти ключа был тот самый вензель, который парень заметил ещё во время схватки, но не обратил на него должного внимания. Тогда он в спешке подумал, что это какой-то герб или буква, но теперь он отчетливо рассмотрел надпись «Вытяни меня», выгравированную маленьким убористым почерком. — Прямо «Алиса в стране чудес» какая-то, — буркнул Гарри, слегка нахмурившись. Потерев правой рукой переносицу, а левой продолжая надежно прижимать голову волка к земле, тряхнул головой и резко выдернул ключ.…
Дальнейшее Гарри помнил как в тумане. Помнил, как у него закружилась голова и что-то с силой дернуло его в районе пупка. Помнил, как он, не удержавшись на ногах, покачнулся и упал в какое-то абсолютно белое помещение. Помнил, как догадался отлевитировать волка к стене, на которой виднелась замочная скважина. Помнил, как провернул ключ и тем самым открыл дверь, всё это время сливавшуюся со стеной. Помнил, как сделал несколько шагов наружу, по привычке продолжая левитировать животное. Помнил, как в очередной раз упал, но на этот раз на колени, и уже было пошатнулся, рискуя рухнуть лицом в пол коридора, в котором оказался. Помнил, как что-то, какая-то неведомая сила, подхватила его и понесла, словно по волнам… Песок пляжа, на котором он лежал, был чистым, море тихо шумело, вдалеке покрикивали чайки. Солнце светило ярко, настолько ярко, что даже с прикрытыми веками свет резал глаза. «Самое время, чтобы искупаться», — подумал Гарри и, стремясь спасти измученное жарой тело, встал, направившись к воде. Пройдя несколько метров по мелководью, парень понял, что, если он хочет освежиться, ему срочно необходимо нырнуть, иначе голова треснет, как перезрелый арбуз. По щеке потекла тёплая струйка. Что-то красное начало капать в воду. Гарри подставил ладонь, и, поймав несколько ярко алых капель, попробовал их на вкус. Сладкие. Будто фруктовый сок. Посмотрев вниз, Гарри отметил, что стоит по пояс в воде. Как странно. Мгновение назад вода была ему максимум по колено. Он оглянулся и был очень удивлён, увидев насколько далеко находится от берега. «Неужели я продолжал идти?» — затуманено подумал парень. Перед глазами поплыло от жары и Гарри решил всё-таки опуститься в воду. Забавно, ведь она была уже по горло. Вдохнув поглубже, парень оторвался ногами от дна и, сделав волнообразное движение телом, ушел под воду. Несколько мгновений он плыл спокойно, но вскоре, совсем рядом с ним, с глухим стуком на дно приземлился массивный якорь. Удивительно… Всего несколько мгновений назад, когда он погружался, море было совершенно пустым. Брюнет посмотрел вверх, чтобы увидеть откуда появилась эта громадина. Нескончаемая цепь от якоря уходила вверх, простираясь в морской глубине как в небесной синеве, пытаясь достичь облаков. Каким-то образом парень оказался на глубине, непостижимой для ума. Гарри оглянулся на залитые светом воды и поразился. — На такой глубине должно быть очень темно, — невольно подумал он, вспоминая телеканалы о природе, которые тайком смотрел по телевизору в детстве, когда Дурсли уезжали куда-нибудь на целый день. — А еще здесь наверняка водятся акулы, — отвлекшись от назойливой мысли о свете, брюнет вспомнил фрагмент телепередачи об этих хищниках. Словно прочитав его мысли, вдалеке перед ним быстро промелькнул тёмный силуэт с характерным плавником. «Вот черт», — подумал Гарри и нервно поправил очки. Палец заныл. Парень порезался об треснувшее стекло линзы. «Наверное, треснуло от давления… Всё-таки очень большая здесь глубина», — он старался как можно тише и незаметнее уплыть, пока жуткое создание не почуяло запах крови. Но оно почуяло. Акула подплыла к нему, пристроившись бок о бок, словно старый приятель, резко и неожиданно, но гораздо неожиданней оказалось то, что акула заговорила голосом Риты Скитер. — Здравствуйте, дорогой. Вот уж не ожидала вас тут встретить! Не согласитесь ли вы дать коротенькую интервью на тему… — тут же жеманно заохала рыба, выудив откуда-то свиток пергамента и ядовито зеленое, так знакомое ему Прытко-пишущее, перо. — Простите, простите, — стараясь уплыть подальше, торопливо перебил её Гарри, — но у меня совершенно нет времени. Дела, очень важные дела! — произнес брюнет, покачав головой. Словно в доказательство, он, насколько это возможно под водой, постучал по запястью левой руки там, где обычно располагались платиновые часы на кожаном ремешке. — Мистер Поттер, — обгоняя его с другой стороны и стараясь взглянуть ему в глаза, залебезила акула. — Это очень важный вопрос. Общественность должна знать мнение Героя! — Простите, никак не могу, — Гарри в очередной раз отвернулся от неё и с удвоенной скоростью поплыл на этот раз вверх. — Мистер Поттер, вам что, плевать на пожелания общественности? — Мистер Поттер, остановитесь! — переходя на более высокие тона, затараторила акула, изо всех сил стараясь догнать парня, который, в свою очередь, старался плыть как можно быстрее. — Мистер Поттер, — срываясь на истерический визг, акула била хвостом с невероятной скоростью, тщетно стараясь догнать искусно маневрирующего парня. — Простите, не могу! — не оглядываясь прокричал парень. — Мистер Поттер! — изо всех сил завопила акула. — Вы должны, вы просто обязаны! Вы Герой! Вы флагман общественного мнения! Вы должны руководствоваться светлыми принципами! Взгляните на свет, Мистер Поттер! Посмотрите на свет!…
— Взгляните на свет, Мистер Поттер! — другой, более мягкий и смутно знакомый голос прорвался сквозь мрак. Гарри с трудом разлепил будто склеенные веки. Глаза с такой силой давили на черепную коробку, словно налились свинцом. Яркий свет где-то сверху сперва словно оглушал, лишая возможности думать. Гарри попытался закрыться от него правой рукой, но она не слушалась. — Всё в порядке, реакция зрачков нормальная. Пускай поспит часик-другой и можно будет выписывать. — Девушка, в голубоватом халате и со снежно-белыми волосами, обращалась к каким-то двум размытым силуэтам позади неё, при этом добавив: — Нокс. Прожигающий насквозь прожектор погас, оставив лишь фоном тихий шум в голове и резь в глазах. — На вот, Гарри, выпей, — уже тише и мягче произнесла девушка, приподнимая голову парня ладонью и поднеся к нему бокал с каким-то зельем. — Каролина? — всё ещё щуря глаза, с трудом пробормотал парень. Язык пересох и почти не слушался, а горло немного охрипло, но прокашляться не было сил. Посмотрев на полный бокал, он спросил: — Что это? — Да, Гарри, это я, — совсем тихо прошептала девушка. — Зелье сна без сновидений. Пожалуйста, выпей его. Ты должен отдохнуть. Парень послушно пригубил поднесенное к нему варево и, невзирая на неприязнь к нему, несколькими рваными глотками осушил бокал, при этом умудрившись ничего не пролить. Чувствуя, как веки тяжелеют ещё больше и сами закрываются, Гарри откинулся на подушку. Но за мгновение до того, как провалиться в небытие, он из последних сил спросил: — Где я? В больничном крыле? — Так точно, боец, — отрывисто произнес Джон Мак’Тагер, оказавшийся одним из силуэтов, выходя на свет. — Твой экзамен окончен.