Сейлормунская ботаника

Ханакотоба (花言葉) — это язык цветов, существующий в Японии, который сравнительно молод. Где люди Страны восходящего солнца такую символику взяли? Конечно же, наделение растительного мира символической составляющей исключительно японским ноу-хау считаться не может, потому что так в той или иной степени поступили самые разные народы, веками контактируя с окружающим миром, и далеко не всегда можно с уверенностью сказать, откуда пришло то или другое символическое прочтение, ведь заимствования на почве бизнеса и войн (равно как и эпохальные переселения народов) не могли не сказаться в том числе и на символической стороне бытия и сознания огромного множества людей. Тем не менее, в случае ханакотобы первооснова именно этого символонаделения отслеживается достаточно четко: у данного языка цветов было два источника. Местный и… Европейский. Западно-европейский, если точнее. Викторианская эпоха известна в том числе языком цветов, который нашел соответствующее воплощение в межличностном общении с литературой тех лет разной степени художественной ценности. А в Японию такое символическое толкование образов растений (да, не только цветов) проникло благодаря торговле. Просочилось, укоренилось… А еще изменилось, разумеется. На местной почве. Росли же в Японии эндемики, да и выводились новые сорта того, что уже существовало раньше, и веками складывалось восприятие флоры местным населением, которое нашло отражение в культуре Страны восходящего солнца. Знакомство с языком цветов, привезенным из-за моря, состоялось в Японии последней трети XIX века. Реставрация Мэйдзи (1868–1889 гг.) только-только началась там. Не сразу, конечно, а постепенно растительно-символическая новинка перестала быть чем-то заграничным, обросла местным колоритом, народными толкованиями и дополнениями. Были, кстати, не только стихийные, но и целенаправленные попытки расширить ханакотобу в коммерческих целях. Ну, чтоб увеличить продажи сортов растений, которых не существовало раньше. Предполагалось наделить их красивыми символическими характеристиками, чтобы лучше продавались. Что-то в итоге прижилось на благодатной культурологической почве и стало неотъемлемой частью поп-культуры, а что-то сейчас больше известно специалистам. При этом стоит признать, что с куда более древним искусством икебаны, уходящим корнями в VII век, ханакотоба наших дней контактирует довольно редко и пересекается крайне мало, тогда как в манге и аниме разных мангак и студий, напротив, произрастает чуть ли не повсеместно и почти на постоянной основе то в качестве пейзажей, то работая задним планом, на фоне которого действующие лица о чем-то говорят и/или думают. Еще такой символизм нередко принимает вид значимой характеристики, потому что упоминается любимое растение одного из персонажей, а еще тот или иной представитель флоры может стать элементом сюжета хоть ориджинала, хоть фанфика (при этом не то чтобы обязательно придерживаться именно японской тематики и/или локации, ведь не запрещается изобрести свой язык цветов, равно как и разновидность уже существующей ханакотобы, основываясь на том, что уже придумано другими людьми), придавая ему дополнительное прочтение благодаря символической составляющей образа применяемого так растения. Есть ханакотоба и в «Сейлор Мун», о чем, как и о растительных символах не только там, но и в японской культуре в более широком контексте, разумеется, сейчас речь и пойдет.