Alea jacta est (Жребий брошен)

      POV Лариса Егорова.       Я как-то мгновенно поняла, что Андрей поехал разбираться с «ним». И это было катастрофично. Да, «он» заслуживал самого страшного наказания. Но Андрей не должен марать свои руки! Ни за что не должен! Ведь сам же такой замечательный план придумал — осуществим, и все, никто и никогда руки «этому» не подаст, а это для него самое страшное наказание. Зачем же себя под удар-то подставлять? И как помешать Андрею, я тоже не знала.       — Дюшка! Иди сюда.       — Мам! Мы же договаривались! Я с бабушкой вон как вожусь, а ты снова меня Дюшкой кличешь.       — Андрей, погоди, не до этого сейчас. Мне помощь твоя нужна.       — Ма, что случилось?       — Я уверена, что Андрюша поехал к «этому».       — Думаешь? Вот молодец! Пусть намылит ему табло за Катюху.       — Глупенький ты мой, да ведь «этот» его тут же посадит. Неужели не ясно? И кому от этого хорошо будет? Кате? Мне? Тебе?       — Да, мам, я не подумал. А что мы можем сделать?       — Дюш, ты остаешься с бабушкой и Катюшей, я поеду туда. Позвони тете Ире, попроси приехать. И сиделку я тоже пришлю.       — Ма, не надо, я сам справлюсь.       — Андрей, не до геройства сейчас. Тетю Иру попроси приехать с гинекологическим чемоданчиком.       — А зачем?       — Мне показалось, что Катя скоро сделает тебя дядей.       — Да? Уррррра!       — Сыночка, мне показалось. Не радуйся раньше времени. Все, я уехала.       — Мам! Езжай со Славкой, он здоровый, если что, сумеет Андрюху придержать.       — Ты прав, Дюшенька, звякни ему, чтобы заводил машину, пока я буду спускаться. Все, детка, оставляю тебя за главного. Держись тут. Пока.       — Удачи, мам.       Все-таки есть голова на плечах у сына, и какое счастье, что он ею умело пользуется. Я бы сейчас поехала с Семеном, смена-то его. А что Семен? Водитель прекрасный, и только. А Слава, он не только шофер, он еще и охранник.       … Как только машина плавно въехала под арку, меня начала бить крупная дрожь. Вот здесь я с ножом поджидала «этого», и здесь же впервые услышала голос моей девочки, а когда ей исполнилось восемнадцать, то здесь же впервые заговорила с Катюшей. Ну, чего я дрожу? Чего, Господи! Я прислушалась к себе и вдруг поняла, что я боюсь. Несмотря на телохранителя, несмотря на свое положение и статус, я все так же боюсь встретиться глазами с кажущимся добрым и приветливым, но таким холодным и злым «его» взглядом. Я так ясно вспомнила, что чем ласковей и веселей «он» смотрел на меня, тем ужаснее было мое наказание.       — Слава, останови машину.       — Так мы уж приехали, Лариса Сергеевна. Сейчас припаркуюсь и остановлю.       — Останови! — почти крикнула я. Мне необходима была минутка, чтобы осмотреться, прийти в себя и собраться, чтобы взять себя в руки и прогнать страх. — Припаркуешься и иди ко второму подъезду.       Я вышла из машины, огляделась. Джипа Андрея нигде не было видно. Еще? Или я ошиблась и он вовсе не собирался ехать к «этому»? А может он оставил машину с фасада и теперь, в эту самую секунду зарабатывает себе срок? И я решилась! Увидев, что Славик уже подошел к подъезду, я решительным шагом направилась к нему. А чего мне бояться? Я уже не та маленькая беззащитная девочка, над которой можно было издеваться, я не одна, и я иду спасать любимого зятя! Так! И только так.       — Слава, сможешь выбить двери, если не откроют? — спросила я тихо.       — Куда открывается, внутрь?       — Нет, наружу.       — Это сложнее, но не сомневайтесь, вышибу.       — И вот еще что… — я замялась. — Если в квартире Андрей, ты его придержи, не дай ему убить пожилого мужчину.       — Лариса Сергеевна, поставьте передо мной нормальную задачу. Я же так придержать могу, что его потом в больничку вести нужно будет. Скажите конкретно, что я должен делать.       — Этот… мужчина ударил Катю. Андрей, возможно, уже убивает его. Я не хочу, чтобы зять сел из-за этого дерьма.       — Лариса Сергеевна, вы только команду дайте, я сам его в бетон закатаю за вашу дочь.       — Славочка, мне совершенно не хочется, чтобы и ты марал свои руки. Пошли.       Мы подошли к двери и прислушались, вроде никакого побоища слышно не было, довольно громко работал телевизор и больше никаких звуков. Я позвонила. Черт возьми, все тот же дверной звонок, за двадцать пять лет его так и не сменили.       — Кто там? — впервые за долгие годы услышала я ненавистный голос и растерялась.       — Батя. Я это… Твой новый сосед сверху, — начал говорить Слава. — Мы тут новоселье собрались справлять, так я пришел сказать, что мы шумнем чуток. Часиков до двух ночи, не больше. Ты ж не возражаешь? Правда? А я тебе, батя, беленькую за беспокойство принесу. А?       Двери приоткрылись… и через мгновение Слава уже был в прихожей, а следом за ним и я вошла в квартиру.       — Ну, здравствуй, папочка, — медленно, вкрадчиво, с каким-то даже садистским удовольствием наблюдая, как кровь отливает от его, как всегда, красного, подвыпившего лица.       — Лааариииска?       — Я тебя предупреждала, — словно не слыша «его», продолжала я, — что если ты хоть пальцем тронешь мою дочь, ты пожалеешь, что на свет родился? Предупреждала?       — Я ее никогда…       — Еще одно твое слово и я дам своему телохранителю команду не сдерживаться. Понял? Кивни, если понял? — он кивнул.       Надо сказать, что Славик и в самом деле выглядел очень внушительно и страшно, когда он этого хотел. Почти двухметровый здоровый амбал, который мог кулаком в один удар пробить стену, был невероятно добрым, но стоило ему нахмуриться и у самых храбрых начинал подрагивать голос.       — Ты ударил мою дочь! Не просто ударил, ты снова попытался изуродовать ее. Я своих слов на ветер не бросаю. Теперь ходи и оглядывайся. Постоянно оглядывайся. И жди! Жди расплаты. За все! Слава, пойдем.       Я открыла входную дверь, чтобы уйти, но в нее тут же влетел, сбивая меня с ног, (вот так и знала) Андрей.       — Славик, держи его! — успела крикнуть я, и все завертелось перед глазами. Замелькали руки, ноги, послышались крики «киай», «отвали», «не надо», звуки ударов… — Хватит! — дико закричала я и все стихло.       Картина, представшая передо мной, была, в общем-то не для слабонервных. У Славы наливалась синевой гематома под левым глазом, а Андрюшины бровь и губа кровоточили, да еще как. И только «этот» сиял, как медный таз, словно бесплатно посмотрел бои без правил. И кто бы в этой ситуации осудил моего зятя за то, что у него сдали нервы? Только не я. Он подлетел к «нему», приподнял «его» и тряханул так, что челюсть вставная выскочила изо рта.       — Запомни, падаль, у Катерины есть муж. — прошипел Андрюша и отшвырнул «его», как ненужную тряпку. И дальше, даже не глядя в «его» сторону, заговорил со Славой, выходя на лестничную площадку. — Классный удар левой! Ты левша?       — Ага, — радостно, как ребенок, разулыбался Слава. — Ты тоже клево меня достал, какой у тебя дан?       — Четвертый.       — Ого! Лариса Сергеевна, что же вы меня не предупредили? Мы там такое месиво могли устроить, жуть! Хорошо, что вы закричали.       — Палыч! — раздался крик откуда-то со стороны едва мы вышли из подъезда.       Мы все обернулись на голос, к нам бежал какой-то молодой человек. Светловолосый и симпатичный, только очень встревоженный.       — Палыч, это он тебя? — кричал парень, на бегу показывая рукой на Славу, и с разбегу врезался в головой живот моего водителя.       — Ох, и ниху… Простите, Лариса Сергеевна, — телохранитель схватил молодого человека за грудки.       — Ромка? С ума сошел! Слава, не бей его. Это мой вице-балбес. — вставил Андрей.       — Славочка, заводи машину, мне еще нужно поговорить с этими молодыми людьми.       — Ага! — он пошел не оглядываясь.       — Лариса, познакомьтесь. Это…       — Кажется, начинаю понимать. Тот самый Роман?       — Что значит, тот самый? — взъерепенился парень, повернулся ко мне, да так и застыл с открытым ртом. — Девушка, вам никогда не говорили, что вы очень красивая?       — Говорили! И сын и дочка.       — Этого не может быть! Такие молодые и прекрасные глаза не могут принадлежать девушке, у которой есть дети. Не хотите же вы сказать, что стали матерью в детском саду.       — Роман, выключай кобеляж. Это Лариса, мама Катеньки.       — Твоя теща? Везунчик ты Палыч! Что жена красавица, что теща. Хотя… это тебе Лариса теща, а я с этой девушкой в родстве не состою.       — Лариса, простите его, балбеса.       — Да нет, ничего. Даже приятно. Я уже давненько не слышала комплиментов от молодых людей.       — Лариса! Вы всегда находитесь в обществе слепых? — каким-то веселым ужасом спросил меня Роман. — Не верю, чтобы нормальные зрячие мужчины не видели вашей красоты. Значит, они все немые, если зрячие, но молчат.       — Ромка, прекрати! — Андрей был не на шутку сердит.       — Лариса, и этот человек назывался моим другом, — пафосно воскликнул Роман. — Палыч! Чего тебе надобно от меня? Хочешь оставить меня с разбитым корытом, старче? Катю я отдал тебе без боя. Мало? Теперь ты и Ларочку собрался приватизировать? Жмот! Девушка, а что вы делаете сегодня вечером?       — Ухаживаю за мамой и дочкой.       — А кто же будет ухаживать за вами, прекрасная зеленоглазая нимфа?       — Сын!       — Ладно, проехали. Но хоть на телефончик-то я могу рассчитывать.       — Лариса Сергеевна, помощь нужна? — Слава подогнал машину.       — Нет, Славик, я справляюсь. — Андрей помог мне сесть в автомобиль.       — А как же телефончик, Ларочка? — крикнул неугомонный весельчак.       — «Черт возьми, а почему бы и нет»? — подумала я и протянула Роману свою визитку. — Андрей, ты приедешь? Ты слово дал, помнишь?       — Помню, Лариса.       — Катенька ждет, — напомнила я зятю, хотя прекрасно понимала, что ему сейчас необходимо побыть одному и подумать.       — Лариса, я…       — Понимаю, Андрюша. Ты только знай, что мы ждем…