В. Я. Б.
29 мая 2017 г. в 13:57
POV Катя Пушкарева.
Я знала, что сейчас бахнет бомба, а следом за взрывом разразится скандал, так и получилось. Единственное, чего я не ожидала, так это того, что взрывной волной накроет весь административный этаж, иначе заранее пригласила бы охранника.
— Георгий Юрьевич, с этой минуты и вплоть до Совета директоров Ярослав Борисович отстраняется от работы, — сказала я как можно спокойнее и строже.
— Что? Как? За что? — одновременно закричали Малиновский, Урядов и Ветров. Я укоризненно посмотрела на Ромку. Я ведь его просила ничему не удивляться, так нет же, обязательно нужно было показать врагу, что мы не совсем одна команда.
— Я отвечу всем и на все вопросы. Но это будет чуть позже. А сейчас, господин Урядов, если вы не хотите, чтобы и вас постигла та же участь, вы издадите указ об отстранении Ветрова и назначении на его место временно исполняющим обязанности финансового директора компании «Zimaletto» Зорькина Николая Антоновича.
— А это кто еще такой? — заикаясь и икая, спросил Ярослав.
— Вас это уже не касается. А вам, Георгий Юрьевич, разрешите представить господина Зорькина, — я показала рукой на Кольку, который с невероятной галантностью и достоинством, едва кивнул головой.
— Душевно рад познакомиться, — подобострастно согнул спину не то в поклоне, не то в желании облобызать ручку барину, Урядов.
— Затем, — продолжала я, — вы принесете сюда все личные вещи Ярослава Борисовича, и сразу же, слышите, сразу же, смените замок в двери кабинета финансового директора. Ключ принесете мне.
— Катерина Валерьевна, голубушка, к чему такие ме…
— Я все объясню, но позже. — перебила я Урядова. — И запомните, если Ярославу Борисовичу удастся хотя бы включить свой компьютер, я уж не говорю о том, чтобы поработать за ним или вынести какую-нибудь флешку, то следующий указ начальника отдела кадров будет звучать примерно так: За невыполнение распоряжения вице-президен…
— Я все понял! Вот умеете вы объяснять, просто как учительница в школе.
Урядов, как фокусник, словно растворился в воздухе. Зато Ветров материализовался из прострации. Покраснел, тяжело задышал, надулся весь, будто индюк, да как завизжит:
— Ты кто такая? Кто дал тебе право здесь распоряжаться? Да я сейчас позвоню Воропаеву, все ему расскажу. Потом приглашу Киру Юрьевну сюда, и мы еще посмотрим, чья возьмет. — мда… индюки могут поднимать шум от каждого шороха и верещать, как резанные.
— Помнится я где-то читала, что взрослые половозрелые индюки важно надуваются и издают характерные звуки привлекая самок, а заодно, запугивая конкурентов, с которыми периодически выясняют отношения. Причем, могут «дружить» с кем-то против других индюков. Так и ходят бандами стенка на стенку. Судя по звукам, издаваемым вами, вы вполне себе половозрелый индюк. Но у меня для вас есть одна неприятная новость — вы не на птичьем дворе. Стенка на стенку никто с вами ходить не собирается, вас отстраняют от доходного места, временно, заметьте, отстраняют, до тех пор, пока Николай Антонович не докажет факты краж, откатов и афер. Да, если вы все-таки сумеете дозвониться до господина Воропаева, передайте ему, что я была бы не против и ему задать несколько вопросов.
— Роман Дмитриевич, почему вы позволяете этой выскочке и уродине, этому недоразумению в тряпках…
Договорить он не успел, потому что одновременно произошло сразу три события. Во-первых, пока Ромка, наклонясь ко мне, прошептал: «Никому не верь. Ты очень красивая», Колька отвесил Ярославу звонкую оплеуху, видно сам офигел от своей смелости и потому заговорил басом:
— Не сметь так говорить о женщине! Я знаю Катю с детства, я не позволю, чтобы такое вороватое дерьмо, как ты ее обижал и оскорблял. Немедленно извинись! Иначе…
— Иначе что? Еще раз меня ударишь? Так драться я тоже могу, — стал в боксерскую стойку Ярослав. — Ну, давай, давай!
В это время случилось второе событие, повергшее бывшего финдира в шок. Словно глас Божий, с президентского места раздался Андрюшин рык.
— Николай! Не трогай Ветрова. Он мой! Запомни, Ярик, с этой минуты ты мой кровник. Я никому не позволю оскорблять мою жену.
Интересно, а индюки умеют хлопаться в обморок? Наверное умеют, потому что если судить по вытаращившимся глазам Ярослава Борисовича, да потому, как он начал приседать и заглядывать под президентский стол, от обморока он был не далек.
— Андрей Павлович, вы где? Вы слышали, что Екатерина Валерьевна тут вытворяет? — и все это громким, свистящим шепотом.
— Катерина Валерьевна претворяет в жизнь наше с ней совместное решение.
— Как? Вы тоже считаете, что я…
Но в эту секунду случилось третье событие, прозвучавшее финальным аккордом. В кабинет, почти подпрыгивая от возбуждения, ввалился Георгий Юрьевич, держа в руках портфель и небольшую картонную коробку.
— Вот здесь все вещи Ярослава Борисовича. Все! Флешку из портфеля я изъял. Остальное не представляет для компании никакого интереса. Тут бутерброды, несколько порнографических журналов, личная запис…
— У тебя что? У тебя был ордер на обыск? — Ветров вдруг побледнел и бросился на Георгия. — Отдай флешку! Слышишь, отдай флешку! Там мое личное, никак не относящееся к «Zimaletto»! Отдай!
И столько отчаяния было в его поведении, голосе и словах, что я совсем было решила, что это действительно личные записи и уже хотела распорядиться вернуть флешку Ярославу, но к счастью, Роман оказался не таким сентиментальным, как я. В две секунды оттащив Ветрова от Георгия, он забрал у Урядова флешку и вставил ее в USB-приемник на моем компьютере. Открывшаяся нам папка почти закрыла лицо Андрея и я сдвинула ее в сторону. Беглого взгляда на файлы было достаточно, чтобы понять, что ни о какой личной информации речь не идет, что Георгий Юрьевич своими неправовыми действиями, как на блюдечке с голубой каемочкой преподнес нам весь компромат, даже если Ветров и успел его стереть со своего компьютера.
Если говорить честно, нам не так уж было важно, что успел, а что не успел подчистить за собой финансовый директор, потому что на накопителе у Николая Антоновича были готовые к установке две небольшие программы, купленные нами в складчину у одного университетского хакера, имя которого я не открою даже под пыткой. Одна программка взламывала любую базу данных и находила все возможные и невозможные данные о человеке или предприятии, Кольке она была необходима для игры на бирже, правда… для этого еще и деньги были необходимы, а их у нас никогда не было. А вторая программка восстанавливала всю удаленную с компа информацию, считывая ее с серверов.
Так что Колюня все равно бы все файлы заполучил, но для того, чтобы парализовать волю противника, эта флешка сыграла ведущую роль.
— Георгий Юрьевич, — сказала я, вынимая накопитель из гнезда и передавая его Кольке, — вы замок в двери поменяли?
— А как же, Катерина Валерьевна? А как же?! Вот, извольте, все три ключика, можете не сомневаться.
— Проводите Николая Антоновича в его кабинет, — попросила я Урядова, передавая ключи Кольке. — Запрись изнутри и начинай работать.
— Бу сде! — отрапортовал Зорькин и, сопровождаемый начальником отдела кадров, покинул наши с Андреем владения.
Ветров сидел на стуле, прикрыв руками лицо и раскачивался из стороны в сторону, сломленный, помятый, и очень несчастный.
— Катя, Ярослав еще здесь?
— Да, Андрюша. — встрепенулась я.
— Ты можешь сейчас с Ромкой сходить попить кофе в буфет? Мне нужно наедине поговорить с моим бывшим финансистом.
Я догадалась, что речь пойдет о Виктории, о ребенке, и фирме «Малютка» и даже обиделась, что меня выгоняют. Все равно Колька все узнает, но почему Андрей так не доверяет мне?
— Не могу, — я надула губы. — Я не хочу оставлять Ярослава Борисовича в кабинете одного, мало ли что он может со злости натворить. Может вирус какой-нибудь запустит мне в комп.
— Ты права. Тогда иди к Николаю, а Роман пусть присмотрит за Яриком.
— Значит тебе все же есть что от меня скрывать? — пробурчала я очень тихо, но Андрей услышал, посмотрел на меня, как на врага народа и отвернулся. — Роман, я к Кольке. Закончите секретничать, позови меня.
— А что с Ярославом делать?
— Пусть Жданов решает, — я вышла в приемную…