Alea jacta est (Жребий брошен)

      POV Катя Жданова.       — Ах ты, потаскуха! Ты пробл@дь, дешевая пробл@дь! — Кира попыталась через стол дотянуться до меня, но в эту секунду за нашими спинами раздался чей-то глубокий женский голос:       — Кирюша! Ты, и вдруг мат? Какой моветон. Твои крики и вопли я уже как-то слышала, а вот твой мат для меня в новинку. Но ты не смущайся, матерись на здоровье, я же не грузчик какой-нибудь, к мату непривычный, я бывшая актриса, а «на театре», еще и не так матерятся.       — Маргарита Рудольфовна, ну, слава Богу! — Воропаева повернулась к двери и совершенно загородила от меня вошедшую женщину. — Как хорошо, что вы пришли! Вы только посмотрите, что здесь творится. Простите меня за мат, но вы сама сейчас материться начнете, когда узнаете, что вытворил ваш сыночек.       — Здравствуй, Кирочка. Вежливые люди вначале здороваются, а потом уже жалуются.       — Здравствуйте, Маргарита Рудольфовна.        — И в чем мой сын провинился на этот раз? Не на ту юбку взглянул?       — Мамуля, привет! — сказал Андрей, прошел к двери и, как я понимаю (сама из-за Кириной спины не видела), чмокнул мать.       — Здравствуй, милый. Что у вас здесь происходит?       — Мам, я женился.       — Андрей, а ты хорошо подумал? — как-то очень многозначительно сказал теплый голос.       — Да, мамуль! Я очень хорошо подумал.       — Ну, тогда я вас поздравляю, дети. Скучно вам не будет никогда, это точно. Если в первый же день семейной жизни, жена звонит свекрови, но ничего не может объяснить, только рыдает и умоляет ее приехать, а затем мужа называет пробл@ядью, то в такой семье никто не умрет от тоски. И когда вы поженились?       — Мам, а я женился вовс… — начал говорить муж, но Воропаева его перебила:       — Маргарита Рудольфовна, я не Андрея так называла, хоть он вполне это заслужил… Вы знаете, что он выкинул? Он говорит, что женился вот на этой дешевке с панели, — Кира хотела отойти в сторону, чтобы продемонстрировать свекрови меня во всей красе, но у нее ничего не получилось. Андрюша к ней подлетел быстрее. Схватил ее за грудки и встряхнул.       — Вымой рот, дрянь, когда говоришь о моей жене, — заорал он так, что у меня от страха глаза сами собой зажмурились и снова начался «театр у микрофона».       — Да что здесь происходит, черт возьми? Андрей! Немедленно отпусти Киру и расскажи мне все, — мне очень понравилось, что Маргарита Рудольфовна говорила строго, но не кричала.       — Маргарита Рудольфовна, — в голос зарыдала Воропаева. Муж был прав — мне ее не переплакать. — Я больше так не могу.       — Это я уже поняла. Я только не поняла, что случилось.       — А вы знаете, что Андрей спит с Клочковой?       — Нет, не знаю. Он меня в детали своей сексуальной жизни не посвящает. Андрей, это правда?       — До вчерашнего дня было правдой.       — Так ты на Виктории женился?       — Нет, мама, я женился на своей Катеньке.       — На ком?       — На Катюше. Мам, ты ее обязательно полюбишь. Она такая умница, с такой чистой и светлой душой девочка, что ее невозможно не полюбить.       — А уж какая она красавица, — истерически захохотала Кира, — уж такая красавица, что…       — Заткнись, — снова заорал Андрюша, но Кира продолжила.       — … Ни в сказке сказать, ни пером описать. А уж как одевается… Так средства от тараканов не нужно, они сами сдохнут от смеха.       — Кира, ты забываешься! О моей невестке не говорят в подобном тоне!       — О вашей невестке? Да вы сами на нее посмотрите, еще не так говорить будете.       Нежная, сильная рука Андрея легла мне на плечо.       — Открой глаза, Катенька, — шепнул он мне. — И возьми себя в руки. — а затем заговорил уже громко. — Мама, это моя жена. Моя Катя.       Надо отдать должное Маргарите Рудольфовне, ни один мускул не дрогнул на ее лице.       — Здравствуйте, Маргарита Рудольфовна.       — Здравствуйте, Катерина. Это правда?       — Что? Что мы с Андрюшей поженились? Правда.       — Мам, Катя на третьем месяце. Только ты не думай, что я женился на ней из-за ребенка. Это я хотел на ней жениться, всегда хотел, с первого взгляда, — может потому, что Андрей говорил правду, он и был убедителен. — А она от меня все время пыталась бежать. Потом попросишь Потапкина рассказать, как он мне вчера помог ее похитить. Представляешь, Катя ни за что не хотела за меня выходить, все твердила, что она замуж не хочет.       — И чем же вам так плох мой сын? — с усмешкой спросила Маргарита Рудольфовна, глядя на Андрея и явно любуясь им.       — Да врут они все, врут! Он ее вчера первый раз увидел. Понимаете, мы поссорились, я в запале крикнула, что он может жениться на ком угодно, хоть на вот этой уродине…       — Кира! Не забывайся. — перебила ее Марго. — Вот эта, как ты говоришь, уродина, жена моего сына и мать моего внука!       — Хорошо. Пусть так, хорошо. Вы им верите, да? А то, что она вчера пришла на собеседование и Андрей спросил ее на собеседование ли она, это как? Так спрашивают у любимой женщины? Так спрашивают у матери своего ребенка? Они не были знакомы до этого момента, уверяю вас, Маргарита Рудольфовна.       — Прошу прощения, — встряла я. — Кира Юрьевна, вы ошибаетесь. Мы с Андреем познакомились еще в апреле, когда я оформляла ему кредит в банке «Ллойд-Мор­ри­с», я работала там. Практически сразу, наслушавшись хвалебных отзывов о моей работе, Андрюша стал меня уговаривать перейти в «Zimaletto»…       — Простите, Катенька, а вы кто у нас по профессии?       — Мама, Катька экономический гений. Она и по профессии, и по призванию — экономист. Представь, за пару часов работы Катюха навела порядка больше, чем я за четыре месяца. Я ее все уговаривал и уговаривал стать моим замом.       — А я все не соглашалась и не соглашалась.       — И почему же вы не соглашались, Катенька?       — А у нас любовь началась. Мне не хотелось быть в подчинении у Андрюши. Понимаете?       — Понимаю.       — Ну вот, а когда я спросила его, что ему подарить на День Рождения, он попросил меня стать его замом и выйти за него замуж. Я решила, что это слишком дорогой подарок, требовала вначале разорвать с Кирой помолвку, даже на собеседование прийти не согласилась. Вот он и удивился, увидев меня в приемной.       — И почему же ты передумала?       — Ой, Маргарита Рудольфовна, если бы вы знали, как Кира из него пила всю кровь. Как она шантажировала его своим голосом на Совете директоров. Он последнее время сам не свой был, вот я и решила помочь ему хотя бы с работой.       — Бред! Маргарита Рудольфовна, разве вы не видите, что она все это сочиняет на ходу?       — Ничего я не сочиняю. Кира Юрьевна, можете позвонить Вячеславу Семеновичу, он вам подтвердит, что я в апреле Андрею оформляла кредит.       — Какому еще Вячеславу Семеновичу? — хмыкнула Воропаева.       — Это директор банка «Ллойд-Мор­ри­с».       — Ага. И он помнит каждого своего работника.       — Во-первых, я не «каждая». А во-вторых, ему ничего помнить не надо, все задокументировано.       — Маргарита Рудольфовна, уверяю вас, что это фиктивный брак. И никакая она не беременная. А если и беременная, то уж точно не от Андрея. Посмотрите на нее. Андрей бы и пальцем не прикоснулся к ней!       — Что ты сказала? — Андрей даже побледнел.       — Запомни, Кирочка, жена Цезаря вне подозрений. — поставила финальную точку Маргарита Рудольфовна.       — Ах так? Должна вас предупредить, что завтра на совете я буду голосовать за Сашку.       — Это твое право. А сейчас оставь нас, мне нужно поговорить с детьми в семейном кругу.       — Вас дурят, и вы позволяете! — крикнула Кира и бросилась за двери.       — Ну, что? — спросила Марго, когда Воропаева вышла. — Сознавайся, Андрюша, ты решил осуществить мой план о фиктивной женитьбе?       — Ты ошибаешься, мама. Я люблю Катю.       — И Катя беременна?       — И Катя беременна!       — Понятно. Тогда я должна позвонить папе, чтобы все ему рассказать, — Маргарита Рудольфовна вышла в конференц зал.       — Катька, — шепнул мне Андрей, — срочно звони Кольке.       — Хлипенькому очкарику? И зачем?       — Не время для выяснения отношений. Голову даю на отсечение, что отец попросит маму сопровождать тебя к гинекологу. Он знаешь какой щепетильный. Хочет быть святее Папы Римского.       — Тогда сам позвони Кольке, пусть предупредит тетю Иру, ты, как бы случайно, проедешь мимо ее клиники, остановишь машину, и мы туда зайдем.       — Ну, позвони сама.       — Ладно. Андрей, а я могу сделать оскорбленную мину?       — Сколько хочешь. Только быстрее свяжись с НиколЯ.       — Хорошо, — я тут же набрала Зорькина. — Колька, срочно звони матери.       — Чьей? Слушай, Пушкарица, я тут такое раскопал. В отчете Ветро…       — Заткнись и слушай. Звони тете Ире, скажи, что где-то через часа… Андрей, когда?       — Вот черт. А как же Виноградова? А, ладно, перенесу на потом… Через час-полтора.       — Значит так, через час-полтора я приеду к твоей маме.       — Зачем? Куда?       — В клинику. Пусть она меня не узнает.       — Что? Вы там белены объелись?!       — Короче, Колька, мне нужна справка, что я беременная. Срок два месяца. Возможно со мной будет мать Андрея, поэтому узнавать меня не надо. Не надо говорить: «Катенька пришла». Понял?       — А-а-а! Вы друг друга не знаете! Понял.       — Ну, да!       — Пушкарица, ты что задумала? Учти, я пойду к Андрею в свидетели, что первую брачную ночь вы провели в разных постелях.       — Откуда ты знаешь? Ты спал, как сурок, так что твое свидетельство недействительно.       — Передай Ждану, что я им горжусь!       — С чего это?       — Как это с чего? Только ночью он тебе ребенка заделал, а срок уже два месяца.       — Ты звони, и не пустозвонь.       — Ладно. Только секундочку. Кать, в отчете Ветрова такое творится, что…       — Это потом, Колька.       — Андрюша, — в президентский кабинет вошла его мама, — папа принял очень серьезное решение. Но… Катя, простите нас, но Павел Олегович очень хочет видеть справку о вашей беременности.       — Что? — взревел Андрей. Ах, как он был натурален и хорош в своем гневе, залюбуешься. Ну просто актер. — Мама, ты нам не веришь? Это унизительно!       — Андрюшенька, не кипятись, — пришлось мне на ходу менять роль, — я все равно должна встать на учет. Так почему не сегодня?       — Мама! Это оскорбительно, неужели ты не понимаешь, что своим недоверием отец оскорбляет Катюшу.       — Андрюша, не кипятись. Повторяю, мы с папой приняли очень важное решение. Но для его осуществления у нас должна быть на руках справка о Катиной беременности.       — Какое решение?       — Отец собирается передать твоей жене часть акций, и ввести ее в Совет директоров. Добро пожаловать в семью, Катенька...