love is a battlefield

      — Давай, Брюс. Колись! С этим что-нибудь можно сделать? Потому что, если нет, то я улечу на какой-нибудь необитаемый остров прямо отсюда, — Старка прорывает сразу как только обследование заканчивается, и его голова появляется из трубы огромного аппарата МРТ.       Беннер задумчиво припоминает:        — Прошло два дня, да?       — Если это важно, то две ночи, и сейчас идет второй день, — говорит он совершенно серьёзно. Доктор кивает и проходит в смежную комнату с множеством мониторов, на которых выведены изображения сканированного мозга гения.       — Расскажешь, как вляпался в это? — взгляд Брюса из-под бровей цепкий, колючий.       — Ты про Экстремис? — ответом ему служит кивок. — Давай в следующий раз. Сейчас нужно понять, что эти инопланетные уродцы сделали с моим мозгом.       — Насколько я понимаю по результатам томографии и тому, что видел — это какой-то тип волн, которые умышленно или случайно воздействовали на участки мозга, задействованные в работе с костюмами, — осторожно выдает информацию Брюс.       — Так, — кивает миллиардер. — И что нам с этим делать?       — Конечно, для того, чтобы точно подтвердить мою теорию, нужно было сделать МРТ сразу после нападения и вчера, - произносит Беннер снова осторожно.       — Беннер, если ты не скажешь прямо сейчас, я за себя не отвечаю! — слова Железного человека не пугают его, пугает тон, выражение глаз.       — Кажется, действие этой инопланетной технологии ограниченно по времени. Возможно, они пока не придумали как контролировать мозг дольше. Возможно, то, что ты человек с незаурядными способностями, ускоряет процесс «выветривания» этих волн. Будь у нас этот аппарат, я бы мог сказать больше, — мужчина разводит руками.       — Ты говоришь, что мне нужно ещё немного времени и я буду свободен от этого? — карие глаза пристально следят за другом. В коем-то веке миллиардер пропускает мимо ушей комплимент своей гениальности.       — Видишь эти пятнышки? — доктор показывает пальцем в несколько действительно маленьких следов. — Я готов поспорить, что действие волн длится сорок восемь часов. Так, сверим часы, — Брюс смотрит на наручные часы, старые такие. Циферблат с латинскими цифрами, а ремешок кожаный, потёртый.       — Знаешь, я могу тебе подогнать новые Старквотч. Модель, конечно, не такая навороченная, как у меня, но получше, чем этот раритет.       — Спасибо, не надо. Езжай домой, побудь с семьёй, — кривая ухмылка доктора, напоминает улыбку Халка, но гений не замолкает:       — Точно? Они много чего могут, не то что эти. Или ты их носишь потому, что они принадлежали Линкольну?       — Тони, до свидания, — мужчина открывает дверь, откровенно выпроваживая друга.       — Дороги как память. Понимаю. В любом случае, спасибо. И если что понадобится, ты знаешь, где меня найти.       — Конечно. Как и ты, — Брюс кивает дружелюбно. Миллиардер улыбается и, натянув солнцезащитные очки, наконец-то дышит полной грудью.