***
Истоптанная песчаная полянка в пролеске была окружена сочной и нежной травой, а сверху, по периметру, этот маленький оазис укрывали раскидистые верхушки вековых деревьев. Несколько трейлеров и пикапов были припаркованы полукругом по краю этого тихого места. Раскрытые двери говорили о том, что хозяева решили проветрить салоны, пока есть возможность. Было солнечно, но туристам это не мешало торчать у жаркого костра. А большинство приезжих стопперов уже двинулось в дорогу, заглушая пение утренних пташек гулом и ревом моторов. Астрид села рядом с Флинном, который как раз травил приукрашенную байку про некоего отчаянного ловкача, всегда пребывавшего на коне. Девушка огляделась в поисках остальной компании и обнаружила Рапунцель и Мериду чуть поодаль, в лесу: они собирали цветы и смеялись. Принцесски. Джек возник, как гром среди ясного неба. Он вырвался откуда-то сзади, из кустов, и со всей дури врезался в спину Хофферсон, опрокидывая ее лицом в песок. — Не спи, не спи! — прокричал Фрост, поднимаясь с Астрид, которая сплошь перепачкалась в пыли; Флинн отвлекся и тихо рассмеялся, как и все немногочисленные присутствующие. — Вот это молодежь пошла, — пробурчал какой-то старичок, сидевший рядом с Флинном. — Рассел, если ты таким вырастешь, то я лично выпорю тебя! В ответ на реплику деда пухлый приземистый мальчишка выронил изо рта печеньку, вымазанную арахисовой пастой. Астрид усмехнулась, незаметно сжимая горсть песка в руке. Как раз к этому моменту подоспел Иккинг, который почему-то решил помочь своей грабительнице подняться. Наверняка его просто задело замечание дедули. Ну, за желание помочь парень и получил комочком песка в нос. Астрид ойкнула, пытаясь отряхнуть грязьку с лица Хэддока, но тот насупился, всем своим видом показывая, что собирается дать деру вслед за Астрид, которая уже сделала несколько неловких шагов к лесу. Ветка хрустнула под пяткой Хофферсон, и юница сорвалась с места, уносясь к негустым стройным теням деревьев с визгом и подтруниваниями. Из кустов выглянули Мерида и Рапунцель с венками на головах, когда их покой потревожили те два орущих психа. Иккинг казался очень довольным, догоняя Астрид, и это как-то клюнуло Рапунцель, потому что в последнее время рядом с самой Рапунцель он всегда был только озадачен. Данброх расхохоталась, падая на траву спиной, а Корона осталась торчать из кустов, как сурикат. Она проводила друга взглядом и, отягощено вздохнув, упала следом за Меридой.***
— Не собираетесь на ярмарку сегодня? — обратился к Флинну и Джеку старик Фредриксен; парни переглянулись (Джек не забыл про снисходительность во взгляде). У костра оставалось совсем мало народу. — Рассел тащит меня, вы уж не подумайте, что я сам хочу. — Да Вы что, да мы, да никогда бы не подумали, что Вы сами, — засуетились парни, делая свои лица такими вытянутыми.***
— Ты хочешь отомстить? — медленно вышагивая очередной круг около широкоствольного дерева, спросила Астрид. Иккинг бродил по другую сторону, завязывая разговор снова и снова и пытаясь выцепить взглядом вечно убегающий силуэт. Хэддок почему-то чувствовал странный, непонятный покой в момент этой незамысловатой игры. — Да, я хочу, — золотая коса сверкнула слева от ствола, и когда тонкие девичьи пальцы готовы были сорваться с коры, Иккинг, наконец, перехватил руку Астрид, утягивая забавляющуюся девушку к себе. — Ладно, может быть, ты не так уж плох, как бегун, — признала Хофферсон, возвращая себе землю под ноги. Ее ладонь скользнула по груди Иккинга и вернулась к обладательнице. — Зато ты ужасная ворюга. Верни рисунок, — беззлобно потребовал Хэддок, мягко усмехаясь. Астрид уставилась на маленький сверток, который изъяла из нагрудного кармана Иккинга только что. Она ошиблась, развернув его. С листа на нее смотрел знакомый такой портрет, который она уже видела в ночь, когда впервые встретила Хэддока. Только теперь Астрид точно знала, кто на нем изображен. В мириадах росчерков и тщательно выведенных линий она с легкостью узнавала Рапунцель. Хофферсон выдохнула, отдавая листок Иккингу с выражением на лице «не задело». И она соврала себе, ибо почему-то задело. — А ты хорош, — уже не глядя на Иккинга, констатировала Астрид. — Ты тоже ничего, — и он ушел в сторону лагеря, оставив Астрид с непонятной полуулыбкой на лице.***
— Что делаешь? — поинтересовался Джек у Рапунцель, когда вошел в трейлер. Девушка с подвязанными пестрым платком волосами выглянула из-за столешницы, из-под которой сдирала старую жвачку. Фрост обнаружил лежащий на сидении венок и никакой Мериды рядом. Просто Джек заметил, что за прошедшую ночь Данброх и Корона очень тесно разобщались. В какой-то период своего приятельства они даже начали высовываться из окон на полном ходу и визжать, распугивая живность вокруг трассы и на ней (включая водителей). — Решила немного привести это место в порядок, — добродушно улыбаясь, ответила девушка. — Нужно ведь как-то отблагодарить тебя за то, что ты для нас делаешь. — Благодарствую, — юноша пожал плечами. — Ты, — Фрост нервно потер заднюю часть шеи, не желая смотреть Рапунцель в глаза, — прости меня за то, что накричал, — но нужды в этом не было. Поняв, что Джек испытывает неловкость, Корона легла головой на сидение, скрывая свое лицо. Она прекрасно знала это чувство: когда ты понимаешь, что очень хочешь извиниться, но тебе слишком неудобно. Да и ко всему прочему, он вообще не должен приносить ей извинений. — Джек, не беспокойся. Я знаю, что поступила глупо, пригласив их с собой. Это твой трейлер теперь, и даже мы с Иккингом не имеем права здесь быть… — Нет, ты не понимаешь, — горячо перебил Фрост, сдвигая венок и усаживаясь на его место, — я рад, что вы здесь. Я совсем не хотел чувствовать себя одиноким в этой авантюре, потому что я испытывал душевное одиночество все время! Если бы ты могла понять… — Я, как никто другой, понимаю, — Рапунцель села и ее спина чуть сгорбилась, словно девушке тяжело было говорить об одиночестве, которое она могла испытывать только в своей голове, ведь синяки на теле говорили об обратном: ее никогда не оставляли в одиночестве. Джек чувствовал, что едва не задыхается от благодарности. Этот человек напротив был абсолютно противоположен ему, но так схож с ним одновременно. И вечно не оставляющее желание выговориться вдруг растворилось, как дым. Даже стало чуточку легче. Фрост усмехнулся, испытывая абсолютно неподдающийся объяснениям спектр эмоций. — Ты идешь на ярмарку с нами, — Джек сказал это с таким выражением, словно знал Рапунцель всю ее жизнь, хоть и осознавал, что они никогда не станут так близки. — Оу, я не… — Рапунцель только замотала головой, выставляя ладони перед собой. — Дело не в вас, я просто… — Дело в Иккинге, так? Его стало маловато, — спустя секунду подвел черту Фрост, но поняв, что тема слишком личная, стал судорожно придумывать другую, — А что у тебя за плед такой? — кивнув в сторону фиолетового комочка, лежавшего на сложенной кровати, спросил Джек. — Не думаю, что Иккинга настолько закрутит водоворот событий, что он забудет обо мне, — задумавшись, Рапунцель коротко проглотила смешок. — Я расскажу вам однажды грустную историю о сиротке Рапунцель и ее волшебном детском одеяльце, — легко улыбнувшись, ответила Корона и вернулась к своим делам. Джек, поняв, что ему тут больше делать нечего, осторожно хлопнул ладонью по столу и удалился, напоследок бросив тихое «спасибо» и уже не расслышав столь же тихое «спасибо» в ответ.