Тяжелая ночка Поколения Чудес 2.0

Хайзаки — высокий и стройный парень, достаточно сильного телосложения. Его темные волосы туго заплетены в косы (на подобии «африканских дредов»), концы которых заходят назад на затылок. У него продолговатое лицо с хитрым прищуром в глазах, в каждом ухе по два кольца пирсинга. Что странно, но на нем не было курточки, будто он выбежал на улицу в чем мать родила. Но вероятнее всего это лишь повод задеть Кисе и показать какого самоотважного парня они упустили (вытурили под жопу ногой). Думать было не время, Аомине с ноги уложил еще одного. Теперь они 2 на 2. Естественно у хачей не было шансов, и они просто утащили своих братананчиков, куда глаза глядят. — Показуха, — безразлично кинул Аомине. — А я тут мимо проходил, решил размяться немного, — с гордо поднятой головой говорил он, но все понимали, что это наглое вранье. — В футболке и трусах? — уточнила Момои, которая вышла из укрытия под названием спина Мурасакибары. — Самое-то в минусовую температуру, — все так же лгал брюнет, притом стуча зубами. — Смотри не отморозь яйца пиздун, — нахально бросил Аомине. — ЯЙЦА? — заинтересовался Мурасакибара, у которого текли слюни. — Не те яйца, — тихонько прошептала Момои краснея. — ХВАТИТ ПРО ЯЙЦА! — кричал Кисе, и очередная группа школьников ускоряла шаг. — Вот молодежь пошла проститутки да наркоманы, тьфу! Сталина на них не хватает! Пошли быстрее ишь еще и убьют ненароком, — кричали 2 бабки которые шли сзади студентов с сумками. — Да, ты права Игоревна в наши годы такого не было, сейчас идем с тобой с огромными сумками кто б помог бедным бабушкам. А вместо этого покрасят волосы в цвет капусты и сидят по подъездам нюхают порошок и лижут друг другу яйца за дозу. Все злобно смотрели на бедного Кисе, который явно не умел говорить тихонько, и из-за подобного злобные бабки очерняют японскую молодежь. Не желая больше выслушивать злые высказыванья, Аомине и Кисе взяли на руки бедного Мидориму и зашли в общагу дабы вымаливать пищу и место где бы переночевать. Хайзаки пошел по своим делам и даже не удостоил «Пока» своих бывших сокомандников, толи обида в нем играла, толи действительно в минусовую температуру очень даже холодно в трусах и майке, но что сделано, то сделано, больше его никто не видел, ибо придя домой, он переосмыслил свою жизнь. Написав записку со словами «Кисе, мое сердце всегда будет принадлежать тебе, прощай навсегда» Дойдя до ванной, он взял лезвие, открыв кран с горячей водой, подождав пока наполниться, залез в ванную, расслабился и сделал глубокий надрез. Слезы выступили из глаз, он надеялся, что это конец, ему так хотелось все сказать Кисе, но он не мог. Если ты не можешь быть с тем, кого ты искренне любишь, зачем тогда вообще жить? (Омар Хайям 1933г. Из книги «Моя борьба»). Скажете гордость или самовлюбленность, но после жизни, которая у него была, он не хочет чтоб все закончилось, так жалко. Он искренне радовался от того что наконец он сможет затмить ту душевную боль, физической. Он лежал и понимал что это все, слезы невольно текли по щекам, он ничего не мог поделать со своими чувствами, образ Кисе стоял у него перед глазами, он умирал думая о нем. Представляя как они держаться за руки, улыбаются друг другу, но это всего лишь мечты, и есть суровая реальность в которой его скоро не станет. На самом деле все было не так, он пришел домой врубил компустер и играл в КСочку с ненавистными ему Поляками. Обламинго.

Тем временем в баре 2 веселых алкаша.

Именно в этом баре Акаши нажрался в хламину в прошлый раз, но что Акаши понял из прошлой поездки, так это то, что пить одному не так весело, а вот на пару с тихим Куроко, куда веселее. Естественно тот не смог противиться приказам капитана и бесчестно похитил все карманные деньги, строго выделенные для проживания и питания команды, однако кое-кто считал иначе. — Вы уверенны, что это правильно? — озадаченно произнес Куроко. — Это часть тренировки мой йуный друг, — побил его по плечу Акаши. Он пошел к барной стойке и потребовал виски, однако его ждало фиаско ибо бар оштрафовали за продажу спиртного несовершеннолетним и теперь шеф повесил камеру наблюдения дабы его персонал не зарабатывал на стороне. Поэтому Акаши вытурили под зад ногой. И если вы думаете, что его это остановило, то нифига подобного. — А зачем мы идем в аптеку? Это тоже часть тренировки? — продолжал интересоваться Куроко. — Я всего лишь куплю себе лекарство от сердечных ран, — естественно бедолага сначала не понял к чему он клонит, но когда он вышел с колой и баночками на которых написано «Настойка Боярышника». — А что это за настойка такая? — Я же говорю, она залечит наши сердечные раны, — Акаши отпил колу до половины, а потом налил зловонную настойку. Вкус был вполне необычным, терпимый, но не самый вкусный. Допив до конца свою якобы «колу» они пошли в сторону дорогого отеля, который он заказали задолго до приезда, который был в двух шагах от них, конечно Куроко не знал, что он пьян, он думал, что это просто кола, так что им предстоял непростой разговор 1 на 1. И кто знает, что случиться, когда они останутся вдвоем рядом с огромной кроватью.