Так любят фэйри

Марк сидит на подоконнике в своей комнате, мысли назойливо жужжат, и ему кажется, что сквозь этот противный звук он улавливает пять букв, складывающееся в самое ненавистное ему имя. В самое любимое имя. Пять букв, два слога — и внутренний голосок дребезжанием вызывает размягчение мозга, не иначе, напоминая о том, что он упустил. Кого он упустил. Киран. Он повинуется внезапному порыву, достаёт бумагу с ручкой и начинает торопливо записывать всё, что только приходит ему в голову. Но даже в этой небрежности Марк старательно выводит каждый завиток, вспоминая, как Киран насмехался над его почерком, поддразнивая и называя ангелочком. — Когда думаешь об убийстве демонов каждый день, некогда упражняться в каллиграфии, — то ли смущённо, то ли обиженно отвечал ему Марк. Обычно Киран на это тепло улыбался. Такую улыбку он дарил лишь ему. Потому что в тайне гордился Марком. Потому что всегда считал, что Марк лучше него самого. И сейчас Марк думает, что отдал бы всё, чтобы снова услышать, как с губ Кира срывается столь непривычное сперва, а после ставшее до боли родным «мой ангел». В уголках глаз жжёт, он делает глубокий вдох и начинает писать.

«Я не знаю, как смогу исправить то, что натворил. Я потерял тебя. Я позволил тебе уйти. И теперь я умираю без тебя. Мне тебя не хватает.»

Этот короткий очерк отправляется на пол. Не то. Всё не то.

«Кир, я думаю о тебе каждую минуту, каждую секунду ты следуешь за мной по пятам. Ты в моих снах, в мыслях, в шуме бушующего океана, в порывах ветра. Только сейчас я вспоминаю, как нелегко тебе пришлось после нашего вынужденного расставания, когда я только вернулся домой к семье. Тебе было невыносимо тоскливо, жаль, что я не понял этого раньше».

«Я… я не знаю, как загладить свою вину. Я не должен был так себя вести, я не хотел…»

«Как назло я думаю о том, как впервые я назвал тебя Киром. У тебя перехватило дыхание, а в глазах плескались целые волны любви. Любви ко мне. Именно в тот момент я осознал, насколько благодарен судьбе, что встретил тебя. Ты улыбнулся, а ведь я никогда прежде не видел, насколько ты прекрасен, когда улыбаешься. И у меня замерло сердце от понимания, что такой ты только со мной. Для меня. Ты был послан мне свыше. Я скучаю по тебе. Я люблю тебя».

«Ты ведь знаешь, я не мастер в том, что касается писем. Мой слог отнюдь не поэтический, я не умею завораживать своей речью, как ты. Я ловлю себя на мысли, что мне не хватает твоего голоса. Мне не хватает твоих историй, удивительных, волшебных. Ты рассказывал их мне, пока лечил мои чудовищные раны. Ты отвлекал меня, твой восхитительный голос убаюкивал, ласкал мой слух. Мне не хватает тебя. Твоих глаз, твоих волос, твоего умопомрачительного запаха, от которого у меня сносит крышу. Меня пугает, что я ощущаю его наяву, так чётко, так ясно, словно изо всех сил стараюсь запомнить. Мне не хватает твоих рук, нежно перебирающих мои волосы. Сильных рук, которые заставляли меня чувствовать себя в безопасности. Между нами безопасно, помнишь? Я цепляюсь за каждую мелочь, потому что усердно пытаюсь запомнить. Потому что боюсь забыть. Я тоскую по тебе.»

«Я не знаю, какое это по счёту письмо, но знаешь, я так и не отправил ни одного. Потому что я трус. Потому что без тебя я снова забываю, что сильный. Потому что ты больше не веришь в меня. Потому что я сам перестал верить».

«Раньше я смотрел на звёзды и вспоминал братьев и сестёр. Теперь я думаю лишь о тебе, глядя на небо».

Он пишет, не замечая, как по щекам льются слёзы. Буквы расплываются, руки начинают дрожать. Это всё не для него. Ему так нужен Киран. Он не стоит ничего. Марк собирается с мыслями, наконец отправляя огненное послание тому, кто всё ещё его ждёт. По крайней мере, ему хочется в это верить.

«Кир, я люблю тебя. Вернись»