Так любят фэйри

Facilis descensus Averni. Лёгок спуск в ад. Каждый сумеречный охотник слышит эту фразу по сотне раз с самого детства, пока она не становится аксиомой, которую оспаривать, разумеется, не принято. Лёгок спуск в ад. Иными словами, ты можешь умереть в любой момент, а жизнь будет состоять из убийств демонов, выпотрошенных внутренностей и ихора, вязко липнущего к ботинкам. Проще говоря, ты не должен бояться смерти, ведь что такое смерть, когда ты живёшь в аду? Марку порой кажется до жути несправедливым, что у сумеречных охотников нет выбора. Они не могут бросить благородную миссию спасения мира от нашествия всяких тварей, а если подобное случается, то после не освещается никем. Потому что те, кто отреклись от своих обязанностей, автоматически считаются слабаками. Но Марк уверен, что они достаточно сильные, чтобы пойти наперекор всему. Потому что нефилимы призваны служить Ангелу, потому что их священный долг важнее всего на свете, потому что альтернативы нет. Киран убеждён, что выбор есть, вот только сумеречные охотники слишком увязли в дотошном соблюдении традиций и обычаев, чтобы понять, что они возлагают собственные жизни на алтарь служения тому, кто отдал им часть своей силы, но отчего-то не сделал их бессмертными. Нефилимы всегда выбирают мир, даже если дело касается их собратьев. Что значит один охотник против вселенского зла? Полукровка, который всего лишь хотел остаться со своей семьёй, и вовсе не имеет никакой ценности. И этот храбрый мальчишка сквозь бред, забытье и боль от порезов на красивой и изящной спине продолжает упрямо твердить, убеждая то ли Кирана, то ли самого себя. «Я сумеречный охотник. Я сумеречный охотник. Я сумеречный охотник». И только Кирану известно, насколько истончается с каждым днём ранее непоколебимая вера в то, что нефилимы найдут его и спасут. Лёгок спуск в ад. Неожиданно наступивший апокалипсис с полчищами демонов по праву можно назвать самой настоящей преисподней. Но в большинстве своём, чудовища, с которыми труднее всего бороться, живут внутри, раздирая эфемерное ощущение покоя когтями. В ад Марк спустился не сам. В ад его с обрыва толкнули те, кого он считал семьёй. Он присягнул на верность Конклаву, но его клятва отныне не стоит и гроша, ведь спасать его никто не собирается. Все давно смирились с тем, что он мёртв. Полукровка не стоит спасения. Полукровка не внушает доверия.

***

Когда он слышит, как представители Конклава презрительно ухмыляются, расспрашивая его о Киране, что-то у сердца лопается, грохотом испытывая барабанные перепонки на прочность. Он вдруг вспоминает о тех днях в Охоте, когда прижимался к груди принца, шептал бессвязно и тихо, напоминая себе о том, кто он. И в этот момент ему отчаянно хочется отрицать, что когда-либо он отождествлял себя с детьми Ангела. — Я не сумеречный охотник. Я фэйри, — шесть слов гремят в зале Института, а он наслаждается тем, какая ярость читается на лицах охотников, которые всего пару минут назад брезгливо протягивали ему руку, соблюдая правила приличия. Марк ухмыляется, думая, что Киран был прав. «Ты лжец, Марк Блэкторн, и пока ты не признаешь, что ты один из нас, прошлое будет неподъёмной ношей». «Больше нет, Кир, я перестал врать себе». Лёгок спуск в ад. Марк уже побывал в аду, и он может позволить себе быть честным с самим собой.