Пробудись, о Спящий!

— А это что тут у вас? В прошлый раз такого не было... — почесал в затылке Мак-Мэд, с изумлением разглядывая странную конструкцию. Она представляла собой большое, криво сколоченное из тонких брёвен колесо, внутри которого, поминутно кряхтя и охая, полз болотожор — пятиметровое чудовище, больше всего напоминающее гигантскую пёстро окрашенную пиявку с широкой трёхлопастной пастью. Если тварь вдруг решала остановиться и передохнуть, то сидевший неподалёку лопоухий послушник неторопливо поднимался, ворчал что-то вроде: «Ещё одна ленивая тварь!» и подбадривал болотожора тычком заострённого шеста. Взрёвывая от обиды и злости, животное начинало крутить колесо с удвоенной энергией. От этого импровизированного двигателя мощностью в одну болотожорью силу отходил вал, который через сложную систему рычагов и вырезанных из твёрдого дерева эксцентриков приводил в действие два ряда больших пестов, непрерывно толокших что-то в каменных ступах. Между ступами расхаживали ещё два послушника, попеременно то добавляя в них охапки зелёных стеблей и листьев, то выгребая в вёдра получившуюся массу и оттаскивая её к большим, сплетённым из полосок древесной коры решётам для просушки. — Это ведь болотник? — догадался Мак-Мэд. — Он самый, — подтвердил Ксенобайт. — Перед сушкой приходится его вымачивать и перетирать, чтобы удалить вредные смолы. Из отходов мы с Кор Галомом делаем средство для одурманивания болотожоров. Их часто приходится заменять на свежих, а уставших — выпускать на болота для отдыха, иначе двигатель уже не тянет. Сначала я хотел второе колесо поставить, но посчитал и понял, что болотожоров здесь маловато, их не будет хватать для двух полных циклов восстановления. А для одного — даже с запасом. — Так, понятно, а дальше он куда... — озадачился стрелок и, проследив взглядом ремень, отходивший от шкива, который приводился в действие всё тем же болотожором, обнаружил некую громоздкую конструкцию, части которой находились в непрерывном движении. Там тоже усердно трудились послушники, подбрасывая в машину высушенную на решётах травяную массу и время от времени оттаскивая в сторону корзины с готовой продукцией. За их работой благосклонно наблюдал человек в такой же длинной мантии гуру Братства Спящего, какая была надета на Ксенобайта. — Это Идол Оран, наш начальник производства, — представил его программист. — Во имя Спящего! — приветствовал игроков гуру. Ксенобайт небрежно кивнул в ответ. — Так, надо не забыть купить у вас в Старом лагере ещё пару-тройку горшков жира кротокрыса, а то опять шатуны заскрипели, — пробормотал он. — Хм... Это вы с ним всё здесь придумали? — оценив масштаб производства, спросил стрелок. — В основном я. Оран — отличный организатор, но с фантазией у него туговато. Да и технического образования, что ни говори, ему очень не хватает. — А что эта машина делает? — кивнул в сторону исправно поскрипывающего агрегата Мак-Мэд. — Идём, покажу, — с гордым видом пригласил его Ксенобайт. — Эй, ты! — обратился он к одному из послушников. — Принеси сюда вон ту корзину и ещё одну — из второго ряда. Да не ту, бестолочь! Вон оттуда бери... Бот трусцой приблизился к бета-тестерам, держа в каждой руке по тростниковой корзине. Весь его вид — от выражения лица до позы — выражал глубочайшее почтение. — Вы заговорили со мной, Идол Ксен! — радостно осклабился он. — Заговорил, — без особого восторга поморщился программист. — Когда будут вопросы, можешь приходить и спрашивать. А пока — свободен! Иди, работай! Послушник опасливо поклонился и вернулся к прерванному занятию. — Ничего себе! — удивился Мак-Мэд, запуская руки в корзину. — Сигары? — Именно. Отличные сигары из болотника. Первые две партии сегодня с утра уже отправлены в Старый и Новый лагеря на продажу. В дальнейшем собираемся провести переговоры с Гомезом насчёт поставок за пределы колонии, в том числе к королевскому двору, — отозвался довольный программист. — Первосортный товар. Правда, говорят, например, что лучшие гаванские сигары скручивают на своих обнажённых бёдрах прекрасные мулатки. Но у нас тут с мулатками, как ты сам понимаешь, напряг. На весь лагерь только одна имеется — Чани, да и той некогда сигары вертеть, Ю-Бериону прислуживает... А если наши татуированные уроды начнут болотник скручивать на своих волосатых ляжках, то его даже орки курить откажутся. Так что пришлось весь технологический процесс механизировать. Но оно и к лучшему. Производительность выросла в пять с половиной раз, качество тоже повысилось. Это позволило высвободить трудовые ресурсы и перебросить их на заготовку сырья. — Круто! — одобрил размах дела Мак-Мэд. — А это что? — указал он на вторую корзину. — Трубочный болотник. Выпускаем небольшими партиями для ценителей. Будешь уходить — захвати одну корзину для баронов. Бесплатно — рекламная акция. — Постараюсь не забыть, — покачал головой ошарашенный стрелок. — Идём, плантацию покажу. Игроки направились к краю болот, миновали несколько построек на сваях и оказались возле затопленных водой делянок, на которых под охраной пары стражей-темпларов горбатились десятка полтора-два послушников. На одних участках едва появлялись над поверхностью мутной воды всходы болотника, другие сплошь покрывал густой ковёр зелени, а на третьих вовсю шла уборка урожая или высаживалась молодая рассада. — Похоже на рисовые чеки возле Нового лагеря, — заметил Мак-Мэд. — Ну да, принцип примерно тот же. Правда, тут я еще удобрения и стимуляторы собственной разработки применяю. Это позволяет увеличить урожай и сократить вегетационный период до нескольких дней. Мак-Мэд только диву давался, слушая объяснения Ксенобайта. Тяга к коммерции у программиста пробуждалась нечасто, обычно он всячески подчёркивал своё презрение к этому занятию, а в ответ на упрёки Мелиссы и Банзая сыпал цитатами из классиков марксизма. Но изредка, причём не важно — в очередной игре или в реальной жизни, Ксенобайт проявлял поистине акулью хватку. Между тем стало быстро темнеть. Послушники, окончив работу, потянулись к своим хижинам. Игроки также направились к центру лагеря. — Хорошо тут у вас. Я уж и жалею, что остался в Старом лагере, — оглядываясь вокруг, проговорил Мак-Мэд. — Каждый раз, как прихожу, не могу налюбоваться. Ксенобайт был с ним согласен. Полюбоваться здесь действительно было чем, особенно сейчас — поздним вечером. Большинство построек лагеря, представлявших собой хижины из древесной коры и листьев, размещались на высоких помостах между старыми, неохватной толщины деревьями, которые упорно въедались в болотистую почву разлапистыми корнями. От одного корявого ствола к другому вели деревянные настилы, вдоль них были расставлены магические светильники, которые местами рассеивали туман, заливавший лагерь с наступлением темноты, своим таинственным фиолетовым сиянием. Сквозь туманную дымку тут и там виднелось пламя костров, на них послушники Братства Спящего готовили себе ужин. Повсюду раздавались смех, звуки странной мелодии, долетали отголоски проповеди какого-то идола или гуру, как здесь называли наставников учения Спящего. Игровые задания, так или иначе связанные с Болотным лагерем, тоже были странными и таинственными — поиск по просьбе Феофила тайных книг сектантов, за один лишь взгляд на которые почитатели Спящего были готовы убить кого угодно, безуспешное выслеживание неуловимого Ночного Убийцы и тому подобные заковыристые квесты. — Вот здесь я и живу, — сказал Ксенобайт, остановившись возле хлипкой на вид лестницы, которая вела на один из помостов. — Лезем? Программист, цепляясь за перекладины длинными руками, быстро вскарабкался на помост. Мак-Мэд, поудобнее пристроив лук и колчан со стрелами, полез за ним. Вскоре они оказались на настиле перед жилищем, которое ничем не выделялось среди других таких же. Ксенобайт, небрежным жестом вызвав огненную стрелу, подпалил дрова, загодя сложенные пирамидкой в промазанном глиной очаге перед хижиной. — Пожуём рыбки? — предложил он Мак-Мэду. — У меня мясо есть. И хлеб найдётся, — ответил стрелок. Пища в игре требовалась в основном для восстановления жизненной энергии, которая снижалась от полученных в сражениях ран, ушибов, отравлений, болезней, падений с высоты, ожогах магических и обыкновенных и ещё по сотне причин. Однако вкусовые ощущения были проработаны разработчиками настолько тщательно и подробно, что процесс употребления еды и напитков доставлял в «Мире Готики» настоящее удовольствие. Поэтому тестеры при случае бывали не прочь отведать виртуальной ветчины или каких-нибудь ягод. — Мясо — это хорошо, — одобрил Ксенобайт. — Мясо у нас не каждый день бывает. В основном рыба, моллюски и всякая ботва с болот. Вскоре на запах подрумянивающихся над углями ножек падальщика явился Лестер. Он уселся возле костра напротив игроков, ловко подогнув под себя ноги. Послушник молча внимал беседе Мак-Мэда и Ксенобайта, переводя с одного на другого взгляд чёрных пронзительных глаз, блестевших на худощавом лице, которое не то украшали, не то уродовали так любимые болотными сектантами татуировки. — Что, решил с нами поужинать? — с добродушной усмешкой обратился к боту стрелок. Тот кивнул и молча извлёк откуда-то из-под одежды бутылку, наполненную тёмно-красной жидкостью. — Вино? — удивился Мак-Мэд. — Да. Настоящее. Из монастыря Инноса возле Хориниса, — подтвердил Лестер. — Где ты его раздобыл? Послушник в ответ лишь загадочно улыбнулся. — Наш виртуальный друг полон сюрпризов, — засмеялся программист. — Он тут не один такой, следует отметить, — ответил Мак-Мэд и потыкал ножом в кусок мяса. — Кажется, готово. Можно снимать. Некоторое время все трое, обжигаясь горячим жиром и отхлёбывая вино из деревянных кружек, поглощали ужин. Покончив с едой, Ксенобайт набил болотником трубку, а Лестер раскурил от извлечённого из костра уголька сигару того же зелья. — Как вы только эту дрянь курите? — проворчал Мак-Мэд. — Я раз попробовал, потом еле очухался. А теперь, после вашей модернизации производства, вся колония будет пребывать в перманентно обдолбанном состоянии... — Дело привычки. И это ты ещё зелье из жвал ползунов не пробовал. Вот от него действительно крыша уехать может, — выпустив очередное кольцо дыма, отозвался Ксенобайт. — Лестер, о чём задумался? Прежде чем ответить, Лестер глубоко затянулся болотником и щелчком отбросил окурок куда-то в сырую темноту. — Да всё пытаюсь представить, как оно там... ну, откуда вы пришли. И как вы воспринимаете нас и всё это, — сказал послушник, обведя рукой туманное пространство вокруг. После такого заявления последовала немая сцена. Мак-Мэд и Ксенобайт во все глаза уставились на бота. — Что ты имеешь в виду? Что значит «там, откуда мы пришли»? Поясни, — потребовал программист. — Да бросьте! — невесело рассмеялся Лестер. — Я же отлично понимаю, что вы двое и кое-кто из наших общих знакомых — не такие как все здесь. Вы будто и в этом мире, и вне него. Мы выживаем, страдаем и умираем всерьёз, а вы словно играете... Хотя, знаете что? — Что? — заворожённо переспросил Мак-Мэд. — Временами на меня находит... Как бы это объяснить? Появляется такое чувство, будто всё это было уже многие тысячи или даже миллионы раз. Словно я бесконечно попадаю на эту каторгу, становлюсь послушником, встречаю Диего, Горна и Мильтена, говорю одни и те же слова, раз за разом совершаю одни и те же поступки. У вас такого не бывает? Ошарашенные игроки синхронно помотали головами. — Вот! Я же сказал, что вы совсем иные, не такие, как все здесь, — вздохнул Лестер. — Пожалуй, пойду. Спасибо за ужин и беседу, но мне нужно поспать. Идол Намиб наверняка припас назавтра парочку дурацких заданий. Послушник встал, отряхнул пепел с набедренной повязки, ловко спустился по лестнице и канул в темноту. — Что это было? — озадаченно проговорил Мак-Мэд некоторое время спустя. — Думаешь, я знаю? Такое чувство, что мы присутствуем при зарождении пресловутого машинного разума, — отозвался Ксенобайт. — Может, просто шутка разработчиков? Прописали ему такие реплики, чтобы подразнить игроков? — А вот фиг! Я просматривал скрипты основных персонажей. Там, конечно, до чёрта накручено всякого, но ничего подобного нет и в помине. — Может, это не в тех скриптах, где прописаны реакции ботов и диалоги? Запрятали где-нибудь в другом каталоге. Например, со скриптами интерактивных предметов, монстров или ещё чем. Такое же возможно? — предположил стрелок. — Вполне. Но в таком случае в основных скриптах персонажа должна быть ссылка для запуска этого диалога из другого файла. И условия, при которых она активируется, тоже обязательно должны быть прописаны. При случае надо будет подробно прошерстить скрипты Лестера. Я выведу этих шутников на чистую воду! А потом с Внучкой пропечатаем об этой подлянке в журнале — пусть все знают и не попадаются, — решил Ксенобайт. — Правильно. А то я чуть не поседел, когда простой компьютерный бот начал тут философствовать, — покачал головой Мак-Мэд. — Ксен, лучше давай решим, что будем делать дальше. Мне, к примеру, приказали найти логово ползунов в Старой шахте. — Это кстати. Мне Кор Галом поручил раздобыть что-то покрепче обычных жвал ползунов. Ему нужно приготовить особенно крепкое зелье. А Ю-Берион просил притащить ему какой-то магический кристалл. Юнитор или как он там называется. Вроде бы он где-то рядом, так что начать лучше с него, а потом уж идти в шахту. — Надо будет ребят позвать. В этом логове вполне может оказаться что-то интересное. Да и подкрепление не помешает, — предложил Мак-Мэд. — Это само собой.