Отвергнутый рай

Среди шума дверь таверны отворилась, и на крыльцо вышел кабатчик. Он был безоружен, в руке покачивался незажженный фонарь. - Чего вам? – с сумрачным спокойствием отозвался он. Этот хладнокровный ответ был так нелепо, неуместно бесстрастен в гомоне толпы, что шум невольно опал, и на улице стало почти тихо. Оливер откашлялся, перехватывая факел: - Гобс, старина, - заговорил он без всякой враждебности, - нам бы с постояльцем твоим потолковать. С гондорцем. - Это вряд ли, - сухо отрезал кабатчик, - нездоровится ему. Оливер усмехнулся: - Ничего, с виду крепкий парень, потерпит. Больно дело у нас... неотложное. Гобс обвел взглядом толпу и приподнял косматые брови: - А чего это вас так много? - В самый раз, - кивнул Оливер, - зови давай. А то, ежели их светлость с постели не встает, можем и сами подняться. Гобс набычился: - Так я вашу кодлу наверх и пустил. Говорите, чего надо! В моем доме постояльцы сами решают, с кем им охота лясы точить. Оливер нахмурился и сделал шаг вперед, но тут из толпы взвился крик: - Убийцу нам надо, папаша! Живым! Давай его сюда, глядишь, простим, что ты его два месяца как бабу холишь! Кабатчик тоже сделал шаг вперед и встал на верхней ступеньке: - Я убийц сроду не прятал. Кто другое обо мне знает – пусть сам подойдет и в рожу плюнет, нечего из-за спин вякать. Оливер вскинул руку, отсекая поднявшийся рокот голосов, и подошел к крыльцу: - Гобс, ты погоди на желчь исходить. Не слушай крикунов, к тебе никто попреков не имеет, тебя тут завсегда все уважали. А только гондорский хлыщок, что у тебя завелся, совсем башку тебе заморочил. Лиза его давеча опознала. Этот засранец дочурку ее сгубил. Да еще Франта Сиверса, не иначе, к ногтю прижимает, тот от него вышел ни жив, ни мертв. Убийца он, Гобс. Интриган и паскудник. Только явился – уже нагадил, а иди знай, чего у него дальше на уме. Не прячь гниду, и совесть пусть не заедает. Туда ему и дорога, пущай Сюзетт в глазенки поглядит, тварь поганая. Гобс долго молчал, глядя в загорелое лицо, освещенное колеблющимся факельным огнем. А потом ровно отрубил: - Всем стоять тут. С этими словами он отступил назад и вошел в таверну, захлопывая за собой тяжелую дверь. Заложил засов, обернулся: посреди пустой питейной залы стоял виновник переполоха. Он все еще был бледен, на руках белели повязки, за плечом виднелась рукоять меча. - Похоже, я накликал на вас беду, мастер Гобс, - без уверток сказал он. Кабатчик отставил фонарь и хмуро усмехнулся: - Когда это вы успели так прославиться, сударь? Там о вас черте-чего болтают. - Я слышал, - кивнул постоялец, - и поскольку времени у меня, похоже, в обрез, скажу начистоту: мне нечем доказать вам, что я невиновен. Я могу лишь поклясться вам честью, что не убивал девочку. Я вообще не желал зла ни одному из обитателей города. Однако не скрою и другого: я не собираюсь отвечать за чужие преступления. Мне есть, ради чего жить. А потому, если вам угодно меня выдать – я вас пойму, но защищаться буду, не разбирая средств. Гобс покусал губы в зарослях черной бороды. - Однажды я вам поверил, - коротко сказал он. Помолчал и добавил, - а я не девка на выданье, чтоб верить кому попало за породистую морду и тугой кошель. Раз вы даете слово – я снова верю вам. Уходите, Бервир. Я покажу вам путь через крышу. Вашего коня выведу к заднему крыльцу. И чешите отсюда, слышите? Здесь сейчас будет чертовски солоно. Он уже двинулся к лестнице, но постоялец удержал его за плечо: - Погодите, Гобс. Им нужен я. И если вы дадите мне сбежать – они сорвут досаду на вас. - И что же вы предлагаете? – нахмурился кабатчик. - Вы должны попытаться меня остановить, - отрезал эльф, - попытаться громко и убедительно. А потому я оставлю свои пожитки здесь. Дайте мне лишь пару минут собрать самое нужное. А затем бранитесь и зовите подмогу. - Я понял, - осклабился Гобс, - пойдемте, отопру вам чердак. А там на втором этаже свалку и устроим. Только это, вы врежьте мне, что ли, как следует. Чтоб все натурально. Буду потом синяки показывать и орать, какую сволочь вероломную на порог пустил. Для такого дела разрешаю даже табурет из окна вышвырнуть. Эльф отступил к лестнице, но на миг заколебался: - Я обещал вам позаботиться о Годже. Простите меня, Гобс, - глухо проговорил он. Хозяин покачал головой: - Вы всегда казались мне неплохим парнем. Но я знаю – жизнь не всегда дает нам шанс исполнить обещание. Видно, Годже другое на роду написано. Ступайте бестревожно, Бервир. - Гобс!!! – крик с улицы оборвал кабатчика, - хватит мякину жевать!!! Выволакивай гада!!! - Да идите же! – громыхнул умбарец, толкая эльфа в грудь, - плащ накиньте, еще там чего надо. Сейчас чердак отопру... - Гобс, сукин сын!!! – этот вопль потонул в грохоте – в дверь таверны врезалось несколько камней. Леголас отступил к лестнице, оглядываясь: Гобс подтаскивал к двери бочонок. Эльф выругался и рванулся вверх по лестнице. Он не перебирал вещей. Дорогие маскарадные тряпки уже сыграли свою роль. Кинжал, кошель, мешочек с золотыми побрякушками, фляга... Шум на улице нарастал, вот снова несколько ударов послышались снизу. Сухо треснул ставень, зазвенело стекло. Толпа все больше входила в раж... Еще немного, и таверну могут взять приступом... Эльф упал на колени и сунул обе руки под тюфяк, где, завернутый в рубашку, скрывался лук. Тетива ослаблена... Не беда, он подтянет ее сразу, выбравшись из города... Но Леголас не успел достать оружие. Снизу донесся оглушительный грохот и пронзительный женский крик. Бросив на пол суму, эльф снова вылетел на лестницу и помчался на крик. С кухни неслись звуки борьбы и остервенелая брань. Похоже, умбарцы пошли в атаку. На ходу выхватывая меч, Леголас распахнул кухонную дверь... Нет, это была не атака. На закопченном дощатом полу разъяренный Гобс дрался с каким-то здоровяком. Возле очага сжалась в комок рыдающая Годже в разорванной исподней рубашке. Ее губы были разбиты, растерзанное домотканое платье валялось у двери. Эльф замер, все так же сжимая рукоять меча и разрываясь между необходимостью увести из этого ада бьющуюся в истерике девушку и помочь хозяину. А клубок рычащих тел вдруг распался: Гобс прижимал к полу конюха, обеими руками стискивая того за горло. - Ах ты тварь, сучий выкидыш... Ты ж ее с пеленок знаешь... паскуда шелудивая... Я тебя сейчас... самого в девочку... Не лезь, Бервир!!! – вдруг рявкнул кабатчик, заметив эльфа, уже заносящего меч. Конюх бился на полу, вырываясь из хватки хозяина. - Оба вы... подстилки гондорские... И ты, и сучка твоя... – прохрипел он. На лбу Гобса вздулись вены. Оскалившись, он приподнялся над телом противника, все крепче сжимая пальцы, и Леголас понял – его помощь тут не нужна. А вот Годже здесь быть не следовало... Заложив перекладиной кухонную дверь, эльф без церемоний подхватил на руки плачущую девушку и устремился к лестнице. Внизу слышался грохот и звон стекла – умбарцы крушили ставни. - Предатель!!! – неслись с улицы остервенелые крики, - убийцу прячешь!!! Выходи, лизоблюд, шкура продажная!!! Леголас ворвался в свою комнату и опустил Годже на кровать: - Прекрати истерику, милая! – жестко отрубил он, и совершенно деморализованная служанка подавилась всхлипом, - одевайся, живо! С этими словами он швырнул поверх покрывала свой потрепанный эльфийский камзол и брюки: - Немного не по фигуре – но сейчас не до этого. Он напрягся, ожидая нового потока слез, расспросов и причитаний, однако Годже, молча утирая испуганные глаза и сжимая трясущиеся губы, вскочила с кровати и принялась натягивать одежду. А эльф вынул кинжал и, удержав служанку за плечо, сухо сказал: - Прости. И под самый корень отмахнул каштановую девичью косу. Две минуты спустя перед эльфом стоял тощий подросток в обносках с чужого плеча, с бледным лицом и остановившимися глазами. Леголас набросил на плечи Годже свой плащ и, схватив за руку, поволок вниз. - Милорд, - лепетала девушка, - милорд... А как же хозяин? Дядюшка Гобс как же? Куда ж я?.. Не оборачиваясь, эльф отрезал: - Мы с ним сами за себя в ответе. А вот за тебя ему сейчас тревожиться не ко времени. Спрячься в кладовой и жди, слышишь? Он осекся, не окончив фразы, и остановился на нижней ступени: в питейной царил кавардак, а кабатчик уже громоздил пирамиду скамей у двери. На его рубашке виднелись свежие пятна крови. Леголас нахмурился, выпуская руку девушки: - Гобс, - окликнул он, подходя к хозяину, - погодите бастионы громоздить. Вы его убили? - А как же? – деловито отозвался кабатчик, направляясь за следующей скамьей, - туда ему, гаду, и дорога. Он их, сволочуга, и привел, голову в залог ставлю. Но эльф загородил Гобсу путь: - Погодите. Вы не понимаете. Теперь, когда конюх мертв, мой побег уже ничего не решит. Вам все равно будут мстить. Гобс скривился: - Я знаю, Бервир, вы о нашем брате мнения невысокого. А только мы тут не зверье. И за свою дочку любой отец яйца обидчику оторвет. Так что меня поймут... - Вас поймут? – оборвал эльф, - вот эти люди? Которые ревут на улице и швыряют камни в ваши окна? Гобс, будьте реалистом! Вас сожрут с потрохами вне зависимости от того, найдут меня здесь или нет!! Уходите со мной, Гобс! Уходите из этого города ко всем балрогам! Я помогу вам обоим! Вы откроете новый трактир в тихом роханском городке, выдадите Годже замуж и будете нянчить внуков! Идемте со мной, вы погибнете здесь!!! - Не городите ерунды!!! – рявкнул кабатчик, - я всю жизнь вложил в эту таверну, это все, что у меня есть!!! И меня вынесут отсюда только мертвым, ясно вам? Убирайтесь наконец!!! Ну!!! А в дверь вдруг врезался могучий удар, и две верхние скамьи рухнули с баррикады. Снаружи послышался разноголосый вой, и створки дрогнули под новым ударом. - Дядюшка! – из-за стойки вылетела Годже и бросилась на шею кабатчику, - дядюшка Гобс! Один из ставней взорвался грохотом, и на пол посыпались обломки, а в окно вдруг влетел пылающий факел. - Твари!!! – зарычал Гобс, кидаясь затаптывать огонь. А дверь сотряс новый удар. Пирамида с грохотом осела назад, и толстый брус засова дал трещину. Еще один удар - створки распахнулись, и в питейную хлынула оголтелая толпа, размахивающая факелами. - Назад!! Назад, сукины дети!!! – заорал Гобс, бросаясь навстречу захватчикам. А бегущий впереди Оливер без слов взмахнул корабельным топором, и кабатчик рухнул на пол с раскроенным черепом. - Дядюшкаааааа!!! – на режущей ноте завизжала Годже. Она с воем рвалась из рук эльфа, а озверевшие умбарцы неслись прямо к ним, топча тело Гобса и оскальзываясь в луже крови. Леголас оттолкнул девушку в темный кухонный коридор и выхватил меч, описывая широкий сверкающий круг: - Стоять!!! – прогремел он, - мне нечего терять, слышите? Я сдохну, но заберу с собой три десятка и оставлю вдвое больше калек! Вой рассекаемого воздуха на миг охладил авангард нападавших, но уже через миг Оливер перехватил топор и ринулся вперед, занося оружие. Леголас больше не колебался. Уклонившись от падающей окровавленной стали, он коротким замахом распорол моряку живот, сорвал со стенного крюка фонарь, швырнул в ревущую толпу и ринулся по кухонному коридору вслед за Годже. Позади, в узком простенке коридора, будто в бутылочном горлышке, бушевал ад: брызги горящего масла из разбившегося фонаря осыпали разъяренных людей, кто-то ронял факелы, стряхивая огненных ос, кто-то с воем сдирал пылающую куртку, а тело Оливера, перегородившее проход, еще усугубляло толчею. Эльф ворвался в кухню, где на полу, раскрыв перекошенный рот и мучительно выкатив глаза, распростерлось тело конюха. Годже сжалась в углу возле ведер и ухватов, глядя на мертвеца мрачным остановившимся взглядом. Леголас захлопнул дверь, подтащил к ней посудный ларь и обернулся к девушке: - Годже... послушай меня. Сейчас нужно уходить... - Они его убили... – холодно и раздельно оборвала его служанка, - они... убили дядюшку... Вот так... просто... топором... убили... Не трогайте меня! – вдруг взвизгнула она, забиваясь в угол и отталкивая эльфа, - пустите!!! Не трогайте!!! Это все из-за вас!!! Не уворачиваясь от заполошно мечущихся девичьих ладоней, Леголас охватил Годже одной рукой, прижимая к себе: - Да, милая. Его убили. И это все из-за меня. Но ты еще жива, а ему это было важнее, - пробормотал он, резко запрокидывая девушке голову и прикладывая к ее губам горлышко фляги, - пей, пей... Еще... Он знал этот захлебывающийся визг. И знал, что если сейчас же не столкнуть Годже с обрыва ее чудовищного потрясения, он так и не дозовется до нее. - Годже, милая, - шептал он, - я знаю, тебе очень больно, но сейчас нельзя. Потом, позже, хорошо? Ты еще успеешь поплакать. И выскажешь мне все, что захочешь. Клянусь, я ни разу не перебью. А сейчас нужно уходить. Они там... немного заняты, но скоро они будут здесь. Девушка закашлялась, и эльф увидел, как ее бьет мелкая дрожь. - А что... что делать? – пролепетала она. Леголас заткнул флягу, подхватил девушку на руки и поставил на огромный угольный ящик, указывая вверх, где под потолком зияло длинное узкое окно: - Ты сможешь туда взобраться? - Я... да, - у Годже тряслись губы, - но тут невысоко, а снаружи... там высоко. - Это не беда. Только вылезь из этого окна. Все прочее – моя забота... Леголаса прервал удар в дверь, мешкать было нельзя. Эльф ухватился за края щелястой рамы, подтянулся и спрыгнул в темноту заднего двора. Через несколько секунд в проеме окна показалась тщедушная фигура Годже. Она заколебалась на миг, но в дверь снова ударили, и девушка с коротким взвизгом рухнула наружу прямо в объятия эльфа. Поставив девушку на ноги, Леголас увлек ее к конюшне. У самых столбов коновязи эльф остановился и развернул девушку к себе, жестко беря за подбородок: - Теперь слушай. Дальше может повернуться как угодно. Сейчас мы садимся на коней и едем к старым торговым воротам. А потом в Гондор.Что бы ни случилось – не оглядывайся и не жди меня. Все время вдоль берега на северо-восток, слышишь? Вот, - он сунул девушке в руку мешочек с золотыми украшениями, - когда прибудешь в Гондор, на первом же форпосте иди к старшему офицеру и проси, чтоб тебе указали дорогу на Минас-Тирит. Тебе нужен король Арагорн. Добравшись же до короля покажи ему вот это, - эльф снял с пальца гербовый перстень и сунул девушке за пазуху, - честно расскажи ему, кто ты и откуда. Ничего не скрывай. И передай, что Леголас просил позаботиться о тебе. Запомнишь? - Да... – всхлипнула Годже. А лихолесец шагнул к конюшне, откинул засов и распахнул ворота... Он едва успел отшатнуться, когда прямо мимо лица с сухим свистом пролетел арбалетный болт, следом вспыхнули огни, и из недр конюшни навстречу рванулись несколько фигур: - Засада! – рявкнул Леголас, - Годже, назад! Это были не распаленные общей свалкой пропойцы... Они знали, что чужаку понадобится конь, и терпеливо прятались, ожидая его. И эльф знал – этих ему не напугать. Их придется перебить, всех до единого. Оттолкнув Годже к коновязи, он выхватил меч и, не дожидаясь приближения противников, ринулся им навстречу. Умбарцы неслись плотной группой. Они не успели рассеяться. Узкий клинок вертелом вошел в податливую плоть, нанизывая два тела разом. Эльф уклонился от взмаха топора, вырывая клинок назад, и обрушил рубящий удар на чью-то шею. Умбарец изогнулся, заклокотав перерезанным горлом, и рухнул наземь, а Леголас перехватил из ослабевшей руки топор и вслепую отмахнул им вбок, чувствуя, как тот хрустко входит в твердую массу костей и мышц. За спиной меж тем что-то грохнуло, перекрывая гомон схватки, и из окон второго этажа таверны звонко брызнуло стекло пополам с языками огня. "Хоф-Намель" горел, и люди с закопченными перекошенными лицами, окровавленные и разъяренные, выламывались из дверей и окон. В таверне больше некому было мстить... Но озверевшая толпа не искала врагов, лишь слепо и яростно круша все на своем пути. А Леголас отшвырнул последнего хрипящего корсара и, сгребая Годже за плечи, поволок ее в конюшню. Из-за угла сквозь треск пламени и грохот уже накатывал гул множества ног. Не тратя времени на отпирание станков, эльф перерубил перекладину и вывел поджарую серую кобылу. Это была единственная молодая и крепкая лошадь в таверне. Конечно, его собственный конь был бы надежней, но эльфийский скакун не подпускал к себе никого, кроме хозяина. Серая кобыла испуганно прядала ушами, косясь в проем ворот, озаряемый огненными сполохами. А Леголас уже выводил своего гнедого. - Милорд, - у Годже тряслись губы, - я не умею ездить без седла... Леголас не успел выругаться... Не успел ничего сказать, да и подумать ничего не успел. У самых ворот замелькали тени, и в коридор меж станков влетел горящий факел. Солома на полу вспыхнула дымным пламенем, Годже пронзительно завизжала, и кони заметались в станках, всполошенно молотя копытами в перегородки. - Годже, сюда! – рявкнул эльф, но девушка, бледная, синевато-оранжевая в огненных бликах, вдруг рванулась к валявшемуся на месте битвы корабельному топору. - Коней надо выпустить! – крикнула она, - они погибнут! - Мы тоже погибнем! – заревел эльф, однако служанка уже крушила топором засовы станков. Обезумевшие от ужаса кони ринулись к воротам, топча рвущихся в конюшню людей. Леголас подхватил Годже на руки и посадил верхом: - Давай, сейчас!!! Пока путь свободен!!! Она что-то вопила в ответ, кашляя в клубящемся дыму, но эльф не слушал. - Держись за гриву! На северо-восток через старые торговые ворота!!! – крикнул он и хлестнул лошадь по крупу. Всадница понеслась к выходу, рассыпая тучи искр от горящей соломы, а огонь уже карабкался вверх про столбам. Леголас вскочил на коня и дал шенкеля, на скаку занося топор: это тяжелое оружие в оголтелой толпе было полезней меча... Гнедой вырвался из полыхающей конюшни, вклиниваясь в толпу умбарцев. Откуда-то неслись крики и брань – промчавшиеся лошади порядком помяли осаждающих, и сейчас толпа снова сходилась, как волны позади прошедшего судна. В десятке футов гудел огнем "Хоф-Намель", выдыхая столбы пламени из окон, испуская волны адского жара. Черно-багровый дым валил в небо, ликующе трескались стропила, рассыпая снопы ослепительных искр. - Дорогу!!! Пощады не будет!!! – проревел Леголас, взмахивая топором. Шарф слетел с головы, и струи горячего воздуха ударили в лицо, взметывая за спиной волосы. - Эльф!!! Твою мать, шпион!!! Остроухая тварь!!! – этот крик прорезал огненный ад, и толпа шквалом рванулась навстречу гнедому. Корабельный топор свистел в багровой круговерти огня и воплей, конь бил копытами, продираясь сквозь толпу. Летели камни и дротики, взблескивали ножи, и факелы чертили в полутьме сияющие полосы. Около сотни людей водоворотом бушевали на площади у пылающей таверны, охваченные фанатической ненавистью к одинокой фигуре всадника, возвышавшейся над толпой. А оборванный, окровавленный эльф все так же взмахивал топором, прокладывая себе путь и рыча что-то на древнем, ненавистном Умбару языке. И вдруг раздался какой-то новый звук... Резкий хриплый свист отчеканил что-то коротким рикошетом, и толпа вдруг разошлась, хлынула в стороны, будто рассеченная надвое. Леголас никогда прежде не слышал боцманской дудки... А они, корсары, знали ее команды и привыкли подчиняться им, не рассуждая. Гнедой рванулся вперед по освободившемуся человеческому коридору, а навстречу метнулось что-то огромное и бесформенное, со свистом рассекая воздух. Конь споткнулся на полном скаку, рухнул и покатился по земле, опутанный такелажной сетью, подминая под себя седока. Человеческая волна накрыла упавшего коня, послышались звуки остервенелых ударов, брань и мучительное ржание. И только дудка снова и снова визжала над головами, и несколько голосов орали наперебой: - Не убивайте его!!! Живым, берите живым!!! И коня не троньте, за него в Хараде кошель золота дадут! Пять минут спустя все было кончено. Конь бился в руках шестерых человек, все еще связанный сетью. Избитого эльфа подняли на ноги, стягивая руки за спиной. Худой мужчина с жилистыми руками и изуродованным застарелыми ожогами лицом подошел к пленнику, вертя в руках боцманскую дудку, и хмуро посмотрел в окровавленное лицо. - Восемнадцать человек порешил, шлюхин ты сын. А эльф в ответ лишь брезгливо сплюнул кровь: - Я обещал три десятка. Так что считайте, что вам повезло. - У них были семьи! – взревел боцман и ударил Леголаса под дых. Но тот выпрямился, тяжело дыша, и качнул головой в сторону горящего "Хоф-Намеля": - Так и думали бы о своих семьях. Вон там догорает труп человека, который ни в чем не был виноват. И который тоже был чьей-то семьей. Так что восемнадцать человек – это чертовски мало за его жизнь и изгаженную судьбу пятнадцатилетней девочки. Боцман еще несколько минут молчал, не отрывая взгляда от янтарных глаз, в которых плясали язычки огня. - Тягайте в старую кузню, - проворчал он, - а завтра на колесо.