starboy.

Я ждала Германа снаружи здания, в нетерпении притопывая ногами. На мне было лишь лёгкое персиковое платье и босоножки. Поэтому холод голодной кошкой уже точил зубки на меня. — Хей, можно ехать, — Герман вышел из здания, — замерзла уже? Я передернула плечами и ничего не ответила, залезая на переднее сидение машины. Герман сел рядом, завёл мотор. Мы тронулись с места. Левой рукой он рулил, а правой коснулся моей ладони. Тут же нахмурился и включил печку. — Мне надо заехать за другом, — я напряглась. Машина остановилась на светофоре. — Ты не против? Он сейчас в глубоком унынии, и если я его не вытащу за пределы квартиры — придется вытаскивать его позже. Только из петли. — он произнёс, серьёзно смотря мне в глаза. Я отпустила взгляд и пожала плечами: — Мне этого знать необязательно. Это твой друг… Почему бы и нет, — я выдавила улыбку. Усталость. Сейчас она ощущалась как никогда. Хотелось вернуться домой и лечь в кровать. Заснуть. На неделю. Чтобы никто не трогал… Ежедневные тренировки были привычны, в отличие от такого настойчивого внимания со стороны окружающих и появившихся поклонников. Это-то меня напрягало и лишало жизненных сил. Герман припарковался и вышел, ничего не сказав. Что-то взял из багажника, отошёл подальше от машины и закурил, поглядывая по сторонам. Я прикрыла глаза. Ни одной мысли в голове. Остаётся только слушать тихое постукивание где-то в недрах машины. Когда резко открылась дверца со стороны водителя — я вздрогнула. Услышала шорох сзади и обернулась. На меня смотрел лысый парень и улыбался. Его тёмные глаза превратились в щелочки, делая лицо похожим на маску. — Привет, я Эйвель, — я представилась в ответ и кивнула. Герман всю дорогу молчал, нахмурив лоб. Друг решил последовать его примеру, но я все равно слышала его громкое дыхание над ухом. — Ты болен? Нос заложен? — я просто не стерпела, поворачиваясь назад. Парень тут же отпрянул. — Нет. С чего ты решила? — он снова улыбнулся и мне вновь стало не по себе. Он вызывал во мне какие-то двоякие чувства. Вроде улыбка — признак хорошего отношения к людям, но то, как его лицо преображалось при этом… Капелька пота потекла по спине, я поежилась. — Приехали, — громко сказал Герман, внимательно посмотрев мне в глаза. — Сейчас повеселимся, — хлопнув в ладоши, провозгласил Эйвель. Мы зашли в здание клуба. Нас провели вглубь. Тут была специальная комната со столиками, огороженными ширмами. Усадив за стол, девушка-хостес сняла с него табличку с надписью «Бронь» и отдала нам меню. — Я думала, что мы пойдём в бар, — рассматривая меню, протянула я. Ясно было то, что мне денег хватит лишь на один салатик и пару коктейлей. — Я угощаю тебя, Рина, что ты хочешь? — подал голос Эйвель, а Томерос громко захлопнул меню и огляделся, в поисках официантки. — Спасибо за щедрость, но я на диете, — он пожал плечами. Не люблю, когда за меня платят незнакомые люди. Тут же возникает ощущение, что я для этого человека становлюсь должницей… Вечер шёл гладко… Эйвель оказался очень общительным парнем. Весь вечер он улыбался как обычный человек. Будто бы его депрессии не было и в помине… Все шло гладко до тех пор, пока я не опомнилась. Перед парнем стояло две початых бутылки с каким-то крепким алкоголем, в каждой лишь на дне темнела жидкость. Герман был трезв (не считая стакана пива) и молчалив. Он часто поглядывал на часы, но его друг даже не стремился закругляться. — Думаю, нам стоит собираться. — допив коктейль, твёрдо произнесла я. — Думаешь? — Эйвель встал с кожаного диванчика напротив и перебрался ко мне рядом, — Почему бы нам ещё не посидеть? — Я устала. Мне завтра рано вставать. — я мазнула взглядом по Герману, он сощурившись смотрел на меня, поддавшись вперёд. — Да ладно тебе. Время детское. — рука Эйвеля по-хозяйски легла на моё колено, а я тут же её стряхнула. Эйвель сердито посмотрел на меня. POV Герман. За пару часов болтовни Эйвеля я так утомился, что хотелось придушить этого сукиного сына. Он умело заговорил Арину, расставляя сети. Меня трясло. Я знал, за что ему должен и как свой долг отплатил. Он положил глаз на мою сокомандницу, а я их познакомил. Вроде всё, я свободен от него. И я бы ушёл, понимая намеки Эйвеля во время разговора, но я боялся оставлять их наедине. Заказал ещё порцию салата и чай. Эйвель вконец ужрался и подсел к девчонке. Я на них лишь изредка равнодушно поглядывал. Движение руки и её недовольный взгляд. Маленький мой Эйвель, неужто тебя не учили, что на первом свидании нехорошо руки распускать?! Но я не хотел пока ничего делать, пока она сама с ним справляется. Я просто сидел и смотрел на них, лениво пережевывая салатные листы из греческого салата. Я даже не вникал в то, о чем Эйвель говорит. Я смотрел на её лицо. Она так мило с отвращением на него смотрела. Вот губы трогает горькая усмешка, брови «взлетают» вверх. Она что-то ему жёстко отвечает и он хватает её за руку. Я напрягаюсь, пальцы сжимаются в кулак. Я готов в любой момент сломать нос этому ублюдку. Она выгибает бровь, будто удивляясь его глупости, а парень разжимает пальцы. На нежной фарфоровой коже остаются красные следы от пальцев. «Завтра будут синяки…» Он грубо её обнимает и пытается повалить на диванчик. Она брыкается и что-то кричит. Я вскакиваю, хлопаю его по спине, он поднимает голову и я резко бью ему по лицу снизу вверх. Слышится хруст переломанного хряща. Эйвель заваливается назад, придерживая рукой нос и материться сквозь зубы. — Братан, ты чего? — Рина выходит из-за стола, пнув парня. — Какой я тебе брат, сволочь. — я кидаю на стол деньги за ужин и ухожу вслед за девушкой. Она ждала меня снаружи. — Я тебя повезу, — бросил на ходу. — Спасибо тебе, — она остановила меня за руку и восхищенно посмотрела в глаза. Мне стало не по себе. Я выдернул руку и серьёзно произнес: — Я знал, что он будет к тебе лезть. И все равно согласился Вас познакомить. Он не в депрессии, ему просто нужна была девочка на вечер. Так что не за что меня благодарить. — улыбка на её лице потухла и я тихо вздохнул с облегчением. Пусть лучше думает, что я конченный козёл… Так точно будет лучше. Я ехал, хмуро смотря на дорогу. Меня бесила эта вынужденная грубость. Хотелось её успокоить, склонить её голову себе на плечо и путать пальцы в коротко стриженных волосах. По-человечески было жалко девчонку. — То есть «дружил» ты со мной тоже ради того, чтобы я не отказалась с Вами провести вечер? Или ради хорошего выступления? — я притормозил у её дома. Вопрос повис в воздухе, потому что отвечать на него я не спешил. Она меня как-то назвала и, громко хлопнув дверцей машины, ушла. Я тяжело вздохнул и тронулся с места, проследив, чтобы парадная дверь за ней закрылась. POV Арина. Утро не из лёгких. Выпитое вчера дало о себе знать болью в голове. Видимо, я не удосужилась сравнить вчера градусность напитков и начала с самого крепкого. Таблетка не помогла. Я сидела на кухне, спрятав лицо в ладонях… На руках кое-где выступала синева, а в голову будто через уши залили свинец, он там остыл и теперь тянет головушку к земле. Аня, поняв моё состояние, кидала на меня сочувственные взгляды через плечо, пока готовила завтрак. Потом аккуратно поставила передо мной тарелку с овощным рагу и ушла к себе в комнату. Я долго ковыряла вилкой в тарелке и, в итоге, так и ушла в танцевальный корпус голодной. Там, на мою больную головушку, появилась очередная проблема. И ее, радостным тоном, провозгласил Саша, хореограф из Украины. — Рина, иди ко мне, — подозвал он меня, после тренировки, — Ваш с Германом танец вызвал большой всплеск в интернете. За вечер его посмотрело в сети несколько миллионов человек. Рейтинг возрос на несколько сотых. Это уже что-то. Мне кажется, что Ваша кампания наиболее удачна. И её нужно продвигать. Сейчас ты танцуешь соло и вы, как бы отдельно друг от друга, но позже Вами займется PR-менеджер шоу. А пока Вы должны всячески светиться вместе. Скоро пройдёт знаменитая выставка. Вильто Ботвик, наш менеджер, сказал, что Вы просто обязаны на неё пойти. Вместе. Повлияй как-то на Германа… — он сочувственно посмотрел на меня, будто я какая-то чушка, которая попытается достучаться до королевской особы. — Я не хочу с ним работать. За пределами шоу — ни за что. — внятно произнесла я. — Герман… Видишь. — он обратился куда-то за моё плечо и я обернулась. Прямо за мной стоял Томерос с самым неблагоприятным для дальнейшего разговора выражением лица. — Сами все решайте. Я все сказала. — Мы согласны. — громко сказал Герман, на которого я тут же метнула полный злобы взгляд. Его — был устремлён на меня. Он откровенно своими глазами копошился в моих внутренностях, что-то подкрутил в мозгу и я, завороженно кивнула. Зачем я это сделала? На этот вопрос я никогда не отвечу. Просто я слишком легко поддаюсь его влиянию. Он мне говорит гадости, выводит из себя, а я так легко соглашаюсь провести с ним редкие часы своего свободного времени… Хотя… Что я могу с этим сделать. Отдельный параграф выделен в договоре под различные пиар-ходы. И я везде подписалась. Но так быстро соглашаться со всем. Разве этому меня жизнь учила? Нужно что-то менять, дорогуша, а то так быстро можно себя потерять. Нужно…