***
Арсений, несмотря на то, что ждал начала года и трудовой деятельности, сейчас был безумно раздражён. Во-первых, потому что он нихрена не выспался из-за того, что всю ночь провёл в раздумьях о том, что же ему делать с ненавистным одиннадцатым «Б». Во-вторых, первым, кого он увидел утром, был Шастун - такой же помятый и недовольный, как и сам Попов. Мужчины (как назло) жили в домах напротив, поэтому часто сталкивались. В магазине, например, когда Шастун вываливал на ленту упаковки доширака (потому что да, он не умеет готовить), а в это время за ним стоял Попов с мерзкой ухмылкой, рассматривая будущий обед, завтрак и ужин парня. На парковке у дома, когда по всем законам подлости оставалось только одно свободное место (думаю, не стоит говорить о том, что в итоге это закончилось ДТП). Во дворе, когда светящийся Попов выходил из своего чистого серебристого нисана и галантно открывал дверь сидящей на пассажирском сидении девушке, Антон, выгуливающий в этот момент свою овчарку, давился ядом и всерьёз подумывал обучить собаку команде «фас». В общем, мужчины умудрялись мозолить друг другу глаза и вне стен школы.***
Первым уроком у Антона было окно, но он решил приехать раньше, чтобы разгрести бумаги, которые не успел рассортировать до начала учебы. Учитель с задумчивым видом рвал старые использованные тестовые бланки, когда услышал короткий всхлип со стороны двери. Шастун быстро обернулся на звук и увидел ревущую девочку, смотрящую на него щенячьими глазами. — Вероника, что случилось? — от одного вида девочки у Антона закололо сердце. — Арсе.. — всхлип, — ...сений Сер-сергеевич, — шмыг. — Подожди, успокойся, — мужчина быстро достаёт упаковку салфеток из ящика учительского стола и подает их Веронике. — С-с-пасибо, — мямлит девочка и начинает вытирать потёкшую тушь. — А теперь объясни, что случилось. — Арсений Сергеевич меня с урока выгнал, — низко опускает голову Вероника и снова всхлипывает. Думаю, мало сказать, что Антон был удивлён. Перед ним сейчас стояла лучшая ученица школы, круглая отличница, победительница олимпиад по литературе и его личная гордость. Вероника всегда была прилежна и аккуратна, и Шастун просто не мог представить, что это прекрасное создание могло сделать, чтобы её выгнали с урока. — Подожди, как выгнал? За что? — Антон аккуратно ведёт девочку к своему стулу за учительским столом и садится рядом на корточки. — Я ничего плохого не делала, правда. Я просто спросила у Серёжи страницу учебника. — И это все? Из-за этого он тебя выгнал? — Шастун, кажется, начал понимать, какую игру затеял Попов. — Ну… Я пыталась объяснить, но он даже слушать не стал, — снова всхлип и град слез. — Ну, всё, не рыдай, я всё улажу, съешь пока конфетку, — Антон кладёт перед Вероникой лежавшую в дальнем углу стола конфету, а сам пулей вылетает из кабинета. В момент, когда Шастун добежал до класса Арсения Сергеевича, прозвенел звонок. Его класс с угрюмым видом начинает выходить в коридор, все находятся явно в подавленном состоянии. От этого вида Антон только больше бесится, ибо он любит своих учеников и знает, что они ни на что плохое не способны. Арсений сидит за учительским столом и с невозмутимым видом выставляет в колонку двойки. — Арсений Сергеевич, — Антон становится прямо напротив Попова и упирается руками в стол. — Слушаю, — деловито говорит Попов, продолжая вырисовывать в клетках журнала лебедей. — А вы не охерели часом? — сквозь зубы шипит Шастун, так, чтобы его мог услышать только напротив сидящий Попов. — А вы можете выражаться яснее? — спрашивает Арсений, наконец поднимая голову. — Ты зачем Веронику выгнал? Она ничего не сделала. — Она нарушила дисциплину на моём уроке, за что я попросил её удалиться, — спокойно произносит Попов и дорисовывает последнюю двойку. — А это что? — Антон берет в руки классный журнал одиннадцатого «Б». — Ты им за что двоек-то наставил?! — Я дал им тест, они его завалили, — говорит Попов, скрещивая руки на груди. — Ты дал тест второго сентября? Ты адекватный, нет? — Шастун впивается взглядом в коллегу и понимает, что от злости у него уже трясутся руки. — Что-то не так со вторым сентября? День, когда нельзя давать тесты? Арсений невинно улыбается, смотря на то, как закипает Шастун. — Значит так, да? — спокойно спрашивает Антон и плашмя кидает журнал на стол Попова. — Хочешь войны? Ты её получишь. Видит Бог, не он всё это начал…