Рождественские исчезновения

      — Это не то, что вы подумали!       — А что мы могли подумать? — Драко прищурился и скрестил руки на груди, практически нависая над перепуганным Невиллом. — Между прочим, именно ты и Поттер дежурили последними, а потом должны были разбудить Грейнджер с Лавгуд, но, как я понимаю, вы этого так и не сделали.       — Я могу объяснить…       — Невилл, прошу, скажи, что это не ты виновен в исчезновении Гарри и Блейза, — прошептала Полумна.       — Нет! Я могу всё объяснить!       — Мы внимательно слушаем, — Драко сел обратно в своё кресло, ожидая, когда Невилл начнёт оправдываться, однако ему казалось, что в этот раз гриффиндорцу будет трудно доказать свою невиновность.       — Мы заступили на дежурство, — руки Невилла слегка дрожали, когда он начал говорить, — Гермиона и Малфой заснули, а мы какое-то время боролись со сном, играя в шахматы. Потом из-за камина стало невыносимо жарко — удивительно, что вы не почувствовали — и Гарри пошёл умыться. Я остался ждать его, а потом огонь в камине и факелы вдруг погасли на мгновение, и послышался вскрик Гарри. Я поспешил на звук, и оказалось, что из-за исчезнувшего освещения Гарри поскользнулся и ударился носом о дверной косяк. Я лишь помог ему подняться и остановить кровь и даже не заметил, что несколько капель попали на рукава, правда! А потом мы, видимо, сами не заметили, как уснули, ведь тут даже окон нет, чтобы проветрить!       — Занятная однако история, Долгопупс, — Драко не сводил пристального взгляда с побелевшего как полотно Невилла. Последний поначалу решил, что ему поверили, но потом слова Драко разрушили эту иллюзию. — Только вот я ни за что не поверю, что именно в тот момент, когда Поттер был в уборной, во всём помещении погас свет.       — Но так и было! — вскричал Невилл. Он весь дрожал от напряжения, а взгляд лихорадочно перемещался между однокурсниками, которые всё меньше и меньше верили ему.       — Тише, ты чего таким агрессивным стал, Долгопупс? Мы всего лишь хотим знать, чья кровь на твоих манжетах. К тому же ты вполне мог сказать, что это твоя собственная — никто тебя за язык не тянул, — Драко покачал головой, ядовито усмехаясь, — Невилл казался ему загнанным в клетку мышонком.       — Что ты хочешь доказать, Малфой? На меня вину вешаешь, хотя сам нечист на руку?       — О чём ты говоришь, Невилл? — спросила Гермиона, которая уже боялась возможного ответа.       — Да просто Малфой пытается отвлечь вас, — заявил Невилл. Голос его больше не дрожал, а сам он выглядел чуть более уверенным, ведь знал, как может отвести от себя подозрения. — Теперь-то — после исчезновения Гарри — я уверен в том, что это они с Забини подстроили! Подумайте только: Забини исчез первым, чтобы мы даже думать не смели на Малфоя, а теперь они взялись за нас!       — Невилл, мы же договорились, что не будем обвинять друг друга… — Гермиона подошла к гриффиндорцу и положила руку ему на плечо, но тот сразу же её скинул.       — Знаешь, Гермиона, мне начинает казаться, что ты с ними тоже заодно! Даже Гарри подозревал тебя!       — Я тебе не верю…       — А ты Малфоя спроси — вы ведь так отлично ладите! Он сам расспрашивал Гарри вчера, и тот признался, что подозревает каждого из нас и тебя в том числе. «Ты сам понимаешь, что только гений мог запереть нас здесь», — так он сказал, а теперь исчез!       — Тебя, Долгопупс, не учили, что подслушивать чужие разговоры нехорошо?       Драко поднялся со своего места и приблизился к Невиллу, загораживая собой испуганную Гермиону. Ему уже было плевать на обвинения, брошенные в собственный адрес — Гермиону он давать в обиду не собирался.       — Так значит, я прав? Чего ты переполошился-то?       — Я просто хочу объяснить тебе, Долгопупс, каким тоном надо разговаривать, — сказал Драко и тут же ударил Невилла в челюсть.       Тот если и понял намерение Малфоя, то не успел уклониться, а потому тут же упал на ковёр. Драко зашипел от боли в костяшках — ему ещё ни разу не приходилось драться. Не желая вот так просто сдаваться, Невилл поднялся на ноги, и хотел уже ударить соперника в ответ, но Драко удалось перехватить его кулаки. В итоге они принялись толкать друг друга, пока Невилл не зацепился ступнёй за ножку кресла Блейза, стоящего в стороне. В падении Драко не заметил, как задел рукой несколько веток ёлки, после чего все присутствующие услышали до боли знакомый звон.       — Драко, Невилл, прекратите!       Полумна вскочила с места и подбежала к лежащим на полу мальчишкам, собираясь осмотреть их, но потом нахмурилась и подошла поближе к ёлке, что-то высматривая на ней.       — Спасибо за помощь, Лавгуд, — прохрипел Драко. — Что ты там…       — Тише, — шикнула на него Полумна, а сама склонилась над одной из веток. — Вы же тоже слышали этот звон. Это был кулон, который я дала Гарри.       — А почему не мой или Долгопупса? Мы же были в опасности.       — Падение с такой высоты не грозит смертью или серьёзными увечьями, — сказала Полумна.       — Уж не хочешь ли ты сказать, что Гарри внутри ёлки? — поинтересовалась Гермиона, подходя к подруге и избегая смотреть на потрёпанного Драко.       — Он не внутри ёлки, — прошептала Полумна, — он на ней.       С этими словами она сняла с ветки, которую и зацепил Драко, ёлочную игрушку в виде принца и продемонстрировала её всем. В свете факелов ярко блеснула серебряная копия кулона Полумны, принадлежавшая Гарри и теперь намертво вросшая в фигурку. Помимо кулона от самого Гарри у фигурки сохранился лишь шрам-молния — даже очки исчезли.       — Чёрт возьми…       — Его можно расколдовать? — поинтересовался Невилл, когда и ему позволили поближе рассмотреть игрушку. — Это ведь обычная трансфигурация…       — Долгопупс, ты чем МакГонагалл на занятиях слушал? Листьями своих растений? Любое живое существо, находящееся выше животных по эволюции, нельзя обратить с помощью обычной трансфигурации.       — Ну на анимагию это не очень-то походит, умник!       — Я знаю, что это, — прошептала Гермиона, а потом, словно поняв, что именно она сказала, прикрыла рот ладонями.       — Вот оно! Ты выдала себя! — провозгласил Невилл. — Гарри был прав…       — Закрой рот, Долгопупс! Или тебе одного удара было мало? Гермиона… — Драко отвернулся от Невилла и обратил всё своё внимание на сжавшуюся под его взглядом Гермиону.       — Я не делала этого, клянусь…       — Я верю тебе, — ладони Драко легли на плечи Гермионы, будто бы обещая защиту и поддержку. — Скажи, что за проклятье обратило Поттера в куклу? Где ты про него слышала?       — Прочитала — в одной из книг, которые мы собирались использовать для эссе. Я отвергла её, потому что автор в рассуждениях ушёл в совершенно другую стезю, но в другой главе я случайно наткнулась на это проклятье, хотя даже не запомнила, какие слова нужны для его наложения! — слёзы потекли по щекам Гермионы. Она столько сдерживалась от витавшего в воздухе напряжения, а теперь обвинения Невилла сломали её, позволяя эмоциям взять вверх. — Помню только то, что обращать стоит за несколько дней до Рождества, потому что после двадцать пятого декабря ничего уже не отменить, а сама жертва трансформируется рано утром, если заклинание было произнесено накануне до наступления сумерек.       — Поэтому кулон зазвенел перед тем, как мы проснулись, — кивнула Полумна. Она вернула игрушку-Гарри обратно на ветку и хотела уже отойти от ёлки, как вдруг нахмурилась и обратилась к Гермионе: — Как ты думаешь, а Блейз тоже мог стать игрушкой?       — Вполне, — ответила Гермиона охрипшим голосом. — Только даже не могу представить, какое обличие у него теперь…       — А от чего это зависит? — поинтересовалась Полумна, которая уже методично осматривала каждую игрушку на ёлке, ища, возможно, ей одной известный знак, указывающий на Блейза. — Если бы я только отдала вам копии сердца раньше…       — Не знаю… Я больше ничего не знаю об этом проклятии…       — Однако ты единственная из присутствующих, кто может знать подобное! — Невилл опять начал нападать на Гермиону, отчаянно цепляясь за самое прочные логические нити. — Ты же из библиотеки не вылезаешь!       — А сам-то! Или забыл, как до отъезда преподавателей чуть ли не ночевал там?       — Я искал лекарство для родителей, Малфой! Хотя ты же не знаешь, что это такое — забота о роди…       Не успел Невилл договорить, как его голос оказался прерван звонкой пощёчиной. Так и не обнаружившая на ёлке Блейза Полумна не могла больше слушать как ругаются мальчики и сначала со всей силы ударила Невилла, а затем обернулась и дала Драко несильный щелбан по лбу — он был не так распалён, как гриффиндорец, а потому, по её мнению, не заслужил пощёчины.       — Идиоты, — сказала Полумна.       Она подошла к Гермионе и, обняв её за плечи, увела в уборную, чтобы помочь ей умыться и поговорить о случившемся. Драко проводил девушек взглядом. Он понимал, что всё же виноват в равной степени, но это не мешало злиться на недотёпу Долгопупса, который до пощёчины не пытался помолчать и подумать о своих словах. Хотя, возможно, он и сейчас не думал о них.       — Долгопупс, ты должен уяснить одну простую вещь — прежде чем перекладывать вину за происшедшее на всех подряд, признай, что ночью ты облажался и не смог продержаться до конца своего дежурства. И мы уже третий день на нервах, так что будь добр — сначала думай, а потом говори. Гермиона в отличие от тебя всё это время мирила нас, благодаря чему мы не перегрызли друг другу глотки. Не забывай это.

***

      — Гарри правда сказал, что это могу быть я? — спросила поникшая Гермиона, когда Драко наконец решился нарушить её одиночество.       Девушка сидела в дальнем углу комнаты с тех пор, как вернулась с Полумной из уборной. Она не хотела ни смотреть на Невилла, ни разговаривать с ним, а потому решила побыть наедине с собой. Драко открыл было рот, но Гермиона тут же снова заговорила:       — Только не нужно щадить мои чувства. Я уже достаточно услышала от Невилла.       — Да, Грейнджер, Поттер подозревал каждого из нас, в том числе и тебя. Он сказал, что, так как не может точно назвать кого-то виновным, то проще остерегаться всех.       Гермиона подняла на Драко заплаканные глаза, и в тот миг юноше больше всего на свете хотелось обнять её и постараться утешить, но он понимал, как Гермиона может расценить подобный жест.       — А ты… Ты не считаешь, что это я?       — Нет. Хоть запер нас тут и гений, но я не могу придумать более-менее правдоподобного мотива, который толкнул бы тебя на подобное.       — Я до последнего старалась доверять вам всем без исключения, но теперь даже не знаю, что и думать. Такое чувство, что Невилл сошёл с ума, а спрятаться от его злобы негде…       Пока Гермиона говорила, её пальцы чертили на полу какой-то невнятный символ, а взгляд девушки был сфокусирован на невидимых линиях, словно в них было что-то важное.       — Что это? — спросил Драко, решив сменить тему.       — Символ, который был на обложке той книги. Он мне почему-то запомнился, — протянула Гермиона. — Я пытаюсь вспомнить ещё хоть что-то о том проклятии, но как-то не получается. Если бы мы только знали, есть ли вспышка после произнесения заклятия или ещё… — и тут Гермиона резко выпрямилась, — что-нибудь… Какая же я глупая! Невилл, Полумна!       Она поднялась с места и подбежала к креслам, где сидели удивлённые Полумна и Невилл. Заинтригованный Драко шёл за гриффиндоркой по пятам.       — Достаньте палочки и дайте их мне! — сказала Гермиона и протянула руку, но Невилл не спешил выполнять эту просьбу.       — Чтобы ты лишила нас последнего оружия? Нет, спасибо.       — Да послушай же меня, Невилл Долгопупс! Я понятия не имею, что такого сделала, за что попала в немилость, но, если мы хотим наконец понять, что произошло, мы должны проверить наши палочки! — щёки Гермионы раскраснелись, а её грудь тяжело вздымалась. Сейчас даже Драко на миг испугался того, что может попасть этой девушке под горячую руку. — Я применю на них «Приори Инкантатем», и мы сможем узнать, использовал ли кто-то то самое проклятие.       — Ты правда думаешь, что я настолько наивен?       — Невилл…       — Полумна, ты не понимаешь! Это же таким простым кажется с одной стороны — дать проверить палочки, вот только проверять их будет тот, кого никто не подозревает, — Невилл пристально посмотрел на потерявшую весь пыл Гермиону и победно усмехнулся. — Ты думала, что проверишь наши палочки, тем самым скрыв своё последние заклинание, но я оказался умнее тебя!       Ярость, вызванная последними словами Невилла, захлестнула Гермиону. Она крепко сжала зубы, не желая вновь вступать в перепалку, потому что поняла — доверие среди них потеряно. Что бы кто не говорил, никто не отдаст свою палочку другому, зная, что тот может оказаться злодеем.       А Невилл тем временем не прекращал свой монолог:       — Я бы доверил свою палочку Полумне, да вот только ты, Малфой, опять заупрямишься, потому что я прекрасно вижу, что тебе тоже не по душе подобное предложение. Уж прости, Гермиона, но твоя хитрость…       — Прекрасно, — заявила Гермиона, перебив его.       Она обошла Невилла, извлекла свою палочку из кармана и положила её на каминную полку. Обернувшись, Гермиона гордо вздёрнула подбородок и, не говоря ни слова, ушла туда, где чуть ранее беседовала с Драко.       Последний усмехнулся смелости и безрассудству девушки, однако незамедлительно повторил её действие, оставляя себя без магической защиты. Полумна оставила свою палочку почти не колеблясь, а вот Невилл долго сверлил взглядом Гермиону — сгорбившаяся в углу комнаты и спрятавшая лицо в ладонях та походила на потерянного котёнка, которого никто не хотел брать к себе. В конце концов Невилл присоединил свою палочку к трём другим, и на какой-то миг ему показалось, что быть может теперь ничего не произойдёт.       Остаток дня прошёл в гробовой тишине. После многочисленных слов обиды, произнесённых утром, никто не хотел первым извиняться. Когда же часовая стрелка каминных часов практически доползла до девятки, подростки без слов поняли друг друга и убрали кресло, в котором накануне спал Гарри.       В этот раз оставшиеся кресла поставили квадратом, и Драко видел, что Невиллу неприятно вынужденное соседство с ним, и как он всем своим видом показывал своё нежелание спать рядом с теми, кто мог лгать о своей непричастности к похищениям. Тем не менее он заявил, что будет дежурить либо с Драко, либо с Гермионой, чтобы знать — во сне его точно не превратят в игрушку, а Полумна оставалась единственной, кому он доверял. Решили, что на первый пост заступят парни, а через три часа разбудят девушек. К сожалению, хронология прошлой ночи повторилась. Выручай-комната будто смеялась над своими пленниками, всё сильнее растапливая камин, и в итоге около часа ночи Полумну и Гермиону сморил сон.       Вновь пленников Выручай-комнаты разбудили каминные часы и звон копии волшебного кулона Полумны, ночной напарник Драко исчез, а ветви ёлки пополнились новой игрушкой — одиноким снеговиком.