Nasty Bae

— Божечки, до чего смешно, — Чжихун прикрывает лицо ладошками и утыкается в плечу идущему впереди рэперу.       Сынджун улыбается и машет столпившимся в отдалении фанаткам, сам с трудом давя приступ смеха. Держится пока. До ближайшей гримерки. Просто потому что если и его накроет, то успокоиться будет ну очень сложно. А кататься по асфальту с нечеловеческими воплями в их расписание на сегодня не входит. Там только выступление на концерте и дорога обратно в Сеул. И, естественно, никаких визитов в психиатрическую клинику. Скучно, однообразно, неоригинально.       Юджин, относительно выспавшийся в машине, излучает спокойствие и полную гармонию с окружающим миром. Он с долей недоумения поглядывает на веселящихся одногруппников и разминает затекшую за долгую поездку шею. Ощущение, что он пропустил нечто важное усиливается, когда проходящий мимо менеджер-хён заметно меняется в лице. Ким интересуется, всё ли в порядке, на что тот отвечает не сразу, но утвердительно, и спешит к служебному входу в здание.       За спиной раздаются радостные крики. Юджин оборачивается, чтобы узнать, что на этот раз затеяли эти несносные дети, и закрывает глаза в мысленном фейспалме. Инсон, который всю дорогу дулся на макне, внезапно решает сменить гнев на милость и поиграть на публику. Он пятится назад и жестом манит Хиджуна. О вздергивает бровь, смотрит заинтересованно, но подходить не спешит. Юджин готов поклясться, что у этих двоих не просто зрительный контакт, а телепатия на расстоянии происходит. Эдакие переговоры с перетягиванием одеяла на себя.       Хиджун выдерживает эффектную паузу, заставляя зрителей затаить дыхание, а затем ныряет с разбега в объятия Чона. Тот аж поднимает его над землей под восторженный визг фанатов. Остальным мемберам не терпится зайти в здание: морозный воздух клубится облачками пара от их дыхания и забирается под куртки, заставляя зябко поежиться. Как бы то ни было, приходится терпеливо улыбаться, ожидая окончания внепланового представления. Потому что фансервис — это святое.       По-настоящему Ким-старший удивляется, даже не тогда, когда встреченный в коридоре стафф оборачивается на него с каменными лицами, а когда макне вместо того, чтобы повиснуть на нем, как он это любит делать, прячется за лидером с такой лыбой, что как только уголки рта не рвутся. Неизвестно.       Инсон с уже уложенной челкой проходит мимо и с самым невинным видом советует Юджину посмотреть в зеркало. Потом показывает язык злобно стреляющему в него глазами Хиджуну и с чувством выполненного долга удаляется к нуне-визажисту.       Ким Юджин тем временем решает, куда следует засунуть маленькие ручки О, после того, как они закончат выступление, а Сынджун наконец дает выход накопившейся истерике, оглашая комнату ожидания безудержным хохотом. На щеке главного вокалиста красуется жирно выведенное черным маркером "Nice Shot!".