Hai

Прощение. Что Эрик вообще знал о нем? Он сам никогда в жизни никого не прощал — ни нацистов, погубивших столько народу, ни Шоу, убившего его мать и все то хорошее, что когда-либо было в самом Леншерре. Никого и никогда Эрик не прощал и не собирался этого делать. Слишком тяжело это было — прощать. Но как же тогда это удавалось Чарльзу — на вид не самому сильному человеку, которому в жизни тоже неслабо досталось. Как он может смотреть на всех с таким теплом в светящихся изнутри мудростью глазах? Почему он не прогнал Эрика, причинившего ему столько боли? Неужели Эрик это заслужил? Пробежав ещё немного, Леншерр сбавил темп и перешёл на шаг, разминаясь. Утренний воздух приятно холодил напряжённые мышцы, в голове сразу становилось пусто и хотелось вечно так бежать по аккуратной аллее, окружающей дом профессора Ксавьера. — Эрик, — тишину нарушил раздавшийся внезапно оклик и вскоре с металлокинетиком поравнялся сам хозяин особняка. Мужчина улыбался, выравнивая дыхание от быстрого бега. Леншерр улыбнулся, подмечая, как контрастирует чёрная кожаная полоска с серым спортивным костюмом. — Здравствуй, Чарльз. — Отличное утро, не правда ли, — задумчиво спросил телепат, внутренне борясь с желанием прижать Эрика к поросшей плющом стене, потому что психика некоторых обитателей дома могла этого не выдержать. — Полностью согласен, — Эрик огляделся, продолжая непринужденно разминаться. В голове у него настойчиво одна за другой вспыхивали картинки весьма взрослого содержания, но Леншерр отгонял их, как мог. Рядом с ним шёл телепат, и не смотря на данное когда-то обещание, он спокойно мог уловить волны возбуждения, исходящие от мужчины. Так что приходилось думать о чем-то наименее сексуальном. Например, о… — Эрик, — Чарльз вдруг остановился, видя, что его спутник полностью ушёл в себя, — Эрик! Мужчина не ответил, продолжая идти вперёд. Чарльз усмехнулся, и, быстро проверив, нет ли кого поблизости, схватил Магнетто за руку и спустя пару мгновений все же прижал его к стене старого особняка. Их закрывали деревья, так что даже если кому-то вздумается пройтись с утра по аллее, вряд ли этот кто-то их заметит. — Чарльз? — Эрик как раз размышлял о том, что бы такого подобрать наименее сексуального, когда почувствовал, как к нему прижимается горячее тело профессора. Телепат смотрел на него голодными, насмешливыми глазами, и Эрик не выдержал. Да и кто бы выдержал? Мужчина резко развернулся, так что теперь он сам прижимал Чарльза к стене, и прижался к его губам настойчивым поцелуем. Ксавьер тут же ответил, прижимая к себе металлокинетика и опуская руки на чужие ягодицы. Леншерр усмехнулся и обхватил шею профессора ладонями. Ладони наткнулись на мягкую кожу, резко контрастирующую с телом, и последние остатки разума покинули мужчину, помахав ручкой на прощание. — Чарльз… — тихий рык на ухо, и по спине Ксавьера пробежала толпа мурашек. Продолжая целовать, Эрик прошёлся рукой по внушительной выпуклости на спортивных штанах профессора, заставляя того умоляюще застонать. Оторвавшись на секунду, Леншерр замер. Таким он его и помнил. Отзывчивым. Покорным. С этими невозможно голубыми глазами, в которых плескалась такая похоть, которая не снилась лучшим порноактрисам. С таким взглядом можно было заводить людей, просто смотря на них. Очнулся мужчина только когда Чарльз кашлянул, пряча за этим смешок. Они все так же были на дорожке, и Чарльз уже еле сдерживал рвущийся наружу хохот. Осознав, что только что произошло, Эрик беззлобно ухмыльнулся и, резко развернувшись, схватил уже вовсю хохочущего профессора и перекинул его через плечо, придерживая за ягодицы. Ксавьер продолжал истерично смеяться, даже не пытаясь освободиться и только легонько стуча по спине мужчины руками. — Ты обещал не лезть ко мне в голову, — невозмутимо заметил Эрик, когда Чарльз немного успокоился. Металлокинетик спокойно шёл по аллее со все ещё перекинутым через плечо хозяином особняка. Тот был гораздо ниже Эрика, а значит легче. — Ты тоже много чего обещал, Эрик, — вдруг серьезно заметил мужчина. Лёгшего промолчал. Такова его доля — теперь Чарльз будет вспоминать ему все его грехи каждый раз, стоит ему снова облажаться. Но он заслужил. Он и правда много чего обещал. — Знаешь, а мне нравится подобный способ передвижения, — в голосе профессора снова заиграла веселость, а осуждение, казалось, там никогда и не появлялось. — Я могу носить тебя так вечно. Но мы не разобрались с твоим нарушением, Чарльз. Не думай, что я все так оставлю, — Эрик добавил в голос те властные нотки, которые всегда заставляли Чарльза с замиранием ловить каждое слово. — И что же мне за это будет? — Я недоволен тобой, а значит, ты будешь наказан, — в доказательство своих слов Леншерр достаточно сильно шлепнул профессора по его пятой точке. Тот лишь восхищенно охнул. — Я сделаю все, чтобы снова заслужить ваше… расположение, Хозяин. На последнем слове Эрик остановился, осторожно поставил Чарльза перед собой и внимательно посмотрел тому в глаза. — Я тебе не хозяин, Чарльз, — как-то чересчур серьезно заявил вдруг Эрик. Раньше он не реагировал так на подобное обращение, лишь просил его не использовать. Ксавьеру стало больно. Конечно, кому нужен такой, как он? Слабый, готовый по первому зову забыть все, что с ним делали, простить грубости и предательство. Он слабый, и Эрик знает об этом. Леншерру он не нужен. Позабавиться? Пожалуйста. Но вернуть то, что было между ними — Чарльз этого не достоин. Профессор кивнул и быстро отвернулся, пряча обиду и злость на себя за слабость. — Прости, Эрик, я все понимаю. Извини, мне нужно идти, я… — Чарльз даже не думал, что говорит, он просто старался как можно быстрее оказаться в собственной комнате, где можно немного себя пожалеть, чтобы только никто не видел его таким. — Чарльз, постой, — Эрик удивленно посмотрел на друга, который сейчас разве что рукавом сопли не вытирал, — Ты что? До Леншерра постепенно начало доходить, о чем подумал профессор. — И почему тебя считают гением? — вдруг улыбнулся мутант, прижимая к себе упирающегося мужчину, — Ты ведь иногда просто глупее обезьяны. Я не хозяин тебе, потому что однажды я уже доказал, что не достоин этого. Ты сам решаешь, я не хочу на тебя давить. На твоём месте я бы никогда не простил себя. — Остаток фразы Эрик произносил уже куда-то в изгиб шеи профессора, который с улыбкой гладил его по спине. — Слава богам, что ты не на моем месте, друг мой, — тихо произнёс Ксавьер. *** — Привет, Хэнк, — Рейвен усмехнулась, когда Маккой вздрогнул от неожиданности. — Над чем корпишь? Девушка подошла поближе и заглянула через плечо друга. На столе лежали разнообразные бумаги с совершенно неясными данными. — Это анализы профессора. Я собрал их для профилактики, он в последнее время вёл себя весьма странно. К тому же, иметь образец ДНК такого гения — большая удача, — задумчиво произнёс молодой парень. — И что? Что-то не так? — Его гормональный фон… Очень странный. Даже для мутанта. Он как будто… Переживает стадию овуляции. Девушка рассмеялась. — Профессор? Овуляции? Хэнк, завязывай со своими бумажками, у тебя уже видимо крыша едет. Из всех, кого я знаю, профессор меньше всего похож на бабу. После Эрика, конечно, — мечтательно добавила Рейвен. Дверь лаборатории громко хлопнула, но Маккой этого даже не заметил. Он снова и снова перепроверял результаты, но все сводилось к одному — у профессора Икс, величайшего мутанта современности, был шанс выносить ребёнка.