История древнего оружия

      Жители города стали очень волноваться после послания монстра. Конан-Варвар вновь выехал из города, где оставил Амелию, и грустно сказал ей:       — Что ж, надо скакать к оракулу. Она должна всё знать. Я должен спасти мир! Я тебе благодарен Амелия, но мне пора!       В душе девушка полюбила героя, хоть и знала его всего лишь двадцать минут. Она не хотела его отпускать и, упав на колени, склонила голову.       — Господин Конан-варвар, прошу, возьмите меня с собой в это путешествие. Я готова быть вашей рабыней, если бы вы разрешили поехать с вами.       Как только она это договорила, пришла мать и, услышав конец фразы, начала возмущаться:       — Дочь, как ты смеешь такое говорить. Живо домой.       — Мам, нет. Я хочу ему помочь. Мне все равно как, и кем я буду: человеком или рабом. Прошу тебя, не мешай мне жить. Я и так двадцать лет провела около тебя и в пещере… А в мире есть ещё много того, что я не видела. Прошу, пойми, мама…       Мама поняла и опустила голову.       — Если он согласиться взять тебя, я согласна… Такого твоя воля дочь…       Конан же смотрел на неё с неким беспокойством…       — Ты точно хочешь со мной? А если я в путешествии захочу тебя… Как женщину?       Мама что-то хотела сказать, но передумала, а девочка смутилась и покраснела…       — Если вам будет угодно, то я согласна на всё, даже на половой акт. Как вам будет угодно: просто так или связанную. Я на всё согласна.       — Ладно, садись на мою лошадь позади меня и поехали к оракулу.       Амелия кивнула, села на лошадь и обхватила талию Конана, чтоб не упасть. Конан ударил по поводьям, и конь пошёл медленным шагом. Мать отдала дочери амулет, где изображены Амелия и её мама.       — На удачу, Амелия.       — Спасибо, мама. Люблю.       Конан вновь пришпорил лошадь, что поскакала с путниками в пустыню через пустынные равнины. Амелия смотрела по сторонам, вокруг всё было крайне красивым. Девушка радовалась новым видам, как пятилетний ребёнок новой игрушке. Часто было слышно от неё:       — Как красиво. Как прекрасно.       А Конан улыбался, что он хоть для кого-то стал полезным. Вскоре он увидел вдалеке надвигающиеся пустынную бурю. Конан огляделся и заметил находящуюся совсем рядом пещеру.       — Мы сегодня не сможем ехать, впереди буря, а нам как раз туда. Мы переждем её в пещере. — Он показал рукой на пещеру и направил коня в сторону временного убежища. Как только они приехали, Амелия слезла с коня и посмотрела на своего спутника.       — Простите. Можете мне чётко сказать кто я вам: рабыня или человек? Просто я не знаю как обрщаться к вам: на "вы" или "ты"?       — А кем ты себя считаешь? — Спросил Конан-Варвар, привалив камень ко входу в пещеру, и развел костёр. Лошадь стояла в самом дальнем уголке пещеры, привязанная к камню.       — Я себя никем не считаю, я хочу, чтобы вы сами сказали, кто я или что… Я приму любой ответ. — Она жалобно посмотрела на него.       — Смотришь как рабыня. Ладно, ты рабыня, пока что…       Амелия села на колени, сложила руки за спину и опустила голову.       — Да, господин Конан.       Он сел у костра. Снаружи послышался вой и скрежет песка по камню. Амелия подползла на коленях к усталому Конану, по прежнему держа руки за спиной.       — Могу ли я как-нибудь ублажить своего господина?       Конан повернулся и сказал, смотря в лицо ей:       — Сделай мне массаж плеч. Поговорим, пока не очень поздно, а потом ляжем спать.       Она кивнула, села за его спиной и, положив руки на него плечи, начала нежно делать ему массаж. Расслабившись, Конан спросил её:       — Почему ты решила стать рабыней? И как ты считаешь, что такое рабство? Я имею виду, как одеваться, связанная или нет и все такое.       Амелия покорно делала массаж плеч, негромко отвечая:       — Я хотела увидеть мир. Мама не давала. А что такое рабство, как одеваться и связана или нет. Это не мне решать господин, а вам. Я просто ваша игрушка, а как вы будете поступать — это только вам известно. Я готова к всему. От связывания до тотального подчинения. Я рада, что господин взял меня и все. — Она мило улыбнулась и продолжила выполнять его волю. Конан не ожидал услышать такое и был немного растерян, но потом вздохнул и сказал:       — Я тебя на ночь свяжу, если ты не против.       Сам же Конан был благородным и рабство особо не любил, но если она хотела стать рабыней, то он сделает это, хоть и никогда не любил рабынь. Амелия же покорно кивнула и легла около огня, руки она сомкнула в кулак для удобство связывания и свела ноги вместе.       — Ваша рабыня готова к связыванию.       Конан подошёл к лошади снял с неё верёвку, который обычно делал лассо и хватал преступников. Он подошёл к девушке, взял её руки и плотно связал их, чтоб она не могла сопротивляться. Потом связал ноги около ступней и колен, чтобы не могла встать на ноги и посадил её около стены, сам же лёг на бок, чтоб не видеть её и закрыл глаза.       — Спасибо, господин. Спокойной ночи. Сладких снов. — Сказала Амелия и тоже закрыла глаза. Ей было неудобно лежать связанной, но она утишила себя, что рядом с ней лежит сама легенда. Через часик она уснула под гул ветра. Огонь колебался, но не тух до тех пор, пока сами ветки не сгорели. Когда огонь погас, все уже спали. Конан повернулся на спину и улыбнулся во сне, а Амелия просто спала полусидя. Руки и ноги уже затекли, она иногда посыпалась, но потом снова засыпала. И так настал день второй. Буря кончилась, и сквозь камень проникла свет от солнца. Конан проснулся и подошёл к девушке.        — Просыпайся!       Когда Амелия открыла глаза, Конан уже начал развязывать узлы на её руках и ногах, а потом, повесив веревку на лошадь, сел на неё и протянул Амелии руку, чтоб и та села на лошадь, что она и сделала. Они подошли к выходу, Конан спрыгнул с коня и отодвинул камень. После снова залез, и они продолжили свой путь. Благо, ехать было не так уж и далеко. Увидев вдалеке обрыв с водопадом, парень сказал:       — Оракул за водопатом.       Амелия удивилась, но не подола виду. Вскоре они прибыли на место, слезли с лошади, которую привязали около водопада, и медленно пошли по узкому коридору прижимаясь к стене, чтобы не упасть в воду. Под ногами то камень упадет, и Конан схватит Амелию, чтоб она не упала в воду, то сам пригнет в сторону, если чувствует, что вот-вот упадет камень. А потом прыгает напарница и рабыня в одном флаконе, и он поймает её. Так они и добрались до водопада.       — Задержи дыхания и делай, как я говорю. И при Оракуле ни слова. Поздоровайся и всё. Если она задаст тебе вопрос, ты покорно только на вопрос отвечай без лишних слов. Ясно?       — Да, господин.       Амелия кивнула и увидела, как Конан задержал дыхание, нырнул в воду, в самый центр водопада и исчез. Она тоже задержала и пошла за господином, вода лилась на одежду, на волосы, которые сразу стали мокрыми, да и сама она насквозь промокла. Девушка еле-еле видели, что происходит из-за патока воды. Увидев руку Конана, она взялась, как маленькая, за его здоровую руку, и он поднял её. Она встала на колени и закашлялась, после чего встала на ноги, и они пошли дальше. Оказалась что водопад закрывал вход в пещеру, которая вела в даль. Они шли и шли, и спустя час увидели выступ и свет. По середины воды стояла фигура человека. Черный балахон закрывал всё тело: от головы до самых стоп.