***
— Так вот какая твоя комната? — улыбаясь проговорил Найл, заходя в комнату Малика. В ней преобладали синие тона, даже не смотря на то, что мальчик давно вырос, но его детские игрушки все так же стояли на полках, на потолке и стенах были приклеены флуоресцентные звезды, ракеты, а почти в центре комнаты (где люстра в форме солнца ярко освещала все помещение) была приклеена полная луна. Получалось довольно забавно — днем комнату освещало дневное светило, а ночью — месяц. — По крайней мере тут почище, чем в моем доме в общем, — Зейн улыбался, а вокруг все пахло ромашкой, лавандой и детством. — Сафаа тебе говорила про картину? — даже сквозь разговор сквозило смущением и нотками неуверенности, — думаю, ты хочешь ее посмотреть… Найл еле заметно кивнул и плюхнулся на просторную одноместную кровать. Даже постельное белье подчеркивало раннюю любовь альфы к космосу. — Почему ты не стал космонавтом? — неожиданно спрашивает Хоран, проводя пальчиками по ракете, что окрашена в нежно красные тона. — Мне кажется, что из тебя был бы отличный исследователь космоса, — теперь его подушечки скользили по ярко-желтым солнечным звездам. — Ну так почему?.. — блондин поднял лицо вверх и уставился на спину альфы. В нем было что-то такое, отчего Ни хотелось откинуться на кровать и начать стягивать с себя всю одежду. Но он быстро отогнал от себя эти мысли и желания, впериваясь взглядом в комод, стоял рядом. — Как давно ты тут не живешь? — даже не смотря на отсутствие пыли, омега мог с точностью сказать — Малика-младшего тут не было давно. Комната пахнет детством, которого не осталось в альфе. Он отдает предпочтение всему «взрослому» и «крутому», наподобие кожаной куртки и мотоцикла, что, почему-то, безумно нравится Ни. Однако, не смотря на весь внешний вид — Зейн остался таким же мальчиком, который был запечатлен на фото на комоде. На защитном стекле не было пыли — это говорит о том, что комнату старательно убирают, однако ее не трогают и внутри у Хорана появилось до жути милое представление о том, что даже его хмурый, взрослый и крутой альфа все-таки маленький мальчик, желающий окунуться в детство сполна. Зейн упорно молчал, копаясь на полках, хотя Найл думает, что это все из-за того, что на его щеках румянец — до этого он ни разу не позволял блондину заходить настолько глубоко в его прошлое. Прошлое, которое напрямую связано с выбором профессии, характером и воспитанием. По-сути, Малик показывал себя изнутри, приводя в этот дом в общем, допуская в свою «тайную комнату» и показывая сокровища, что лежат на полках. — Зе-ейн, — позвал альфу блондин, поудобнее устраиваясь на мягкой и удобной кровати. Почему-то именно сейчас захотелось спать, хотя этого ощущения не было буквально пару секунд назад. Но Малик упорно рыскал на полках, начиная злиться — никто и никогда не трогал то, что так ему ценно. После надо будет поговорить с Тришей по поводу… — Зейн Джаваад Малик, — громко позвал Найл, отчего брюнет вздрогнул и повернул голову в сторону говорившего. — Если ты ищешь красивую рамку, то я вижу ее в ящике, что стоит рядом с зеркалом, — Хоран тыкнул пальцем в сторону небольшого трюмо с одним треснутым зеркалом, — зачем тебе в комнате целых три… — но Найл тут же начал смеяться, погружая альфу в еще большее смущение. — Наверное в школе ты был крутым бэд-боем с самой запшыканной лаком прической?.. У тебя нет фотографий со школы? — неожиданно начал интересоваться Хоран, вставая с кровати и садясь на мягкий пуф перед зеркалом, — это было бы забавным… Зейн лишь отмахнулся и продолжил свои поиски, злясь пуще прежнего. Теперь все вещи непременно летели на пол. Найл закатил глаза и встал, идя к той рамочке про которую сказал. Однако это была незаконченная работа. И Хоран прямо-таки уставился на того, кто там изображен. Вроде ничего необычного, не считая того, что он почему-то был похож на Хорана. — Нашел! — неожиданно воскликнул альфа и Найл лишь успел запихнуть рамочку обратно, повернулся к Малику, — смотри… — на ладони блондина он положил обычную рамочку без стекла с красивым пейзажем. Слишком красивым. На пару секунд даже показалось что это фото, а не работа маслом — все мазки было настолько правильны и осторожны, что Найл открыл рот от восхищения. — Мне об этом месте рассказывал Луи. Он сказал, что там настоящий рай… И теперь, я хочу чтоб мы там жили. — при слове «мы» у Найла вспыхнули уши и щеки, но он не обратил на это внимания, все так же продолжая всматриваться в детали. — Это удивительно прекрасно… — прошептал омега, боясь моргать. Ему казалось, что как только это произойдет — все исчезнет. — волшебно… — Зейн лишь смущенно улыбался. По-правде — он привык к лести и похвалам, но когда это говорит Найл, он ощущает себя первогодкой, которому удалось закрыть все профессиональные предметы на «отлично». Найл поднял свое лицо, улыбаясь Зейну и застыл, потому что что-то внутри начало шептать совсем о другом. Прекрасная картина — всегда была рядом, просто Найл этого не замечал. Делал вид что его не волнует. Сердце бешено заколотило в груди и Малик просто взял и поцеловал парня. Однако их поцелуй прервал стук. — Там мама…***
— Там твоя мама, — ткнул брюнета в плечо Пейн. Зейн встрепенулся скорее от тычка, чем от слов. Он и не заметил как задремал прямо на стуле в кафе. — Наверное, она пришла к Ясеру?.. — однако это не было так — Малик-старший не был сегодня на смене, поэтому появление матери семейства привело в недоумение всех. — Мне звонил Фрэнк, Зейн, — без приветствий начала Триша. От нее веяло прохладой, злостью и каплями парфюма. Сладкая вата и лимон. — Ты идиот, Зейн? — вопросительная интонация заставила людей что сидели в округе покоситься на женщину и ее сына. Малик-младший лишь устало опустил голову, глядя на ее туфли. — Мне повторить вопрос? — Слишком много вопросов, мама, — очень тихо произнес брюнет, все так же глядя в пол, — у меня, за последнее время их слишком много. И, представляешь, ни одного ответа. — он, почему-то начал злиться. Ярость, как и кровь, теперь бурлила по его венам, выпуская внутренний темперамент впереди мозгов. — Не моя вина, что Дония не умеет держать язык за зубами! — гневно произнесла Патрисия. Их начавшаяся перепалка теперь эхом отбивалась от стен кафе. — Я все всегда делала для тебя, сын! — Подло пользоваться чужими слабостями! — в тон ей ответил Зейн, — подослать Марту, плевое дело. Ты хотела чтоб я ее пометил? Ты хотела, чтоб я был навсегда связан с тем, кого не люблю? — Но она по уши влюблена в тебя, Боже. Зейн, подумай головой, лучше быть с тем, кто любит тебя, чем быть одному! Ты не нужен Найлу… — Он приходил тогда, чтоб поговорить со мной… Люди, которые не любят не кидают всего себя на то, чтобы прийти и поговорить. Уверен, ему стоило это больших усилий и внутренней борьбы, а ты и Марта все испортили. Ты всегда мне все портишь! — теперь Зейна было не остановить, — Ты с самого детства пыталась меня привить к Марте. Считала что мы будем идеальной парой. Ха! Как бы не так!.. — Но Найл позволил себя пометить абсолютно другому альфе. Другому альфе, это не тебе, Зейни. Малыш… — попыталась образумить сына Триша, — забудь о Найле, хорошо? У тебя другая жизнь, которая никак не связана с этим парнем. Вы отпустили друг друга… — Я люблю его, мам, и ты никак не сможешь на это повлиять. Хочешь ли ты этого или нет. — Теперь в глазах Малика блистала стальная уверенность. Показная стальная уверенность. — Но не он тебя. Где же он, милый? — женщина в наигранном поиске уставилась на людей в округе, — чего-то не вижу я твоего, «идеального» парня, который на деле оказался трусом. Он дал слово и не сдержал его. Он даже не сказал тебе, что сделал выбор в пользу другого человека. Так поступают лишь трусливые люди… — Триша громко вдыхала и выдыхала. Она все еще пыталась образумить сына, выбрать наиболее правильный вариант. — Мы дали ему время. Дали, а он наплевал на то, что ему говорили. Ему плевать на тебя. — слова звучали как приговор и Зейн им верил. Он понимал, что мать права, но не был в силах это принять сейчас. Возможно со временем он воспримет выбор матери за свой, принимая Марту, как подарок судьбы, которым раньше казался Найл. Успокаивающая ложь прокатилась по венам, заставляя брюнета зажмуриться. — пожалуйста… не упусти Марту. Она правда любит тебя… — женщина села рядом с сыном и ласково погладила его по плечу, — прошу тебя… Зейн встал со стула и положив деньги на стол, вышел из кафе, решая пройтись. Но ноги сами привели его к Луи, который уже очнулся. — Привет, — сказал Малик, садясь на стул около его кровати, — мне так хуево… — он уложил голову на живот парня. — Дашь сигарету и я попробую тебя как-то утешить, — невесело сказал Лу, щуря глаза. Из всех возможных вариантов, брюнет выбрал живот, что заставило шатена крепче сжать зубы. Он помнил их прежний разговор и это больно отдавалось внутри сердца. Малик послушно достал пачку пальцами, точно зная где она лежит. Послышался щелчок и Томмо затянулся. Ему плевать, что курить запрещено, плевать что это вредно и что ему «омеге, что только потерял ребенка, курить нельзя по назначению врача». Он хочет и будет это делать. Ему никто больше не указ. Нет больше маленького чуда, что держало его в узде, что помогало смотреть на мир сквозь радость, а не боль и грусть. — Ты поедешь искать Найла. — «Найл» — уже стал какой-то запретной и тупой темой. — Не начинай, — злобно проговорил Малик, поудобнее укладываясь головой на Лу. — Вы сговорились с моей матерью?.. — он встретился взглядом с глазами Томлинсона и ощутил что снова хочет плакать. Плакать из-за Найла стало какой-то традицией. Во-первых — он устал. Во-вторых — он устал. И в третьих — он устал. Хоран — чертова заноза в заднице, или пальце?.. Тут он еще не решил. — Потому что ты поедешь его искать, — скептически произнес омега, выдыхая очередную порцию дыма, — это ясно как день. Зейн, просто не понимаю смысла оттягивать очевидные вещи. Я ошибался, когда считал что ты не станешь этого делать — ты доказал это, когда поехал к нему домой. — Карие глаза скользнули по острым скулам и направились вниз — к тонким губам, что красиво выпускали дым. — Ему нравится когда кто-то курит, теперь он хочет увидеть как куришь ты… — почти шепотом произнес Лу, улыбаясь кончиками губ. Это ведь ложь? Но нет — Малик верит Луи. — Мама узнала про ваш план и пригласила Марту к вам на квартиру, ко мне… — он горько улыбнулся и первая капля выкатилась из глаза, прокатилась по переносице, и упала на белое покрывало, оставляя темное пятно. — я… Я не хотел. Я не знал. Я не мог… — брюнет беззвучно затрясся от рыданий, — Я видел его глаза, Луи. Видел, понимаешь?.. — омега понимающе кивал. Его вторая ладонь сама по себе начала гладить красивые черные пряди, что теперь были в полном беспорядке. — Именно поэтому я не могу ехать за ним. Он словно сказал мне «стой», своей улыбкой и слезами одновременно. Я устал. Это сложно, Лу-Лу… — Найл любит тебя и это факт, — проговорил Томлинсон, делая последнюю затяжку и туша сигарету об тумбу. — И ты допустишь самую глупую ошибку в мире, опустив его так. Пусть он скажет прямо тебе в глаза, что не любит, пусть скажет чтобы ты катился на все четыре стороны. Тогда ты сможешь жить дальше… — Я не чувствую его больше и это больно, Лу, — всхлипнул Зейн, лицом утыкаясь в мягкий живот парня, — раньше, когда между нами была связь, я мог хоть как-то предугадать что он чувствует. Мог знать боится он или нет. А сейчас — глухая пустота, что пугает меня. Мне одиноко… и больно… — Не допусти моей ошибки. Зейн. — Малик поднялся и уставился в глаза омеге, — ты ведь понимаешь о чем я?.. — но тот лишь продолжил смотреть в глаза омеге, словно не слыша его. — Он ведь в раю, Луи, — неожиданная догадка сверкнула в голове брюнета. — Заткнись, — грубо прервал его Лу — он стал еще бледнее чем был, — не смей… — Он в раю. Я прав?.. — Малик почему-то стал улыбаться, а слезы, что скатывались по его лицу, казались маленькими льдинками, — моя проблема в том, что я не знаю где он. Но твоя ошибка в том, что ты не едешь… — парни сверлили дыры друг в друге. Они оба понимали о ком говорят. И это явно был не Найл. — Ты знаешь где он, — проговорил Зейн, — как я с самого начала не догадался, что ты знаешь?.. — Томмо уставился на свои руки, — Лиам, кстати, сказал что будет его искать… — Лу застыл на месте и даже, казалось, перестал дышать. — З-зачем?.. Зейн лишь поцеловал Луи в кончик носа и резко встал. — Думаю, что Лиам лучше сам тебе все расскажет. А я пока поеду домой — к вам — собираться в дорогу. Если ты говоришь чтоб я не допустил ошибку, так будь добр, исправляй свои косяки так же. — Томмо лишь продолжил смотреть на свои руки. — и клянусь, Томлинсон, если ты его не найдешь, я вычеркну тебя из своей жизни. — Лу, не выдержал и громко засмеялся. Немного истерично, но это был смех. Смех Луи, и Зейн не сдержавшись, засмеялся в ответ. Это просто нервное напряжение достигло своего апогея. Вскоре, вроде как, должно стать лучше. Так ведь?..***
— Зейн, — громко кричал в трубку Луи, — где бы ты ни был, езжай к себе домой! — не прошло и часа с их разговора, как Лиам забрал Луи из больницы и они отправились к себе в квартиру. Лу не знает, как так вышло, что они ехали мимо дома Зейна. Того самого, от которого у него были ключи. — Я тут и, поверь, тебе понравится то что ты увидишь. Лиам лишь хмыкнул поглядывая в зеркало заднего вида на омегу. Это решение далось ему не просто. Но он знал одно и наверняка — он не хочет больше видеть, как Луи убивает самого себя просто потому что… Потому что … он с ним. Он, а не Гарри.