Серая мышка Скамандер

В Уэльсе стояла жара. Несмотря на душную погоду и слабый горячий ветер, Диана все равно любила этот июль. В ее окно проникал запах разогретых на поле трав и цветов. Он сопровождал ее всюду, даже в магловском поселении, где пыль клубилась по опустевшим улицам. В доме им пропахли ее вещи, которые пора было собирать в аккуратный чемодан. Тишину и духоту разрезал крик спортивного диктора из радио, который умудрялся сутками вещать о уже прошедших на Чемпионате матчах и ведь этот счастливчик практически ни разу не сорвал голос! Шадис улыбалась, слушая его до самого конца, пока бабушка не выключили передатчик, потому что надо было полностью сосредоточиться на сборах, прежде чем оставить дом на неделю. — Возьми какую-нибудь теплую кофту! — в очередной раз наставляла бабушка. — Я слышала, в той местности, где расположен лагерь, очень влажно. Вдруг похолодает, а магией пользоваться там запрещено. Не думаю, что смогу разжечь печку в палатке достаточно хорошо. — Там будет мистер Скамандер, он наверняка знает толк в походах, — усмехнулась Диана в ответ. — Но не можем же мы на него во всем полагаться, — Альберта высоко подняла подбородок, прежде чем развернуться и уйти обратно к себе, чтобы продолжить свои сборы. Со вздохом девушка оглядела свою комнату — прохладную и светлую, с выцветшими шторами. Тут не было ни единой пылинки, ведь перед отъездом Диана вручную убрала каждый уголок, протерла каждую поверхность, даже перестелила свою постель, хотя не смогла бы на ней поспать еще несколько дней. Ее кровать слишком одиноко стояла в самом углу, но поставить ее на самое хорошее место — туда, где раньше стояла кровать Ирины — не поднималась рука. Там теперь стоял книжный столик, на котором ровной стопкой стояли книги, которые убирать тоже не хотелось. Над ними девушка снова повесила фотографии и рисунки сестры, на этот раз магловским способом — (с горем пополам) забив в стену гвоздики и повесив рамки на них. Да, иногда смотреть на все эти художества было совсем тоскливо, но без них комната стала бы еще более пустой и тусклой. Рядом стоял комод с зеркалом, в ящиках которого следовало сделать генеральную уборку, на которую Диана не шла осознанно. Внутри ящиков были вещички Ирины, которые Шадис со страхом убрала от глаз подальше, когда только начинала попытки обставить теперь уже свою личную комнату иначе. Тем не менее, надо было кое-что оттуда забрать. В дальнем углу левой стороны нижнего ящика (да, она помнила это достоверно), лежал пыльный шарфик вызывающего розового цвета, на котором вручную было вышито серебряными нитями: «Les quaffoneurs de Quiberon». В переводе с французского — «Квибберонские квоффельеры», знаменитая французская команда по квиддичу, которая, кажется, только набирала обороты в Европейской Лиге. Любимая команда Ирины, которая, если уж и увлекалась квиддичем, то всегда болела за Францию на мировых Чемпионатах. В 1946, когда они всей семьей были на полуфинале, сестра кричала громче всех, размахивая этих шарфом цвета фуксии. И до сих пор у Дианы в глазах мелькала эта ткань, развевающаяся на ветру, на которой блестели серебряные буквы. Быстро положив шарф себе в чемодан, Диана поспешила выйти из комнаты, чтобы проверить другое помещение, которое она тоже убирала вручную. Табличку с двери с именем Эрика никто так и не убрал. У него тут было все так же мрачно и ничего не изменилось, что каждый раз при входе сюда вызывало у Дианы первичное изумление, прежде чем грусть накатывала снова. Было жутко сложно привыкнуть, что никто тут не живет. Вещи кузена унесли, а те, которые остались, были убраны глубоко в шкаф или на чердак, но тут все еще обитал этот дух мальчика-затворника. Иногда даже казалось, что пахнет кошкой, но Элис тоже не было уже полтора года. Не осталось даже ни одного волоска ее пестрой шерсти. Диана, осторожно сделав несколько шагов, открыла дубовый шкаф и достала коробку с различными мелочами. Тут тоже было кое-что, что она обещала взять с собой на Чемпионат. В железной коробочке из-под любимого печенья Эрика что-то бодро зазвенело, когда девушка достала тару со дна. Здесь были старые запчасти от перьевых ручек и парочка сувениров — какие-то камни из уже забытого путешествия, а еще значки из разных мест. Через несколько секунд поисков Диана прикрепила к своей блузке значок «Катапульт Кайрфилли», не самой популярной команды по квиддичу родом из их любимого Уэльса. Вообще-то, она болела за «Холихедских Гарпий», но хотелось помнить об Эрике и его любимцах. Никто, кроме кузена не вспомнил бы о «Катапультах» в разгар Чемпионата мира. Ему наверняка было бы приятно, что Диана носит этот значок и напоминает болельщикам о забытых невезучих игроках. Прикрыв за собой дверь, девушка оставила позади гремящую баночку в темной коробке, спрятанной за дубовой дверцей шкафа в этой темной необжитой комнате их тихого дома. Оставалось еще полдня и они переправились бы в Дорсет, к шумной семье Скамандеров. Никакой Надзор не заставил бы этих людей быть холодными и аристократичными волшебниками. И стоило их любить хотя бы за это. Стук в главную дверь оказался очень неожиданным. К ним обычно редко заходили гости. — Спроси, кто там! — наказала бабушка, выглядывая из комнаты. В тени едва можно было увидеть палочку в руке пожилой женщины. Диана, нахмурившись, выполнила указания. — Курьер, — послышался усталый голос за дверью. Бабушка и внучка переглянулись. Маглы редко заходили к ним в гости, а постоянным посетителем можно было назвать только мистера Манфреда, старого почтальона. Он приносил магловскую газету раз в неделю, а иногда и письма, которые в их доме были редкостью, особенно сейчас, когда родственников среди маглов не осталось вовсе. Диана приоткрыла дверь и увидела перед собой молодого мужчину с жидкими поникшими усами. У него блестело от пота узкое лицо, между светлыми бровями лежала очень глубокая морщина. Прищуренные глаза смотрели на нее изнуренно. В руках у него был букет пышных роз, запах которых заглушал все другие. — Мисс Шадис, я полагаю, — вздохнул он с облегчением, — для вас цветы… — Цветы? — недоуменно переспросила девушка, потом тут же встрепенувшись. — Ох, что же это я! Проходите. Извините, что я вынудила Вас стоять так долго. Может быть, дать Вам кружку воды? — На самом деле… Я был бы благодарен, — курьер упал в самое ближайшее кресло, а потом, отыскав глазами Альберту, почтительно ей кивнул. — Вы миссис Шадис? — Да, это я. Что вынудило тебя идти сюда по такой жаре? — спросила его женщина, озабоченно вглядываясь в молодое лицо. — Я услышала что-то про цветы. — Да, розы для… — мужчина достал бумагу, которая дрожала в его пальцах. — Для Дианы Шадис, проживающей по адресу… Ну, адресом я не ошибся. — От кого розы? — Диана вынесла большую отцовскую кружку, полную доверху прохладной водой. Бабушка поставила букет в красивую вазу. — Неизвестный отправитель, — курьер смотрел на протянутую воду, как на величайшее богатство в своей жизни. Через несколько секунд он отдал пустую посуду, которую опустошил досуха. И все равно мужчина выглядел так, будто и из вазы может выпить всю жидкость. — Спасибо большое… Я прошу прощения, что веду себя так невежливо. Вы только распишитесь, что цветы получили… Альберта взяла протянутую бумагу, а потом с досадой покачала головой: — Ох, моя ручка в комнате. Я сейчас вернусь. Она направилась к себе, а Диана, стоя к курьеру спиной, осторожно водила пальцем по острым шипам, боясь прикоснуться к пахучим лепесткам. Она смотрела на красные бутоны, как на настоящее чудо: такую красоту жарким летом в их поселении не найти. — И откуда же они пришли? — Из Кардиффа, мисс. Буквально час назад, — мужчина уже взбодрился. — Поразительно, как они не завяли! Я думал, что им придет конец, пока я донесу их до вашего дома. Это прямо какие-то волшебные цветы! Точно, волшебные. Диана едва кивнула, глядя на них с улыбкой. Кто же мог додуматься прислать ей зачарованные розы по магловской почте? Вдруг это была какая-то ловушка? Бабушка потом проверит их на безопасность, а пока не стоило трогать лишний раз, а то на них могли быть наложены какие-то страшные чары. Альберта быстро вернулась с подписанной бумагой, курьер неохотно ушел, с кислым лицом вдохнув духоту улицы, прежде чем его лицо исчезло из их вида вовсе. — Отойди-ка, милая, — легкая бабушкина рука оттянула ее за плечо. Пока пожилая женщина занималась магической проверкой, Диана налила себе стакан воды. Она на самом деле не понимала, кому это могло вздуматься. Говард не слал цветы, а, если бы и слал, то уж точно не через маглов. Он вряд ли знал, как устроена почта. В Кардиффе у Шадисов не было знакомых волшебников… — Они чисты! — Альберта развела руками в смятении. — Никаких Темных чар, только заклинание Заморозки, чтобы не завяли. Я даже потрогала их, самые обыкновенные цветы. Вполне себе безопасные. Либо у тебя поклонник среди полукровок, либо очень хитрый враг. Девушка протянула к бутонам пальцы. — Не трогай их! — воскликнула женщина. — Цветы стоит отдать на полную проверку. Может быть, миссис Скамандер… — Ты трогала их и с тобой ничего не случилось, — Диана улыбнулась. — Но, если хочешь, мы на самом деле отвезем букет Скамандерам. Вот только как их в чемодан положить… — Я разберусь с этим. Поставь пока в библиотеку… Не удивлюсь, если они еще и пыль отталкивают. Под ворчание бабушки девушка, подняв вазу, унесла цветы в небольшую читальную комнату, поставив на табуретку. Голос Альберты стих позади, да и она ничего не видела… Желание прикоснуться к лепесткам было очень сильным. В конце концов, если с бабушкой все в порядке, если никаких проклятий не выявлено, то что ей будет от одного прикосновения? Опасливо Диана взяла из вазы самый маленький бутон, у которого был немного помятый вид. Запах у него был таким же сильным, а цвет и свежесть все равно не уступали другим цветам. Проведя подушечкой пальца по загнутому края лепестка, Шадис затаила дыхание, когда этот лепесток вдруг сорвался и упал вниз, к ее ногам. Она же едва дотронулась… Тут края у него загорелись, огонь словно растекался по маленьким цветочным жилкам, превращая розовый листок в нечто другое. Когда вместо него на полу оказался кусочек пергамента, крошечное пламя отступило, ушло от центра к краям, а затем погасло вовсе, не оставив на исписанном пергаменте ни следа гари. Диана едва дышала, глядя на него. Это была самая необычная магия из всех, что ей когда-либо удалось увидеть. О таком она даже не читала, но слышала когда-то, может быть в магазине сувениров, где продавцы торговали волшебными предметами, которые реагируют только на прикосновения хозяина. Роза из букета, наверное, была заколдована по тому же принципу. Все стало еще запутаннее. Кто пошел бы на такое? Кто мог таким необычным способом доставить ей весточку? Можно было прислать обычное письмо или послать сову… — Диана! — позвала бабушка. — Ты еще там? — Выхожу! — откликнулась девушка, быстро подобрав записку с пола и засунув себе в рукав. — А что такое? — Возьми, пожалуйста, со стола твоей матери погнутую чернильницу! Альберта, получив нужный предмет от внучки, вздохнула с облегчением. — Ох, как же хорошо, что не придется делать порт-ключ из моей расчески… — Я пойду собирать чемодан дальше, — Диана поторопилась вернуться в свою комнату и закрыть дверь на щеколду. Оглянувшись, Шадис убедилась, что ее не видит никто, даже ее собственное отражение в зеркале, а потом достала и развернула кусочек пергамента, быстро читая мелкие буквы:

«Дорогая Диана! Пишу к тебе с запоздалыми извинениями. Мне стоило еще в школе попросить прощения за наш раздор, но все случилось очень быстро, я уехал, а ты осталась там. Прости, пожалуйста. Слышал, что ты с бабушкой едешь на Чемпионат со Скамандерами. Ты береги себя, там ведь легко потеряться. Удачи тебе с Говардом. Кстати, как там его сестра? Мне говорили, что ее сильно потрепало. Держи ухо востро рядом с ней. Я сам со своим орлиным взором приехать не смогу. Еще раз извини и прощай».

Задыхаясь от волнения, Диана сначала нахмурилась, а затем, поборов немедленно возникшее желание показать записку бабушке, села на свою кровать и решила хорошенько все обдумать. Не было никаких сомнений, что ей писал Барни. Больше ни с кем она не ссорилась в конце года, а еще никто из ее знакомых не пользовался таким выражением как «орлиный взор». Зато она помнила, что их с Альфис и Барнабасом компания имела свои клички с третьего курса, они назывались названиями птиц. Альф была Птицей-Гром, она сама была Фениксом, а Роджерс был Орлом. И, конечно, он знал, что Шадис этого не забудет, что, если надо будет подать знак, она его поймет. Читая записку во второй и в третий раз, Диана размышляла над каждым словом. Для начала, Барни откуда-то знал, что Шадисы едут со Скамандерами, хотя это было очень легко предугадать. Потом он знал, что Альфис серьезно ранена, хотя там тоже скрывать было нечего. Он сам сделал это с ней, сам бросил ее в таком состоянии. Стиснув зубы, девушка перечитала его извинения в четвертый раз. Наверное, Роджерс не мог написать больше, но, даже если бы он написал три пятифутовых свитка с подробным объяснением и тысячей извинений, она бы не простила его. И все равно, это не отменяло того, что Барнабас послал ей записку не просто так. Стал бы он тратить магию и придумывать такой изощренный способ доставки ради бесполезных слов сожаления? Нет, он писал, чтобы она берегла себя и всегда была настороже рядом с Альф. Будь Диана хоть немного ироничней, она бы горько рассмеялась от такого проявления заботы. Вместо смеха девушка только вытерла слезы обиды и, подойдя к читальному столику сестры, зажгла свечу для чтения. Пергамент сгорел легко и быстро, не оставив ни следа. Вытерев руки от толики пепла, Шадис окончательно успокоилась. Каждое слово из послания отпечаталось в ее памяти надолго. Если пришлось бы дословно рассказать, она рассказала бы. Мракоборцы могли взять ее воспоминания, если захотели бы… Но пока что о записке не стоило знать никому, тем более им, работникам Министерства. Надо было сперва обдумать все это еще много раз, Диана боялась, что упускает что-то важное, как это часто с ней бывало. Может быть, стоило рассказать Альфис. О, страшно было представлять, насколько это ее расстроит и разозлит. И все же, она должна была знать. При Говарде не стоило даже запинаться. Шадис помнила, как они вместе сидели у кровати Альфис долгие часы, глядя на ее безжизненное лицо, трогая ее неописуемо горячие от действия всяких заживляющих зелий руки. Гов никогда не выглядел настолько злым. Даже незнакомцу было ясно, что Роджерс, если будет пойман здесь, в школе, падет от его руки. Диана боялась говорить с Говардом, боялась его касаться. В итоге, они расстались на плохой ноте — парень удерживался от яростных речей только ради кузины и, естественно, совершенно не думал о Шадис, что ее ничуть не обижало. Тогда на уме у Скамандера было другое: его сестру чуть не убил мальчишка, которого он недолюбливал все пять лет знакомства. Было, отчего схватиться за голову. Но потом, когда отошли, казалось, все, от него ничего не было слышно. Альфис писала, что и сама не видела кузена неделями. Теперь, кажется, Говард подавал документы в Академию Мракоборцев. Он Диане не писал и, наверное, о результатах его поступления пуффендуйка узнала бы от его сестры. Диана даже не знала, что сама чувствует к Гову после всего этого. Она побаивалась его, когда он излучал желание убивать за километр после боя Альф и Барни. Она чувствовала обиду, когда парень повышал на нее тон. Чувствовала горечь от того, что он не писал ей все эти недели и даже ни разу не извинился за ту ругань. Если бы Говард сказал ей, что им нужно расстаться, пыталась бы Диана все исправить? Нет. Не с таким импульсивным и резким парнем, как он. Годы прошли, она выросла, а он остался прежним. Она плакала бы, это точно, но возвращаться к нему не хотела. Кажется, это было ожидаемо — их расставание. И, раз уж им предстояло встретиться с глазу на глаз уже сегодня, разговор об этом был неизбежен. Настала пора воспользоваться порталом. Бабушка отвела ее достаточно далеко от дома, где на поляне уже лежала чернильница мамы. В последний раз взглянув на дом, Диана коснулась холодного металла пальцем. Уже привычный рывок внизу живота даже не выбил воздух из легких, как это было в первые разы. Приземление получилось достаточно мягким и, открыв глаза, Шадисы увидели перед собой море, чей свежий соленый запах сразу ударил в нос. Тут было куда прохладнее, чем в Уэльсе, что было весьма странно, ведь Дорсет был на самом юге Англии. Шум прибоя всегда был таким громким? — Альберта! — окликнула их Порпентина. Обернувшись, девушка улыбнулась, как и ее бабушка. — Тина! — радушно ответила она. — Я успела по вам соскучиться, — миссис Скамандер обняла Диану за плечи, сияя добродушием. — Пойдемте скорее, Альфис готовит ужин. Мы все ждали вас с самого обеда… — Альфис готовит? — шире улыбнулась Диана. — И что же? — Думаю, это курица с гарниром из овощей. Говард разогнал всех садовых гномов, чтобы их достать, — Порпетина рассмеялась. — Ему искусали все ноги! — Тогда я пойду вперед, — прихватив свой чемодан поудобнее, девушка опередила женщин, быстро поднимаясь по склону, с вершины которого уже был заметен особняк Скамандеров. В сгущающихся сумерках теплый свет из всех окон служил чуть ли не маяком. Когда Диана забежала в дом, Арабелла заметила ее первой. — Первый гость! — провозгласила она. Из кухни сначала вынесся маленький светловолосый ураган по имени Джона, а затем уже большой ураган в кухонном фартуке — его старшая сестра. Альфис выглядела вполне здоровой, только мешки под глазами у нее до сих пор не прошли. И ее объятие было очень крепким, что осчастливило Диану втрое больше. — Мне надо кое-что рассказать тебе, — быстро выдала Шадис. — Ох, и у меня куча новостей, — улыбка подруги померкла слишком быстро. Тревожные колокольчики зазвенели в голове. — Мы расскажем вам за ужином. Говард! Взъерошенная голова показалась со второго этажа. Сонное лицо парня было до жути забавным, Диана не смогла не улыбнуться. — О, ты… вы приехали… — неловко сказал он. — Помоги ей с чемоданами, Мистер Гостеприимность, — фыркнула Альф. — У меня может что-нибудь сгореть. — А оно разве уже не сгорело? — спросил Гов, спускаясь вниз. Альфис молча сняла фартук и хлестко шлепнула кузена, а потом быстро убежала обратно на кухню. Маленький ураган Джона, словно собачка, опять направился за ней следом. — У вас тут жизнь кипит, — выдала Диана, не зная, с чего начать разговор. — Еще бы. Страстей хватит на годовую подписку журналов для ведьмочек, — неутешительно хмыкнул Гов, а затем, глядя через плечо, тихо сказал: — Дивон Морриган был здесь со своей свитой. — Что? — воскликнула Шадис. — Меня тогда еще не было здесь. Я пропустил все самое интересное. Он, два Надзорщика и мракоборец явились сюда, потому что дядя Ньют не сообщил точное число и время отправления в Нидерланды. — Точное число и время? — это просто не укладывалось в голове. — Этого требует Надзор? — Ага, — Говард качнул головой. — Но навряд ли Надзор требует, чтобы за этой информацией к главе семье приходил целый отряд с главой Надзорного отдела. Как оказалось, Морриган решил явиться сюда лично, чтобы взглянуть на нас и пообщаться кое с кем. — Взглянуть на вас? Пообщаться? — лицо скривилось в изумлении. — Зачем ему это? — Мы думаем, что этот жук ищет, к чему у нас придраться. Он достал Альфис своими расспросами. Гов поставил чемодан рядом с кроватью кузины. Диана села на нее, потому что ватные ноги уже не могли ее держать. — Он допрашивал Альфис? — в ужасе спросила она. — Ну, это был не допрос. Он просто кидался всякими фактами о нашей непутевой семейке, а потом перешел к ее собственным провалам. Хотел выяснить, что она из себя представляет. — И что выяснил? — Ха! Поди, да спроси у него! — парень взмахнул руками. — Но нервы потрепал нам всем, это точно. У Джоны даже случился первый всплеск стихийной магии, теперь Альф, дядя и тетя боятся выпускать его из поля зрения, даже гуляют с ним по очереди… От всей этой ужасной информации пухла голова. Шадис стащила с себя шарф сестры, потому что стало как-то душно… — И Альф еще психанула, — тише добавил Говард, поджав губы. — Она не хочет ехать на Чемпионат. — Как? — Диана вздрогнула. — Вот так. Сколько я с ней ни говорил, она слушать меня не хочет, — Гов сильно хмурился. — Боится, что из-за нее Морриган начнет копать под всю нашу семью. А еще боится, что Джона может случайно что-то натворить в спортивном лагере. А там на каждую четверть поля поставлено по одному мракоборцу, который отслеживает любой всплеск магии. Колдовать же строго запрещено, хоть там до ближайшего магловского поселения целая миля, как пишет «Пророк»… — Она боится ехать на Чемпионат из-за этого? — уточнила Диана. — Она боится даже выходить из дома! Когда гуляет с Джоной, оглядывается так, будто шею себе свернуть хочет, — раздражение сочилось из голоса парня. — Только перестала параноить и тут этот Морриган… — И неужели ее родители не смогли ничего сделать? — Шадис взмахнула руками. — Что они могут сделать против Дивона… — Я про Альфис. — Ну, они говорят с ней каждый день, — Говард почесал затылок. — И с Джоной тоже. Он хочет поехать на Чемпионат, но Альфис настаивает, чтобы он остался с ней здесь… — Какое-то безумие… — Диана вздохнула, опустив голову. Она намеревалась поговорить с подругой наедине. Наверное, получится после ужина. Надо все узнать из ее уст, все подробности, а потом постараться убедить оставить страхи позади. Альфис ни в коем случае нельзя оставаться одной и, уж тем более, ей нельзя оставаться здесь наедине с Джоной, когда ему нужны были родители рядом. Шадис знала очень мало о стихийной магии, она даже не помнила, когда ее способности проявились впервые, но было очевидно, что сейчас им обоим, брату и сестре в стрессовой ситуации, требовалось быть с семьей. Да, не дома, но с родными. В безопасном лагере, где мракоборцев больше, чем игроков в квиддич. После всего услышанного было странно наблюдать, как вся большая семья ужинает за одним столом с таким невозмутимым спокойствием, если забыть о шумном ребенке и разговорах между взрослыми. — …Справа будет ложа Министра, — втолковывал Тесей своему брату. — Наши места забронированы аккурат у перил. Но за нами будет сидеть… — …Они взяли Джоселинд Вэдкок из «Паддлмир Юнайтед», — рассказывал Говард взахлеб, — а ей все еще принадлежит рекорд по… — …Эти меры безопасности оправдают себя целиком и полностью, — тихо бормотала Арабелла своему мужу. — Думаешь, Пинкстоун настолько сошла с ума, чтобы показаться на глаза двумстам тысячам волшебников со всего мира? — Роджер растянул губы в ухмылке. — У меня будет маленькая метла! — воскликнул Джона, дергая миссис Шадис за рукав. — Мама пообещала мне метлу! Диана посмотрела на Альфис, которая молча ела, не внося свою лепту в общий гвалт. Иногда гриффиндорка с улыбкой кивала младшему брату, грозила кулаком Говарду, когда он упоминал каких-то ос, с интересом поглядывала на своего отца, который уже практически чертил мясным соусом план министерской ложи на своей салфетке, но, все же, не участвовала ни в каких разговорах. Очевидно, потому что каждый здесь говорил о Чемпионате, а ей надо было как-то игнорировать все это, если уж любая другая тема сейчас никого не интересовала. Ужин закончился довольно быстро. Сонного Джону на руках отнесли спать в постель Ньюта и Тины, взрослые разошлись по своим тесным комнатам. Говард ночевал в комнате со своими родителями, Альфис отдала свою кровать Шадисам, а сама расположилась на старом диване в гостиной, хоть и было заметно, что там ей не удастся даже вытянуть ноги во всю длину. Когда Диана подошла к ней, чтобы незаметно увести в библиотеку, подруга схватила ее за руку первой. — Проветримся перед сном? — с улыбкой предложила она. — Говард сказал, что ты не выходишь из дома, — неловко заметила Диана. — Как же Надзор? — Если послушать Говарда, так я сумасшедшая по всем фронтам, — девушка махнула рукой. — Ворота во двор насмерть заперты, если кто-то попытается их открыть, мы узнаем. Границу участка и вовсе не пересечь без помощи кого-либо из Скамандеров, это родовая защита. В тот раз Морриган воспользовался тем, что мы днем отпираем ворота, а теперь ни он, ни его Надзиратели даже носа сюда не смогут сунуть, — Альфис опустила глаза. — Папа теперь вовсе не открывает ворота, а еще думает наложить на дом комплекс защитных и анти-шпионских чар, но ему придется сообщить об этом в Министерство и взять соответствующую лицензию. После этого мы тут точно будем, как в крепости… Но на веранде и сейчас довольно неплохо. Повиновавшись ее неловкой улыбке, Диана пошла за подругой следом, погрузившись в ночную прохладу, звуки поющих сверчков и непроглядную тьму. Альф проверила, как горят подвесные фонари у порога, а потом отошла от них подальше, туда, где едва различался ее силуэт. — Ты хотела поговорить со мной? — почти шепотом спросила она. Шадис прижалась к ней боком. После того, что она узнала — проделки Морригана, проблемы с репутацией семьи, первые всплески Джоны, паранойя Альфис — как могла она нагрузить ее еще и этим? Наверное, с этим можно было разобраться и одной, было не так уж и сложно. Всего лишь записка от их бежавшего друга. — С тех пор, как ты очнулась в Больничном крыле, — мягко начала Диана, отыскивая взглядом лицо подруги, — ты так и не рассказала, что там случилось между вами. Ну, то есть, очевидно, что там произошло, но ты сказала профессорам, что говорила с ним, с Барни. Они видели твои воспоминания, но я не видела. Я… ты можешь рассказать еще и мне, что вы говорили друг другу? Альфис тяжело вздохнула, но не отстранилась и не напряглась. — Ты хочешь всех деталей? — уточнила она. — Потому что… Ох, я даже не знаю. Я до сих пор вспоминаю все это и не могу поверить. И до сих пор думаю, что это все была наглая ложь. Столько было всяких деталей в его словах… А, забудь. — Детали? — Пустяки, — горько усмехнулась подруга. — Я же две недели лежала и ничего не могла делать, так что думала, о чем только можно думать. Каждое его слово вспоминала снова и снова… В какой-то момент мне в голову пришла мысль о том, что мог быть двойной смысл в его словах, который я, конечно же, понять не могу. Тогда я начала искать этот второй смысл там, где им даже и не пахло. Иногда это была словно игра, а иногда я ловила себя на том, что серьезно ищу повод, чтобы оправдать Роджерса. Горькая усмешка получилась смазанной. Диана погладила спину Альфис, стремясь ее утешить. — Конечно, я его все еще оправдываю, — хмыкнула гриффиндорка. — Привыкла уже оправдывать его во всем. Привыкла его жалеть… Ты еще хочешь услышать, что мы друг другу наговорили? Шадис кивнула, а потом добавила для уверенности: — Да. — Когда я поняла, что это он, то сначала не поверила. Подумала, что это может быть Малфой. Этот жук наверняка умеет варить Оборотное зелье, а достать ингредиенты для него было бы легко. Но Барни доказал, что это он: назвал подарки, которые мы друг другу подарили на День Влюбленных. Этого никто не мог знать, кроме тебя. А еще я ему тогда, на свидании, сказала, что пьеса может показаться девчачьей и слащавой. Он и это припомнил. Альфис на несколько секунд замолчала, а Диана в это время вспомнила о подарках. Она по заказу подруги купила в Хогсмиде пьесу о Гипперионе и Исабелле. Интересная история и, между прочим, ничуть не девчачья. — Я спросила его, зачем он это сделал, — продолжила Скамандер уже едва дрожащим голосом. — И он ответил, что наказал того, кто этого заслуживает. Мол, Реджи слишком много чуши болтал. И мне стало так противно, потому что я вспомнила Трэверса, а до него был Нотт, а до него Яксли и Фоули, и все они делали то же самое. Я накричала на него. Могла бы говорить мягче, могла бы попытаться его убедить, но он мне не дал. Я думала, что знаю его, но он сам сказал, что это не так. Ну, то есть, я крикнула ему, что он превратился в мерзавца, а он ответил, что не превращался, а был таким. И попытался меня прогнать. В голосе подруги послышалась грустная улыбка. Диана улыбнулась тоже. Ох, этот мальчишка, которого они по привычке мысленно звали другом, оставался глупышом, независимо от того, каким человеком был или хотел казаться. — Я, конечно, пыталась говорить с ним мягко, — Альфис шмыгнула носом, но голос ее снова стал твердым. — Сказала, что мне жаль его отца и самого Барни… Я попросила его не убегать. Искренне попросила. Мне не хотелось, чтобы он попал в крупные проблемы, хотя куда уж было крупнее? Он ответил, что в Азкабане ему лучше не станет. И просил в ответ, чтобы я дала ему уйти, а не то ему придется драться со мной. Если бы Диана не знала продолжения, то ей и так стало бы ясно — после таких слов Альфис точно не отступилась бы. Неужели Барнабас был настолько глуп? Нет же, он был умнейшим из ее друзей, одним из лучших учеников Хогвартса, но еще он был невероятно хорошим другом и уж точно знал, что стоит говорить Альф, а что нет. А еще Барнабас, которого она знала, не стал бы грозить дракой кому бы то ни было. Особенно даме. Особенно бывшей подруге, которая разбиралась в боевых заклинаниях и знала его стиль боя. — Прямо так и сказал? — уточнила Шадис. — Он просил дать ему уйти, — четко повторила Альфис. — И сказал: «если ты этого не сделаешь, мне придется с тобой драться». Эту фразу я точно не смогу забыть. И когда я спросила, сможет ли он драться со мной… — скрежет ее зубов был отчетливо слышен, — этот кусок тухлого бубонтюбера заявил, что он сильнее меня, так что много времени драка не займет. Диана опять подметила, что это совершенно не те слова, какие сказал бы Роджерс, которого она знала. Значит, они его и вправду совсем не знали. Либо это был не он. — Барни так не говорит, — выдала Шадис, не в силах терпеть. — Он бы не стал пробивать себе путь дракой. И уж точно не стал бы утверждать, что он сильнее кого-то, особенно тебя. — Ну, это точно был он, — Альфис сразу поняла, к чему клонит подруга. — Он ведь знал то, чего не мог знать никто, кроме тебя, а ты ведь о подарке никому не рассказывала. — Его могли выкрасть и пытать, чтобы получить эту информацию, — Диане было страшно говорить это вслух, но она должна была. — Он ушел из школы сам, — уверенно ответила Скамандер. — Собрал вещи прямо при своих соседях. Если бы его выкрали или заставили выйти наружу силой, он нашел бы способ подать знак. Да у него, в конце концов, есть беспалочковая магия. Об этом уж точно никто не знает, кроме нас с тобой. Он бы воспользовался ей, если бы на него кто-то напал. По крайней мере, когда мы начали драться, он ее применял. — Против тебя? — ужаснулась Диана. — Нет. Я заколдовала дверь на Каменном мосту, чтобы помешать ему уйти. Мы снова накричали друг на друга и тогда начали драться. Пока он отбивался, трансфигурационные чары спали, но это была не я, я их не отменяла. — Может быть, с другой стороны двери… — Там никого не было, — покачала головой Альф. — Портреты тоже опрашивали, помнишь? Не было никого, кроме нас… Я знаю, почему ты ищешь зацепки. Думаешь, что это, все же, был не он, — в голосе подруги не было слышно никакого укора, только сочувствие. — Поверь, Ди, мне больше всего хочется, чтобы это был кто-то чужой. Я думала об этом днями и ночами, я нашла еще больше оправданий, чем можешь придумать ты, но это он. В самом деле он. Диана задумчиво посмотрела в пол. Она верила подруге, не сомневалась в ее словах, но все равно кое-что не сходилось. Роджерс все равно не говорил бы так с Альфис. — Он… позаботился о тебе, — выдавила Скамандер. Шадис вскинула глаза, не веря ушам. — Когда я заговорила с ним в последний раз, то спросила, нет ли с ним сообщников, потому что испугалась за тебя. Я сглупила, бросила тебя в том коридоре с раненым Реджи. Если бы там остался его сообщник, то я бы себе в жизни не простила. Но Барни честно ответил, что он один и что тебе ничего не угрожает. Но это звучало так дико, ведь он сам стал этой угрозой… Я ему припомнила, что он помогал тебе в ту зиму. Припомнила, как он меня утешал, что я не стану Темным волшебником. Я назвала его одним из этих монстров, а он так рассердился, просто поразительно! — нервный смешок прозвучал неестественно. — Крикнул мне «разуй глаза» и атаковал первым. Тогда-то мы и сразились по-настоящему. И я проиграла, потому что он использовал защиту, которой я учила ребят в Дуэльном клубе. Ту защиту, которой он меня учил. Меня слишком сильно отбросило. Одно воспоминание вызывало тошноту. Грязная Альфис, лежащая в Больничной койке, как поломанная шарнирная кукла. Диана не могла и представить, какое заклинание способно на это, пока ей не сказали, что Альф просто с силой ударилась о стену. — И я тогда попыталась подняться. Это все из-за шока, я даже не поняла, что случилось. Просто ползала, наверное, шевелилась. Помню, что хотела взять палочку и продолжить, потому что я просто не могла дать ему сбежать. Он что-то сказал мне. Это было очень странно… — подруга звучала очень растерянно. — Почему странно? — Я почти не помню, что он говорил. Что-то про «идти» и… извинился, кажется. Но мне могло показаться, понимаешь? Я уже была не в себе, это могло быть из-за травм… — Извинился? — удивилась Диана. — Я помню только три или четыре слова: «идти» и «извини, что ранил», таким… виноватым тоном. Кажется, так, — Альфис вздохнула. — И это было все. Вот извинение было очень похоже на Барни. Шадис нахмурилась, складывая все в голове. Есть куча доказательств того, что это на самом деле был Роджерс, но он себя вел так, как никогда в жизни не вел, а ей пришлось за пять лет увидеть его под разными углами, так что она знала, о чем говорила. Почему Барнабас так говорил? Почему вообще сотворил подобное? Из-за пропажи отца? Барни был не из тех людей, кто слаб духом и может быстро сойти с ума. — Если бы не воспоминание, которое я отдала маме, меня бы точно задержали за пособничество. Хотя бы ненадолго, пока не дошло бы до Сыворотки правды. Меня, вообще-то, и сейчас подозревают в том, что я ему помогла уйти, а все эти раны причинены, чтобы меня можно было выдать за жертву. — Не может быть! Они же не сумасшедшие! — Диана чуть не задыхалась от возмущения. — Ты еще не читала «Сплетницу», — хмуро усмехнулась Скамандер. — «Ежедневный Пророк» до такого маразма, конечно, еще не дошел. — Альфис, любой здравомыслящий человек даже подумать такого о тебе не посмеет! — Шадис взяла ее за запястье. — В Визенгамоте заседают самые умные волшебники Британии. Да там же профессор Дамблдор, он бы сделал все, чтобы тебя защитить! Они все видели твои воспоминания и уж наверняка могут понять, что в них настоящее, а что подделка. — К сожалению, в обычной жизни я не с Визенгамотом имею дело, а именно с теми, кто читает «Сплетницу», — фыркнула Скамандер. — Если Морриган захочет, в «Ежедневном Пророке» напишут, что я буйный сумасшедший подросток, что я связалась с плохой компанией или компания связалась с такой плохой девочкой, как я. И, конечно, в это поверит вся Волшебная Британия. — Не вся, — Диана нахмурилась. — Я не поверю, твои друзья не поверят, да и любой ученик Хогвартса, который тебя хоть немного знает, поверит, что в газете пишут жалкую клевету. — На первое занятие в Дуэльный клуб они приходили в надежде увидеть, как я снова с кем-то подерусь, — Альфис даже едва улыбнулась. — И в итоге твои юные дуэлянты, которых ты учила, узнали тебя лучше, — Шадис сжала руку подруги крепче. — В любом случае, чем быстрее ты отпустишь все это, тем быстрее все об этом забудут. — Хочешь сказать, я сама все разговоры провоцирую? — Нет, — девушка прикусила губу. Как бы ей хотелось, чтобы подруга ее поняла. — Просто ты должна отпустить, понимаешь? Пережить, принять и отложить в долгий ящик. Постараться не вспоминать, не говорить об этом лишний раз, почаще отвлекаться. В общем, двигаться дальше. Альфис вздохнула, ничего не ответив. Шадис хотела, чтобы до нее дошло, чтобы она вняла ее совету. — Это работает, — добавила она. — Не только работает, но еще и помогает… Говорю тебе, как человек, который это проверил на личном опыте. — Ты хочешь, чтобы я так легко приняла тот факт, что мой друг очень жестко предал меня, а моя семья из-за этого в осаде? — едко спросила Альф. Диана ответила не сразу, но зато ее ответ был честным и прямым. — Да, этого я и хочу, — заявила она. — Отбрось свои страхи и попробуй. Скамандер была так напряжена, что могла проломить руками перила, за которые держалась, но тут же вздохнула, а вместе со вздохом ее покинуло и напряжение. Сдалась. Наконец-то. — Можешь начать прямо сейчас, пока есть время собраться в поездку, — намекнула Шадис. — Нет. Хогвартс — это одно, а Чемпионат — другое. Там едва ли пятьсот учеников, а тут двести тысяч взрослых волшебников со всех уголков мира. — Ты еще не попробовала, — Диана еще держала ее за руку. — В конце концов, в лагере, в отличие от школы, можно из палатки не выходить целыми днями, пока не пора будет идти на матч, — реакции от подруги не было, так что Шадис крепко сжала ее ладонь. — Попытайся, пожалуйста. Не только ради меня, ты же знаешь, как твоя семья хочет, чтобы ты была рядом с ними в счастливые моменты. И Джона очень хочет туда поехать, ведь так? Попробуй отвлечься хотя бы только ради него. — Я подумаю, — ответила Альфис понуро, не сжимая ее руки в ответ. — Давай пойдем спать. Я очень вымоталась, да и тут уже холодает. — Пойдем, — согласилась Диана, уходя вместе с подругой в дом. Только там она отпустила ее руку, когда Альф направилась к дивану, чтобы спрятаться под одеялом. — Спокойной ночи, — ее шепот нарушил спокойную тишину. — И тебе.