Серая мышка Скамандер

Пришлось целую неделю проваляться в постели, пока мама очень тщательно контролировала ее прием лекарств и осматривала, чтобы понять, как быстро выздоравливала дочь. Альфис принимала все зелья, даже самые противные, за это Джона восхищался ее силой и волей. Ему не сказали, как серьезно и от чьих рук пострадала сестра, так что она сама постаралась мягко объяснить — братишка этого очень уж требовал. — Ты не победила злодея? — удивился мальчик. — Я не такой хороший боец, — виновато пожала плечами девушка, затем добавив: — да и он не злодей. Ну, то есть, он не был злодеем раньше. Он был моим другом. И я не могла… я не хотела ему вредить. — Но он же тебе сделал больно! — Джона приподнял брови в изумлении. — Да, он сделал. Наверное, и сам не до конца хотел, но сделал… Так получилось из-за того, что я не хотела сдаваться. Храбрилась… А у нас, гриффиндорцев, редкая храбрость обходится без глупости. — А пуффендуйцы х’аб’ые? — спросил брат тише. — Все люди храбрые, просто кто-то больше, а кто-то меньше. И некоторые девочки с Пуффендуя могут быть смелее гриффиндорских мальчишек. Почему ты спрашиваешь? — Если х’аб’ые — глупые, тогда я не хочу быть таким, — резко насупился мальчик. — Нет, не всегда быть храбрым означает быть глупым! — рассмеялась Альфис. — Это просто такая поговорка о гриффиндорцах. Многие из нас совершают отважные поступки, но иногда делают это, не подумав. Но можно быть храбрым и одновременно очень умным. Моя подруга Минерва такая. И профессор Дамблдор тоже. И один мой друг… — улыбка девушка погасла. Спустя пару секунд, наткнувшись на любопытный взгляд Джоны, она продолжила, сменив тему: — Тебе папа о пуффендуйцах говорил? — Он сказал, что я буду на Пуффендуе, как и он, — братишка скромно улыбнулся. — И сказал, что там хо’ошо. Желтый цвет, как солнце. Глядя на мечтательную улыбку брата, Альфис вспомнила маленькую себя, когда она расспрашивала родных часами о Хогвартсе и обо всех факультетах, а потом думала о Пуффендуе. Ей тоже говорили, что она попадет туда. Практически вся их семья была на том факультете. Будучи беззаботным и наивным ребенком, девочка поддавалась мнению родных. Она думала о том, каково будет носить желтые платья, о которых рассказывала бабушка, и каково будет жить в пещере, о которой папа говорил, как о барсучьей норе. Но потом Говард поступил на Гриффиндор и писал целые пачки писем о том, как восхитительно на первом курсе, как много у него друзей, какая забавная компания складывается из гриффиндорцев. Затем Альфис слышала о его приключениях и наказаниях. На первых каникулах она, открыв рот, смотрела на школьную форму кузена, которую он ей с гордостью показал — алый герб с золотым рычащим львом. Первые сомнения у нее появились уже тогда, когда Гов рассказал о том, каковы гриффиндорцы по характеру. И чуть позже она стала гриффиндоркой. Но с Джоной вряд ли бы случилось такое. Он на самом деле был пуффендуйцем, как и папа. Любопытным и не совсем уверенным в себе, но очень удачливым и дружелюбным мальчиком. Он и сам хотел туда, где тепло и уютно. Был слишком мал, чтобы хотеть чего-то другого. — А ты знаешь, что Распределяющая Шляпа еще и слушает твои мысли? — девушка погладила светловолосого кудрявого ребенка по голове. — И, если ты попросишь ее послать тебя на Пуффендуй, она послушает. — Шляпа такая умная? — широко раскрытые глаза мальчика искрились от интереса. — А как она выглядит? — Есть такие остроконечные высокие шляпы. Ты их еще не видел, но на Чемпионате, может быть, увидишь. У них огромные поля и они похожи на копье. Так и проткнут облака! — Джона рассмеялся, а затем подполз к лежащей сестре еще ближе. — Так вот, Распределяющая Шляпа — самая старая из них. Она немного пыльная, кое-где зашитая, но у нее есть одна огромная дыра, которая на самом деле рот. Еще у нее есть глаза, но нет ушей. Она слышит твои мысли, когда тебе надевают ее на голову. И у нее такой хриплый голос, который не мешает ей петь отличные песни о факультетах. — Она поет! — пискнул брат. — И еще как! — кивнула Альфис. — Очень неплохо поет. И свои песни сочиняет сама. Задыхаясь от любопытства, мальчик начал задавать много вопросов, но очень скоро в комнату заглянул папа. Он был так же заботлив, как и мама, но иногда позволял некоторые вольности. Например, забирал Джону из комнаты чуть позже, чем требовалось, лишь бы брат и сестра наговорились вдоволь. Альфис было очень скучно лежать тут практически одной, имея под рукой только книги и бутылки с зельями. Иногда из гостиной слышалось волшебное радио, на котором в последнее время было очень много спортивных новостей и напоминаний о Чемпионате, но совсем мало музыки. Говард уехал в Лондон, чтобы подавать документы в Академию Мракоборцев, Кара и поправившая здоровье Лаура вернулись к себе домой, бабушка Арабелла не была разговорчивым человеком, а дедушка Роджер, хоть и оправился от болезни, ходил с трудом. Когда Альфис разрешали ненадолго вставать, она приходила к дедушке и играла с ним в волшебные шахматы. Долгого разговора у них еще не вышло, потому что-либо рядом кто-то постоянно был, либо времени на игру отводилось немного. Дела по дому делать не разрешали, а ведь хотелось приготовить что-нибудь на кухне, хоть разок залезть в папин чемодан или хотя бы погонять садовых гномов, которые разбушевались на их заднем дворе. Все, что оставалось — болтать с младшим братом. Мама запрещала слишком шумные разговоры, боясь за то, что сотрясение у дочери может проявить себя, а вот папа контролировал детей не настолько щепетильно, хоть и тревожился за Альфис. Она смогла найти решение, которое понравилось родителям. Что-то не особо шумное и не слишком вредное для нее с братом. Его уже учили потихоньку читать и считать, вот только буква «р» по-прежнему давалась сложнее всего. Когда сестра начала учить Джону выговаривать эту сложную для него букву, мама не стала противиться, да и папа был рад. Альфис читала с мальчиком свои учебники, рассказывала ему сказки, просила повторять их. Она рычала с ним, как те животные, которых Джона любил, но у него все никак не получалось, хоть он был и рад стараться. И вот, по истечению той самой лежачей недели, когда уже не было сил прятаться в своей темной комнате, девушка начала из нее потихоньку сбегать. Сначала пила на кухне чай ранним утром, потом, к негодованию мамы, оказалась в чемодане с существами, расчищая ручей волшебных рыбок, днем, во время тихого часа, вырвалась из дома через веранду и отправилась вместе с Китчем на побережье, чтобы, якобы, выгулять его. В один жаркий день она в одиночку добралась до пруда, чтобы искупаться, а по возвращению, к своему удивлению, не наткнулась на мамино каменное лицо. Мама всего лишь со вздохом отменила лежачий режим, но запретила выходить из дома без разрешения. Бабушка Арабелла была возмущена: — Почему бы не оставить ее дома на Чемпионат мира? — с хитрым прищуром предложила она. — Останется с нами, послушает матчи по радио. — Я и не собиралась отправляться на игру, — Альфис равнодушно пожала плечами, затем опустив взгляд, потому что все родные посмотрели на нее, мягко говоря, удивленно. — Отчего же? — первой нашлась мама. — Мне казалось, что ты очень хочешь посмотреть на квиддич вживую. Она хотела, да. Весь год ходила на школьные матчи изредка, а в последний раз была на настоящей игре восемь лет назад. Воспоминания о большом волшебном лагере, шумных трибунах и заразительном азарте были яркими даже сейчас. Но все началось с Надзора, а закончилось инцидентом с Барни, из-за которого Министерство наблюдало за ней, как за свидетелем и, кажется, подозреваемым. Альфис злилась, но понимала, что подозрения оправданы — она дружила с Роджерсом пять лет, потом он подрался с Реджинальдом из-за тех резких высказываний в ее адрес, а потом и вовсе чуть ли не убил его, а она бросилась за ним следом и позволила ему уйти. Фактически проводила до того самого хода в Хогсмид. У Визенгамота все еще были ее воспоминания, которые она не могла подделать, потому что была неопытной в делах, касающихся извлечения памяти. Но они могли бы посчитать, что она притворяется неопытной — все же, ее тетя была легилиментом и могла научить племянницу ментальной магии. Очень не хотелось привлекать лишнее внимание к семье. Даже на уме был далеко не квиддич, и в мечтах было не увидеть игру, а спокойно прожить это лето, без лишнего шума. — В школе насмотрелась, — соврала девушка. — Главное событие года, — напомнил папа. — Ты и Говард мечтали о нем с конца прошлого Чемпионата. — Я больше не люблю квиддич, — пожала плечами Альфис, стараясь быть очень убедительной. — Да ты что? — родители переглянулись, едва улыбаясь. Мамина улыбка выглядела грустной. У папы в глазах сверкнуло что-то нехорошее. — Ладно. До самого первого матча остается еще три дня. На отборочные игры мы все равно не поедем. Говард скоро вернется в Дорсет и тогда ты поговоришь с ним. Уже сейчас Альф поняла, что все кончено. Даже если бы близкие поверили в ее ложь, то Говард раскусил бы ее в два счета. Да даже если бы она говорила правду, он заставил бы ее полюбить квиддич снова. Если не вышло бы, тогда затащил бы ее на матч силком. Может быть, надо было быстро согласиться, чтобы Говард потом не вламывался в ее комнату, едва заслышав о том, что его любимая кузина не поедет на Чемпионат? Времени на размышления было дано достаточно — три дня. Конечно, в первый день она не призналась и не раздумала. Более того, Альфис не хотела ни с кем об этом говорить. Она засела в амбаре, расчищая насест для сов и убираясь в стойлах. Грязная работа прочищала мозги, а еще помогала уставать настолько, чтобы потом заснуть достаточно крепко и не видеть кошмаров о том, какую боль Барнабас причинит ей снова. На другой день она зашивала свои вещи, а заодно и вещи Джоны. Спасибо рождественскому семейному спектаклю, ведь она еще не растеряла навыки швеи с тех пор, как собственноручно шила кукол. Заодно Альф пришила новый глаз мистеру Пиклсу — любимой игрушке брата. К сожалению, рядом не нашлось голубых пуговиц и пришлось пришить черную. Через пару часов она заметила, что у мистера Пиклса глаз другого цвета — теперь оба были голубыми. Но на это девушка внимания не обратила — мама могла помочь своему сыну и наколдовать одинаковый цвет у обоих глаз игрушки. Альф занималась мойкой посуды на кухне, когда за окном послышались хлопки трансгрессии. Она подумала, что это Говард мог прибыть раньше названного времени или, может быть, Диана приехала к ним с бабушкой. В любом случае, девушка с радостью выбежала на улицу, поспешно вытирая руки о фартук, а когда подняла глаза и увидела настоящих гостей, замерла на месте, не в силах улыбнуться. В сторону их дома двигалась небольшая процессия. Выделялись два человека в серых одеждах и со шляпами, надвинутыми на глаза. Позади шел мракоборец в форме. Альфис мгновенно узнала Надзорщиков, но напугало ее другое. Возглавлял их волшебник, которого невозможно было не узнать — так часто его лицо мелькало на первой полосе в этом году. Дивон Морриган осматривал их участок очень внимательно и опасливо, словно даже в колодце скрывался оборотень, а из-за угла мог выскочить вампир. — Альфис, — раздался позади тихий, но серьезный оклик отца. Девушка обернулась. Ньютон стоял на веранде, крепко сжимая перила. Его глаза не отрывались от нежданных гостей. — Иди в дом и предупреди всех. Живо. Второй раз говорить не пришлось. Она пробежала мимо папы, увидела Арабеллу и сказала сперва ей, затем на втором этаже нашла маму, а уже та быстро спустилась вниз, чтобы помочь мужу встретить важного чиновника. — Кто к нам п’ишел? — спросил Джона, когда сестра подбежала к нему. — Очень важные люди, — шепнула ему Альфис. — Наверное, они захотят увидеть и тебя… Только не говори им ничего, ладно? Они просто посмотрят на тебя, а потом ты побежишь обратно в комнату и не будешь выходить, пока я не приду, ладно? Мальчик нахмурился, совершенно не понимая, что происходит и почему все такие серьезные. Сестра повторила указания и, добившись едва ли согласного кивка, вывела брата в гостиную, крепко держа за руку. Порпентина приобняла дочь и позволила сыну спрятаться за собой. Когда входные двери открылись, дышать перестали, казалось, все. Мистер Скамандер пропустил вперед Дивона Морригана, а он, добродушно улыбнувшись, оглядел всех присутствующих: — Благородное семейство Скамандеров, — нараспев произнес мужчина. — Знаменитые и неповторимые. О, миссис Скамандер, — он подошел к Тине и поцеловал ее руку. — Рад видеть Вас вне работы. — Я тоже была бы безмерно счастлива, — вежливо улыбнулась та, — если бы Вы предупредили нас о своем визите. — Что ж, я сам решил отправиться к вам самолично только в последний момент, — едва ли виновато ответил чиновник. — А это Ваши… — Мои дядя и тетя, — вступил Ньютон, указывая на Арабеллу и Роджера. Они поднялись уверенно и стояли прямо. Только лишь у дедушки едва дрожала трость в руке из-за слабости. — Роджер и Арабелла Скамандеры, конечно! — Дивон подорвался и почтительно пожал им руки. — Я читал о ваших заслугах. — Что было, то было, — Роджер неспешно отмахнулся. — Наше время прошло. И теперь мы наслышаны о Ваших заслугах. Морриган улыбнулся, глядя с благодарностью. На него эти слова подействовали, словно лесть, хотя пожилой мужчина явно имел в виду другое. По крайней мере, Альфис это понимала. Она почувствовала, как бледнеет, когда глаза чиновника остановились на ней и едва приметили Джону. — И младшие Скамандеры, — Дивон склонил голову в сторону мальчика. — Как зовут этого очаровательного молодого человека? Глаза Джоны смотрели на незнакомца снизу вверх, малыш казался зверьком, который впервые видит человека — так уж настороженно он выглядел. Альф не понимала, чего ждет Морриган. Неужели он не знал, как зовут членов семьи, которой он захотел нанести внезапный визит? Если он хотел, чтобы мальчик назвался ему сам, то напрасно — ее младший брат, видя, как вся семья напряжена, вряд ли бы доверился этому странному незнакомцу. — Его зовут Джона, — ответила девушка, обратив на себя внимание. — Он просто… стесняется. — Понятно, — без улыбки отозвался чиновник, а затем, не моргая, смотрел на нее. — А Вы Альфис. Меня зовут Дивон Морриган. Он протянул руку. Альф колебалась секунду, прежде чем протянуть свою в ответ, но вместо рукопожатия чиновник едва коснулся губами тыльной стороны ее ладони, не отрывая своего взгляда от ее лица. Ей стало очень не по себе. — Так какова цель Вашего визита? — спросила Порпентина. — Моего визита… — повторил Морриган, обратив к ней свой взгляд. — Ах да. Уже сегодня многие волшебники отправились в Нидерланды. Но некоторые чистокровные семьи отложили поездку или решили не ехать вовсе. Семья Гринграсс, если быть точнее. Я осведомлен, что вы, все же, не отказались от поездки на Чемпионат. — Нет причин, по которым мы могли бы отказаться от такого удовольствия, — Ньютон едва нахмурился. — Их действительно нет, — Дивон взмахнул руками и пожал плечами. — Я просто не знал время вашего отъезда. Вы не сообщили точную дату, а потому Министерство решило направить к вам людей, которые узнали бы число отправления и ушли. Должен был придти мой заместитель, но потом я решил, что приду лично. — Какая честь, — Тина едва растянула губы в улыбке. — Зачем просить заместителя, если я могу сделать это сам? — мужчина расплылся в белозубой улыбке. — К тому же, я знаком лично со многими представителями чистокровных семей, так что решил заглянуть к вам и познакомиться с еще несколькими. Каждый член вашей семьи… скажем так, личность неординарная. — Может быть, Альфис заварит чай для гостей, пока мы обсуждаем дату отправления? — предложила Арабелла. — О, я не думаю, что мы задержимся здесь надолго, так что ни к чему. — Тогда завари две чашки мне и Роджеру, — тише сказала двоюродная бабушка. Кивнув, девушка быстро направилась в сторону кухни, а Джона побежал за ней, вцепившись в руку. — Иди в комнату, — шепнула ему сестра. — Нет, я хочу быть с тобой, — ответил он боязливо. Такому тону невозможно было возразить. Альфис принялась за готовку, суетливо разбираясь с чашками и заваркой. Чайники путались у нее под руками, чай чуть ли не рассыпался из-за дрожащих рук. Еще никогда Надзор не представлялся таким страшным, несмотря на то, как дружелюбно и вежливо вел себя Морриган. — Ты будешь чай? — спросила девушка у брата. Тот кивнул, сидя в обнимку с мистером Пиклсом, своим плюшевым барсуком. Тишина хоть немного начала успокаивать, но вдруг голос, раздавшийся за спиной, заставил ее вздрогнуть и пролить немного воды мимо. — Слышал, что вы получили много оценок «Превосходно» за некоторые экзамены… Простите, что напугал. Альфис обернулась, едва нахмурившись, и продолжила смотреть через плечо. Глазами она выглядывала взрослых в гостиной. Арабеллы не было, Роджер сидел к ней спиной, мама и папа что-то говорили мракоборцу, а один из Надзорщиков записывал сказанное. Никто и не заметил, что Морриган ушел в другую комнату? — На самом деле… — чиновник загородил собой весь вид на гостиную, — я действительно хотел познакомиться со всеми членами Вашей семьи. Ваша персона у меня вызывает большое любопытство, мисс Скамандер. — Почему же? — поинтересовалась девушка. — Вы хорошая ученица, Капитан Дуэльного клуба, метите в мракоборцы, если я не ошибаюсь, не получили ни одного выговора от Надзорщиков. Однако, — Дивон посмотрел на нее с хитрой ухмылкой, — у Вас несколько выговоров, два наказания и несколько назначенных отработок. За пять лет Вашего обучения в Хогвартсе Вы фигурировали, по меньшей мере, в пяти инцидентах, три из которых привлекли внимание Министерства Магии. История с оборотнем, покушение при помощи гноя бубонтюбера, и, наконец, инцидент с мистером Роджерсом, Вашим ближайшим другом. — Мы были не настолько близки, — сразу возразила Альфис. — Спорить об этом нет смысла, — качнул головой Морриган. — Я был на заседании в Визенгамоте, видел Ваши воспоминания вместе с остальными участниками заседания. И, кстати, вы действительно хороший дуэлянт. Для Капитана, разумеется. — Джона, — настойчиво попросила девушка, взглянув на младшего брата. — Иди в комнату. Мальчик, крепко сжимая в руках игрушку, смотрел на сестру неотрывно, но все же повиновался и вышел из кухни. — У Вас очень хорошая семья. И очень известная, — продолжил мужчина. — Сначала Ваш дед таинственным образом погиб, затем Вашего отца исключили из школы за тот вопиющий случай, его едва не лишили палочки. Ваш дядя стал героем войны, получил Орден Мерлина. Затем Ваша мать, урожденная американка, была понижена с должности мракоборца, но с Вашим отцом помогла остановить Грин-Де-Вальда и была возвращена на должность. И потом они снова остановили этого же Грин-Де-Вальда. Сражались с ним и его приспешниками, даже когда родились Вы. И вот, когда террор Грин-Де-Вальда остался позади, началась новая эра. В ней вы уже успели трижды прославить Вашу семью. В шестнадцать лет. Воистину незаурядная волшебница, достойная своей семьи. Усмешка сияла на его губах. Он насмехался. Альфис развернулась к нему всем телом, схватившись за столешницу. — Я не хотела быть втянутой во все это, — сдержанно сказала она. — Верите или нет, но, будь наша воля, воля каждого из моих близких, мы держались бы подальше от проблем. — Вы их притягиваете, — кивнул Дивон, будто бы сочуствуя. — По крайней мере, верите в это. Ваш отец не брал вину за школьное происшествие на себя? Или, может быть, Ваша мать не нарушала Статуса о Секретности? Они не шли на битву с Грин-Де-Вальдом осознанно? Не преследовали его в Париже? На работе им, само собой, совершенно случайно попадались дела, касающиеся его приспешников? А Вы на первом курсе не лезли в драку с мистером Ноттом, позже сбежавшим из школы? На глаза оборотню Вы попались случайно, каким-то образом оказавшись за пределами школы, вопреки приказу не покидать замка? И, конечно, когда Вам прислали ту бутылку со жгучим ядом, то явно ошиблись адресом. И то, что гриффиндорец, применивший два Непростительных заклинания на другом ученике, оказался Вашим другом… — Перестаньте! — воскликнула Альфис. Вот теперь ее услышали. Сначала на кухню ворвалась мама, затем папа. Альфис боялась посмотреть в их тревожные лица. Ей нужно было взять себя в руки, нужно было не дать Надзорщикам дать повода… — То есть… Я понимаю, что Вы хотите сказать, мистер Морриган, — тише добавила девушка. — И хочу сказать, что я все равно не согласна с Вами. Все не так просто… — Естественно, я понимаю, что не все так просто, — спокойно продолжал Дивон, снова вежливо улыбаясь. — Но, тем не менее, все решает собственный выбор человека. — О чем вы говорили? — настороженно спросила Порпентина. — О произошедших инцидентах в Хогвартсе, — ответил ей чиновник, глядя в лицо без всякого волнения. — И я хотел пожелать Вашей дочери терпения и осторожности. В ближайшее время ей многое придется вынести из-за этого… случая. — Спасибо за пожелание, мистер Морриган, — ответила девушка. — Ваши подчиненные получили от нас все, что им было необходимо, — сказал Ньют торопливо. — Вам и впрямь не пришлось задержаться тут надолго. — Как я и говорил, — Дивон кивнул головой. — Теперь нам пора идти. Приятно было посетить вас. Очень уютный дом, очень хорошие волшебники. И побеседовать было очень интересно. Альфис едва ответила на кивок в свою сторону. Морриган с подчиненными достаточно быстро покинули их дом. Скамандеры смотрели в окно, как Надзорщики и мракоборец покидают их участок, а потом в тишине раздался тот же хлопок массовой трансгрессии, после чего все шумно выдохнули. — Что тут случилось? — озабоченно спросила Тина, схватив дочь за плечи. — Что он тебе сказал? И что ты ему сказала? — О, я ему не сказала ничего! Ничего из того, что стоило бы сказать! — Альфис схватилась за голову, прикрыв глаза. — Вот же зараза! — Давайте все успокоимся, — громко и серьезно попросил Роджер. — Сядем за стол и обсудим все это. — Могу я просто уйти в свою комнату? — девушка направилась к выходу. — Я не хочу больше ничего обсуждать, хватит с меня разговоров на сегодня. Где Джона? — Он пошел в библиотеку, — ответил отец. — Альфис, постарайся взять себя в руки… — Да я себя в них уже устала держать! — отчаянно воскликнула девушка. — Думала, дома не придется! А тут… — Всем нам сейчас сложно, — перебила ее Тина. — Но мы сейчас должны собраться ненадолго и решить всей семьей, что нам делать дальше. Каждое слово Морригана нужно обдумать хорошенько. Такие визиты просто так не случаются, понимаешь? — Понимаю, — Альфис вздохнула. — Он тут припомнил мне, что мы натворили за последние лет пятьдесят и, кажется, обвинил нас в том, что мы сами на свою голову ищем проблем… Рассказал, что ты, мама, когда-то нарушила Статус о Секретности. Еще до того, как ты и папа встретились с Грин-Де-Вальдом в первый раз. И рассказал, что вы, оказывается, искали его в Париже. Когда это вообще было? И почему об этом я не знаю? Родители переглянулись, а Роджер отхлебнул побольше чая, глядя на них без удивления. Так значит, вся семья знала об этом?! Может быть, и Говард тоже? Может быть, вообще все, кроме нее? — Мы никогда тебе не рассказывали в подробностях о том, как сражались с Грин-Де-Вальдом, потому что ты была слишком мала. Да и вся та история была очень запутанная, — виновато ответил отец. — Может быть, расскажете мне теперь? — попросила Альфис. Мама уже открыла рот, чтобы ответить, как вдруг неподалеку раздался грохот. Несколько вещей с шумом попадало на землю и звук этот исходил из библиотеки… Где был младший брат. — Сначала надо отвести Джону к Арабелле, — мама словно прочитала ее мысли. — Он слышал, о чем вы с Морриганом говорили? — Половину разговора, — ответила Альфис. — И, наверное, мне надо его успокоить. Ваш рассказ ждал шестнадцать лет и еще полчаса подождет, верно? С грустной полуулыбкой папа кивнул. Девушка вышла из кухни, направляясь в библиотеку. Вздохнув, она думала, что же там успел наделать брат. Наверное, снова пытался сам достать книги с верхней полки. Но шум был слишком громкий, его было слышно издалека. Зайдя в читальную комнату, Альф замерла на пороге. У нее ног лежал стул, неподалеку были разбросанные книги, у которых еще переворачивались помятые страницы. Сердце от возникшей тревоги заколотилось быстрее. Девушка бросилась к книжным полкам, идя по следу упавших книг, и увиденное заставило ее замереть, раскрыв рот от изумления. У покосившегося книжного шкафа летали книги. Вернее, они парили в воздухе, окруженные серым свечением, пронизывающим все в этом помещении, а у самого пола парил ее напуганный брат, расставив руки. Все вокруг него поднялось в воздух — бумаги, фолианты, выпавшие из них страницы. Мистер Пиклс тоже был в воздухе, и один глаз-пуговица у него вновь стал черным. — Джона! — Альфис быстро приблизилась к брату, упав перед ним на колени. Она подхватила мальчика на руки, прижав к себе, и ощутила дрожь маленького тела. — Альфис, я… — он запинался. — Я хотел взять книжку, почитать с тобой. И я… я забрррался так высоко, а потом упал и чуть не ударрррился… Мне было так стррррашно… — Ты не ударился, — успокаивала его девушка, укачивая на руках. — Ты не ударился… — Я полетел. Я полетел! — воскликнул Джона. — Мерлинова борода… — пробормотала его сестра, затем взглянув в уже покрасневшее лицо ребенка. — Ты использовал магию. — Магию? — прошептал мальчик. — Значит, я могу быть волшебником без палочки? На ум тут же пришел Роджерс, улыбающийся, как дитя, когда маленький тусклый Люмос горел в его ладонях. Альфис отшатнулась от этого воспоминания, как от огня. Еще она вспомнила, как друг рассказывал ей о беспалочковой магии, о том, как она похожа на стихийную магию детей. Вот только дети не могут контролировать себя. Только этого им не хватало. — Кто-то кричал? — мама пришла за ними, осматривая с тревожным лицом весь бардак вокруг. — Мама, я волшебник без палочки! — восторженно воскликнул Джона. Потребовалось несколько секунд, прежде чем до Порпентины дошел весь смысл, а потом она приложила руку к груди, будто хватаясь за сердце. — Ньют! — раздался ее громкий крик.