Серая мышка Скамандер

Говард поклялся не разбираться с Малфоем. Однако это не мешало ему сверлить уничтожающим взглядом стол слизеринцев каждый раз, когда наступало время трапезы и все факультеты пересекались в Большом зале. Хорошо, что друзья следили за шестикурсником, не всегда замечая, что его кузина иногда бросает такие же злобные взгляды в сторону парнишки с длинными блестящими платиновыми волосами, подвязанными зеленой лентой. Скамандер понимала, что это аристократические традиции и привычки – отращивать волосы, ухаживать за своей внешностью, носить только бархат и даже ленты для волос заказывать только шелковые, но она все равно не могла избавиться от внутреннего злого голоса, плюющегося ядом. Он кричал совершенно низкие и совершенно глупые оскорбления о том, что Абраксас – холеная девчонка, трус, крыса, что за своим шелком он не спрячет гнилую душу, что под уложенными светлыми волосами нет ни намека на мозги. Альфис знала, что все это – неправда (Малфой был хитер, изворотлив, но не труслив и не глуп), но ничего не могла с собой поделать. Она была зла. Она сломала три карандаша и одно несчастное перо, когда позволила себе на уроках пару раз вновь подумать о Малфое. И на обедах она не могла просидеть долго. Выслушивала успокаивающие слова Барнабаса, его мольбы к Говарду, затем описания брата, который красочно расписывал, куда бы он засунул слизеринцу его книжку о бубонтюберах. Конечно, терпения никогда не хватало и до половины трапезы. В этот раз девушка даже погнула ложку, крепко сжав ее в руке. - У нас ЗОТИ, - холодно напомнила Скамандер, быстро поднимаясь и глядя на Роджерса, который одарил коротким подозрительным взглядом ее тарелку, где оставалось еще больше половины порции обеда. – Лучше не наедаться, знаешь же. Мне еще надо переодеться и спросить кое-что у Эммы, так что ждать не буду. Увидимся на занятии. Альфис иногда ужасалась, когда осознавала, что ее трясет, стоит лишь зайти слишком глубоко в свои мысли об Абраксасе. В них была одна ненависть, одна ярость, такие страшные оскорбления, такие невероятные угрозы и, что важнее, вполне реальное и просто огромное маниакальное желание пришлепнуть Абраксаса на месте, даже если при свидетелях, даже если на глазах у профессоров и друзей. Гриффиндорка одновременно хотела этого всей душой и боялась этого желания. Была в шоке от самой себя. «Его вина не доказана», - твердила она себе. – «А даже если бы и была доказана, убивать никто не имеет права. Даже в Министерстве преступников не убивают без суда и следствия, даже мракоборцы в бою не убивают без особого приказа». То, что ей еще удается мыслить правильно, не только по законам, но и по-человечески, заставляло гриффиндорку испытывать хоть какое-то облегчение. Она запрещала себе такие ужасающие мысли, старалась не думать о Малфое, сосредоточиться на следующей их цели – подловить кого-то из «Пятерки», напоив снадобьем и выяснив информацию. Так как друзья ничего не знали об этих жестоких мыслях Скамандер, девушка даже не позволяла им увидеть свою дрожь и злость. Альфис была при них спокойной, даже слишком невозмутимой, и не думая, что именно это и вызывает подозрения. Конечно, раздражение нарастало - прошла уже почти неделя с похода в «Нору книжного червя», а у них все еще не было четкого плана! Времени до отъезда Диппета не осталось совсем, в понедельник он отправлялся в путешествие до Бразилии, а мракоборцы, присматривающие за школой, ужесточили бы свой контроль. Дамблдор любил учеников, не позволял ограничивать их свободу, это знал почти каждый, однако даже он не позволил бы хоть какой-то опасности угрожать Хогвартсу. Вероятнее всего, он пошел бы на уступки Министерству, чтобы каждый ребенок был в безопасности. Пока оставались считанные дни, Барнабас и Альфис следили за «Пятеркой», по мере сил им помогали Диана и Говард, подключивший к расследованию всю свою команду, насколько ему это удалось в преддверии школьных матчей, когда один из его товарищей был охотником и вообще не вылезал с тренировок. Одна из последних игр в этом году должна была случиться уже во вторник, однако еще до этого момента гриффиндорцы и пуффендуйка были вынуждены прервать свои волнения. Вечером в воскресенье на ужине Диппет лишь сказал пару наставительных слов, подчеркивая, что он уезжает совсем ненадолго и прощаться ни с кем не собирается. При всех присутствующих учениках и преподавателях он передал свои полномочия профессору Дамблдору, который отнеся к этому, как будто бы ему передали не школу, полную юных неуправляемых волшебников, а какую-то важную, но совершенно обычную вещь. Спокойно поблагодарив директора за доверие, преподаватель Трансфигурации занял свое привычное место по правую руку от Диппета. Ученики так были поражены спокойствием Дамблдора, что даже не расслышали, кто будет заменять его на уроках некоторое время. В понедельник выяснилось, что это будет Суизен, не обремененный ни дополнительными занятиями, ни курсами или кружками, ни руководством над одним из факультетов. Уроки у него были немного скучные, но он хотя бы не заставлял учеников выходить на улицу, применяя Трансфигурацию на тропе препятствий, за что уже можно было сказать спасибо. Во вторник после занятий гостиная Гриффиндора оживилась. Изначально Альфис и Барни не хотели идти на матч, но Диана очень убедительно их попросила пойти с собой, а ее саму уговорил Говард, уверенный, что всей их компании надо отвлечься от слежки за «Пятеркой». - Развлечемся хоть немного, - хмыкнул шестикурсник. – К тому же, наверняка все эти придурки сейчас там же. В конце-концов, когда играет Гриффиндор против Слизерина, весь Хогвартс собирается на трибунах, сами помните. Альфис ненадолго разминулась с друзьями, чтобы до квиддичного поля дойти с соседками. Девочки крепко обняли хмурую Минерву напоследок, поручили ей набить наглую рожу Сноуоула, и отпустили со спокойной душой, чтобы затем быстро дойти до трибун и занять свое самое лучшее место – то, которое повыше, откуда видно всех игроков и болельщиков. Шадис была где-то на трибуне Пуффендуя, Говард с товарищами стояли неподалеку и уже шумели, скандируя новые бодрые кричалки. Поблизости не было только Барнабаса, но и насчет него Альфис решила пока не переживать – у нее под носом назревала другая проблема. - Сноуоул не позволит своим игрокам проиграть, иначе они вылетят из финала, - покачала головой задумчивая Сьюзан. – Боюсь, у Гриффиндора нет шансов. - Как ты смеешь?! – визгнула Мэри, разукрашенная красными и золотыми красками, зажимая флажок с гербом своего факультета в одном из крепко сжатых кулаков. – Минерва не проигрывала ни одного матча! В этом году она обошла когтевранцев за семнадцать минут, обойдет и слизеринцев! Мы должны верить в своих ребят! Это был один из редких случаев, когда сестры не сходились во мнении, что грозило перейти в драку. Скамандер пришлось сесть между ними, чтобы не допустить потасовку на своей же трибуне. Эмма притаилась чуть ниже, побелевшая, словно молоко. Флаэрти и вовсе была где-то вдалеке, держащая за руку какого-то невероятно симпатичного парня, который разразился бурными криками поддержки, когда на поле вылетели гриффиндорцы. Вся трибуна тут же погрузилась в крики радости и ободрения, вверх устремились плакаты, громче зарычали львы на знаменитых значках на мантиях некоторых болельщиков. Альфис поддержала общий восторг, когда хрупкая фигура ловца пронеслась над ними стремительно, словно молния. Впрочем, так Минерву и называли. - Знаменитая «Шотландская молния», дамы и господа! – начал говорить юный диктор, расплывшись в улыбке, которая была слышна в его голосе. – На счету Минервы Макгонагалл уже несколько рекордов по самому быстрому окончания матча за всю историю квиддича в Хогвартсе! Сегодня она выглядит так решительно, что, будьте уверены, нечто необыкновенное снова ожидает нас сейчас! Альфис окинула взглядом ту точку в вышине, которая и была Минервой. Она волновалась перед каждым матчем. Относилась к этим играм, как к самым последним в своей жизни. Если и было что-то важнее учебы для Макгонагалл, то это точно был квиддич. Она даже как-то раз рассказала, что мечтает играть за «Холихедских гарпий», когда закончит школу. До этого ее соседки, да и любой другой, кто знал Минни, наверняка думал, что она мечтает о карьере Министра магии или, как минимум, директора Хогвартса (с ее-то знаниями и дружескими отношениями с Дамблдором!). Игра была по-настоящему напряженной. Любой дурак разгадал бы две главные цели слизеринской команды: выиграть любой ценой и вывести ловца Гриффиндора из игры. Причем, последняя цель, видимо, была главнее первой. Все бладжеры отбивались только в сторону Минервы, ее пытались схватить за метлу и за мантию, пытались сбить с метлы даже квоффлом. Когда кто-то на слизеринских трибунах вытащил палочку, мальчишки с гриффиндорской трибуны разразились криками недовольства, призывами к судье и директору. Альфис вытащила свою палочку в ответ, но колдовать не пришлось. Минерва стремительно погналась за снитчем, входя в крутое пике. Выйти из него ей удалось у самой земли (сестры Грин обливались слезами страха, глядя на это), однако так же легко выход преодолел ловец неприятелей, нагоняя противницу. - Он сзади! – закричала Скамандер во все свое горло. – Он еще за тобой! В шуме голосов и свисте от метел и бладжера казалось совершенно невозможным, что Минни ее услышит, но Макгонагалл обернулась, будто бы до нее дошло это предупреждение, а затем нахмурилась так сильно, что ее злости, казалось бы, хватит на всю команду. Оборачиваться тоже было ошибкой – прямо на девушку летел бладжер, не собираясь сворачивать. Теперь уже закричали все, даже игроки. Гриффиндорка быстро обернулась и увернулась, но мяч все равно задел ее бок. Тем не менее, Минерва оставалась на лету, лишь пошатнувшись, но тут же выпрямившись снова, а вот ловец Слизерина столкнулся с бладжером в упор и был сбит с метлы очень грубым образом. Альфис даже совсем чуть-чуть пожалела его, думая, что все сломанные кости будут срастаться, вероятно, всю ночь. Мадам Менен придется потратить целую бутылку Костероста. Трибуна слизеринцев завизжала в едином крике разочарования и злобы, а Минерва увернулась от очередной атаки загонщиков, чтобы затем оказаться загнанной в «тиски» охотников из команды противников. - Какое право они имеют! – заголосила Эмма, оглушив Альфис на правое ухо. – Нелюди! Макгонагалл юркнула вниз, не отрываясь взглядом от золотого парящего шарика, а через десять секунд погони за ним смогла ухватиться за тонкое крылышко, прижимая трофей к себе. - ГРИФФИНДОР ВЫРЫВАЕТ ДОЛГОЖДАННУЮ ПОБЕДУ! – с чувством закричал диктор, оглушив всех присутствующих. Альфис с радостью закричала, вскинув руки вверх. Она и подумать не могла, что Говард так сильно окажется прав – такой отдых выбил абсолютно все негативные мысли из ее головы. Не помня себя от счастья, девушка едва добралась до гриффиндорской башни, где уже разошелся праздник в честь такой победы. Старшекурсники колдовали, фейерверк грозил поджечь всю гостиную, младшие ученики были одновременно и в ужасе, и в восторге. Сливочное пиво лилось рекой, старики с портретов поспешили убраться подальше, когда поняли, что сейчас здесь будет твориться хаос. - Кто-то предупредил Суизена, - шепнула на ухо Сьюзен, улыбаясь. – Лучше уходить, а то и нам достанется. Альфис еще ни разу не видела Суизена в гневе, так что ей хотелось остаться и посмотреть, но стоило послушаться соседку – в конце концов, их преподаватель и временный декан был немецким мракоборцем с боевыми ранениями, что уже говорило о крайней суровости этого человека. Скамандер огляделась, примечая знакомых, которых тоже стоило предупредить, но нашла лишь Говарда в центре суеты: брат снова заменил гобелен со львом на одной из стен увеличенным портретом Минервы Макгонагалл. Пытаться пробраться в эпицентр вечеринки было практически невозможно, так что девушка схватила лишь Эмму и соседа Барнабаса, который, едва отдышавшись, отбился от друзей, пытавшихся завернуть его в плакат с надписью: «ГРИФФИНДОР НАВЕКИ ВЕКОВ ЧЕМПИОН». Кстати, о соседях Барни… - Хьюго, где Барнабас? Надо бы и его отсюда вытащить! – крикнула юноше на ухо гриффиндорка. - Его здесь нет – он не был на матче! Уверен, что с ним все в порядке, сейчас везде лучше, чем здесь! – крикнул парнишка ей в ответ, а затем крепко пожал руку в благодарность за спасение. – Увидимся, если Общая комната переживет этот вечер. Четверокурсница испуганно огляделась, снова начиная испытывать тревогу. Черт, как же быстро появлялись проблемы! Если бы Скамандер удалось бы пережить хоть один день без забот, она бы подумала, что рай на земле существует. Девушка рванула в свою комнату, разыскивая зачарованный дневник, пока соседки возбужденно обсуждали матч, наводя шуму и в комнате. Благо, на бледную и суетливую Альфис никто внимания не обратил. - Китч, место! – машинально сказала Скамандер, отмахнувшись от пса, мешавшего ее поискам. Однако шишуга не прекратил свои попытки, царапая лапами нижний ящик тумбочки. Гриффиндорка хлопнула себя по лбу, вспоминая, что именно туда и прятала в последний раз чертов волшебный дневник. Китч слабо гавкнул, одновременно скуля, будто ему эта штука тоже не давала покоя. Так он реагировал нечасто – лишь когда в дневнике появлялась новая запись, окрашивая вшитую закладку в багровый цвет, и сама книжка словно испуская какую-то ауру, которая уж очень манила к себе пса. Альфис поторопилась найти ценную вещь, чтобы убедиться в подозрениях, и оказалась права: закладка горела красным. «Как только прочитаешь это, приходи вместе с Говардом в библиотеку у Астрономической башни», - быстро, а потому размашисто и не совсем аккуратно написал ей друг. – «ОЧЕНЬ важные новости!» Захлопнув дневник и запихнув его обратно в ящик, Скамандер выскочила обратно в гостиную, отыскивая брата. Говард еще был в другом конце гостиной, заклинанием откупоривая бутылки сливочного пива. Увернувшись от летящей в нее пробки, Альфис протиснулась в самый эпицентр веселья и куража, чтобы схватить кузена за рукав. - Нам нужно выйти! – крикнула она, не желая привлекать внимание толпы лишними словами. – Это чертовски срочно! - Хватит, Альф, хоть на один вечер!.. Я же попросил, - тише добавил шестикурсник, а потом тяжело вздохнул, приближаясь к самому уху сестры. – Слушай, ничего не случится. Мракоборцы теперь держат всех под пристальным наблюдением, мы все равно не сможем ничего провернуть до их ухода из Хогвартса, как и «Пятерка» не сможет. Да и опасность нам теперь совсем не грозит. Наблюдением уже занялся Руди: когтевранцы были на матче и вернулись в башню, Флинт в подземельях, Роули после матча пошел на кухню, Селвин весь матч просидел в библиотеке, а у Малфоя курсы в Дуэльном клубе. Прошу, попытайся расслабиться хоть на остаток вечера. - с улыбкой Говард отстранился, не давая и слова сказать. - Твоя соседка задала жару этим упырям из сырого склепа, так что радуйся, Альф, радуйся, наконец! Выберись из своего мрачного кокона хоть ради нее, ради нашей «Шотландской Молнии»! Альфис поджала губы, напоминая себе, что дело срочное. У нее не было времени уговаривать брата, не хватало терпения, чтобы объяснить ему, ради чего она на самом деле пришла сюда, рискуя столкнуться с Суизеном. Кстати, от него тоже надо было бежать скорее. Девушка нетерпеливо выскользнула из Общей комнаты Гриффиндора, даже не дожидаясь, пока портрет Полной дамы откроет проход наружу полностью, ведь это происходило, как показалось четверокурснице, жутко медленно. Гриффиндорка быстро мчалась наверх, едва не проклиная движущиеся лестницы. Если бы хоть одна посмела бы сменить курс, направляя Альфис не туда, куда ей нужно было, Скамандер была готова перепрыгнуть на нужную лестницу, рискуя свалиться в пропасть и стать лепешкой у ног статуи первого директора, стоящей в холле. В библиотеку у Астрономической башне девушка ворвалась чуть растрепанная, потерявшая остатки самообладания, да и на исходе второго дыхания. Расстояние до последнего стенда, где в самом темном углу у нее с Барни уже почти стало традицией проводить тайные встречи наедине, гриффиндорка преодолела на ватных ногах. - Альф! – Слава Мерлину, Роджерс был здесь! Причем, он тоже был какой-то возбужденный, нетерпеливый. – Ты бы знала, что мне удалось… Погоди, ты одна? - После матча все сошли с ума. Говард тоже обезумел, я так и не успела ему ничего толком объяснить. К тому же, в гостиную с минуты на минуту должен будет придти Суизен, иначе гриффиндорская башня рухнет, - Альфис вздохнула, покачав головой. – Но это не важно, верно? Случилось что-то более грандиозное? - Я следил за Селвином до матча, - Барнабас улыбнулся шире. – На всякий случай я взял пару флаконов Сама-Знаешь-Какого зелья. И я провернул с ним ту же штуку, что мы сделали в «Норе книжного червя». Правда, там еще пришлось применить довольно сильный Конфундус… - Ты напоил его?! Он заговорил с тобой? – изумленно зашипела Альфис. – Что он сказал? - О, он, оказывается, та еще сплетница, - усмехнулся гриффиндорец, притягивая подругу поближе и переходя на шепот. – И не скажешь, что правая рука Сигнора Трэверса. - Барни, не томи! – повысила тон девушка. - В «Пятерке» произошли большие перемены. Абраксас Малфой присоединился к ним, - Альфис сжала кулаки, нахмурившись. – Сигнор принял его, потому что у Малфоя, как оказалось, есть связи в школе и вне ее. Он не только любимчик Бири, но еще и фаворит Слизнорта, а еще талантливый колдун и стратег. Селвина сместили с должности правой руки, а еще тот когтевранец Брайан ушел из этой компании, когда узнал, что за план они собираются воплотить. В итоге «Пятерка» осталась «Пятеркой», но теперь они опаснее. Селвин и сам боится Малфоя, потому что он коварнее и хитрее, ему ничего не стоит напасть со спины, но он никогда не конфликтует в открытую. За него это делает Трэверс, теперь Абраксас под его покровительством. А еще весь Слизерин оберегает этого упыря и многие преподаватели его любят... - Постой, - торопливо прервала Альфис, чувствуя, что ее опасение подтверждается. – Ты сказал про какой-то план. Это и есть то преступление. Они стоят за покушением на меня?.. Малфой, верно? Барни колебался всего секунду, понимая, что уже не получится подступиться к этому осторожно. Он мог бы придумать и другой мягкий подход, но Скамандер давила на него взглядом, а еще крепко сжимала его руки, чуть ли не до синяков. - Да, это была его идея тебя отравить, - выдохнул Роджерс. - Он все продумал, почти каждую деталь плана осуществил сам, но до того он предложил Трэверсу этот план по твоему устранению с одним лишь условием: его принимают в команду. Они работали в компании, но их план по твоему устранению сорвался. Селвин не знает, что будет дальше, но я думаю, что они попытаются напасть снова. Все-таки, им же нужно тебя отстранить любой ценой. Осталось только выяснить, зачем… Альфис пропустила мимо ушей последние предложения. То коварное зло и гнев пробудились в ней снова, наполняя ум прежними едкими оскорблениями, разрывая душу чувством ярости и жаждой мести. Абраксас Малфой был виновен, он чуть ли не убил ее, причем ради покровительства от Трэверса. Он был настоящим мелким уродом. Трусливым аморальным дураком и эгоистом. Девушка резко поднялась, скрипя зубами. Она терпела целую неделю, она не поддавалась своему внутреннему монстру, но теперь сдерживаться было невозможно. Кто-то должен был преподать урок этому мелкому поганцу, кто-то должен был поставить его на место! В конце концов, Альфис теперь в любой момент могла все рассказать директору или сразу своему дяде. Но сначала она просто обязана была поквитаться, пока еще можно это сделать… Говард упомянул, что у Малфоя занятия в Дуэльном клубе. Они всегда проводились по вторникам до ужина, несмотря на любые мероприятия, которые могут быть в школе в этот день. Отличное место и время, чтобы выместить свой гнев. В конце концов, она же не собирается его убивать, она собирается лишь намылить мерзавцу шею… - Альфис! – Барнабас преградил ей выход из библиотеки. – Только не говори, что ты идешь разрушать слизеринское подземелье! - Я иду совершенно не туда! – поторопилась ответить Скамандер, крепче сжимая кулаки. – Пусти меня! Мы обязаны сообщить Гову и Диане! - Тогда я иду с тобой, - решительно заявил друг. - Иди к Говарду, - ответила гриффиндорка, сумев выскользнуть из библиотеки, протиснувшись под рукой Роджерса, а затем перешла на бег. – Просто иди к Говарду, ладно? - Пообещай, что ты не натворишь ничего безрассудного! – крикнул вдогонку юноша. - Всего лишь скажу пару ласковых одному поганцу! – Альфис была уже довольно далеко, но успела расслышать, как чертыхнулся Барни. Где-то на летающих лестницах она смогла оторваться, потому что пару лестниц изменили свой курс прямо перед Барнабасом, но Скамандер этого не видела. Пелена затуманила ей взгляд, гнев мешал смотреть на все объективно. Альфис сразу вытащила палочку из кармана брюк, а затем ввалилась в класс Заклинаний, где и собирался Дуэльный клуб. Сразу несколько пар глаз удивленно посмотрели на нее, ученики прервали свои тренировки, когда неожиданная гостья застала их врасплох. - Малфой! – крикнула гриффиндорка, глядя на всех присутствующих, отыскивая хищным взглядом в толпе заметную платиновую шевелюру. - Что ты тут забыла, позволь спросить? – раздался ей в ответ раздраженный тон. Капитан клуба, слизеринец Хоупс, возвышался над членами своего кружка, сверля Альфис одним из самых холодных взглядов. - Мне нужен лишь Малфой, хотела сказать ему кое-что важное, - прорычала Скамандер, провалив попытку быть хоть чуть-чуть повежливее. – Иначе могу сказать это при всех, а это, поверь, его не обрадует. - Ну и что такого важного ты можешь сказать? – раздался знакомый надменный смешок. – Если думаешь, что ваши «кошатники» выиграли этот матч и наделили тебя правами вламываться и требовать меня на разговор, то глубоко ошибаешься. - Я хотела вызвать тебя на честный разговор, ты, трус! – Альфис указала на Малфоя палочкой. – Посмотрим, умеешь ли ты отвечать за свои поступки, или можешь только прятаться за спиной у дружков! - Посмотрите только! – Хоупс усмехнулся. – Чем это ты так ее задел, Абраксас? А ты, маленькая униженная неумеха, объявляешь ему дуэль? Если хочешь честной драки, то и дерись, как настоящий дуэлянт. Хотя тебе, вероятно, незнакомо понятие чести и правила настоящей дуэли. - Не лезь в это! – рыкнула ему гриффиндорка, угрожающе приближаясь, а затем поворачиваясь к Малфою. – Мне все равно, каким образом с тобой поквитаться, крысеныш! Могу и в рамках дуэли, но разговора тебе не избежать… - Как ты смеешь разевать свой рот в мою сторону! – Абраксас направил на гриффиндорку свою палочку. – Ты, гриффиндорская навозная куча! - Займи свою позицию и сражайся, как и положено! – Альфис встала в стойку, заложив одну руку за спину, будучи в полной боевой готовности. – Попробуй доказать, что в тебе есть хоть капля чести, мерзкий жук! Драться лицом к лицу с жертвой не то же самое, что бить ей в спину, да? - Разойдитесь! – Хоупс взмахнул руками, прося учеников отойти подальше. Некоторые сделали это до его просьбы, предвкушая довольно яркий бой, в котором могут навредить кому-то случайному, подвернись он под руку. – А вы двое займите позиции, как дуэлянты! Давай, Малфой, разделайся уже с ней, ради Мерлина. У нас до конца занятий всего полчаса осталось. - Альфис, отойди подальше… - шепнул кто-то знакомый позади. – Ты не знаешь, на что он способен. Скамандер мельком взглянула назад, за свое плечо. Августа Долгопупс была чуть бледна, но по-прежнему хладнокровна на вид. Альфис и не думала, что одна из ее однокурсниц посещает Дуэльный клуб. Ну, это объясняло ее оглушительные успехи на Защите от Темных Искусств. Впрочем, не одна Августа была так хороша. Альфис дралась с «Пятеркой», она училась сопротивляться им, она изо всех сил старалась превзойти бесчестных колдунов. Малфой был не лучше их, так что этого боя Скамандер не боялась. Единственное, что ее волновало – она не знала, на что действительно способен этот слизень. Так что стоило послушаться Августу. Приняв приветственную позу дуэлянта, отсалютовав противнику палочкой, гриффиндорка увидела, как Хоупс стал еще серьезнее и холоднее, больше ни одной насмешки не проскочило в его взгляде. Неужели он действительно думал, что Скамандер, дочь и племянница опытных мракоборцев, выходец из чистокровной семьи, не знает обычаев дуэли? Иногда у нее были шутливые дуэли с Говардом, Рори или даже папой, а уж как интересно было читать о волшебных дуэлях в бабушкиных книгах! Конечно, в настоящей серьезной дуэли со всеми ее правилами Альфис не доводилось принимать участия, но она надеялась, что все сделает правильно. Покажет одному зазнавшемуся чистокровке, что такое честь! Первое заклинание выпустила она, дав волю чувствам. Петрификус Тоталус был ловко и быстро отбит Абраксасом, хоть он даже не сходил с места. Глядя в его наглые глаза, Скамандер начинала злиться сильнее, вспоминая о том, какую боль ей хочется причинить слизеринцу. Все меньше и меньше она задумывалась о чести, все чаще вспоминала о своей боли, о страхе ее близких, о слезах Дианы. Затем ей на ум пришли угрозы Трэверса, смех его дружков, когда они применили на ней Круциатус за дерзость. Малфой был одним из них, он был умнее и противнее каждого из этих тупоголовых мерзавцев. Свет от заклинаний начал слепить, глаза заслезились. Альфис стиснула челюсти, атакуя вдвое усиленнее, иногда и невербальными заклинаниями. Абраксас отбивался молча, тоже краснея от напряжения. Альфис остановилась ненадолго, переводя дыхание. Этой заминки хватило Малфою, чтобы начать свою атаку на, как он думал, выдохшуюся противницу. Видел бы он ее на тропе препятствий Суизена, так знал бы, что Скамандер может бороться столько, сколько захочет, пока у нее остается решимость. Девушка отбила Режущее заклинание, снова начиная атаковать, но теперь приходилось комбинировать с защитой, что оказалось вдвое труднее. Приходилось уклоняться всем телом: работать ногами, меньше размахивать руками, не терять скорости, иногда и вовремя двигать головой, чтобы заклинание, пущенное в голову, пролетело, лишь задев волосы. Кожа на руках зудела и мышцы болели оттого, что девушка снова слишком активно пустилась в колдовство, забыв о прежних ранах. Когда такое случалось на уроках, Альфис приходилось на перемене смазывать розоватые заживающие руки лечебной мазью, чтобы успокоить раздражение, преследовавшее ее и после Больничного крыла. Здесь ей бы не дали перерыв, не обратили бы внимание на ее боль. Эти раны были нанесены ей Абраксасом, что лишь сильнее давило на чувства. Все сейчас было против нее, даже собственное тело. Рука дрогнула, поставив слишком слабый щит, который разбился при ударе очередного заклинания. - Наргла мне в ботинок… - прошипела гриффиндорка, пошатнувшись, но тут же уверенно отбила следующую атаку. Она не могла проиграть Абраксасу, будь он хоть чемпионом Дуэльного клуба! Он причинил ей боль, он пытался и пытается испортить ей жизнь, он презирает ее семью, как каких-то безропотных тварей! Нельзя было отступать, потому что Малфой заслуживал той же боли и беспомощности в ответ! Альфис пустилась в атаку, вспоминая о том, как можно было бы пробить защиту противника. Он мастерски отбивал ее удары, но еще лучше Малфой атаковал, не давая сделать ни единого спокойного вдоха. Нужно было сменить тактику – постараться обезвредить его, а не задеть хоть чем-нибудь. Скамандер снова поборола внутреннего зверя, жаждущего крови, а потом сосредоточилась на разумном бое, усиленно вспоминая уроки дуэли от Роджерса. Надо было уходить в защиту, как сам Абраксас делал изначально. С помощью невербального Экспеллиармуса девушка отбила Остолбеней, причем смогла отразить его обратно в Малфоя, а тот совершенно позабыл об отражающих заклинаниях, что сыграло с ним злую шутку: третьекурсник отлетел до самой стены класса, упав вверх тормашками. Скамандер сделала шаг вперед, ощутив радость, ощутив настоящее злорадство, которое ей уже не удавалось скрыть от чужих глаз. Она хотела поднять палочку и закончить начатое, показать, каково это – когда тебя, беспомощного, бьют в спину… Но сдержалась. Это была честная дуэль. Хватало того, что она победила в честной дуэли опытного дуэлянта. Победила даже саму себя в своей внутренней борьбе. Она отомстила, облегчение уже наступило. Этого должно было хватить. - Как видно, в честном бою ты не так силен, как в плетении паршивых интриг, Малфой, - выдохнула гриффиндорка так, чтобы ее услышали все. – Если пожелаешь сделать что-то подобное еще раз, не забудь, что я так же могу придти к тебе снова, как и к твоим дружкам. И в нечестной дуэли меня уже ничто не будет сдерживать. - Еще смеешь угрожать? – Хоупс обратил на себя внимание, едва ли не скрипя зубами от злости. Он подбежал к Абраксасу, осторожно поднимая его и усаживая у стены. – Победила третьекурсника, можешь быть довольна собой! - Хочу тебе напомнить, что он был дуэлянтом, а для меня это была первая дуэль в жизни! Не ты ли сам подбивал его побыстрее со мной закончить? Что теперь скажешь, когда один из твоих членов оказался слабее первой попавшейся гриффиндорки? – едва ухмыльнулась Альфис. – Я скажу, что тебе стоит найти своему клубу достойного капитана, а еще принимать в участники кого-то, кто имеет хоть малую толику достоинства! Слизеринец направил на нее палочку, применив что-то невербальное, но гриффиндорка отбила это тем же способом, что и Остолбеней Малфоя. Хоупс попятился назад от своего же заклинания, схватившись за первую попавшуюся парту, чтобы не свалиться с ног. - Флиппендо, а? – снова усмехнулась Скамандер. – Так ты затыкаешь рот тем, кто выражает свое мнение? Напал на четверокурсницу, можешь быть доволен собой! - Прекратить! – раздалось в каждом углу класса. Все ученики разом отшатнулись, прикрыв руками уши. Суизен стоял в дверях, сердитый, как никогда. Его даже невозможно было узнать, потому что он даже хмурился редко, а тут такая строгость выражалась на его лице, такой гнев сиял в его глазах. - Требую немедленно объяснить мне, что здесь происходит! – профессор шагнул вперед, быстро приманив к себе палочку гриффиндорки и палочку слизеринца. За спиной преподавателя показалось чье-то бледное лицо. Через секунду девушка поняла, что это Августа Долгопупс, глядящая с искренней тревогой на Скамандер. Вероятно, она побежала за помощью, пока ее однокурсница была увлечена дуэлью. Альфис огляделась, отыскивая в лице некоторых ребят такую же неподдельную тревогу. В глазах многих из них читался страх. Они не знали Альфис, значит они боялись не за нее. Они боялись ее мастерства, ее пылкости, из-за которой могла начаться новая драка с кем угодно. Если гриффиндорка победила Абраксаса, если отбила атаку самого капитана Дуэльного клуба, то могла победить любого из них. Еще через секунду девушка испытала ужас, разбавивший ее облегчение от свершенной мести. Она напала на Малфоя. Она без раздумий кинулась в бой с Малфоем, самым влиятельным слизеринцем в школе, самым хитрым и опасным членом «Пятерки». «Что я наделала? Что теперь будет?».. *** Барнабас мерил гостиную Гриффиндора широкими шагами, глядя себе под ноги. Как он мог отпустить ее? Как мог себе позволить? Если бы только поспешил добраться до Дуэльного клуба, то смог бы ей помочь в бою, а, еще лучше, попытался бы отговорить. Барни готов был даже пойти и добавить Малфою, лишь бы его тоже забрали в кабинет директора. Пусть и его бы наказали, пусть и его судьбу решал Дамблдор, но они были бы вместе. Роджерс мог бы видеть подругу, мог бы как-то ей помочь, хоть словом, хоть взглядом… А если профессора там сейчас выяснили, что Абраксас прислал Альфис ту бутылку? Если они выяснят всё? Тогда довольно много слизеринцев окажутся исключены, а они все, друзья Скамандер, помогавшие ей в импровизированном расследовании, окажутся в подземелье. Такого скандала Хогвартс вряд ли еще когда-либо познает. - Прекрати мельтешить перед глазами! – послышалось от взвинченного Говарда, съежившегося на диване рядом с Дианой. - А что мне остается? – так же раздраженно ответил Роджерс. - Этим ты не поможешь ей и нам! – шикнул ему шестикурсник. - Если ему так легче, то пусть ходит, - несмело вступила Шадис. – Может быть, так думается легче… Вообще-то, сейчас никаким образом легче не думалось, но Барнабас все равно был очень благодарен Диане за ее поддержку. Она, как и Альфис, отлично знала, в какие моменты лучше не беспокоить его. Сейчас был как раз один из таких моментов. Чем больше времени проходило с той минуты, как участников событий увели к Дамблдору, тем сильнее накручивал себя Барни, сходя с ума от, казалось бы, бесконечного ожидания. Время шло к отбою, поэтому Шадис поспешила уйти в гостиную своего факультета, чтобы не нарушать правила, а Говард вызвался ее проводить до самых дверей Общей комнаты Пуффендуя. Даже со многими мракоборцами, следящими за замком, никто не мог быть уверен в своей безопасности. Четверокурсник, оставшийся наедине сам с собой, пнул пучок незамеченной кем-то во время уборки мишуры. После стремительного ухода Альфис в Дуэльный клуб Роджерс нашел ее кузена уже в более притихшей гостиной, где под наблюдением сурового Суизена все совместно наводили порядок после буйного празднования. Барни рассказал все Скамандеру, они вместе почти смогли выскользнуть из Общей комнаты, но временный декан едва не поймал их за попыткой побега. Если бы Августа не прибежала в гостиную, наказания от Суизена было бы не избежать. Впрочем, после пугающих слов из уст Долгопупс, на наказание было плевать. Преподаватель Защиты от Темных Сил бросился в Дуэльный клуб, наказав всем оставаться в Общей комнате и до отбоя никуда не выходить. Об уборке все как-то быстро позабыли, бросив на половине сделанной работы, и разошлись по комнатам, заниматься домашней работой, а также делиться впечатлениями от матча и жалобами на декана с соседями. С тех пор редкие ученики показывались в гостиной, к счастью Барнабаса, иначе можно было привлечь к себе внимание своим тревожным поведением. За несколько минут до отбоя дверь в гостиную отворилась и две гриффиндорки прошли внутрь, из холодных коридоров в теплые стены Гриффиндорской башни. Роджерс резко выпрямился, разглядывая лица девушек в полутьме. Августа Долгопупс встретила его взгляд с неловким видом, а потом повернулась к своей спутнице. - Спокойной ночи, Альфис, - сказала она вежливо. - И тебе спокойной, - мягко ответила Скамандер. Барни выдохнул с огромным облегчением, а потом сделал несколько шагов навстречу им. Однокурсница прошла мимо, торопливо шагая к спальням, а вот сама подруга осталась стоять, тепло глядя в ответ на тревогу, успокаивая своим усталым, но таким же облегченным видом. Когда позади них закрылась дверь за Августой, Альфис бросилась в объятия друга, а тот обнял ее в ответ так крепко, будто мог навсегда потерять. - Прости меня… - прошептала гриффиндорка. – Я должна была тебя послушать, мне нельзя было с ним драться… - Он навредил тебе? – Роджерс едва отстранился, окидывая подругу внимательным взглядом с ног до головы. - Не сильно, - ухмыльнулась Скамандер. – Зато я его одолела. В настоящем честном бою. Его и даже Хоупса, их капитана. Я все объясню, когда Говард придет. Мы пересеклись на лестницах, я совсем немного смогла сказать Диане, а Гов сказал, чтобы я дождалась его и рассказала подробнее. В очередной раз за вечер Барнабас испытал жуткое раздражение по отношения к Говарду. Хотелось узнать все немедленно, а не ждать, пока шестикурсник закончить флиртовать с Шадис и вернется обратно! Альфис прижала руки к груди, снова напрягаясь, и Барни заметил, что предплечья и кисти у нее неестественно розовые, со сходящей кожей, едва подрагивающими пальцами. Гриффиндорец почти сразу понял, отчего это. На переменах подруге приходилось идти в туалет и незаметно обрабатывать мазью руки после долгого колдовства, потому что кожа начинала краснеть и зудеть. Если вовремя не обработать, затем начиналась боль и дрожь. - Тебе нужна мазь, - напомнил Барни. - Я сейчас вернусь с ней, - кивнула Альфис и направилась к спальням девочек. Юноша сел в одно из ближайших кресел, думая о том, что девушка сегодня вечером совершила невероятный поступок. Она победила хитрейшего и опаснейшего слизеринца, невзирая на собственную слабость. Победила честно и, по-видимому, не причинила ему особого вреда, не нарушила школьных правил, раз ее отпустили, а не отправили в подземелье прямо в руки Аполлиона Прингла. - Из нас всех, - сразу начала говорить Скамандер, выходя в гостиную, - наказали только Хоупса. За то, что он допустил дуэль между мной и Малфоем, а еще за то, что напал на меня. - Брэдли Хоупс напал на тебя? – удивился Барнабас. - Я сказала ему, что, раз уж его любимчик победил меня, то нужно менять капитана в их клубе, а он попытался сбить меня с помощью Отталкивающего заклинания. И я отбилась снова, - улыбнулась гриффиндорка, садясь в кресло и пытаясь откупорить бутылочку лечебного снадобья. Друг всего несколько секунд смотрел на ее мученья с управлением дрожащими пальцами, а потом забрал флакон. - Я сам, - мягко сказал он, легко открывая лекарство, а затем взял руку Альфис и начал осторожно намазывать текучей и скользкой мазью. - Барни… - выдохнула Скамандер неловко, но все же с облегчением от того, что снадобье охлаждало раны. - Тебе сейчас лучше не напрягаться, а мне не сложно помочь. Я буду аккуратен, поверь мне… - Барнабас с улыбкой посмотрел на красное от смущения лицо девушки. – Продолжай говорить. Ты рассказала профессорам о том, что сделал Абраксас? - Нет, - потупилась гриффиндорка. – Да и профессоров там практически не было. Дамблдор не собирал совет, как Диппет. Он встретил нас один. В кабинете был лишь он и Суизен. Я хотела рассказать, но… Но мы с тобой могли загреметь в подземелья с теми методами, которые проворачивали. Вся наша компания нарушила с десяток правил, мне пришлось бы рассказать и это, если уж дело шло о том, чтобы поведать им всю правду. Я расскажу позже, своему дяде или маме. Если об этом узнает Дамблдор или Диппет, им придется нас жестоко наказать или даже исключить, а дома мне это не грозит. Моя семья уж точно не желает моего исключения. Если уж им придется скрывать наши нарушения, они найдут способ их скрыть. И, к тому же, лучше уж меня накажут дома, чем здесь. Барнабас поддержал грустную усмешку подруги, продолжая смазывать ее подрагивающие воспаленные руки. - Я лишь намекнула, - добавила Альфис. – Сказала Дамблдору один на один, что была в книжном магазине в Хогсмиде и случайно узнала от продавца, что есть такие новые книги про бубонтюберов именно с той опасной информацией, и что Абраксас Малфой ее купил. Я не говорила ничего про всю нашу компанию, только про себя. Сказала, что Малфой пользуется расположением у некоторых профессоров и вполне мог собрать гной бубонтюберов в теплице профессора Бири. Дамблдор, кажется, понял, что я знаю куда больше, чем говорю на самом деле, но он не стал допытывать. Роджерс улыбнулся шире, снова испытывая уважение к профессору Трансфигурации. Этот мужчина, самый великий волшебник этого века, самый выдающийся человек в мире, был еще и хорошим педагогом, понимающим собеседником. Ему не требовался прямой ответ, чтобы понять, недоговаривает ученица или врет. Ему не требовались прямые доказательства преступления, как и любому другому хорошему следователю. Как и Скамандер, Барни посчитал, что Дамблдор сможет разобраться с этим делом, теперь уже зная преступника. - Эй! – Говард быстро забежал в гостиную, а потом оглядел сестру, которой смазывал руки лечебной мазью ее парень. Вид у Гова сразу стал такой, будто он застукал парочку в интимный момент. - Ни слова ни говори! – смущенно зашипела кузина. - Она просто не может сделать это сама, - пояснил Барнабас, чувствуя, как предательски краснеют щеки. – Ты же знаешь, если вовремя не нанести мазь, станет хуже. Альфис просто не делала этого с самого матча, и в итоге ей стало совсем… - Я понял, - шестикурсник постарался сделать невозмутимый вид, садясь рядом с сестрой, но при этом совершенно не глядя в сторону четверокурсников. Барни готов был поклясться, что кузен подруги едва сдерживает ухмылку и какую-нибудь неприличную шутку. – Теперь можешь продолжить, милая сестренка, но, прежде всего, хочу спросить кое-что. Я знаю, что эта дуэль была самым глупым из того, что ты могла сделать за последнее время, что все это безответственно, что это все ставит нас под угрозу и бла-бла-бла, но просто скажи мне, что ты хорошенько наваляла этому засранцу. - Он был отброшен собственным заклинанием на пару метров назад, пролетел и упал задом кверху, а пришел в себя лишь по пути к кабинету директора, - самодовольно ухмыльнулась Альфис. – Есть своя ирония в том, что дуэлянт смог забыть или вовсе не знает то, что Остолбеней можно отбить обратно Обезоруживающим заклинанием. - Говоря об иронии, - Барни тоже ухмыльнулся. – Селвин, которого я разговорил и стер память о разговоре, был тем, кто научил меня применять Обливиэйт, когда я еще втирался в доверие «Пятерки». Скамандеры тихо рассмеялись, а Барнабас остался доволен тем, что у них так легко получилось пережить этот нелепый плохой случай. Теперь, когда преступник был найден, когда можно было прекратить утомительное угнетающее расследование, у него даже получилось, наконец, улыбнуться. Альфис, целая и почти невредимая, сидела рядом, избежав наказания, избежав ранения в дуэли, избежав долгих нежеланных расспросов о нарушениях правил вместе с друзьями. Пока что они все были в безопасности, хотя бы на этот вечер. Большего Роджерс и не желал.