Серая мышка Скамандер

Альфис хорошо помнила, что шестнадцатого августа Дорсет покидает Говард, отправляясь до конца лета к одному из своих школьных товарищей, чтобы творить свои мрачные хулиганские дела всей компанией в Холмс Чапеле. До назначенного числа нужно было успеть вдоволь повеселиться всей компанией в семейном поместье. Раньше Говарда на один день дом Скамандеров покидали и Рори с отцом. Тетя Куинни решила остаться до начала сентября, потому что в английском Министерстве Магии ей нужно было получить некоторые документы. Вся семья давно уже знала, что Ковальски стали мужем и женой в Британии, а не в Америке из-за строгих законов, запрещающих тесное отношение с не-магами. Несколько лет они собирались покинуть родную обитель, но вскоре были приняты поправки в законе, которые позволяли некоторые вольности в общении с простыми людьми. Немало сил пришлось приложить, чтобы уладить ситуацию с не-магами в стране и воплотить поправку в законе в реальность. К большому счастью, этой поправки хватило, чтобы считать брак Якоба и Куинни легальным в волшебном мире Северной Америки. Рори не любил говорить о том, что он полукровка. Он любил и уважал отца, ценил родителей и не имел ничего против их брака, однако на разговоре о статусах крови в его присутствии лежало нерушимое вето. Альфис с Говардом и сами не любили подобную болтовню. На фоне едва закончившейся войны в обоих мирах, и страха, поработившего мир еще десятки лет назад, никто не хотел об этом говорить. Все-таки, в Британии было много полукровок и маглорожденных, однако некоторые чистокровные волшебники послушав речи Грин-Де-Вальда, первыми завели речи о том, что магловская кровь портит волшебный мир. Сам Темный волшебник говорил лишь об общем благе для волшебного мира, хоть и не скрывая того, что для этого придется позабыть о Статусе секретности и относительно мирной жизни бок о бок с простыми людьми. В итоге некоторые волшебники ощутили резкую неприязнь к магглам и статус крови в документах, одно лишь простое слово, означавшее принадлежность (приближенность или отдаленность) семьи к волшебному миру, стало вдруг козырем для одних, страшнейшим оскорблением для вторых и позорным клеймом для третьих. В таких закрытых странах, как Америка и Япония подобные рассуждения приобрели скрытный характер, ведь там чистокровные волшебники могли быть довольны своим положением – благодаря законам, чистоту крови никто не нарушал. Но вот приняли поправку, и идеи, на тот момент еще никуда не ушедшие, начали распространяться между негодующими глупыми приверженцами темных убеждений. В один теплый вечер, когда после сытного ужина все лениво разошлись по комнатам, трое подростков собрались на своем новом месте – на крыше сарая, укрываясь за небольшой башенкой-совятней. На небольшом склоне крыши эти трое сидели, довольные после ужина, обсуждая свои планы на оставшиеся каникулы. Альфис смотрела в небо, где за горизонтом уже скрылось солнце, но небо сияло последними розовыми отблесками там, на краю земли. Переходя в темно-синий ночной купол небес, небо приобрело фиолетовый оттенок. С одной стороны, он растекался, неумолимо переходя в ночную синеву, а с другой уже сияли звезды, которыми любовались братья девочки. Разговор как раз зашел о тете Куинни, потом о ее давнем браке с дядей Якобом. В этом году у них была семнадцатилетняя годовщина свадьбы. Незаметно разговор перешел и к тем давним временам, когда ребят еще не было на этом свете, а потом к войне. Довольная и ленивая добрая атмосфера сразу испарилась, заменившись неловкой и напряженной. Повисло молчание. Думая как раз о статусах крови, из-за ненависти и давней злобы на маглов, из-за которой разгорелась война в двух мирах, ребята потеряли сонное настроение. - В школе ребята, которые старше меня, - внезапно заговорил Рори, впервые решаясь продолжить разговор, - не все, конечно, но некоторые из них… Они и их семьи скрытно подражают Грин-де-Вальду. По крайней мере, так было, когда я только пришел учиться. На тот момент война еще не закончилась, а поправка в законе уже была. Многие были недовольны, насколько я слышал. Требовали ее устранить… - У нас в школе все то же самое, - попытался поддержать его Говард. – Их много. На каждом факультете найдется. Мы тебе рассказывали, как на первом курсе на Альфис напали. А ведь она просто вступилась за мальчика, которого обижали подобные мерзавцы… - Один раз, - продолжил Рори и ребята затаили дыхание, не издавая больше ни звука, чтобы его не перебить, - и со мной такое случилось. Я никому не рассказывал. Я побоялся. Но я очень хорошо помню, как они сказали кое-что. Никогда, до конца своей жизни не забуду… Его голос дрогнул. Альфис приподнялась на локтях и положила руку ему на плечо. Испытав это на себе, пройдя сама через это не раз, она так хотела понять кузена, утешить его. - Что они сказали? – тихо спросила она, все видом показывая, что хорошо знает ответ. Кузен смотрел в ее глаза, наполненные жалостью и пониманием. В секунду он понял, что она ожидает услышать то, что и сама слышала от слизеринцев, которые задевали ее и нападали без веской причины. - Они сказали… «Если уж закон на стороне таких выродков, как ты, то Грин-де-Вальд должен вернуться в Америку, чтобы любым способом искоренить эту грязь». - Подонки! – выплюнул Говард и начал нетерпеливо ерзать на своем месте. – Был бы я на том месте, врезал бы им прямо в их напудренные надменные морды! - Поверь, ты вовсе не выродок, - прошептала Альфис с мягкостью, приобнимая кузена по маме. – Нам тоже говорили примерно то же самое. Да, наши родители чистокровные волшебники, но это не означает, что мы сильнее, чем маглорожденные или полукровки. Наверняка среди них найдутся те, кто талантливее и умнее нас. Ты и сам это понимаешь. Любой здравомыслящий человек это понимает, кроме этих узколобых безнравственных уродов. Для них мы осквернители крови из-за того, что не разделяем их тупых старомодных убеждений. - Я помню Джоша Нотта, - почти прохрипел сын Тесея, тяжело дыша. – Ты помнишь наши рассказы про него? Мой друг, который потом попытался переманить Альфис и ее лучшего друга на свою сторону. Друг, который оскорблял наших родителей, без угрызений совести напал на нас и с удовольствием убил бы. Он выстрелил Альфис в спину зимой, хотел издеваться над ней и Китчем со слизеринскими дружками, лишь потому, что она оказалась не хладнокровной змеюкой, как они. Люди, которые говорят подобные вещи и творят подобные дела, Рори, прогнившие насквозь и они не стоят твоих переживаний. Они заслуживают лишь ненависти и презрения. Когда я стану мракоборцем, как отец, я буду с удовольствием охотиться на подобных ублюдков, - кулаки Говарда до хруста сжались и Альфис нахмурилась, глядя на него, а потом сжала его плечо. - Остынь, братец. Об этом рано еще разговаривать, - а потом она едва улыбнулась, еще сжимая Рори в объятиях. Он уже не был так напряжен и слушал ее внимательно. – Начали мы о планах на каникулы, а закончили тем, что планируем месть чистокровным гордецам в далеком будущем. Неплохие амбиции. Рори издал едва слышный смешок, Говард тоже улыбнулся, а девочка снова легла на кровлю сарая, расслабляясь под звездами. Где-то среди них были несчастные жертвы первой и второй войны в обоих мирах, пострадавшие за свою правду. Где-то здесь был прадедушка Джона, прошедший одну из этих войн. Альфис так скучала и тосковала по нему, а сейчас еще и сильно переживала из-за того, что не может у него спросить, как он преодолел столько испытаний на фронте и после него. - Афи, Афи, Афи! – Джона требовательно кричал, бодро дергая ручками, пока сестра не подошла к нему и нависла над кроваткой, поднимая на руки тяжелого пухлого братика. - Я отошла всего на пару минут, - заворчала Альфис, глядя прямо в светлые глаза наивного ребенка. – Когда-нибудь тебе тоже надо будет отправить срочное письмо друзьям, а я тоже буду сидеть и звать «Джона, Джона, Джона!» Малыш рассмеялся, потому что Альфис слишком смешно пародировала его манеру речи в тот момент, когда ему что-то было нужно. - Чего смеешься? – спросила девочка и устало вздохнула. – Легко смеяться, когда сидишь на ровном месте, кричишь и тебе дают все, что захочешь. У меня, к сожалению, больше так не получится. Работа в папином чемодане сама себя не сделает. И не смотри на меня такими милыми глазами! Совсем чуть-чуть подрастешь и папа тебя туда с собой возьмет, а потом не отвяжешься! Нагрузит работой по самую голову. Ну, раз уж ты низкий, то и работы у тебя будет мало, но все же. Джона с любопытством слушал все, что касалось родителей, папиного чемодана и волшебных животных. Альфис казалось, что это его очередное временное увлечение, наряду с размахиванием «волшебной палочкой» из карандаша и полетом на игрушечной метле. Если бы кто-то спустя годы напомнил бы ей, что она считала это лишь временной забавой брата, она бы в очередной раз подумала, как была глупа в юности. Но сейчас, в эту минуту, девочка поддерживала искреннее увлечение Джоны и отдала ему свой учебник по фантастическим существам, который папа подарил ей перед первым курсом. Новенький экземпляр до сих пор казался только сошедшим со станка, но в руках годовалого Скамандера это было ненадолго. Тем же вечером Ньют, заметив увлечение сына, решил отложить свою работу с документами. Альфис подала ему идею написать для Джоны детский учебник по магическим животным, с более простыми картинками и более понятными для детского ума пояснениями. Этим дочь и отец занимались всю ночь в кабинете, разрисовывая и расписывая каждую страничку, которую можно было раскрасить. Когда они сшили небольшую книжку, в сон уже клонило обоих. Девочка уговорила папу поспать, прежде чем заняться работой снова, а потом торжественно вручить младенцу его уникальный экземпляр. Вытащив отца из кабинета, Альфис дотолкала его до родительской спальни и ушла спать к себе, сразу же уснув, несмотря на храп Говарда, который в последний раз отсыпался в своем самом родном и любимом доме. Завтра уже ему пора было отправляться к другу. Комната стала прежней в размерах, после отъезда Рори ее снова уменьшили. Даже если она снова стала тесной, Альфис уже чувствовала, что ей здесь будет одиноко. Однако, утром она не успела подумать об этом снова. - Вставай скорее, - мама погладила ее по волосам, - там важные вести пришли твоему папе. Они о твоих гостях. Альфис сонно нахмурилась и уткнулась в подушку лицом. Ей казалось, что прошла секунда, но вот уже тетя Куинни поставила на тумбочку свежеиспеченную плюшку и ароматный кофе. - Альфи, детка, тебе надо привести себя в порядок, вставай! – щебетала женщина. – Вот-вот должен прибыть один из твоих друзей. Это же мальчик, а при мальчике нужно быть во всеоружии. - Что? – младшая Скамандер подняла заспанную голову и посмотрела с прищуром на тетушку. - Под всеоружием я имею в виду чистую и выглаженную одежду, укладку волос… - Тетя, я не об этом! Барни прибудет сейчас? Первым? – Альфис мгновенно поднялась и начала натягивать на себя одежду, путаясь в одеяле и отдуваясь от волос, которые прилипли к лицу. - Твой папа отправился его встречать, - Куинни взялась за расческу, подступаясь к шевелюре племянницы. – Он только сегодня рано утром получил послание от отца юноши, в котором было написано, что Роджерс младший прибывает сегодня в обед на корабле… Никак не вспомнить его название и время прибытия… Ну, суть я донесла, - девочка протерла глаза и тетя осмелилась прочитать ее мысли. – Прости, но тебя не могли разбудить. Ньют сказал, что вы вместе ночью делали обучающую книжечку для Джоны и еще он добавил, что они с Тиной в прошлом году уже встречали твоего друга… И не надо так недооценивать память твоего папы. Он прекрасно помнит лицо того мальчика, как и твоя мама, уж я-то точно знаю. Кстати, он вполне миленький. - Тетя! – застонала Альфис, которая не успевала даже ничего спросить или подумать. – Пожалуйста, не надо с утра залезать в мою голову. Там со сна еще много вещей по полочкам не уложилось, а ты их уже оттуда вытаскиваешь. Спасибо за кофе. - Надо же тебе придти в себя побыстрее, - Куинни поцеловала племянницу в лоб. – Немедленно иди умываться, а я потом что-нибудь сделаю с твоими восхитительными непослушными кудрями. Альфис корила себя за то, что не проснулась раньше. Хотела бы она задать отцу несколько (или, может быть, много) вопросов о послании от Роджерса старшего и о том, как папа узнает друга своей дочери, как быстро доберется до места прибытия, как встретит, как довезет до поместья. - Давай, храбрец, нам еще до Лондона добираться и портал для тебя активировать, - торопил Тесей своего сына, который тащил к министерской машине огромные чемоданы. Альфис пожала дяде руку, сделала реверанс его жене, крепко обняла кузена и шепотом взяла с него обещание, что он обязательно пришлет хоть одну колдографию до конца августа. Парнишка пообещал прислать хоть тысячу колдографий, лишь бы она была спокойна. - Хватит смеяться надо мной, когда я волнуюсь по тебе и заранее скучаю! – шикнула девочка, чуть пихнув его в плечо. – До встречи, братец. И удачи. - Говоришь так, как будто бы я в кругосветку отправляюсь, - усмехнулся парнишка, садясь в черную машину. - Зная тебя, твои приключения в Холмс Чапеле затмят любую кругосветку, - Альфис шмыгнула носом и ухмыльнулась, чтобы не выдавать своей тоски, а потом засунула руки в карманы комбинезона. – Без вас всех тут будет так пресно, дядя! - Спасибо… - растерялся Тесей. - Мы тоже будем скучать, - очень вежливо ответила его жена, дружелюбно улыбаясь, что можно было увидеть весьма редко. – До свидания, миссис Скамандер. Бабушка обняла их всех еще по одному разу, чем заметно смутила каждого члена этого отстраненного самостоятельного семейства. Стоило только машине тронуться по дороге, прочь от ворот их двора, Джона всхлипнул, а потом и вовсе разревелся, не понимая, куда это уезжают члены его семьи. Ему, наверное, было труднее всего расставаться со всеми родственниками в конце лета, ведь он не понимал, куда и зачем они уходят. Альфис забрала его с рук матери и запах сена, шерсти и перьев животных из чемодана, исходящий от ее комбинезона, успокоил мальчика, как и всегда. - Что ж, теперь тут будет совсем тихо, - бабушка села на лавочку у колодца, вытерев руки фартуком, в котором ухаживала за гиппогрифами. Она выглядела расстроенной. - Не будет, - пообещала младшая Скамандер, садясь рядом. – Папа сейчас вернется с моим другом, а завтра Диана прибудет через портал. Эти двое не такие шумные, как Говард, но и не такие правильные, как Рори, - девочка посмотрела на Куинни, улыбаясь. Она назвала кузена по маме правильным только ради нее. Вообще-то, этот парнишка никогда не был против того, чтобы ввязаться в авантюру с кузиной и дальним родственником, хоть и частенько ныл, если что-то идет не так. Так что, доля правды в словах Альфис была – из их троицы Рори был самым послушным и рассудительным. - У меня там готовы кексы с джемом, - улыбнулась тетушка, – но лучше дождаться нашего гостя, чтобы разделить трапезу с ним. Все, кроме Джоны, с готовностью кивнули. Альфис поднялась со скамейки и подала руку бабуле. Низенькая пожилая леди поднялась и благодарно кивнула внучке. Тут же мимо них ураганом пронесся Китч, унося за собой что-то разноцветное. Девочка мгновенно узнала в этом скопе разноцветных бумажек книжку, которую они с папой делали всю ночь, и бросилась вдогонку, недоумевая, как же пес мог до нее добраться. Наверное, мальчик бросил на полу, а пес с удовольствием подобрал. Не было времени размышлять над этим, это отвлекало. Все, что сейчас могла сделать гриффиндорка - отнять блокнот прежде, чем Китч попытается закопать его в одном из своих тайников с костями и вещами, почему-то не съеденными, а украденными у хозяев. Все, что туда попадало, было разорвано и покусано шишугой, прежде чем быть закопанным в сырой грязной земле, так восстановлению вещи точно не подлежали. - Отдай, Китч! Ко мне! Немедленно ко мне! Глупый пес! – кричала Альфис, перепрыгивая через заборчик ограды с куропатками. Шишуга несся на задний двор, а девочка бежала следом, стараясь не отставать ни на секунду. Когда он нырнул в сарай с гиппогрифами, девочка нырнула под ворота следом, быстро ползая под препятствиями. Однако, пес умыкнул в дырку в стене, тогда Альфис прыгнула в окно, ловко приземляясь на ноги, чтобы догнать пса, не сбавляя скорости. Она не могла позволить, чтобы их с папой труд был испорчен таким наглым образом. Эх, если бы можно было пользоваться палочкой… - Стой же, дурак! – девочка не сбавляла обороты, перепрыгивая ящики на бегу, пока не удалось добежать до Китча и схватить его, жертвуя своим равновесием. Короче говоря, Альфис шлепнулась в траву, хватая шишугу руками, а потом еще боролась с ним у ворот на заднем дворе, тропа за которыми вела к побережью. - Ну уж нет! – держа пса ногами, девочка разжала его зубы и вырвала слюнявый, продырявленный клыками в углу страниц, экземпляр детского учебника. - Хватит, Китч, это была даже не моя вещь, а Джоны! - Так-так, не успели мы появиться, а нас уже встречают таким оригинальным образом, - в громком голосе отца слышалась явная улыбка. - Почему я не удивлен? – раздался еще один насмешливый возглас, и Альфис вскинула лохматую пыльную голову. Китч, вырвавшись из ее ослабшей хватки, бросился к Барни, поднимаясь перед ним на задние лапы, опираясь на его живот и облизывая его руки. Мальчишка даже не сетовал на то, что шишуга пачкает его чистую парадную одежду, лишь смеялся, гладя пса в ответ. Альфис, вскочив на ноги, немедленно обняла друга с самым радостным смехом, который только мог вырваться у нее из груди. - Я так рада! – выдохнула она и с огромным удивлением почувствовала, как Барнабас крепко обнимает ее в ответ, как никогда еще не обнимал. - А как я рад! – воскликнул он чуть другим, ломающимся голосом. - Как же хорошо, что твоя мама сейчас тебя не видит, Альфи, - тихо прервал их Ньют. – Видимо, ты очень долго тут валялась с Китчем. Посмотри на себя. Девочка с волнительным вздохом отстранилась от друга и сначала посмотрела на свою одежду, испачканную в грязи и сене из загонов гиппогрифов, а потом еще и посмотрела на друга, чья сапфировая мантия поверх серого жилета с черной бабочкой на шее была заляпана той же грязью и навозом. Однако, Роджерс улыбался, пусть и не так ослепительно, как его подруга. Его кожа была жутко бледной и синяки под глазами, а так же чуть прикрытые глаза и усталый вид, говорили о том, что он плохо спал в последнее время. Казалось удивительным, что он после отдыха в душной и палящей Мексике вернулся таким бледным. - Тебе явно надо поспать, - заботливо сказала девочка, поубавив свой энтузиазм. Все ее планы насчет долгих разговоров, экскурсии по двору, совместному вечеру где-нибудь на побережье, отошли на второй план. - Мы уже говорили об этом с сэром Скамандером, - Роджерс улыбнулся шире. - Да, я бы не прочь выспаться. - Приятно знать, что я не один плохо переношу плавания через океан, - Ньют похлопал друга дочери по плечу. - Если мы пришли вовремя, то Тесей со своей семьей уже уехали. Барни может спать в комнате моего брата. - А почему я сплю в одной комнате с Рори и Говардом, когда они здесь? - нахмурилась девочка. - Во-первых, потому что нет мест, а во-вторых, мы с твоей мамой и бабушкой уже обсуждали этот вопрос. К Рождеству мы сделаем новую комнату в особняке для твоих кузенов. Потребуется еще чуть больше магии, чтобы поддерживать столько магического пространства, но бабушки и дедушка Роджер пообещали справиться с этим. Ладно, проводи Барнабаса. Мне надо зайти в загоны. Бабушка там? - Нет, они все были у колодца, когда я там была в последний раз, - Альфис взяла у Роджерса чемоданы, как бы он не сопротивлялся. - Но они собирались дождаться вас и начать ужинать. Что скажешь, Барни? Тебя хватит на обед? - Хватит, - довольно кивнул друг и Альфис заметила, как он поджимает губы и сглатывает слюну. Видимо, он не только страдал бессонницей, но еще и плохо ел. Осознание этого факта вызвало у Скамандер неконтролируемую жалость к парнишке. За обеденным столом он ел много, но старался держаться скромно, не выдавая своего голода. Альфис придвинула ему тарелку с печеньями, дружелюбно улыбнувшись. Из-за того, что ее заставили переодеться, она опоздала к столу, но теперь с аппетитом кушала и подавала другу все, что недалеко лежит, лишь бы он хорошо пообедал. Потом, едва шагая по лестнице, они подняли чемоданы на второй этаж и парнишка с удобством расположился в комнате Тесея и его жены, переодевшись в домашнюю одежду. К сожалению, на прогулку у него сил не оставалось. Скамандер не стала настаивать. Лишь снова забралась на крышу сарая, когда ночью не смогла уснуть от впечатлений, переполнявших ее после такого сумбурного дня. "Моя любимая Минни", - писала она соседке по комнате. - "Я даже не успела соскучиться или насладиться тихим Дорсетом в одиночестве, как сюда прибыл Барни, а завтра прибудет Диана Шадис. Ты писала, что отец Августы, мистер Долгопупс, устроил облаву на Лютный переулок. Мне это показалось очень интересной новостью. В газетах об этом не написали ни слова. Расскажешь поподробнее?"...