Во всех мирах

Я был зависим от сладости. Идиот. Да, я идиот. Не хотел выпускать из рук протянутую мне руку дьявола.*

Ему страшно, потому что он не знает, чего ожидать. Парень вздрагивает каждый раз, когда Джин подходит слишком близко, касается его запястий, начинает говорить с ним. Тэхен не привык к такому вниманию, а его единственным другом на протяжении всей никчемной жизни был лишь Чон Чонгук, у которого иногда он оставался ночевать (особенно в те моменты, когда мать совсем сходила с ума, а терпеть не было никаких сил). Тэхен думает, что если уж и выбирать из двух зол, то он бы лучше остался с матерью - в таком случае хотя бы знаешь, чего можно ожидать от безумной женщины, которая раньше дарила только тепло и заботу. А вот от Сокджина у него все внутри трясется, и страх сковывает легкие, хотя парень выглядит мило и даже дружелюбно. Просто Тэхен, наверное, такой человек - не доверяет. Он знает, что может в любой момент спокойно уйти. Но что-то его держит здесь, в этом месте. Выгравированное ли это имя и дата на запястье или просто тихая благодарность за то, что Джин заботился о нем, хотя и своеобразно? Тэхен призраком ходит по пустой квартире (потому что Ким-старший часто пропадает на работе) и не может найти ответ на этот вопрос. Он в тупике - бьется о стекло, как глупая птица, думая, что сможет выбраться на свободу и расправить свои крылья. Ему бы только глоток свежего воздуха. А еще прекратить бы думать о том, что все вокруг хотят причинить боль и зло - ему так Чонгук по телефону говорит. Мелкий прав вообще-то, но Тэхен упрямый. - Оставляешь его рядом с собой? - говорит как-то Шуга лучшему другу, когда они вместе с Чонгуком приходят к ним посидеть субботним тихим вечерком. - Да, - кивает Джин, наблюдая, как двое парней обсуждают фильм, который они включили. Там что-то про волшебство и чудеса - как раз в стиле двух верящих в невозможное парней. - Он - мой. Я чувствую. И это не только из-за предназначения или чего-то подобного. Шуга чуть кофе не давится, когда слышит такое от лучшего друга. Будто ему кто-то сказал, что где-то у него нашелся богатый родственник, который умер, а оставить состояние, кроме него, некому. - Ну да, тебе же всегда было плевать на родственные души и все в этом роде. Что же случилось с Ким Сокджином? Осколок льда в сердце растаял?** Джин не знает, что на это ответить. Он молчит. Просто смотрит на Тэхена, который кажется таким сосредоточенным на сюжете, который, вроде как, вполне типичный для подросткового фильма. Честно говоря, ему вообще на происходящее с глупыми героями на экране плевать. Потому что футболка, которая на Тэхене, растянута до невозможности, и, благодаря этому, он видит на спине парня тонкий и бледный шрам, который начинается от шеи и уходит вниз - за хлопковую серую ткань. Руки Джина сами сжимают бокал, потому что он, кажется, не о всех шрамах Тэхена знает. Это обидно, если говорить честно. Ну, хотя бы запястье у паренька зажило. На удивление, там только пара незаметных шрамов, но Джина они раздражают своим существованием. Хочется соскоблить их с нежной кожи, но уж ему ли не знать, что так только хуже будет. Юнги больше не возвращается к странному вопросу, потому что сам не знает, зачем задал его другу. Они разговаривают на отвлеченные темы, что-то про футбол, кажется, и недавнюю игру в чемпионате. А когда время доходит до двенадцати, и Чонгук уже начинает клевать носом, эти двое медленно и лениво собираются. Джин предлагает им заночевать, но Шуга только отмахивается и говорит, что "как-нибудь в другой раз, и вообще, приходите вы, а то до вашей квартиры добираться, как до Китайской стены". Это непринужденное "ваша квартира" режет слух, и Джин видит, как передергивает парня. Шуга ядовито усмехается, а Чонгук, уже более-менее проснувшийся, вытаскивает его из квартиры за капюшон, прощаясь с ними и ободряюще улыбаясь лучшему другу. Тэхен уходит на кухню и смотрит, как эти двое вываливаются из подъезда - рука Юнги покоится на плече Чонгука, тот треплет его по волосам и, кажется, они смеются, хотя от старшего этого вообще нельзя ожидать. Ви счастлив, потому что у его друга все, вроде бы, хорошо - он улыбается. И на своем месте. Юнги хоть и играет в холодного принца, но Чонгук ему дорог. Они же родственные души, в конце-то концов. А потом Тэхен ощутимо вздрагивает, чуть ли не подпрыгивая, потому что на его плечи опускается тонкий мягкий плед, который до этого валялся в гостиной. Киму всегда холодно, вот он и ходит с ним, заворачивается постоянно и вдыхает аромат одеколона Сокджина. - Замерзнешь. Голос у старшего хриплый и немного уставший. Тэхен думает, что тот, наверное, очень устал и хочет спать. Он поправляет плед на плечах, чтобы тот не свалился на пол, поворачивается к нему, и благодарно улыбается. Джина уже тошнит от этой улыбки. Ее бы стереть с его лица, но на это у него уже просто нет сил. - Иди спать, уже поздно, - шепчет Тэхен. Старший как-то и не возражает. Он просто перехватывает за запястье парня и ведет за собой. У того сердце заходится в безумном темпе, а голове самые ужасные картинки, а ноги, кажется, перестают слушаться. Тэхен не понимает, что происходит, но чувствует ужасную слабость. Перед тем, как отключиться, у него перед глазами - напуганное лицо Джина и ощущение сильных рук, подхватывающих его слишком быстро. - Джин-хен же не играет с Тэхеном, так? - спрашивает Чонгук, когда они с Юнги бредут домой. - С чего такие вопросы? - хмыкает он, глядя на мальчишку. - Просто... - Гук пожимает плечами и хмурится. - Тэхен начинает доверять ему. Он не выдержит, если все обернется не в лучшую сторону, Юнги-хен. - Не заморачивайся по этому поводу, - бросает парень. - И вообще, сколько раз я тебе говорил, что ты можешь просто называть меня по имени без этого всего. Мальчишка... Так Джин уже приручил этого парня? Главное, чтобы не сломал. Когда Тэхен открывает глаза, то в комнате все еще темно. Он не сразу понимает, где находится, но потом мозг подкидывает воспоминания о падении. - Очнулся? Ты меня напугал. Голос Джина выдергивает его из пелены раздумий. Тэхен чувствует, как его ладонь сжимает рука старшего и краснеет, хотя в темноте комнаты этого точно не заметить. Джин ложится рядом с ним и притягивает к своей груди. У Тэхена сердце снова заходится в бешеном ритме, он чувствует, как пальцы парня выводят какие-то странные узоры на его запястье, касаются еле заметных шрамов и темно-черных выгравированных букв. Тэхену совсем не страшно, что вы. Ему безумно хочется сбежать сейчас, потому что столько нежности по отношению к себе он не чувствовал никогда. - Почему ты дергаешься, когда я прикасаюсь к тебе? Я боюсь тебя. Мне страшно от твоих действий. Я не выдержу, если после всего этого будет боль. Только не в этот раз. Не от тебя. Вместо этого Тэхен отвечает: - Мне просто непривычно. Джин все еще выводит узоры на чужом запястье. Только теперь хмурится еще сильнее, чем обычно. - Сегодня я увидел, что у тебя есть шрам, начинающийся от шеи и уходящий на спину. Не знаю, насколько он длинный. Тэхен совершенно не понимает, к чему ведет Сокджин, но почему-то его тон больше навевает угрозу, чем простой интерес. - Это тоже ее рук дело? Он буквально выплевывает этот вопрос, и младший дергается, пытаясь вырваться из рук Джина, но тот держит крепко. До этого момента они не разговаривали о его матери - будто это запретная тема или что-то в этом роде. Да и сам Тэхен не особо рвался поболтать по душам о ней. Почему-то ему казалось, что Джин закрыл эту тему между ними. А теперь он открывает ее, полосуя сердце Тэхена на лоскуты. - Это было давно, - говорит он, успокоившись и прекратив бесполезные попытки выбраться. - Я бежал, а она перехватила меня за ворот рубашки и полоснула ногтями. Одна из царапин была слишком глубокой, видимо. Джин прикрывает глаза, а затем выдыхает и вдыхает несколько раз, чтобы унять слепую ярость. - Кто обрабатывал тебе раны? - Сначала сам, - шепчет Тэхен. - А потом, когда Чонгук узнал, то теми, до которых не мог достать я, занимался он. Младший замирает, когда его резко перехватывают за запястья, а затем переворачивают на спину - у него аж перед глазами темнеет от такой резкости. Джин нависает над ним, и Тэхен вновь заливается краской. Ему становится необъяснимо жарко и хочется сбежать. Джин смотрит на него долго и внимательно. У него такой пристальный взгляд, что парень теряет дар речи. Он просто замирает и ждет. Потому что над ним - хищник, а сам себе Тэхен напоминает трясущуюся лань. Сокджин наклоняется еще ближе, касаясь свои лбом его лба так, чтобы смотреть в глаза. Его руки оплетают запястья, а затем старший отстраняется. Он подносит руку Тэхена, ту самую, на которой имя выгравировано, к своим губам и касается холодной кожи. - Я хочу знать о каждом твоем шраме, Ким Тэхен. Парень думает, что всех его меток и шрамов хватит на двоих.