***
Острые оковы невыносимо больно впивались в кожу при малейшем движении, оставляя после себя безобразные кровоподтёки, но пленница этого будто бы не замечала. Количество пережитой боли казалась несоизмеримой по сравнению с временным промежутком, что Аша находилась здесь. А что есть эти отметины? Так, мимолетное прикосновение холодного металла. Гораздо сильнее ныли сломанные кости и куда больше сил отнимали глубокие кровоточащие раны, оставленные стальной плетью. Демоническая регенерация уже давно иссякла, лишенная постоянной поддержки. Сколько времени Аша провела в этой темнице, подвергаясь истязаниям и издевательствам? Долго. Возможно, так долго, что Легион в Азероте давно разбит, а Владыка отправился уничтожать куда большее Зло. Эти мысли рождались в голове из-за отсутствия Иллидана на пытках. Но были и другие, преподнесённые внутренним демоном, использующим ревность охотницы, как оружие против её воли. «Уверен, он развлекается с Тирандой, пока не видит его дорогой брат» — ехидно нашептывал дух беса, живущего внутри Аши. — Или с Майев. А может, с ними обеими. Все из-за твоей слабости. Убей ты их, и не оказалась бы здесь. Теперь же тебе лучше признаться в том, чего не совершала. Умрешь быстрее и не так мучительно». — Заткнись, — слабо прохрипела пленница, не осознавая, что говорит вслух. Неожиданно чувство сковывающей тяжести ослабло, а затем исчезло вовсе, отпуская из своих стальных объятий тело охотницы. Аша с тихим стоном, сорвавшимся с её пересохших губ, упала на пол и больно ударилась сломанной рукой. Она знала, что произойдет дальше. Оглушительный удар в лицо, либо в живот, от которого гудящая голова пойдет кругом, а внутренности сожмутся в тугой комок. Ее мучители не были оригинальны в своих пытках, поэтому этот сценарий охотница уже давно знала наизусть. Удары будут наноситься чем попало, куда угодно, чтобы выбить признание, которое она никогда не скажет. Вот только не последовало удара ни через мгновение, ни через минуту. Тот, кто освободил ее, стоял совсем рядом, но Аша не могла увидеть, кто это. Сил не было даже для магического зрения или различения ауры. Осторожно, как слепой котенок, эльфийка попыталась подняться, распластавшись на мокром из-за лужи собственной крови полу. Бесполезно. Удавалось лишь встать на четвереньки, низко опустив голову. Стыдно и больно. Она ведь была когда-то уважаемым командиром. — Скажи мне, Аша Воронья Песнь, — послышался сверху знакомый мужской бас, — почему ты сейчас стоишь, униженная, передо мной? — Потому что меня обвинили в… Предательстве, Владыка, — она пыталась говорить четко, но слабость давала о себе знать, и язык слушался с трудом. — Тогда почему ты все еще жива? — Потому что я никогда не посмела бы даже в мыслях предать лорда Иллидана. Аша закашлялась, и новые брызги дополнили застывающую на полу лужу крови. Хотелось встать и выпрямиться, чтобы Владыка увидел в ней достойного бойца. Вот только много она хочет. Охотнице казалось, что Иллидан сейчас морщится, исполненный презрения и не желающий даже в одном помещении находиться рядом с ней. Но только Аша ошибалась. Владыка с искренним интересом на лице и чем-то, напоминающим сожаление, рассматривал эльфийку. Его неожиданный разговор с тем охотником не шёл из головы всю эту тяжёлую неделю, и Иллидан волей неволей начинал раскаиваться в том, что пришлось пережить его верной охотнице. — Ты могла давно сдаться и спокойно погибнуть, — вдруг произнес Иллидан. «И я сожалел бы об этом до скончания веков. Таких верных бойцов я не встречал уже давно» — подумал он, но вслух не произнес. — Что ты думаешь обо всем этом? — Значит, так было нужно. Владыка никогда не ошибается. Удивленный Иллидан молчал, словно взвешивая что-то. Через несколько мгновений его рука нежно скользнула по щеке охотницы — дойдя до губ, он слегка надавил пальцем, заставляя их приоткрыться. Аша поддалась, пустив чужие пальцы в свой рот. Плевать, что задумал Владыка. Пусть сделает, что хочет. Лишь он знает, чего она достойна. — Укуси меня до крови, — приказал Ярость Бури, тоном не требующим возражений. Аша попыталась. Кое-как удалось прокусить кожу Владыки, слабый металлический привкус ощутился на языке. Кровь демона придала ей немного Силы, волнами заструившись в измученном теле, магическое зрение вернулось. — Спасибо, Владыка, — тихо поблагодарила Аша, тяжело дыша. — Я приказал избивать тебя, пока ты не признаешься в предательстве, — как-то грустно усмехнулся Иллидан. — Чего же хочешь ты, Аша? Сегодня можешь приказывать мне, что угодно. — Вы же знаете, что мне ничего не нужно, кроме службы вам, Владыка. Если все обвинения с меня сняты, то, пожалуйста, помогите мне добраться до комнаты, — буквально взмолилась Воронья Песнь. Не каждый день можно было попросить своего хозяина о помощи. — Ноги не держат. Иллидан обхватил охотницу под спину и легко поднял, будто она весила не больше пушинки. Опешив в первое мгновение, Аша хотела было выкрутиться, но травмы и порезы все еще отдавались болью во всем теле. Пришлось смириться с действиями Владыки, которыми она на самом-то деле наслаждалась и старалась прочувствовать и надолго запомнить каждое из них. Ярость Бури был на удивление мягок и осторожен, стараясь не задеть быстро заживающие раны. Владыка щелчком пальцев на ходу открыл портал и вошёл в него, преодолевая долгий путь по коридорам и лестницам Молота Скверны за мгновение. Спускаться с его рук Воронья Песнь совершенно не хотела. От ощущения горячего дыхания на своей макушке по спине Аши пробегали мурашки, заставляя её сладостно затрепетать в сильных руках Владыки. Да и сам Иллидан не торопился отпускать свою подчиненную, внимательно наблюдая за гаммой чувств, сменяющихся на её лице. «Проклятый эльф. Не обманул, » — про себя усмехнулся Иллидан, угадывая желания охотницы прежде, чем она сама могла их осознать. — Это не моя комната, — заметила Аша, начиная что-то подозревать. — Верно, — кивнул Иллидан, усаживая эльфийку на свое огромное ложе. Руками Предатель уперся в кровать, отчего его лицо оказалось на уровне лица Аши. Охотница заметно нервничала и слегка отстранилась, смущенная близостью Владыки. — От тебя исходит такой приятный аромат, — тихо прошептал Ярость Бури. — Странное сочетание верности и запекшейся крови, пролитой совершенно бессмысленно. Знаешь, такой верности я ещё никогда не видел. Зря не поверил сразу. Аша изо всех сил старалась не выдать своего напряжения, до боли сжав ладони в кулаки. Но Иллидана не могло обмануть её глубокое, ровное дыхание. Он видел, как аура охотницы переливалась разными цветами, выдавая смущение и что-то нечто большее, чем просто удовольствие, а удары сердца, колотящегося как после долгого бега, были отчётливо слышны в тишине его покоев. — Не могу понять, что вы хотите от меня, — слегка порозовев, призналась охотница. Было страшно, что Владыка узнал о её чувствах. — Поймешь… Сама ведь этого хочешь. Эльфийка не успела среагировать и не заметила, как Иллидан надавил большим пальцем на её подбородок. Сила, которую ей дал Владыка, была слишком объемной и опьяняла, усыпляя бдительность. Ярость Бури неожиданно накрыл своими губами ее. Аша не верила в реальность происходящего, но она почувствовала, как с невероятной силой стянулись ее мышцы, наполненные теплом, что сосредоточилось где-то в пояснице. Иллидан завел руку ей за спину и аккуратно распустил косу — изумрудные волосы Аши мягкой волной упали на плечи, и Владыка с наслаждением запустил в них пальцы. Несильно оттянул голову охотницы назад, открывая взгляду тонкую шею. Ярость Бури легко провел языком снизу вверх от ключицы до подбородка, слизывая кровь, чувствуя кисловатый привкус на губах, чтобы снова запечатать чужие губы в сладком поцелуе. Аша со страхом ждала, что какое-то небрежное замечание Владыки разрушит внезапно возникшее очарование, но он лишь ухмыльнулся ей в губы и толкнулся языком глубже, норовя исследовать все уголки её рта. Эльфийка закинула обе руки на шею Иллидана, легко проводя ногтями за ухом. Не увидев недовольства с его стороны, Аша с готовностью ответила на поцелуй, и их обоих захлестнули волны удивительного наслаждения. Поцелуй коснулся раскаленным, концентрированным безумием прямо по все еще стянутым узлом нервам. Ощущения балансировали на тонкой грани между страстью и смущением, словно показывая Аше необходимость иногда поддаваться своим чувствам, ненадолго забыв о долге. «Нет, это же просто игра. Только поцелуй», — пыталась убедить себя эльфийка, чувствуя легкий толчок в грудь, от которого она упала на мягкую кровать. Ловкие пальцы Иллидана избавили охотницу от остатков оборванной, испачканной кровью одежды. — Какого черта? — выдохнула Воронья Песнь, чувствуя холод на обнаженной коже. — Магия, — усмехнулся Иллидан, — хочу взглянуть, на сколько быстро затягиваются твои раны. Так что… — Просто трахни меня уже, — взмолилась Аша, окончательно потеряв контроль над собой, и обняв Владыку. — Потом будем разбираться. Сказано — сделано. Иллидан подхватил её под поясницу и резко вошёл. С губ охотницы сорвался протяжный стон, но Владыка прерывал его, впиваясь страстным поцелуем в чужие губы. Не было уже той настороженности, осталось лишь первородное желание обладать женщиной. Но он не двигался. Сам себя сводил с ума, ощущая приятную тесноту и жар. Оторвавшись от губ эльфийки, Иллидан опустил голову, тяжело дыша ей в подбородок. Аша чувствовала, что не может контролировать себя и подалась бедрами навстречу, потому что все внутри требовало продолжения. — Твою мать, — прохрипела охотница, изгибая спину и со всех цепляясь за одеяло. — Как мы умеем ругаться, — оскалился Иллидан, слегка качнув бедрами, дразня Ашу. — Как нужно ко мне обращаться? Он вышел из нее почти полностью, когда ноги Аши скрестились за его спиной. Втянув воздух сквозь зубы, сжал сильными пальцами напряжённое бедро, вырывая её стоны и ловя их губами, и снова заполнял Ашу новым движением. Все ощущения охотницы скапливались в одной точке. Иллидан яростно целовал её губы, а Аша чувствовала его все сильнее, с каждым толчком. Владыка старался не касаться груди, но руки сами потянулись к мягким округлостям, возможно, слишком сильно сдавливая их. Аша почти сорвалась на крик, чувствуя тянущую боль, смешанную с желанием и обжигающим жаром, сконцентрированным внизу живота. Она уже не сдерживалась, и, полная восторга, сладостно стонала безо всякого смущения. Эльфийка инстинктивно выгибалась до хруста в пояснице, чувствуя, как узел удовольствия резко развязывается, будто электрическим зарядом пронзив все ее тело. В следующий миг замер и Иллидан, не в силах произнести ни слова, и прерывисто дыша. — Не самый долгий секс в моей жизни, — с усмешкой выдохнул Иллидан, покидая ее тело. — Нечего было избивать меня неделю, прежде чем устраивать такое, — в ответ рассмеялась Аша. — Можно было хотя бы несколько часов дать мне на восстановление. — Ладно. Ночь длинная, мы еще успеем наверстать.***
Когда все закончилось, Аша почувствовала себя раздавленной бурей собственных эмоций. Даже в своих самых смелых фантазиях она не могла представить, что это произойдёт именно с ним, именно так — неожиданно, безудержно, страстно. Охотница лежала на кровати совершенно обнажённая, и вдруг её охватило смущение. Хотелось одеться, или хотя бы просто прикрыться. Понимая нелепость своих действий — Иллидан уже успел рассмотреть и дотронуться до самых сокровенных уголков её тела — Аша всё же потянулась за своим плащом, единственной более-менее целой вещью. Атласная ткань прохладным касанием скользнула по её разгорячённой коже. Иллидан сидел на кровати, повернувшись спиной к эльфийке. Волшебство растаяло, словно выпавший ночной иней под первыми лучами солнца. Вместо пылкого и неутомимого любовника перед Ашей вновь оказался холодный и отстранённый Владыка, такой, каким она его всегда знала. Молчание затянулось, и с каждой секундой охотница всё сильнее ощущала растущую между ними пропасть. Иллидан Ярость Бури даже не смотрел на неё, словно Аша вдруг перестала представлять для него интерес. Отчаянно хотелось узнать, о чём он думал в этот момент. Раздосадован? Недоволен? Или, быть может, жалеет, что позволил внезапно возникшему влечению захлестнуть свой чистый холодный разум? Необыкновенная радость от близости угасла также внезапно, как и появилась. Казалось бы, то — чему Аша придавала колоссальное значение, для Иллидана не составило никакой важности. Нелепая случайность, не более. Иначе, почему он до сих пор не произнёс ни слова, замерев подобно каменному изваянию? «Не ты первая, кто согревает его постель, и не ты не последняя» — ехидно зашептал внутренний демон. Как всегда вовремя. — Владыка? — тихо позвала она, ощущая растущую неловкость. Иллидан не ответил, удостоив охотницу лишь кивком головы. И тут Аша совершила свою самую глупую ошибку, о которой она впоследствии горько жалела. Охотница задала вопрос — мужчине, с которым только что разделяла ложе, вместо того, чтобы просто уйти, сохранив жалкие остатки своей раненой гордости. — Это случилось… Потому что вы искали утешение в моих объятиях, чтобы не вспоминать о… — эльфийка замешкалась, не в силах произнести имя той женщины, к которой Иллидан обращался с таким трепетом и нежностью. Владыка понял, о ком идёт речь — судя по тому, как болезненно исказилось его лицо, Аша догадалась, что попала в точку. На миг ей показалось, что Иллидан рассвирепеет и накажет её за неуместное любопытство и бестактный вопрос. Но нет, ничего такого не произошло. Владыка усмехнулся и немного помолчал, словно что-то решая для себя. — А ты уверена, что хочешь знать ответ на свой вопрос? — его слова, произнесённые скучным спокойным тоном, резанули такой болью, что на её фоне воспоминания о недавних пытках безнадёжно померкли. Должно быть, выражение лица эльфийки оказалось красноречивее любых слов, и тон Иллидана немного смягчился. — Я не знаю, что ты там себе напридумывала, Аша, раз я даже начинаю чувствовать себя негодяем и мерзавцем, разбившем сердце юной девы. Мне жаль, если я прав. Остатки гордости окончательно рассеялись. Охотница отвернулась, не чувствуя в себе сил смотреть на того, кто таким равнодушным голосом безжалостно переворачивал весь её мир вверх дном. — Я не смогу дать тебе то, что ты хочешь. Не вынуждай меня пускаться в эти никому ненужные объяснения. И больше никогда не заговаривай со мной о ней, ты поняла? — в его тоне послышался металл. — Да, Владыка… Я могу идти? — Ступай. Я позову тебя, если ты мне ещё понадобишься.