Так много, и всё - моё!

«Предчувствия его не обманули…» От Трелони, что ли, заразился прорицательскими способностями? Как бы от нее еще и алкоголизм не подцепить… Снейп, согнувшись, тяжело привалился к стене около своей входной двери и сумел сорванным шепотом выговорить пароль. Дверь послушно открылась и захлопнулась за хозяином комнат, стоило тому пересечь порог. Со вздохом облегчения, перешедшим в болезненный стон, зельевар рухнул на колени и постарался собрать последние силы, чтобы призвать необходимые зелья. Науськанный четой Лестрейнджей, Темный Лорд на этот раз чуть ли не превзошел сам себя, припоминая Снейпу все его действительные и мнимые прегрешения. Круцио чередовалось с пыточными заклинаниями, а под конец Лорд призвал несколько дюжих Пожирателей и заявил, что полукровка недостоин того, чтобы тратить на него магию. После этого Волдеморт пристально наблюдал, как Снейпа жестоко избивают ногами. Хорошо еще – и это единственное, что было хорошего – что на этот раз интимные места жертвы пострадали только от нескольких метких пинков. - Люмос! – неожиданно раздалось в темноте, и вспыхнул яркий огонек, ослепив Снейпа, но не помешав тому быстрым движением палочки послать невербальный Ступефай в сторону предполагаемого противника. Резкий взмах прострелил такой болью, что никаких сил уже не осталось, из горла вырвался постыдный крик, а тело напрочь отказалось повиноваться, осев на пол вялой тряпкой. - Е-е-е-мое! - потрясенный голос был знаком. («Да чтоб тебя, Альбус, неужели сложно было забрать мальчишку?!!») – Вот это вас разукрасили, профессор… Тело обрело легкость, горизонтально вытянувшись и воспарив над полом, а некоторая часть боли, вызванная соприкосновением с полом и заскорузлой от крови тканью одежды, исчезла. Знакомым пощипывающим холодком прошлись от маковки до пяток Диагностические чары. Ярость ослепила Снейпа не хуже Люмоса. Зельевар задергался в путах Левитирующего заклинания, все тем же сиплым шепотом матеря непрошеного помощника. - Успокойтесь! Да успокойтесь же, сэр, у вас и так ребра переломаны, аж легкое порвали! – Сашка наложил на Снейпа обездвиживающее заклинание и пригрозил: - Сейчас еще и Силенцио получите! Слезы боли и бессильного гнева выступили на глазах измученного зельевара, потекли к вискам. Слишком ярко это напомнило унизительную сцену, когда Джеймс Поттер подвесил его вверх тормашками на глазах у Мародеров и Лили, издеваясь над выставленными напоказ старыми застиранными подштанниками слизеринца и угрожая их снять. Теплое дыхание коснулось уха, легкое прикосновение бережно пригладило спутанные и взмокшие волосы надо лбом. - Вы меня потом хоть заавадьте, профессор! – срывающимся, звенящим от еле сдерживаемых чувств голосом тихо проговорил Сашка. – Но сейчас я вам помогу, даже если это вас бесит. У вас сильно повреждено правое легкое сломанным ребром, разрыв печени и тяжелые ушибы почек. Я могу это вылечить, особенно, если подскажете по зельям, где у вас что хранится. Или же я прямо сейчас зову директора и мадам Помфри. Одними только зельями, без сильных целительских чар, вы с такими повреждениями не справитесь. - Так ты еще и колдомедик? – удивленно прохрипел Снейп. - Я наглый дрянной мальчишка, который слишком много о себе возомнил, да, профессор? – в голосе Сашки явно чувствовалась беззлобная усмешка. – Но и колдомедик тоже. Нас не то, чтобы учили колдомедицине, но очень хорошо дрессировали и натаскивали именно на лечение травм, ранений и темных проклятий. И в боевых условиях, и в условиях полевого госпиталя. Так что… Голос Сашки плыл, становясь почти неразличимым, силы зельевара таяли, как снежок на раскаленной сковородке, в глазах темнело, в ушах нарастал противный звон, голова кружилась так, что к горлу подступала тошнота. Сознание ускользало за пелену боли, странный холод исподволь охватывал немеющее тело. - Мля, профессор! – взвыл мальчишка где-то рядом - и бесконечно далеко. – Да вы мне только помрите тут, воскрешу и сам прикончу! Боль и тьма накатывали волнами, как и тошнота, кашель разрывал грудь, во рту становилось горячо и противно от горько-соленой жидкости. Снейп пытался выплюнуть, выкашлять ее, проваливаясь от боли в блаженную бесчувственную темноту, но кто-то не давал покоя, тормоша и назойливо бормоча что-то чуть ли не прямо в ухо, голос бился в сознание, заставляя прислушиваться и не поддаваться беспамятству. «Держитесь, профессор! Только держитесь, вы же сильный! Вы сможете!» - настойчиво убеждал голос. Снейп пытался открыть глаза, повинуясь повелительному и такому сочувствующему голосу, но зрение и разум подводили: зельевар видел, как Сашка прямо через кожу, мышцы и кости запускает левую руку глубоко внутрь тела (в то время как палочка чуть подрагивает в правой руке, выписывая мелкие, ювелирно точные пассы), аккуратно вытаскивает кулак, разжимает пальцы, падает на пол то сахарно блестящий белый костный обломок, то почти черный кровяной сгусток, и снова пятерня входит в грудную клетку или живот зельевара. Галлюцинации… Пытаясь ежиться не столько от боли, сколько от жутковатого зрелища, Снейп снова ронял неподъемные плиты век, отгораживаясь темнотой от боли и затаившегося внутри холода. Но вновь яростный голос вырывал зельевара из забытья: «Держитесь, профессор! Не смейте сдаваться!» В какой-то момент зельевар понял, что и боль, и темнота, и холод отступили куда-то очень далеко, а все еще неподвижное тело ощущает тепло и… мокро? Вода?! Снейп резко дернулся, распахивая глаза, и обнаружил себя в ванне с горячей водой. С приятно и очень знакомо пахнущей водой. Раствор бадьяна… и изрядная доля успокаивающего… - Лежать! – грозно прикрикнул над головой все тот же осточертевший голос, и тут же продолжил извиняющимся, куда более мягким тоном: - Простите, профессор! Но еще раз так дернетесь, и я снова вас обездвижу. Еле-еле ребра починил, там все на живую нитку, ворохнешься – придется начинать сначала. Сэр. Зельевар прислушался к себе. Боль покалывала в пояснице, простреливала от низа живота, глухо ныла в груди, сводила мышцы на спине и ногах, но при этом была вполне терпима. Тошноты не было. Зрение прояснилось. - Наглый дрянной мальчишка! – прохрипел Снейп, вне себя от того, что мальчишка его раздел, разглядывал, прикасался… если этот ублюдок посмел под предлогом «лечения» касаться интимных мест! («Убью мерзавца!!!») Зельевар схватился за край ванны, пытаясь встать. - Да что ж вы за скотина-то такая!.. – отчаянно вскрикнул Сашка, вполне предсказуемо снова обездвиживая пациента. – Прошу прощения, сэр. Мою работу не жалко, так хоть себя пожалейте! Следующие несколько минут пострадавший испытывал отвратительные ощущения беспомощной куклы, попавшей в шквальный ветер. Сашка, храня на лице непроницаемо-обиженное выражение, отомстил зельевару предназначенным для детей моющим заклинанием, затем бесцеремонно выдернул Снейпа из ванны левитирующим, обсушил и транспортировал в комнату. При этом, как истинный колдомедик, Сашка не обращал внимания ни на какие вопли, протесты и изощренный мат со стороны пациента. Сгрузив тело на постель и заклинанием обрядив его в пижаму, Сашка тихо, но внушительно произнес: - Пока не угомонитесь, обездвиживающее не сниму. И улыбнулся так по-доброму, что слизеринцу сразу стало ясно: над ответом стоило все-таки подумать. Воспользовавшись паузой в красочных тирадах профессора, Сашка присел рядом на кровать и все так же тихо, устало проговорил: - Я не жду от вас никакой благодарности, профессор, но я не собираюсь просто смотреть, как моя работа идет коту под хвост. Ребра только прихвачены заклинанием, надо еще Костерост пить. Я убрал осколки ребер, заштопал правое легкое и разрыв печени, но при резких движениях все может разойтись. Да и около почек были большие гематомы, справа возможно повреждение сосудистой ножки, еще только нового кровотечения не хватало. Либо вы идете в больничное крыло к мадам Помфри и спокойно отлеживаете там положенную неделю, либо позволяете мне закончить. Я наложу корсет, утром проверю сосуды, тогда завтра сможете даже пойти на уроки. При условии, что будете носить себя как хрустальную вазу, медленно и плавно, и позволите мне еще два-три дня корсет обновлять. Я думаю, вам не составит труда найти предлог, чтобы назначить мне отработку. Хотя должен предупредить: если вы, сэр, собираетесь-таки не отлеживаться в постели, а вести почти обычный образ жизни, то будет больно. Иногда, даже очень больно. Щадить, а тем более жалеть пациента Сашка явно не собирался (странным образом Снейпу от этого было спокойно и комфортно). - И еще, - продолжил Сашка. – «Там» я вас не касался. И, в-общем-то, не смотрел, только диагностику провел. Не до того было. Он со вздохом снял обездвиживающее заклинание, показал Снейпу баночку с заживляющей мазью и вложил ее зельевару в руку. - Сами употребите. В тех местах повреждения не особо сильные, мазь справится. Сашка встал и, пошатнувшись, замер на несколько секунд. Снейп ошеломленно вглядывался в него, сжимая в руке холодную баночку, только сейчас обратив внимание, что целительство явно далось парню вовсе не так играючи, как можно было бы думать, глядя только на спокойные, ловкие и выверенные движения рук: Сашка вновь был синевато-бледный, осунувшийся, темными кругами вокруг ввалившихся глаз изрядно напоминающий енота. Снейп закрыл глаза и, шипя от боли, выдал очередной трехэтажный загиб, пытаясь скрыть то странно теплое, незнакомое и непривычное ощущение, которое затаилось приятным комком где-то глубоко в свежепочиненой груди, как что-то живое-милое-пушистое, вот-вот начнет ласково лизать, утешая и подбадривая, ластиться и нежно гладить истосковавшееся по этому теплу сердце мягкой лапкой. («Брррысь отсюда, несносная тварюшка!») А потом безнадежно произнес: - Ладно. Долечивай. Но ты сейчас поклянешься мне, что все здесь произошедшее останется между нами. Поклянешься всем, чем только сможешь, начиная с Клятвы Гиппократа... ты же как колдомедик должен был давать... - Я Гиппократу не давал! - хихикнул юнец и, поймав многозначительно озверевший взгляд зельевара, зачастил торопливой скороговоркой: - Я, Александр Нежинцев, клянусь жизнью и магией: до выздоровления профессора Снейпа оказывать ему всю возможную помощь в качестве колдомедика, и соблюдать врачебную тайну, как надлежит колдомедику. - Как надлежит колдомедику? Да, тебе же нужно будет с Поппи... то есть с мадам Помфри пообщаться. Сойдет. - Снейп закрыл глаза, чувствуя, что уже не может сопротивляться накатывающему неудержимым приливом целительному сну. - Утром сразу ее позови! Первым... делом... Утро началось, по мнению зельевара, слишком рано – и началось с прочувствованного монолога мадам Помфри совсем рядом. Снейп мысленно поаплодировал богатому словарному запасу медиведьмы (самому не грех кое-какие обороты позаимствовать), но предпочел бы, чтобы эти громы и молнии обрушивались на золотисто-каштановую повинную голову где-нибудь подальше отсюда. - Поппи, что за манеры! – хрипло прокаркал Снейп. – Я понял, что никудышный самоучка сделал все не то и не так, но не могли бы вы выяснять отношения где-нибудь в другом месте! Шевельнувшись, зельевар не удержался от стона. Оказывается, боль не давала о себе знать только при полной неподвижности. - Я же сказал, что разбудите! – огорченно воскликнул Сашка, явно обращаясь к мадам Помфри. – Если б я знал, что вы будете так кричать, позвал бы через пару часов… Профессор, не шевелитесь, я сейчас принесу обезболивающее. - И кроветворное! Заживляющее! Тонизирующее! Костерост! – крикнула ему вслед Помфри и обратилась к Снейпу уже гораздо тише: - Прости, Северус! Но, Мерлин всемогущий, откуда такое недоверие? Почему ты сразу ко мне не обратился? - Мальчишка сильно напортачил? – пропустив мимо ушей претензии, спросил зельевар. Помфри оглянулась, проверяя, точно ли Сашки нет поблизости. - Если честно, то не напортачил совершенно. Талантливый парень, и хорошо обучен. Все сделано как надо и наилучшим образом, но практически одной только магической силой, на скорую руку и на живую нитку. Право слово, Северус, при наличии полностью оборудованного больничного крыла нет надобности пользоваться военно-полевыми методами. - Зато профессор сегодня может встать и идти на уроки, - Сашка возник рядом пугающе неожиданно и начал расставлять бутылочки с зельями на прикроватном столике. – Лицо ему я еще вчера привел в порядок, а корсет и штопку обновлять не трудно. Я вас, мадам Помфри, позвал только из-за того, что здесь еще сотрясение мозга. Все остальное я подлатал. - Вот именно, что подлатал! – возмущенно фыркнула Помфри. – Заплатка на заплатке, вместо нормального исцеления. Что за дурная самодеятельность! Почему сразу меня не позвали?! - Потому что профессор умер! – огрызнулся Сашка, подавая Снейпу очередной фиал с зельем. От неожиданного откровения зельевар поперхнулся Костеростом, но сумел все же проглотить отвратную пакость и не закашляться. – Клиническая смерть, и мне было совершенно не до того, чтобы бежать к камину. А когда я его вытащил, проще и безопаснее было закончить начатое, чем переделывать. - Мистер Саша! – Снейп сумел принять более-менее сидячее положение, осторожно сделал глубокий вдох, проверяя состояние ребер. Грудная клетка была туго спелената невидимыми чарами, ограничивающими движения и дыхание, но ребра ныли только от Костероста. - Мне ваша помощь больше не требуется, - почти презрительно продолжил зельевар. – Отправляйтесь с мадам Помфри в медицинское крыло. - Я пойду на занятия, сэр… - Не перебивайте! Если вы считаете, что я теперь обязан терпеть вашу дерзость и глупость, то я вас разочарую. Мадам Помфри займется вашим истощением, как минимум магическим. И двадцать баллов с Гриффиндора за оскорбление преподавателя! - Это когда же я вас... оу!.. Сэр, но я же извинился! - Десять баллов с Гриффиндора за препирательства с преподавателем, и немедленно отправляйтесь в больничное крыло, пока я не снял еще пятьдесят! Выражение Сашкиного лица: гневный блеск глаз, бешено раздувшиеся ноздри и плотно сжавшиеся губы, - изрядно улучшило Снейпу настроение. Сашка резко развернулся на каблуках и стремительным шагом, почти бегом, вылетел за дверь. - Дай-ка я угадаю, как он тебя назвал, Северус. – укоризненно покачала головой Помфри. – Не иначе как неблагодарной скотиной! - Угадай, Поппи, как я могу назвать тебя, если ты от меня не отвяжешься, - ехидно покосился на нее зельевар, откидывая одеяло. – Сто баллов Гриффиндору за своевременно и качественно оказанную медицинскую помощь. Игнорируя протянутую руку мадам Помфри, Снейп осторожно встал, придерживаясь за спинку кровати. Переждал налетевшее головокружение, добрался до кресла и почти рухнул в него, сумев сдержать стон, но не судорожный вздох. - Северус, тебе тоже нужно в больничное крыло, - почти так же вздохнула мадам Помфри. – Не будь таким упрямым… «…Ослом» - явственно прочиталось во взгляде медиведьмы окончание фразы. - Я в порядке, - покривил душой зельевар, мечтая как можно быстрее остаться в тишине и покое. – Поппи, я хотел бы посетить ванную комнату, одеться и позавтракать. Долго ты еще будешь трепать нервы только что пришедшему в себя после тяжелых травм человеку? - Значит, так! – грозно припечатала Помфри. – Саша действительно более чем неплохо привел тебя в порядок, а сотрясение мозга лечится покоем и временем. Но, Северус, я сегодня вечером спрошу у Саши, позволил ли ты ему проверить твое состояние и обновить лечебный корсет. И если нет! – тон ее стал откровенно угрожающим, - то я сразу же пойду к директору, и мы вдвоем транспортируем тебя в больничное крыло, где привяжем к койке до полного твоего выздоровления. До тех пор, пока я не решу, что ты полностью здоров! Сколько же можно себя гробить, неугомонный ты наш! Снейп с некоторым удивлением смотрел на разбушевавшуюся медиведьму. Было очевидно, что она вовсе не ради служебного долга стремится помочь и более чем искренне расстроилась из-за того, что зельевар злостно пренебрегает своим здоровьем. Вот только Снейп так же искренне не представлял, почему бы кто-либо захотел о нем позаботиться. - Поппи, займись мальчишкой, - почти примирительно ответил он. – Если он вытаскивал меня на чистой силе, то у него должно быть почти полное истощение. А этот дурень еще и перед конференцией больше суток не ел и не спал… Ладно, ладно, не смотри на меня так! Я позволю этому выпендрежнику продолжить лечение. Если он будет в состоянии. - Ему придется быть в состоянии, - пожала плечами Помфри. – Я половины наложенных им конструкций просто не знаю. Это же один из русских секретов, экстренная военная колдомедицина, рассчитанная на максимум эффективности при минимуме госпитальных ресурсов… и минимуме комфорта для пациента. - То, что мне надо! – усмехнулся Снейп.