Харука и Мичиру. Драбблы.

Это было чудесное летнее утро. Невидимые пичуги, приветствуя первые золотые лучи встающего над землей солнца, распевали свои незатейливые мелодии. Небо из серого постепенно становилось сначала белым, потом бледно-розовым, а потом ярко-голубым, без единого облачка. Притихший ветер прятался в сочной зеленой кроне высоких сосен, обещая день солнечный и спокойный. Еще окончательно не проснувшись, Мичиру сладко потянулась и улыбнулась сама себе. Она любила такие дни, когда можно было никуда не спешить и не торопиться. Пижама Харуки валялась на полу возле ванной. Мичиру провела рукой по ее подушке – та казалась прохладной, значит, Харука встала уже давно. В доме стояла хрустальная, никем не нарушаемая тишина, и Мичиру вспомнила, что Сецуна еще вечером говорила, как хочет, пока не так жарко, отвести Хотару в зоопарк. Может, они попросили Харуку подвезти их? Прижимая к лицу подушку любимой, Мичиру вздохнула. Она никогда не любила большие и шумные компании, предпочитая покой и тишину, но без нее вдруг ощутила себя немного одинокой. Как бы ей хотелось, чтобы они всегда просыпались вместе! Вздохнув еще раз и сняв свою сорочку, Мичиру отправилась в ванную. Шум льющейся воды успокоил ее и окончательно прогнал сон. Стоя под душем, она думала о том, что ей нравилось самой будить обычно сладко спящую Харуку, осторожно целовать в оголившееся плечо или шею, ласково перебирать ее тонкие пшеничные прядки, тоже кажущиеся такими сонными. И обязательно что-нибудь при этом напевать, глядя как эта соня еще глубже зарывается в мягкую постель и непослушными губами просит еще несколько минуток отсрочки. Харука… она такая милая, когда спит. Где же она? На кухонном столе ее дожидалась безнадежно остывшая чашка кофе. Мичиру машинально сделала глоток, и ее лицо сморщилось - наверняка это варила Сецуна, а у нее, несмотря ни на что, никогда не получается сварить кофе правильно. Вылив кофе в раковину, Мичиру поставила на огонь джезву. Стараясь не пропустить тот момент, когда кофе закипит, она поглядывала в большое раскрытое окно, выходящее в сад, откуда доносился такой манящий аромат распустившихся пионов и камелий. Обхватив ладонями чашку кофе, Мичиру стояла перед окном и любовалась цветами, которые манили своими нежными красками и радовали глаз. Цветы напоминали ей ее саму – они были такие же красивые и такие же непостоянные. Вдруг хлопнула дверь, тонкий шорох шагов разлетелся по дому. Мичиру обернулась, оставив недопитую чашку на подоконнике, и сделала шаг ближе к двери. Харука вошла в просторную кухню стремительно, словно ветер, на ходу вытирая влажные волосы полотенцем. Ее красно-белая ветровка была расстегнута, и небольшая грудь, обтянутая спортивным топом, еще часто вздымалась от недавней пробежки. Она дышала глубоко, но в ней словно угадывалась та сила, страсть и свобода. И еще уверенность в том, что мир принадлежит ей. Не сговариваясь, они сделали движение навстречу друг другу, пока не встретились и не соприкоснулись лбами, нежно упершись друг в друга, и больше дня них не существовало ничего – ни цветов, ни сада, ни одиночества… Мичиру счастливо вздохнула, когда Харука, обвивая руки вокруг талии, чуть приподняла Мичиру, чтобы ее босые ступни оказались на ее ногах, и продолжала смотреть на Харуку снизу вверх с непередаваемой нежностью. Они молча смотрели друг на друга, и Мичиру много раз давала себе зарок выяснить, что же такого делает с ней Хару, от чего от одного только взгляда у нее учащается пульс, словно она была не взрослой самодостаточной женщиной, а девочкой-подростком. Но всякий раз эта мысль, скользнув по краю, исчезала, потому что уступала место совершенно другим мыслям. - Хару… - только и шепнула она прежде, чем ее рот накрыли жадные и нетерпеливые губы. Некоторое время они оказались очень заняты. - А я думала, ты еще спишь, - в ответ мурлыкнула Харука, с сожалением отрываясь от Мичиру, чтобы глотнуть воздуха. – Ты ведь так мало спишь, никогда не высыпаешься, не хотела тебя будить… моя прекрасная морская нимфа… - Ты была на тренировке? Я подумала, что ты решила подвезти Хотару и Сец. - Хотару и Сец? – удивилась Харука, перебирая аквамариновые пряди. - А разве их нет дома? - Наверно, они пошли в зоопарк, - ответила Мичиру, обвивая ее плечи руками. - Значит, мы совсем одни? Мичиру коварно улыбнулась и потянула Харуку из кухни. - И у нас примерно два часа, - сказала она, прикрывая дверь в их комнату. Их мир, который принадлежал только им двоим. – Конечно, мы можем поболтать и попить кофе, в ожидании их, но мне не хотелось бы провести эти редкие минуты за разговорами. Не говоря больше ни слова, Харука сбросила свою ветровку и спортивные штаны и повернулась к Мичиру, чтобы тоже раздеть ее. Ей показалось, что из головы разом стерлось все, когда она поняла, что под коротким домашним халатиком Мичиру больше ничего нет. Рассмеявшись, Мичиру запустила руки под спортивный топ Харуки, и сняв его, бросила на кресло. Она притянула Харуку к себе так тесно, что они обе застонали, наслаждаясь прикосновением одной груди к другой. - Тебя не было слишком долго, - порывисто выдохнула Мичиру, целуя Харуку в губы и ощущая ее горячее дыхание на своей коже. - Всего час, - уточнила гонщица. Ее ладони заскользили вдоль обнаженного тела Мичиру, вызывая тем самым хриплые, но вместе с тем нежные вздохи. Не торопясь, Харука вела дорожку из крошечных поцелуев вниз по плечу. Мичиру запрокинула ей навстречу голову. – Меня не было всего один час. - Все равно. Я успела соскучиться, - упрямо возразила Мичиру, ведя руку ниже и проникая пальцами за резинку спортивных шортиков, единственной детали одежды, что еще оставалась на тяжело дышащей и раскрасневшейся Харуке. Пальчики нежно поглаживали заветный бугорок, а потом скользнули дальше, распаляя, будто жидким огнем, скользя по влажной плоти и наслаждаясь каждым прикосновением и вызывая все новые и новые стоны. Харука задрожала, не в силах разорвать прикосновение, но тут же резким движением потянула на себя скрипачку, опрокидывая ее стоящую позади них кровать. - Хару… - Мичиру хотелось поцеловать ее, но ей словно не хватало воздуха, - ты сводишь меня с ума… что ты делаешь? Харука, как никто, умела быть настойчивой, и сейчас, оказавшись на их широкой кровати, Мичиру с радостью уступила ей инициативу. - Я всего лишь люблю тебя, - уголком рта улыбнулась Харука, устраиваясь поудобнее на постели между разведенных для нее ножек. Чувствуя все нетерпение своей девушки и опаляющий ее жар, пока даже еще не прикасаясь к потаенному местечку. – Я хочу заняться с тобой любовью… - Я тоже тебя люблю. Если бы только знала, как же я обожаю тебя… Их губы снова нашли друг друга, и соприкоснувшиеся тела начали свой танец – неторопливый, нежный, постепенно доводивший обеих возлюбленных до пика. Они никуда не хотели спешить, хотя очень редко бывало так, что весь день выпадал в полное их распоряжение. Но это утро только-только начиналось для них. - Иди ко мне, - шепнула Мичиру. - Ближе. Еще ближе... Она подвинулась, устраиваясь поудобнее, и Харука, как зачарованная, подалась вперед, накрывая своим телом тело Мичиру. Это было похоже на волшебный водоворот, что погружает в себя, рассыпаясь разноцветными брызгами. Харука скользнула чуть ниже, захватывая в сладкий плен один из сосков. Харука знала, что грудь скрипачки всегда была очень чувствительной к ласкам, но она была предельно осторожной и знала, что делать, чтобы девушка начала стонать и извиваться от удовольствия. - Поцелуй меня, Хару, - попросила она, закрывая глаза. И почти сразу же замурчала кошечкой от удовольствия, чувствуя, как губы Харуки сомкнулись вокруг набухшего клитора. Харука медленно пробовала ее на вкус, посасывая и покусывая, чувствуя, что Мичиру совсем близка к оргазму. Бедра девушки дрожали на ее плечах все сильнее, и тогда Харука добавила к языку пальцы. Она застонала, когда почувствовала Харуку между своих бедер, и сильнее развела ноги, позволяя ей делать все, что хочется. Ей хотелось, чтобы это никогда не кончалось, и чтобы Харука не останавливалась, иначе она умрет. Пальцы любимой заполнили ее, и Мичиру, больше не в силах сдерживать себя, изо всех сил вцепилась ей в плечи, давя на ее плече громкий стон и оставляя глубокие отметины. Харука зашипела от боли, но в тот момент не существовало такой силы в этом мире, что могла бы оторвать ее от Мичиру. Пальцы Харуки двигались внутри любимой, с каждым движением подводя ее все ближе и ближе к заветной черте, и бедра Мичиру, дрожа, то поднимались, то опускались в унисон каждого нового движения. Харука снова вернулась к клитору, всасывая эту маленькую ягодку в рот и удерживая ее губами и языком. Она дразнила этот комочек плоти до тех пор, пока Мичиру не прижалась к ней так тесно, выстанывая раз за разом ее имя, и волна сокрушительного наслаждения накрыла ее с головой. Синие глаза, так похожие на затуманенное море, встретились с ласковым прищуром серо-стальных глаз. Мичиру смотрела, как Харука поднесла одну руку, только что вознесшую ее на небеса, к своим губам. Смакуя, она поднесла пальцы к губам и, не торопясь, облизала свои пальцы, наслаждаясь восхитительным вкусом своей возлюбленной. - Мммм… Мичиру… ты такая… моя, вся… Приходя в себя, они лежали рядом, наслаждаясь каждым моментом своей близости. - Время с тобой летит слишком быстро … - пожаловалась скрипачка. Часы в гостиной пробили полдень. - В следующий раз я буду это делать гораздо медленнее, - пообещала Харука, продолжая поглаживать лежащую на ее плече девушку. – И гораздо дольше. У меня к этому нет никаких запретов. - Я люблю тебя, - прошептала Мичиру. – И это похоже на чудо. - Я тоже тебя люблю, - немного смущаясь, призналась Харука, пряча лицо на плече своей прекрасной возлюбленной. И это было правдой. Они заново признавались друг другу в любви. Каждое новое утро. Трели дверного звонка разнеслись по дому в тот самый момент, когда они, почти полностью одетые и застегнутые на все пуговицы, вышли из ванной комнаты. На пороге стояли Сецуна и раскрасневшаяся, счастливо улыбающаяся Хотару. - Харука-папа! Мичиру-мама! Вы уже встали? А мы видели слона! И тигра! И белого носорога! И еще белых медведей! Самых-самых настоящих! По лицу Сецуны промелькнула снисходительная улыбка. - Иди в свою комнату, Хотару-чан. Переоденься и вымой с мылом руки. Мы потом покажем им фотографии. - Но… - Пойдем, Хотару, - Мичиру подошла к маленькой девочке и взяла ее за руку, - я помогу тебе переодеться. Сецуна перевела взгляд на Харуку, которая стояла возле большого стола и делала вид, что изучает глубину кофейной чашки и усмехнулась. - Ну, что опять? – не выдержала та. – У тебя опять что-то случилось? - Да нет, у меня все прекрасно. А вот у тебя... В общем, вечером на чай обещали зайти Усаги и девочки. - И что? Пускай заходят. - А то, Харука, что, если ты не хочешь им снова врать, как на тебя напала пантера, львица или какая-то другая дикая кошка и поцарапала в неравной борьбе, ты тоже переоденься. Ничего личного, дорогая, просто на всякий случай.