And you may not think I care for you When you know down inside that I really do How deep is your love, Bee Gees
Коридор разделялся на три рукава. Согласно карте, которую за нее сделали ультразвуковые автоизмерители, повернуть следовало в правый. Затем пройти последний пост с охраной и спуститься на лифте, кодовый замок к которому ей был известен, на пять подуровней ниже. Предпоследний проем направо. Ключ – ДНК Диба. Это значит, ее тоже подойдет. Газ осторожно заглянула за угол и, заметив глазок камеры наблюдения, бросила вдоль стенки небольшой шарик. Он покатился по направлению к камере по полу, затем – вертикально по стене и, выпустив щупы, прожег себе допуск до внутренностей устройства видеонаблюдения. Газ внимательно следила в оптимизатор зрения и, когда огонек мигнул дважды, прилепила к плинтусу очередную ампулу со взрывчаткой и, запустив в следующий проход поисковый визуализатор, прошла немного дальше. …Большой прошлогодний спецзаказ ВКП шпионских примочек для правительственных спецслужб сорвался по умолчанной Томом причине, однако часть экспериментальных образцов оружия и техники он оставил в своей рабочей пристройке, а часть использовалась не по назначению в быту. Например, те же сферические электромодуляторы для починки спутниковой антенны на крыше. Найти, собрать при надобности, и разобраться в принципе функционирования других полезных принадлежностей заняло у Газ определенное время, но если бы не эти устройства, и речи не могло идти об успехе ее миссии. Самым сложным оказалось добиться встречи с Дибом и прицепить на него микровидеокамеру и роботизированный датчик, с помощью которого считывающее устройство в итоге и начертило трехмерный план подземной лаборатории, в которой держали Тома, и где Диб Мембрейн – спецагент ФБР из засекреченного международного отдела, подразделения по изучению инопланетных форм жизни – был уполномоченный главным ответственным за сбор и анализ данных по объекту №3АО12-хТ – так значилось многотомное дело Томаса Джерома Ньютона в архиве спецслужбы. Благодаря полученной с помощью двух крохотных миниустройств, самоликвидировавшихся после выполнения поставленной на них задачи, информации, Газ узнала столько нового про собственного брата, сколько бы не смогла узнать за всю жизнь. И, если бы не сложившиеся обстоятельства, никогда бы и не узнала. Лабораторный комплекс действительно находился недалеко от росуэлльского филиала ВКП, а именно: пройти туда можно было прямо из подвала офисного здания по системе коридоров перестроенного коллектора. Помещения наскоро переоборудовали из бункера, в котором сам Том на второй фазе реализации проекта проводил собственные испытания выносливости различных групп живых организмов, начиная от одноклеточных, заканчивая высшими млекопитающими в экстремальных условиях перегрузок и космического вакуума. Возможно, ФБР посчитало за нужным воспользоваться его оборудованием, или же они опасались вывозить подопытного куда-то далеко, чтобы не сбежал – от стартовой площадки, откуда его забрали, до этого места было всего чуть больше часа езды. Впрочем, ведя почти круглосуточный мониторинг за действиями брата, у Газ возникли подозрения, что Диб не все докладывал начальству, преследуя какие-то собственные цели. Поговорить с ним напрямую на эту тему Газ пока не могла, как и проломить брату череп. Наоборот, когда они наконец встретились в Фениксе, штат Аризона, на долгожданной очередной семейной встрече, которую организовал отец в честь вывода на орбиту нового супертелескопа, разработанного его новой научной группой, и Диб на этот раз не мог отказаться, она предпочла поддерживать старую легенду про то, что живет в Денвере, работает на полиграфическом предприятии и уже внесла первый платеж за собственный дом с бассейном. Пока отец разглагольствовал на тему дестабилизирующего эффекта, который оказал обанкротившийся монополист ВКП на американскую экономику и, соответственно, уменьшения процентов госбюджета, которые теперь вкладывались в науку, Диб не сводил глаз с Газ. Она же в свою очередь изображала святую невинность в духе Газ-тинейджера – кривила губы при каждом «Погодите, сейчас отойду, по коммуникатору срочный вызов!» отца, ожидая заказа играла в приставку и поскандалила с официантом, который якобы принес ей пиццу без моцареллы. Диб почти все время молчал, лишь в конце вечера скупо поинтересовался, как теперь ее здоровье. Газ фыркнула, что все отлично и, вставая из-за стола, зацепила локтем его очки. Они упали на пол, Газ нехотя извинилась, а вернула их брату уже с приклеенными минидатчиками. На этом и закончилась первый этап разработанного ею плана по нахождению Тома. Затем она скрупулезно собирала и обрабатывала информацию, подготавливала технику и снаряжение, документы, денежные переводы, наличку, и, выбрав наиболее подходящую для проникновения в лабораторный комплекс ночь, когда закончилась очередная серия экспериментов и объект охраняло минимальное количество охранников, попыталась послать Тому мысленный сигнал. Она отказывалась думать о том, что давно уже не чувствовала с ним связи…***
Итак. Охранники были усыплены, как и предыдущие, в вентиляционном отверстии лифта – очередная ампула со взрывчаткой, а дежурные медики – связаны и напичканы транквилизаторами. Показания приборов свидетельствовали о том, что движущихся объектов в радиусе ста метров не наблюдалось. Подойдя к двери, за которой предположительно должны были держать Тома, Газ сняла мешающие приборы с лица и, нажав кодовую последовательность на дисплее у двери, сплюнула в открывшееся ниже отверстие для забора ДНК. Через полминуты просигналило снятие блокировки и раздался щелчок открытия сейфового замка. Проверив помещение, Газ осторожно зашла внутрь. И удивилась. Холл, в который она попала, совершенно не имел ничего общего с больничной стерильностью и тюремной строгостью предыдущих помещений. Должно быть, изначальным назначением этого места была комната отдыха для персонала. Газ узнала рояль из своих снов и широкую телевизионную панель. Дойдя до конца помещения, через низкую арку Газ прошла в еще одно, которое чем-то напомнило ей кабинет денди из старой американской классики – интерьер был оформлен винтажным диваном и секретером, ренессансными креслами, строгими торшерами, старинными часами, декоративным телефоном, минибаром, книжными стеллажами, а у иллюзии окна стоял бильярдный стол. На письменном столе находилось около десяти пустых бутылок из-под виски, пепельницы. Из этого помещения проход в следующее был скрыт за декоративной китайской ширмой. Дверь оказалась незапертой, и, толкнув ее, Газ попала в совсем небольшую освещенную комнату, в центре которой стояла широкая кровать, а возле нее – два столика. Один - с медикаментами, шприцами, хирургическими инструментами и прочим медицинским инвентарем, на другом находился полный арсенал бармена, разве что без шейкеров. А на самой кровати, привязанный к ней ремнями, словно буйный пациент в психдиспансере, лежал ее Том. И выглядел он… Ох! Газ, быстро разобравшись с очередными камерами наблюдения, чуть приглушила яркий общий свет и, на ходу сбрасывая лишнее обмундирование, подбежала поближе. - Том? Томми? Это я, Газ... Я наконец нашла тебя, Томми! Глаза у него были открыты – они неморгая смотрели в потолок. Спустя некоторое время ее бесплодных взываний, Том отреагировал, скосив взгляд в ее сторону, но, казалось, не узнал. Тогда Газ присела на кровать и осторожно взяла его руку. Кожа оставалась человеческой, однако они сняли с него ногти и волосы. На голове, шее и груди, видимых под ночной сорочкой, виднелись полузажившие следы от оперативных вмешательств, а в венах на обоих руках торчали катетеры. Осторожно вытащив их и развязав ремни, Газ подтянула Тома в сидячее положение – это было несложно. Ей показалось, что он стал еще легче, чем был. Больше настораживало другое: стеклянный взгляд в никуда и что его зрачки напоминали булавочную головку. Осмотревшись, Газ нахмурилась еще больше, когда обнаружила на медицинском столике несколько емкостей с порошками, фольгу и зажигалку. - Томми, что они с тобой сделали? Очнись, пожалуйста! Но он по-прежнему не проявлял признаков понимания. Тогда Газ, проверив свой сигнализатор и удостоверившись, что пока все чисто, прилегла рядом на кровать и, обняв его за костлявые плечи, стала осторожно гладить по лысой голове, по впалым щекам, приоткрытым сухим губам, шее... Через некоторое время Газ почувствовала, что он шевельнулся и накрыл ее руку своей. Теперь он смотрел Газ в щеку, но по-прежнему его взгляд был пустым и абсолютно ничего не выражал. - Томми… Помнишь, я как-то раз пообещала, что не оставлю тебя без воды? Ты ведь хочешь воды? Он, казалось, задумался. Затем кивнул. Уже более осознанно. Слава Богу! - Тогда ты должен мне помочь, Томми. Мы должны уйти отсюда поскорей. Ты можешь шевелиться? Как твои ноги? Что с твоими органами? - Я… Газ… - Да, Томми, это я, твоя Газ. Она чуть не плакала, радуясь каждому вымученному, но сознательному слову, судорожно прижимая Тома к себе, но старалась сдерживать чувства, зная, что кроме нее никто ему больше не поможет. - Я… почти ничего не вижу. Слишком… много облучения… Я больше не смогу снять линзы и внешние покровы… полная интеграция… Слабость… - Ничего… Слышишь? Все образуется, мы найдем выход… Пожалуйста, только помоги мне немного, ладно? Газ аккуратно приподняла Тома на кровати, заставила выпить воды, которую захватила с собой в рюкзаке, и стала собираться. В шкафу в углу никакой одежды или обуви, пригодной для выхода на люди, Газ не нашла. Пришлось одеть Тома в то, что имелось: пижамные брюки и шлепки. Он потихоньку расшевелился и старался ей помочь, как мог, но все равно Газ пришлось подхватить его за талию, чтобы он дошел до двери. - Погоди… Возьми где-то там, на столике… Газ в недоумении еще раз осмотрела комнату на предмет заметания следов, а потом до нее дошло. - Томми, умоляю, тебе это не надо! - Иначе я не выживу... Теперь так. Газ решила подумать от этой проблеме потом. Сейчас главное - это было выбраться на поверхность, до ближайшего аэропорта, и как можно скорее покинуть территорию США. А для этого пришлось вернуться и смахнуть в рюкзак содержимое медицинского столика. Затем снова нацепив на голову устройства для проверки периметра и подхватив Тома под локоть одной рукой, а в другой зажав детонатор, Газ поспешила покинуть это помещение. До лифта они добрались довольно быстро, но поскольку подъемник был скоростным, а Том был слишком слаб, у него пошла кровь из носа. Газ, прислонив его к ближайшему техшкафчику с огнетушителями, чертыхаясь рылась в карманах в поисках хоть какой-нибудь салфетки, чтобы кровь не попала на пол и не оставлять следов дальше, и поэтому не заметила предупреждающий сигнал датчика движения. Когда же она обратила на него внимание, было уже слишком поздно. …В ее затылок упиралось дуло пистолета, а знакомый голос требовал: - Стоять, ФБР! Выбросить оружие, руки за голову, на пол! Быстро! - Убери пистолет, Диб. Я в любом случае успею активировать детонатор, - спокойно ответила Газ и, ослабив ремешок, удерживающий приборы на голове, медленно развернулась к брату лицом. Человек в кожаном плаще, с зализанными гелем в хвост волосами, в дурацких круглых очках, похоже, тоже не удивился. И оружие не опустил, лишь отошел на шаг назад. - Я знал, что ты придешь, рано или поздно… Блядь, Газ. Почему? Как ты могла? Все это время? Газ оглянулась на Тома – он сполз с оставленного места на пол, к счастью, закинув голову назад, но Диб не обращал на него никакого внимания. Брат обвинял её. До сих пор пытавшаяся хранить ради Тома хладнокровие, Газ почувствовала выброс адреналина. Миссию спасти его она провалила, но пока еще не осознала этого в полной мере. Зато с горьким злорадством приняла возможность наконец поговорить с Дибом по душам. - Я? Ты смеешь мне высказывать претензии? Ты убил или купил всех, кто работал над капсулой; похитил моего мужа, все эти месяцы издевался над ним, ставил опыты, ослепил, подсадил на ширево, поломал... Газ могла бы продолжать еще долго, но Диб прервал ее истерику. - Что ты несешь, сестра? Какой муж? Одумайся! Это же пришелец, космит, инопланетное существо, звездная тварь. Оно использовало тебя! Оно промыло тебе мозги и заставило работать на себя… - Не смей называть Тома оно! – стиснула зубы Газ. - Оно собиралось открыть пространственный коридор, чтобы на Землю прибыли такие же злобные твари, как и оно, и завоевали нашу планету. Я спас Землю, Газ! - Ты ничего не понимаешь, Диб! Тому нужна была только вода. Он такой же землянин, как я или ты. Он не хотел ничего плохого. Он, наоборот, столько дал человечеству. Диб открыл было рот для очередной порции упреков и убеждений, но, похоже, уразумев, что оружие, приказной тон и обиды до сих не возымели ни малейшего просветляющего воздействия на сестру, решил промолчать, и, увеличив дистанцию еще на несколько шагов, стал убеждать иначе: - Газ, я тебя умоляю! На что ей с трудом стоило сдержаться, чтобы не рассмеяться вслух. - Я облажался, - продолжал роль «хорошего копа» Диб, - но тебя еще не поздно спасти. Если бы я знал раньше, что космит больше года инкогнито прожил в нашем доме, то ни за что бы не допустил того, что эта мерзость вообще к тебе привяжется. Но мы упустили пришельца после крушения его звездолета в Пенсильвании близ Харрисбурга, и поняли, кто именно стоит за развивающимся ВКП слишком поздно. А затем правительство потребовало подождать… Газ презрительно фыркнула. - Ну разумеется. Извлечь как можно больше выгоды, а затем уничтожить. - Газ, я все это время прикрывал тебя как мог, - Диб звучно вздохнул. – Послушай… ты моя родная сестра, и я помогу тебе снова. Я дам тебе другие документы, ты начнешь новую жизнь. Я найду для тебя лучших врачей, которые помогут тебе справиться с пережитым… Ты купилась, возможно, на его обманчивую внешность или деньги, или он тебя запрограммировал. Мы еще не до конца изучили его телепатические и биотехнологические возможности. Нам пока не удалось даже отодрать наращенную внешнюю оболочку, похожую на человеческие ткани... Да, знаю, мне стоило забрать тот рентгеноскоп и чаще к тебе наведываться. Но Газ! Ради тебя же, я не мог! Я не мог даже четко выразить свои подозрения в том ресторане, так как там присутствовали другие агенты. Но мне все же удалось убедить начальство, что он жил в гостиницах, у Фарнсворта, здесь и на космодроме, а не в Мембрейн-холле и твоем доме у озера… Я сделал это все для тебя!.. Газ, прошу, отдай мне детонаторы, уходи, пока сигнал о вторжении на базу получил только я. Через полчаса я уже не смогу ничего сделать. Газ в свою очередь сделала глубокий вдох-выдох. Ей тоже было что сказать. - Ты выговорился? А теперь послушай меня, Диб. Я не зазомбированна, не больна, не пьяна и не под кайфом, и четко осознаю мотивы своих поступков. За последние три с половиной года я прошла через лед и пламя. А знаешь почему? Я смогла поверить. И я продолжаю верить в гуманность и человечность. Он виноват лишь в том, что открыл передо мной границы, а для меня, к сожалению, это оказалось слишком быстро и вообще слишком, что я пристрастилась к искусственным эмоциям, которые давали мне мир и покой, что тогда казалось единственным доступным выходом. Он желал мирного контакта с людьми и боялся отторжения, и я его простила за то, что вначале, возможно, он использовал некие методы психического воздействия для корректировки того, что могло испугать, насторожить или выдать его неземное происхождение. Он обо мне заботился, как умел, но я гораздо больше виновата перед ним. Я много говорила о помощи, любви и доверии, но на самом деле не помогла ему ни справиться с земными соблазнами, ни спасти от погибели выживших антейцев, ни остаться ему верной до конца… - Ты не можешь говорить о верности космиту! – Диб снова повысил голос. - Да, не могу, ведь он понимал, что в конце все его предадут. Он знал, еще только изучая наши телевизионные сигналы со своей планеты, что на людей полагаться нельзя, но все равно попытался нам поверить! Оливера запугали, я испугалась сама, а ты… Он ведь доверял тебе! Он ведь тогда почувствовал сделанные тобой снимки, и ничего не сделал… Теперь они почти кричали друг на друга. - Газ, что ж ты такое плетешь, одумайся! Ты вообще понимаешь, как мне было жить с тем, что родная сестра предает не просто тебя, государство, весь человеческий род, планету? - Ты предал в первую очередь меня, Диб. Ты ведь только и болтал о том, что протираешь штаны в офисе и клеишь из себя болванчика для бизнес-партнеров. А все эти разговоры про акции, инвестиции, проклятых конкурентов? Ты ведь никогда не имел никакого отношения к Проспектс? А все это пафосное позерство про купли-продажи? Невероятно, какая я была дура, что поверила: ты бросил все свои сдвиги на пришельцах потому, что поумнел… Да ты ведь успокоился только потому, что на самом деле все это заполучил! И никогда не прекращал этим заниматься. Очень, очень мерзкими делами, брат. - Я агент ФБР! – перебил ее Диб, но вопреки своим словам чуть опустил в сторону дуло пистолета. …И в коридоре воцарилась тишина. Аргументов, чтобы переубедить брата, Газ больше не находила, зато выговорившись-выкричавшись ей стало гораздо легче. Диб тоже переводил дух, активно вытирая пот со лба. Газ про себя отметила, что он, возможно, просто устал целиться, зная, что добыча все равно не улизнет, - и совершенно спокойным тоном попыталась сменить тактику: - Пожалуйста, Диб… Я тебя прошу! Отпусти нас. Отпусти его. Боковым зрением она заметила, что голова оставленного в стороне от семейных разборок Тома качнулась, и он начал понемногу приходить в себя. Не сводя твердого взгляда с Диба, она медленно попятилась к Тому и помогла ему встать. Затем они начали двигаться по коридору, который должен был привести к выходу на следующий уровень, навстречу Дибу, аккурат загораживающему проход. Газ вопросительно посмотрела ему в глаза. Брат неуверенно отошел на несколько шагов назад, но затем снова поднял кольт и снял его с предохранителя. Он снова целился ей в голову. - Я не могу. Извини, Газ. Я поклялся служить верой и правдой своему государству, своей планете… Она на секунду замешкалась, а затем сделала уверенный шаг вперед, затем еще один. - Не надо, Газ!.. Не делай этого! Газ отстраненно заметила, что у Диба в глазах плескались разнообразные эмоции: гнев, сомнение, разочарование, возможно даже испуг и что-то еще, но она решила идти до конца – будь что будет. Другого выбора не было. Если брат решит стрелять, то… Он агент ФБР. И до того, как Газ смогла бы это точно выяснить, оставалось сделать всего несколько шагов, как вдруг за ее спиной раздались шаркающие звуки. - Что происходит? Это вы, агент Мембрейн? Газ резко обернулась: проснувшийся раньше времени охранник этого уровня лабораторного комплекса, мгновенно опознав ситуацию – сбежавший объект исследований и несанкционированный визитер - не найдя в кобуре табельного оружия, пытался снять поставленную ею блокировку сигнализации. - Все в порядке, объект вырвался из камеры, но я держу его на прицеле, - невозмутимо ответил ему Диб. - Я вызову… Но не успела Газ каким-либо образом отреагировать на непредвиденную ситуацию, как прогремел выстрел, и охранник упал на пол. А в дальнейшем все последующие события произошли еще быстрей: она почувствовала, что чьи-то сильные пальцы вырвали из ее правой руки детонатор и вложили в нее пистолет. - У тебя есть не более 15 минут... Я люблю тебя, Газ! - Нет, Диб, не надо!.. Диб! …Но диалога снова не получилось, а думать о том, что случилось, не было времени, так как брат устремился к лифту, ведущему к проходу в нижние лаборатории. Когда Газ подбежала к дверям подъемника, они уже оказались заблокированы и, как ни пинай и не ругай электронное устройство, оно больше не отзывалось на введенный код. Некоторое время Газ казалось, что мозг ее полностью отключился и ноги стали ватными, а она сама находится во сне, и поэтому так трудно шевелиться. Затем, уговаривая себя, что бежать нужно, и срочно - другого выхода нет, ведь брат подарил ей всего четверть часа, Газ, наконец оторвавшись от закрытых дверей лифта, вернулась к полусознательному Тому, и, покрепче подхватив его за талию, отчаянно бросилась по лабиринтам коридоров, по инерции отворяя и закрывая закодированные проходы: через еще один лифт - на минус первый этаж здания; оттуда, минуя спящих охранников – на улицу; квартал по стройке, в серый Форд; а затем, выехав за пределы города - на скоростное шоссе. Вперед. Быстрей, еще быстрей; все дальше и дальше от этого скверного места…