All my attentions changing directions Can't fake affection where's no attraction Can’t fake affection, Kingdom Come
Традиционные семейные собрания, которые еще лет десять назад планировались сильно заблаговременно и проводились не чаще нескольких раз в году, к некоторому удивлению Газ по мере ее взросления не только не прекратились, а участились. Однако теперь местом подобных встреч были уже не популярные забегаловки-общепиты или фастфуды вроде «МакМясо» или «Тако», а вполне себе приличные заведения. В последние несколько лет чаще всего они обедали в различных итальянских или французских ресторанах, но на этот раз была очередь Диба выбирать, и он решил сводить семью в некое ультрамодное арт-заведение «Альфина», совладельцем которой выступал какой-то его хороший друг. Газ пришла первой, и чопорный официант в серебристо-черной униформе с железными вставками и оригинальной формы, посыпанным вырезанными из фольги звездочками начесом, представившись Стардастом с Проксимы Центавра, усадил ее за зарезервированный декупированный мелким ракушечником столик с видом на искусственный водопад, вода в котором отсвечивала малиново-сиреневыми переливами световых эффектов, а на дне «водоема», куда она стекала неправильной – треугольной, квадратной - формы каплями, водились всякие роботизированные тварьки, стилистикой позаимствованные из популярных научно-фантастических блокбастеров. Они карабкались туда-сюда по велосипедным колесам, декорированным фосфоресцирующими перьями, песочным часам, в которых смесь частичек стремилась не вниз, а вверх, преодолевая гравитацию, и гигантским монстрам консервным банкам. Газ улыбнулась, когда заметила на одной из зверушек, напоминающей умного червяка из «Лабиринта» и подползшей слишком близко к границе заграждения, логотип ВКП. Общий антураж ресторана предполагал психоделику, футуризм, дадаизм и, соответственно, своеобразный контингент посетителей, что, в принципе, Газ понравилось. Скучно однозначно не было, разглядывать причудливые шевелящиеся жалюзи-водоросли и глазастые бонсаи вместо настольных торшеров. Впрочем, жевать фараонские скипетры-хлебные палочки в одиночестве пришлось недолго – отец и Диб пришли всего лишь с небольшим опозданием, и, особо не церемонясь на приветствия, хотя Газ не видела родственников больше месяца, уткнулись в свои меню. Она особо не расстроилась, если не сказать - совсем не расстроилась. Подобные встречи были неким обязательным ритуалом, напоминающим им всем о том, что порой следует поддерживать добросемейные отношения. Но на самом деле никто из них никогда не питал иллюзий в отношении друг друга. Сотрудничество, кооперация – в редких особых случаях, но уж никак не чистосердечная забота. Всю свою жизнь, насколько Газ себя помнила, отец занимался исключительно своей научной работой, а дети воспитывались няньками и сами по себе. Никому из них никто был не нужен. Газ на полном серьезе считала, что ей никто никогда и не будет нужен. Пока не появился Томми... …Диб заказал себе полупрожаренный стейк с картофельным гарниром, а отец – японский мисо-суп и окономияки. Соответственно, из алкоголя – виски и саке. Сама Газ решила ограничиться греческим салатом и подрумяненными в кляре креветками. И, при случае, решила выпить виски брата. Разговор никак не клеился: то у отца, то у брата то и дело звонил телефон, и только было Газ открывала рот чтобы сообщить им, что уволилась и больше не живет в Нью-Йорке, как ее перебивали классическим «Одну минутку…», и через минут десять серьезный разговор приходилось начинать сначала. В конце концов, разозлившаяся Газ решила пока не принесут заказ провести время у бара – ей показалось, что она увидела бывшего сокурсника – Майкла Девидсона – одного из немногочисленного количества обитателей этой планеты, с которыми она могла общаться без ущерба психике. Однако подойдя ближе, она убедилась, что обозналась, и молодой человек, ошибочно принятый за знакомого, предложил ей вместе выпить. Газ пришлось объяснить, что у нее уже есть молодой человек и продемонстрировать подаренное Томми золотое кольцо – последнее из связки ценных металлов, которые он когда-то продал, чтобы оплатить услуги юриста. Незнакомый молодой человек, поняв, что дальнейшего флирта не предполагается, извинился и отошел в сторону. И только было Газ уселась на высокий табурет в углу, заказав себе текилу и постепенно входя в состояние медитации, рассматривая круглых полосатых рыб в гигантском аквариуме, как мимо нее промелькнули черные волосы, завязанные в хвост. Если бы у Газ были ножницы, она бы его отстригла. И ими же сделала бы Дибу максимально болезненную лоботомию. Почему бы и нет? Вполне возможно, если с тем же успехом он в этот вечер продолжит ее выводить из себя. Газ любила черный юмор и не любила, когда ее доставали. - Чего сбежала, сестренка? - Отвали, - процедила она едва слышно сквозь зубы на мило-любезный вопрос брата. - Заскучала? - Дерьмовый у твоего друга ресторан, Диб. Брат, прислонившись на стойку рядом с ней, криво усмехнулся. - Знаешь, а посетители довольны. В отличие от нашей научной стези, ресторанный бизнес процветает. - Можно подумать, ты наукой занимаешься. Те же штаны в офисе просиживаешь, что и я. - Вряд ли те же, - Диб кивнул на ее костюм. Газ сделала вид, что не заметила намека, и переменила позу на более удобную и непринужденную, оседлав свой табурет-морского дракона подобно наезднику в седле, умышленно забывая о том, что на ней юбка выше колен. Диб сперва нахмурился, но затем резко преобразился, будто сестра перед ним только что как минимум рассыпалась в благодарностях и откланялась в реверансе – оказалось, что мимо проходил какой-то его знакомый или деловой партнер, и вежливо поздоровался с Дибом за руку. Брат прекрасно знал, что Газ тошнило от всяческих ритуалов правильного этикета. Она громко зевнула, не прикрывая рта, а фальшиво-радушный взгляд Диба снова похолодел. Он не переносил, когда сестра целенаправленно пыталась показать, какого она обо всем мнения. - Пошли. Время. Отец ждет. - Как хочешь, - Газ пожала плечами и легко спрыгнула со своего насеста.***
- ... дерьмо, конечно, полная лажа, но никто ведь не ожидал такого взлета их акций. С яслей на фондовую биржу – хорош размах, да? И главное, что за фирмочка-то? Я навел справки – они существуют всего полтора года! И не поверил. Что за холдинг? Не имея толком ни капитала, ни базы – все с нуля. А теперь такая бешеная поддержка спонсоров, что речь заходит о покупке концерна Миикрон. Верите? Не говоря о том, какие конгломераты они уже заполучили в свою Всемирную Корпорацию, как-там её… ВКП? Должно быть, это какая-то фикция на бумаге. Так не бывает! - Да, да, сын. Кажется, что не бывает – но вот, работаешь, и получаешь тот самый прогресс. Наука – великая вещь, данная человечеству, о чем я тебе еще с детства твержу, сын! Что касается нашего квантового ускорителя… - У меня есть знакомые в ФБР – поинтересуюсь еще у них. Отец, ты понимаешь, что наши общие продажи уже упали на 20%, и не нужно быть аналитиком, чтобы спрогнозировать проблемы с новой планшетной линией, потому что в ответ на изобретенные тобой флай-видеоконференции у них есть патенты на… - … осталось до открытия бозона Хиггса. Надеюсь, специалисты из Женевы оценят проделанную нами рабо… - … а их офис на Уолл-стрит? Они занимают целый небоскреб! Ты понимаешь, что, учитывая все, что ты сделал для человечества за все эти годы, наш офис до сих пор… - … кстати, вам известно, что физическая причина переменности блеска цефеид… - … разорение… Общение Диба с отцом особо не отличалось от их телефонных переговоров с другими людьми – они любили поговорить каждый о своем и не считались с мнением окружающих, в том числе друг друга. Обычно на семейных встречах Газ игнорировала их излюбленные темы для разговоров и занималась поглощением содержимого собственной тарелки, а вклинивалась в общий поток только в случае необходимости решить какие-то бытовые вопросы. Но на этот раз то, что говорил Диб, касалось и ее тоже, и разглагольствования старшего брата насчет того, что все мелкие производители безуспешно пытаются продаться как можно дороже, а крупные - на ушах, и что под детище мистера Оливера будут серьезно копать, еще раз убедило ее в том, что Томми был прав, когда говорил о том, что переезд обоснован. Но вскоре тема разговора, затрагивающая ВКП, сместилась в сторону внутренних перебранок в Проспектс, и Газ стало скучно. Выпив несколько мартини и в конце концов уразумев, что зря она проделала весь этот путь до Нью-Йорка, так как ее, как обычно, никто не собирается слушать, Газ прервала затянувшуюся лекцию отца о радиальных пульсациях звезд, элегантно бросив карточку-ключ от дома на пустой мельхиоровый поднос для приправ. - Я переехала. - Вот как? И куда? В Нью-Джерси? – Диб, цыкнув, проявил неожиданный интерес. - Нет, подальше. - Дочь! Люди, разум которых зависит от дополнитель… - Нет, с Дэреком все давно кончено, - чтобы отец не начал читать другую лекцию, на сей раз о пагубном влиянии метадона, Газ решила сразу расставить все точки над «и». - У меня новая работа. В другом штате. Спасибо за вечер. Мне уже пора на самолет. - А что… - нахмурился Диб, но Газ поспешила его перебить: - Я свяжусь с вами позже. Ей хотелось побыстрее сбежать из этого милого креативно оформленного интерьера ресторана. Накопленная за день усталость, усиленная спиртным, дала о себе знать сонливостью, сопровождающейся ежеминутным желанием заснуть в салате под монотонную болтовню отца про достижения лауреатов Нобелевской премии этого года. По просьбе Тома, который сегодня должен был весь день провести в первом конструкторском цехе, ей с утра пришлось конкретно повозиться, разбираясь с бумагами застройщиков, перевозивших на полигон крупногабаритные стройматериалы, а еще ей плохо давались перелеты. И так как она уже закончила свой ужин, то поспешила распрощаться, пока у неожиданно заинтересовавшегося брата не возникла тонна новых вопросов, на которые придется правдоподобно врать, а у нее для этого сегодня слишком болела голова. Как же она ошибалась, когда считала, что у Тома, после успеха выхода на рынок всей созданной им продукции и приобретения статуса мирового лидера сразу в нескольких областях научно-технической отрасли индустрии, больше не возникнет никаких проблем! Но все же самое главное состояло в том, что теперь у них был собственный дом, пусть и оформленный на Газ через пятые-десятые лица. И от понимания этого она, даже когда приходилось тратить на сон всего несколько часов в сутки, чувствовала необыкновенную энергетическую подпитку, прилив сил для того, чтобы, пер аспера ад астра, осуществить вместе с Томом его замысел… - Ты не хочешь ничего мне рассказать? Газ чуть было не выронила сигарету – так тихо Диб подошел к ней сзади, когда она, выйдя на улицу, решила сначала покурить, прежде чем вызвать машину. - Что ты имеешь в виду? - Что происходит в твоей жизни, Газ? На кого ты сейчас работаешь? Не оказывает ли что-то… необычное на тебя влияние? - В моей жизни все было в полном порядке, но теперь ты держишь меня за локоть и не даешь уйти, когда я говорю: Убери. Руки. Диб. Последние слова Газ почти прошипела, и, должно быть, довольно убедительно. Брат еще мгновение смотрел на нее в упор, а затем ослабил хватку и, кивнув, соглашаясь с какими-то своими мыслями, достал из кармана пиджака собственную пачку сигарет. Газ собиралась было тут же уйти, но что-то заставило ее еще раз взглянуть на Диба. Казалось, он передумал допрашивать ее о чем бы то ни было, но выглядел расстроенным и даже каким-то напряженным, а когда вновь посмотрел на нее – это был знающий взгляд. Газ вздрогнула от порыва ветра и закуталась в теплый кашемировый шарф, выпуская дым в сторону средневековых витражей, служивших витриной «Альфины», размышляя. Так что он там спросил?.. Про необычное? Она помнила такое выражение лица брата очень хорошо: из серии подозрительных недомолвок в детстве-юности, когда брат нападал на какие-то части ведомой ему одному головоломки и ждал, что сестра проникнется его намеками и додумается сама, о каком именно великом паранормальном сговоре во Вселенной идет речь. Можно подумать, ей было дело до его глюков, если брат при этом не мешал ей играть в приставку… Но теперь… О ее поддержке конкурента Диб не мог ничего знать – Том об этом позаботился, а в то, что многозначительное молчание возникло из-за ее слов о переезде, просто не верилось. Где бы она и брат раньше не жили, видеться чаще, чем раз в два месяца, потребности никогда не возникало. Больше верилось в то, что у Диба под влиянием проблем в Проспектс действительно обострились старые параноические идеи, которыми он сильно страдал в подростковом периоде. Газ решила молчать, игнорируя присутствие брата, и в конце концов Диб сделал попытку пространно объясниться снова. - Послушай, Газ… - Ну? – уже не столь обструкционно переспросила она. - Если ты заметишь… вдруг поймешь что-то… или тебе будет нужна помощь… - Ладно, я поняла. Очередной злобный зеленый одноклассник, желающий завоевать Землю, граф Клыкозуб, Космические Кроссовки, или что там было еще? Диб поморщился. - Это не то… Я серьезно, Газ. - Наверное. Негласно они одновременно затушили сигареты о железную урну. Затем Диб пошел к обочине и поймал ей такси, помахав на прощание рукой. Газ показалось, что он сдерживался, чтобы не сказать ей что-то еще. Возможно, хотел предупредить об атаке марсиан, или что его подставили кредиторы, и он может сесть в тюрьму. Но зачем ей это все надо? Они никогда не хотели слушать друг друга и никогда не умели говорить... …Наблюдая за сменой ярких неоновых вывесок, реклам фешенебельных заведений и миганию уличных фонарей и огней встречных машин из окна такси, Газ размышляла о том, что, возможно, если бы они оба приложили немного усилий для взаимопонимания, возможно, все в итоге сложилось бы иначе. Возможно, если бы они еще в детстве, потерявшись на общем пути одиночества, не разошлись так далеко в разные стороны, если бы не потратили столько времени на воздвижение баррикад между ними и окружающим миром - а, получилось, и друг с другом, - разговор на обычные темы не вызывал бы дикого нервного напряжения; подбирать слова для выяснения причин и мотивов не составляло бы труда, как не возникало бы и дискомфорта узнать что-то личное друг о друге, а естественным при прощании было бы просто сказать «Я люблю тебя, брат!» Но, уже летя на самолете на юго-запад, Газ забыла о разговоре с Дибом, и все ее мысли были посвящены только скорому возвращению домой.