Метр девяносто сплошного недоразумения

Сам не знаю, что меня разбудило. Будильник еще не звенел, Лакки в дверях не маячил, Марку спокойно посапывал рядом. За окном, правда, было уже светло, но не настолько, чтобы вскакивать с криком «Проспали!». Казалось бы, спи себе спокойненько, ан нет, покоя-то я как раз и не чувствую. И если я правильно разгадал характер моего малыша, то именно покоя мне теперь не видать. Вообще. Потому что Марк и тихое размеренное существование, по всей видимости, несовместимы. Нет, видит Бог, я не жалуюсь! Рядом с ним я впервые за последние годы почувствовал себя живым. С другой стороны… немного унять, приглушить его жажду деятельности я бы не отказался. Потому что стоит лишь вспомнить о предстоящей нам сегодня афёре… бр-р-р-р, какой уж тут сон, не начать бы самому бегать по потолку! А Марку спит, даже чуть улыбается во сне. Он всё для себя решил, и мне остается лишь не мешать ему. В конце концов, каждый имеет право на совершение собственных ошибок. И чем черт не шутит, может быть, он окажется прав. У этого парня вообще очень хорошо получается поступать вопреки всем велениям разума и, как бы это парадоксально ни звучало, добиваться желаемого. Сумел же он заполучить меня – уж себе-то врать ни к чему – со всеми потрохами. Да и Джулиана с Лукасом каким-то непостижимым образом умудрился на свою сторону завербовать. Стоит только вспомнить, как Арманис пытался защищать мальчишку, пока мы были в Греции, как упорно вдалбливал мне мысль, что Марк – именно то, что мне нужно. А Лукас, мгновенно включившийся в эту кутерьму с пересъемкой… черт, ведь это же его идея! Идея, которая пришла Риджестону в голову после разговора с Марком. А я так и не удосужился выяснить, о чем они, собственно, говорили. И, кстати, что именно собрался мой малыш говорить Сулику, я тоже не знаю. Вот уж точно: сперма в голову ударила, как прыщавый юнец думаю не головой, а головкой. Я вновь посмотрел на источник и первопричину своей бессонницы. Вольно раскинувшееся тело, немного приоткрытые, как-то совсем по-детски пухлые губы, густая щеточка ресниц, шрам на щеке, растрепанные волосы… Я вдруг очень остро и отчетливо понял, что этот парень стал для меня всем. Основой основ, причиной, чтобы жить, источником радости и…ну да, возможно, и боли. И это не красивые слова, рисоваться мне не перед кем, это правда, как она есть, истина. Как там римляне говорили? Пришел, увидел, победил? Вот-вот, в точности про Марка. Правда, я себя побежденным не чувствую, скорее уж получившим нежданный подарок. Я не удержался и осторожно поправил растрепанную челку, закрывающую лоб и щекочущую глаза Марку. То ли я был не так аккуратен, как хотел, то ли мой малыш спит очень чутко, но не успел я убрать руку, как он проснулся. Поморгал пару раз, фокусируя зрение, по-кошачьи выгнулся, разминая затекшие мышцы, и, улыбнувшись, потянулся ко мне за поцелуем. - Привет. Ты чего не спишь, или уже вставать пора? Я с удовольствием сначала чуть прикусил, а после лизнул подставленные губы. Интересно, наступит ли такое время, когда я смогу отказаться от ласк и прикосновений, буду не просто жестко контролировать свои желания в его обществе, а спокойно смотреть на него? Нет, мне не хотелось равнодушия и охлаждения между нами! Но и постоянное состояние возбуждения комфортным не назовешь, ходьбе, по крайней мере, мешает. - Нет, рано еще, можно подремать. Марку зевнул во весь рот, прикрыл глаза, явно находясь еще где-то на границе сна и бодрствования и не желая просыпаться. Так забавно было наблюдать за ним! И так тепло делалось на душе. Скривившись от отвращения, я понял, что начинаю любить весь мир в его присутствии. Так вот: всех оптом и каждого в отдельности. Эйфория счастья, мать ее! Самое интересное, что я не помню в себе такого идиотизма в прошлый раз, с Анджеем. А ведь я любил его. Или только думал, что любил? Наверное, всё-таки любил, иначе какого черта поперся как телок на скотобойню? Сам ведь, добровольно, чуть ли не с радостью самопожертвования во имя… А во имя чего всё-таки? Тьфу! Вот только демагогии с самим собой мне сегодня и не хватает. Я покосился на Марка. Он тоже не спал, поглядывая на меня сквозь ресницы. - Тони, ты чего такой хмурый? - Думаю. Ну, а что я ему мог сказать вразумительного? Не рассказывать же, что меня потянуло совершить экскурс в собственное прошлое, вряд ли он это оценит. - А-а-а-а… Голос не то что бы обиженный, но разочарованный. Извини, радость моя, но есть вещи, которые тебе знать не нужно. Ради тебя же самого. Так, ладно. Обиделся – не обиделся, по ходу дела разберемся. Но раз уж он проснулся, надо всё же выяснить, что он собрался говорить Дано. И что сказал Лукасу – кстати, тоже. - Марку, а что ты вчера сказал Лакки, что он развил такую бурную деятельность? - А он тебе не рассказал разве? Я отрицательно покачал головой и попытался взбить подушку, чтобы удобнее было лежать и разговаривать с Марком. Черт!!! Рука подломилась, а правое плечо и локоть как иглами прошило. И что это за хрень?! Полюбовавшись распухшими костяшками на правой руке и едва не взвыв, когда попробовал пошевелить пальцами, я вспомнил, как в порыве злости со всей дури саданул вчера по стене. И вот результат: рука не слушается и болит при любой попытке ею действовать. Придурок! Рука-то правая, и я, будучи правшой, почти беспомощен. Марк вытаращил глаза на то, как я укачиваю кисть руки. - Тони, вы что, и правда вчера подрались с Лукасом? Я хмыкнул. - Ну да, гадкий злодей Риджестон обидел несчастного Тони. Вот так слухи и рождаются! Успокойся, малыш, я всего лишь вымещал эмоции на ни в чем неповинной стене. А Лакки ее защищал. И меня заодно. Он саркастически улыбнулся и погладил ссадину на моей брови. - А с лицом тогда что? - Ты заставляешь меня испортить имидж Лукаса. Руки он мне скрутил после первого удара, но я решил пойти на таран. Марку осторожно покрутил мою больную руку. - И ты еще хочешь меня убедить, что Дано – монстр, который привык решать проблемы кулаками. А сам что вытворяешь? - Ну… я нервничал. А что еще сказать? То, что я – дурак, это и так понятно. - Подожди, я, кажется, видел в аптечке анестезирующую мазь… Шевелить пальцами на самом деле было больно, и я порадовался, что Лукас всегда держит дома кучу лекарств, основную массу которых составляют именно обезболивающие препараты. Марку принес тюбик с мазью и осторожно обработал распухшие костяшки пальцев. Рука быстро онемела, и я даже смог двигать кистью. - По-хорошему, так это надо было еще вчера сделать, но ты, видимо, решил поиграть в героя боевика. Недовольно поджатые губы и нахмуренные брови Марка должны были свидетельствовать, что он сердится. Но я был до идиотизма счастлив, что ему не всё равно, что он беспокоится обо мне. Я благодарно поцеловал моего малыша. - Так вчера и не болело почти. Так, саднило немного. Но кожу-то я не сбил на костяшках, вот и не обращал внимания. Спасибо за лечение, доктор Сандерс! Он не принял моего шутливого тона. - А к врачу на самом деле надо бы сходить, рентген сделать. Было так приятно чувствовать его заботу, что я не стал спорить. - Хорошо, после съемки позвоню Стефану, напрошусь на посещение. Но, Марку, ты так и не сказал, о чем вы говорили с Лукасом. Он пожал плечами. - Да ничего особенного. Я всего лишь рассказал ему правду и попросил прощения за обман. Заодно спросил, где Дано. Естественно, пришлось объяснить, зачем мне всё это было нужно. Я постарался не расхохотаться: Марку умудрился дурдом последних двух недель обрисовать так обтекаемо и так невинно, что человек, не знающий сути происходящего, и не поймет, чего я тут волосы на себе рвать готов. - Да уж, ничего особенного! А Лакки что сказал? - Сказал, что я идиот. И что я нашел приключения не только на свою задницу, но и всем окружающим веселья достало. Я всё-таки заржал. - Не обижайся, малыш, но Лукас прав. Марку поморщился и собственническим жестом прижал меня к себе. - Я не обижаюсь. Я… я просто люблю тебя, Тони! У него было такое беспомощно-несчастное лицо, что я невольно перестал смеяться и ответил на объятие. Внутри меня всё кричало ему в ответ, что я тоже люблю его. Казалось бы, чего уж проще и естественнее: чувствуешь – скажи. Но произнести это вслух я почему-то не мог. Глупо? Да! Даже жестоко по отношению к парню, который так ждал этих слов. Но я просто не мог: эти три чертовых слова застревали в глотке. Какая-то часть меня тряслась в пароксизме ужаса перед беззащитностью и открытостью, которую означает подобное признание. Я поцеловал Марка и малодушно постарался отвлечь от щекотливой темы чувств. - Ну, с Лакки всё ясно. А я-то удивлялся: чего это он купидона из себя строит. А Дано? Ему ты что скажешь? - Да то же самое и скажу. Что люблю тебя, что потерял голову от счастья, когда мистер Дюрой позвал меня в «Bel Ami». Скажу, что до последнего момента надеялся, что моим тренером будешь ты, а когда понял, что ошибся, было уже поздно. Попрошу прощения за безобразную сцену с истерикой. И, конечно же, скажу, что никакой истерики и не было, что я так глупо пытался остановить съемку. Скажу, что он ни в чем не виноват, это всё моя навязчивая идея, что первым в моей заднице должен был побывать именно ты. Я слушал Марка и пытался представить, как отреагирует на такое признание Дано. Поймет ли, что это был полудетский каприз, простит ли? Гадать было без толку, оставалось только ждать. Да и ожидание наше не затянется надолго: в моем телефоне сработал будильник. Максимум пара часов, и я буду точно знать, какой финал у спектакля, разыгранного моим безбашенным любимым две недели назад. Я повернулся к примолкшему Марку. С виноватой улыбкой на грустном лице и огромными несчастными глазами, он был таким милым, таким соблазнительным, что мне тут же захотелось наплевать на съемки, выяснение отношений с Дано и вообще на весь мир и зацеловать это чудо, устроившее кавардак в моей жизни. Я погладил его по щеке, пропустил сквозь пальцы густую, растрепанную шевелюру и, сдерживая свои порывы, постарался успокоить. - Всё будет хорошо! По крайней мере, своего ты добился: я был у тебя первым. Марк крепко прижал меня к себе и начал жадно целовать. - Я хочу, чтобы ты всегда был моим! Его горячность и жажда просто сводили меня с ума, он действовал на меня как афродизиак, и я почти мгновенно терял голову. - Твой, Марку, твой. Уж в этом-то я ему отказать не могу, всем сердцем, всем своим существом я ощущал, что принадлежу ему, и подтверждать эту принадлежность словами мне было легко и… и приятно! Как ни глупо это звучит, но мне действительно нравилось чувство некоей взаимозависимости, необходимости, единения. Еще немного, и мы бы в очередной раз занялись любовью, позабыв обо всём, но, как говорится, хотите рассмешить бога - расскажите ему о своих планах. - Вам помочь или не мешать? Лукас со скорбной миной на лице и весело скачущими чертиками в глазах качал головой, стоя в дверях и наблюдая за нами. - Завидуешь? Иди сюда, я и тебя поцелую! Марк подмигнул мне, потом состроил умильную мордашку и призывно похлопал ресницами в сторону Лукаса. Тот просто оторопел от столь непочтительного поведения. Я смеялся до слез: наконец-то нашелся хоть кто-то, кто смог сорвать с нашей «снежной королевы» маску высокомерной невозмутимости. - Бастиан, и чего ты ржешь? - Видел бы ты себя со стороны, ты бы тоже ржал. - И ты, Брут?.. Лакки поджал губы и вздернул голову как норовистый конь. Если бы я не знал его так хорошо, точно бы поверил, что он обиделся. Тем временем Марк посмотрел на часы, вздохнул, выбрался из постели и, абсолютно не пытаясь прикрыть свою наготу, отправился в ванную. Да уж, стеснительностью мой малыш не страдает! Лукас проводил его внимательным взглядом и подсел ко мне на кровать. Смешинки исчезли из его глаз, он был предельно серьезен. - Ну что, Бастиан, ты готов? Готов ли я? Нет, конечно! Разве можно быть готовым к тому, что два близких мне человека сойдутся… нет, поединком, естественно, это нельзя назвать, скорее выяснение отношений, прояснение недопонимания… черт, я не знаю, как ЭТО назвать! В голове вертится одно лишь слово: бред. Да и так ли уж важны ярлыки, которые мы навешиваем на наши действия и чувства? Гораздо важнее то, что я до тошноты боюсь встречи Дано и Марка. Боюсь за них обоих. Они оба по-разному, но одинаково важны для меня, и выбрать, на чьей я стороне, немыслимо! - Ни хрена я не готов!!! Только кого это волнует? Я с силой потер лицо ладонью здоровой руки, словно пытаясь отогнать чересчур пессимистичные видения, стоящие перед глазами. Риджестон успокаивающим жестом сжал мне плечо. Я накрыл его руку своей, молча благодаря за поддержку. - Ладно, проехали. Все нормально, Лукас, не бойся. Я не истеричная девица, в обморок не грохнусь. Лакки терпеть не может разводить сантименты - за что я его и люблю – поэтому он лишь кивнул и встал. - Тогда пошли завтракать, а то времени уже много. *** Когда я, наскоро приведя себя в порядок, зашел на кухню, Марк отжимал сок из грейпфрута, а Лукас, сосредоточенно нахмурившись, разговаривал по телефону. Собственно, разговор он уже закончил и, отложив трубку, взялся за стоящий перед ним кофе. А потом, не глядя на меня, словно через силу сообщил: - Второй камерой будет Джулиан. Он согласен. Я чуть мимо стула не сел. Лукас звонил Джулиану? Сам звонил?? Видимо, моё молчание было весьма красноречиво, раз Марк зачастил: - Ну, он же в курсе дела. А нам всё равно нужен второй оператор, чтобы всё выглядело по-настоящему. Пальцы его нервно сжимали стакан с соком, а взгляд перескакивал с меня на Лукаса и обратно. Выглядело это не чем иным, как оправданием. И, похоже, оправдывался мой мальчик не столько передо мной, сколько перед Лукасом. Приехали! Неужели Марк как-то сумел повлиять на Риджестона, когда тот принимал решение? Меня начал разбирать истерический смешок: мой малыш при всей своей почти детской наивности, непосредственности и невинной мордашке является безжалостным манипулятором. Вот уже две недели и я, и мои друзья только и занимаемся тем, что разыгрываем поставленную Марком пьесу. И какой у нее будет финал, одному Богу известно. Я посмотрел на Лукаса, гипнотизирующего свою чашку: - Лукас? Тот поднял взгляд и пожал плечами: - Если мы хотим хоть какого-то правдоподобия, то нам нужен второй оператор. Не Джеффа же звать. Мне показалось или его спокойствие было немного наигранным?.. Но Лакки бесспорно прав: Дэниелс у нас известен тем, что любое мероприятие мгновенно превращает в балаган, а нам сегодня не до шуток. Словно закрывая дискуссию, Риджестон поднялся из-за стола. - Поехали, время. И он вышел из кухни. Мне вдруг захотелось догнать его и попросить прощения. Вот черт! - Тони, я опять что-то сделал не так? - А что именно ты сделал? Я всмотрелся в Марка. Мой мальчик недоуменно глядел вслед Лукасу и хмурил брови. Как я ни старался, не смог разглядеть ни тени удовлетворения на его смущенном лице. Похоже, он на самом деле ничего не понимал. - Ну… мы говорили о съемке, и я предложил для достоверности ситуации попросить Джулиана поработать со второй камерой. Лукас сначала был против, но потом согласился и позвонил Джулиану. Воистину: святая простота! - Марку, они уже много лет не разговаривают и не общаются, разве что по очень большой нужде. - Ох! - Вот именно. И не спрашивай, что между ними произошло: я этого не знаю. Марк отставил нетронутый сок и тяжело облокотился на стол. - Черт, почему я постоянно причиняю боль окружающим меня людям? Близким людям? В его лице было неподдельное страдание – зря я обвинял парня! Он выглядел таким несчастным, что мне тут же захотелось его утешить. Желательно поцелуями и ласками. И желательно в постели. Увы, сейчас было не место и не время, поэтому я лишь чмокнул его в макушку. - Что сделано, то сделано, Марку. Лукас большой мальчик, он справится. Поехали! *** Все эти разговоры о более чем неоднозначных взаимоотношениях Лукаса и Джулиана порядком отвлекли меня не только от предстоящих событий, но и от банальной проблемы управления машиной. Благодаря экстренному лечению Марка рука болеть почти перестала, но слушалась не слишком хорошо, и я в нерешительности стоял возле своего «лексуса». Впрочем, Марку мгновенно сориентировался в ситуации и властным движением забрал у меня ключи. - Тони, ты сейчас не в форме, поехали со мной. Не стоит рисковать. Признав его правоту, я уселся на пассажирское сиденье старенького фургончика и успокаивающе улыбнулся Марку. - Я практически в порядке. Сердито нахмурившись, он кивнул на телефон. - Вот когда Стефан скажет, что ты в порядке, тогда я поверю. Звони ему, как раз успеешь, пока до студии доедем. Похоже, мы были абсолютно одинаково настроены защищать друг друга от всех и вся. Набирая номер Стефана, я поймал себя на том, что довольно глупо улыбаюсь. Как ни странно, меня не волновало, насколько ненормальным я выгляжу. Какая разница, что подумают обо мне посторонние? Наш бессменный эскулап ответил как всегда быстро, сказывалась профессиональная привычка быть готовым к любым проблемам в любое время дня и ночи. Выслушав мой рассказ о битве со стеной, Стефан сообщил мне, что я придурок, и велел приезжать сразу же, как только я освобожусь. Марку остался доволен нашими переговорами и расслабился. Он вел машину, твердо держа руль, лицо его было спокойно и чуть сосредоточенно. Так выглядит человек, полностью уверенный в своих силах и своей правоте. Эта внутренняя гармония делала его еще более красивым, притягивала меня как магнит. Он был одновременно очень сильным и очень слабым. Неуязвимым перед всем миром и зависимым от меня. Я чувствовал, что именно взаимосвязь со мной дает ему силы, и явно понимал, что и сам не смогу без него. Больше не смогу. Мне было наплевать, что я напоминал наседку, опекая Марка. Мне было безразлично, что я выглядел истеричной барышней викторианской эпохи, закатывая скандалы и плачась в жилетку Лукасу. Я согласен перед всем миром признать, что я боюсь. А я действительно боюсь! И никакие планы, разработанные Лакки, меня не успокаивают. Я слишком хорошо знаю, что жизнь вносит свои коррективы в любые планы. Приехали мы быстро. На мой взгляд, даже слишком быстро, но тут от меня ничего, увы, не зависело. Ни Дано, ни Джулиана еще не было – ну что ж, хоть тут повезло. Чем меньше времени проведут Марк и Дано в одном помещении до съемки и разговора, тем лучше. Да и любоваться на Риджестона и Арманиса, находящихся рядом – тоже удовольствие ниже среднего. И если Джулиан обычно насмешничал над всеми поровну, никого не выделяя, то Лукас в таких случаях просто искрил, как неисправная розетка. Не думаю, что это замечали все окружающие, по крайней мере, разговоров на эту тему я не слышал никогда и ни от кого, но я-то знал их обоих очень хорошо! И это противостояние было слишком выматывающим для них и, мягко говоря, напрягало меня. Да, я, наверное, эгоист, но друзья – то немногое в моей жизни, чем я действительно дорожу, и тем важнее для меня время, проведенное в их компании. Спокойно проведенное время! А они напоминали мне огонь и порох: по отдельности вроде бы безобидные, но в паре приводят к взрыву. Едва зайдя в студию, Лакки глянул на часы и заторопился: - Бастиан, подключай тут всё, а я в душ. Марк немного потерянно прошелся по комнате, а потом подошел ко мне: - А мне что делать? Как он ни храбрился, как ни уговаривал меня, что всё будет хорошо, я видел, что он нервничает. А перенервничавший актер перед камерой – это однозначный крах всей съемки. И даже если сегодня у нас съемка не настоящая, всё равно стоит отвлечь Марка, занять его каким-нибудь делом. - Подвинь лампы к кровати, а потом сходи в гардероб. Там слева на верхней полке постельное белье лежит. Не на голом же матрасе вам кувыркаться… Марк порывисто шагнул ко мне и обнял. - Тони… Ну вот, вместо того, чтобы ободрить своего малыша, я заставляю его еще больше дергаться! - Всё хорошо, Марку, всё хорошо. И кого, интересно, я сейчас уговариваю? - Привет! А вы, однако, ранние пташки, я-то думал, что первый приехал! - Джулиан ленивой походкой прошлепал через всю студию к холодильнику и, достав бутылку минеральной воды, с наслаждением выцедил почти половину, - Фу-у-у… жара какая! - Привет, - поздоровались мы с Марком почти хором. Впрочем, приветствие было единственной реакцией на появление Арманиса: ни я, ни Марк рук не разомкнули. А будь моя воля, так я и вовсе не отпускал бы моего мальчика от себя ни на шаг. Так и на душе спокойнее и телу приятнее. Джулиан улыбнулся и тут же начал тормошить нас, не давая ни секунды на раздумья: - Бастиан, ты мне хоть покажи эти ваши новые камеры, а то я даже включать их не умею, не то что работать с ними. Марку потерся носом о мою макушку, вздохнул и отстранился. - А где гардероб? - А зачем тебе гардероб??? – вытаращился на него Джулиан. - Меня туда Тони послал. Марк тоже недоуменно захлопал глазами, переводя взгляд с меня на Джулиана. - Да уж, наш Тони пошлет так пошлет, - ухмыльнулся Арманис. Я решил вмешаться в разговор, пока он не стал совсем уж абсурдным. - Марку, иди по коридору направо, последняя дверь и будет гардеробом. Оставшись с Джулианом наедине, я не преминул поинтересоваться: - Ты чего голову парню морочишь, цирк устраиваешь? Тот мгновенно посерьезнел. - Надо же кому-то вас в сознание привести. У мальчишки такой вид, будто он не в кровать собрался, а на эшафот. Да и ты не лучше выглядишь, а Дано у нас не идиот, у него чутье дай Боже! Так что давай уже, прекращай себя накручивать и покажи, наконец, эти чертовы камеры. Нет, Джулиан, конечно, может из себя клоуна изобразить, но сам при этом останется убийственно серьезным. Впрочем, он прав, Дано появится с минуты на минуту – он никогда не опаздывает – значит, пора вспомнить, что я взрослый человек, и прекратить истерить. - Смотри, тут на самом деле всё очень просто… Не успел я даже передать Джулиану камеру в руки, как в дверях появился Дано. Ну вот, все в сборе. Час «Х» приближается с неотвратимостью поезда. Так, всё, Себастиан, соберись, хватит сопли распускать! - Привет! Мы с Джулианом поприветствовали Дано, и я, постаравшись, чтобы мой голос звучал естественно, снова начал объяснять Арманису принцип работы новой камеры. Сулик с видимым удовольствием допивал минералку, оставшуюся после Джулиана. Я уже почти расслабился, как Дано поинтересовался: - Себ, где это тебя угораздило? В первый момент мне показалось, что он спрашивает о Марке, и меня прошибло холодным потом несмотря на жару. Но Дано указал горлышком бутылки на мою голову, и я вспомнил о ссадине на брови. Час от часу не легче, не рассказывать же ему о вчерашнем разговоре с Лукасом! Но и промолчать нельзя… - Да так, углы лбом вздумал пересчитывать. Фраза глупейшая, это и дураку понятно, но ничего более умного в голову просто не приходит! - Ну, и сколько насчитал? Дано насмешливо фыркнул, но глаза у него были серьезные, я бы даже сказал, настороженные. Очевидно, ему, как и мне, абсолютно не нравилась идея Лукаса о пересъемке. Но у меня-то есть причина быть недовольным и психовать, а вот что происходит с Дано?.. - Результат, видимо, отрицательный, - подколол меня Джулиан, шутливо пихнув локтем в бок. Вряд ли ему Лукас рассказал о нашем разговоре, вот он и веселится. Ну что ж, хоть кому-то здесь весело… - А ты что здесь делаешь? Ревизию камер проводишь? Твою мать, приплыли! И как объяснить Дано присутствие Арманиса на съемке? Похоже, наша авантюра провалилась даже не начавшись! - Да нет, - совершенно не растерялся Джулиан, – Подработать решил оператором по старой памяти. Я был благодарен Арманису за его выдержку и хладнокровие. Да что там, я готов был его расцеловать! Сам бы я точно начал лепетать нечто невразумительное. - Во как! И Марти согласился? А как же Себ? В отставку? Дано был явно удивлен таким поворотом дела. Ситуация и правда была необычная: уже несколько лет Джордж уговаривал Джулиана вернуться к съемке, но тот категорически отказывался даже подходить к камерам, зная, что граница между оператором и актером у нас очень зыбкая, и можно даже самому не понять, как ты оказался в кадре. Причем без штанов! - Марти сегодня не будет! Я даже думать не хотел, что может случиться, если Марти появится в студии! Видимо, рявкнул я от души, раз Дано прекратил свои расспросы и, буркнув что-то типа «я мыться», ушел. Ощущая себя сдувшимся шариком, я плюхнулся на кровать. Вот черт, мы даже еще не начали снимать, а я уже на пределе! Какое на хрен минное поле, попробовал бы кто вот так лавировать между чувствами близкого друга и безопасностью любимого человека, посмотрел бы я на него! Джулиан сел рядом. - Эй, страдалец, тебя как в юности в чувство приводить или сам очухаешься? Я глянул на поигрывающего бровями Арманиса, на его кокетливо хлопающие ресницы и расплывшиеся в улыбке губы, и сразу же вспомнил Португалию и его историю о посещении стрип-бара. - Ну, разве что ты мне сам стриптиз станцуешь, по старой памяти! – подколол я его, и мы дружно заржали над воспоминаниями, которые были у нас одни на двоих. - Дано приехал! В дверях стоял Марк и настороженно разглядывал нашу хохочущую парочку. От его слов мне сразу расхотелось веселиться. - Вы что, разговаривали? - Нет, просто поздоровались, - покачал головой Марк и без лишних слов спихнул нас с Джулианом с кровати, начиная застилать белье. Всем своим видом мой малыш излучал неодобрение, и я никак не мог понять, по какому поводу. А потом поймал его украдкой брошенный на Арманиса взгляд, и до меня дошло: да он же ревнует! Марк знает о нашей с Джулианом интрижке и ревнует меня к нему! Глупое, неуместное тепло разлилось в груди от такой демонстрации чувств. Не думая, что и где я делаю, я развернул Марка к себе и поцеловал. Мне это было необходимо! Его любовь, его жажда были тем единственным, что помогало мне держать себя в руках. Марк мгновенно ответил на поцелуй и, не обращая внимания на стоящего рядом Джулиана, повалил меня на кровать. - Мой! Его шепот, раздавшийся у моих губ, его шальные глаза, смотрящие, кажется, прямо мне в душу, его руки, стиснувшие меня до синяков… Я был глупо, неимоверно счастлив. - Марк, не стоит так яростно метить территорию. У нас нет на это времени. Ироничный, хлесткий голос Джулиана вывел меня из прострации. Спасибо тебе, Господи, за твои малые милости: если бы не Арманис, неизвестно еще что увидел бы вернувшийся из душа Дано, и какие вопросы возникли бы у него в дополнение к уже существующим! И, кстати, куда подевался Лукас? - Твой, твой, никто и не претендует, успокойся, Марку! Прошептав моему неугомонному сокровищу на ухо то, что он так желал утвердить перед всеми, я встал и уже громко спросил: - Марку, а ты Лукаса не видел? Пора бы уже ему явить себя миру. - По-моему, он еще в душе, - Марк легкомысленно пожал плечами и вновь занялся бельем, а потом, не поднимая головы, бросил Джулиану: - А что касается территории… я, знаешь ли, не люблю делиться. И чтобы не было недоразумений, предпочитаю сразу ставить точки над «и». Я просто остолбенел от такого заявления: еще ни разу в жизни меня вот так бесцеремонно и безапелляционно не объявляли своей собственностью. А Марк выпрямился во весь свой немалый рост и, вскинув голову, с вызовом уставился на Джулиана, весьма однозначно давая понять, что он будет упрямо стоять на своём. Вот только склоки с Арманисом нам тут и не хватает до полного счастья! Причем абсолютно беспочвенной склоки! Честное слово, если его не прибьет Дано, то я сам придушу этого упрямца! Но Джулиан меня в очередной раз удивил: вместо того чтобы проявить свой огненный темперамент и принять брошенный ему вызов, он, запрокинув голову, раскатисто захохотал. - Это ты-то не любишь недоразумений?! Да ты сам ходячее недоразумение, Марк! Не знаю, чем бы закончился этот разговор, но тут у Арманиса зазвонил мобильник. Выслушав сообщение, он отрывисто бросил: «хорошо» и направился к двери. - Бастиан, мне нужно срочно факс отправить, я быстро, до офиса и обратно. Как раз Дано и Марк успеют помыться. Если, конечно, его величество Лакки соизволит освободить душ! Джулиан подмигнул мне и почти уже скрылся за дверью, но потом вернулся и окликнул Марка, одарив его приторно-сладкой улыбочкой: - Расслабься, Марк. Я, конечно, люблю Тони, но только как друга. У меня, если ты не забыл, есть Пьер. Черт, чувствую себя каким-то куском мяса, над которым чуть не сцепились два хищника! Неужели у Джулиана не хватает мозгов не задевать сейчас Марка? Ну ладно мой малыш, он явно не в своей тарелке, вот и хорохорится, но какого черта Арманиса раздирает? С ума я сойду с ними! Нет, если я сейчас останусь наедине с Марком, то точно наговорю ему такого, о чём после пожалею. Мне просто необходима пара минут передышки, чтобы привести мысли и чувства в порядок, необходима! - Марку, я за фильтрами для ламп, сейчас вернусь. И я выскочил из студии. Полумрак коридора, казалось, сулил желанный покой, и я вздохнул: нервы были уже на пределе. Прислонившись к стене, я прикрыл глаза и попытался расслабиться, но… не тут-то было! Лукас, наконец-то, закончил водные процедуры и в дверях ванной столкнулся с Дано. Который не замедлил поинтересоваться, с чего это Лакки понесло мыться. - Дано, ты что? Мы же всегда принимаем душ перед съемкой! Лукас, похоже, еще не понял, что мы вляпались. М-да… больше всего мне это напоминает разговор слепого и глухого. Если это и есть передышка, о которой я так молил всех святых, то я лучше вернусь и послушаю пикировку Марка и Джулиана! - Да? И режиссер? Или ты тоже решил в тренеры податься? Недоумение и недоверие Дано, кажется, можно потрогать руками! А мы всё-таки идиоты: никому даже в голову не пришло придумать хоть какое-то объяснение участию Лукаса в съемке! А ведь Лакки-тренер – это даже еще больший нонсенс, чем Джулиан, вновь решивший взять камеру в руки! И Дано, который, естественно, об этом знает, не может не удивиться. И вряд ли поверит в эту лажу… Ох, что-то сейчас будет… И что ответит Лукас? Что тут вообще можно придумать?!! То ли Лакки услышал, как я скриплю зубами, то ли заметил моё нервное перетаптывание на месте, но, бросив на меня едва ли не умоляющий взгляд, он тем самым привлек ко мне внимание Дано. Мне захотелось провалиться на месте. Но Лукас, кажется, что-то задумал: махнув на меня рукой, он вновь сосредоточился на Дано: - Да ты посмотри на него! Куда его с такой мордой в кадр пускать? Сулик окинул меня внимательным взглядом. Собрав в кучку жалкие остатки самообладания, я постарался выглядеть как можно естественнее: а вдруг нам сказочно повезет, и Дано купится на ту чушь, которую вдохновенно нес Лакки! Ну, может, и не купится, но хотя бы без вопросов уйдет в душ и даст нам пару минут, чтобы скоординировать действия. - А-а-а… Так, значит, мы сегодня должны были трай снимать? Один детка с двумя тренерами? Мечтать, конечно, приятно, но вот разочаровываться потом… Глупо было надеяться, что Дано удовлетворится жалким лепетом Лукаса! - Ну да, трай. Но Бастиан… Сам видишь. Вот мне и пришлось в срочном порядке его заменять. А я же не тренер, поэтому будем не сессию снимать, а интернет-эпизод на троих – ты, я и Марк. Если Дано поверит в такую хрень, то мы тут все чокнутые! Все без исключения, потому что в интернет-эпизодах Лукас тоже не принимает участия! Разве что снимает их или пишет к ним сценарии. Майка давно уже прилипла к спине и неприятно стягивала кожу. Но теперь еще и зазвенело в ушах от той напряженной тишины, которая наполнила коридор и давила на нас. А может, это чувство вины за откровенную ложь, которой мы без зазрения совести потчевали друга? Дано немного помолчал, глядя куда-то мимо Лукаса, а потом, словно что-то решив для себя, кивнул: - О`кей! Пойду душ приму. Глядя на закрывшуюся за ним дверь, я сполз по стене: ноги противно дрожали. Но порефлексировать мне не дали. Едва ли не за шкирку поставив меня на ноги, Лукас кивнул на дверь в студию. - Марк там? Идем, Тони, нечего тут стены подпирать, у нас всего несколько минут. Ворвавшись в студию, Лакки заставил Марка вздрогнуть, а взгляд, которым мой малыш окинул открывшуюся дверь, был если и не затравленным, то напряженным точно. М-да, Джулиан прав, с таким видом не в порно сниматься, а на амбразуры падать. Да и я, судя по всему, не лучше выгляжу. А Риджестон – так тот вообще Наполеон, только треуголки не хватает, вон как решительно челюсти стиснул и губы сжал. Покрутив головой, Лукас недовольно скривился. - А где Джулиан? Обещал ведь не опаздывать! Начинается! Вот кто бы знал, как они меня утомили этим своим непрекращающимся противостоянием! Еще ни одной встречи не обошлось без взаимных подколок на грани оскорблений и ехидства, граничащего с ненавистью. Так и подмывает поинтересоваться, не надоело ли им самим. Марку, не увидев рядом с нами Дано, заметно расслабился и, пожав плечами, проинформировал нашего главнокомандующего. - Да здесь он, только факс какой-то отправляет в офисе. Сказал, что через пару минут вернется. Лакки хмыкнул. - Ладно, пусть ворочает своими миллионами, финансовый гений. Потом посерьезнел и поплотнее прикрыл дверь в коридор. - Бастиан, мы вчера сглупили, не подумав, как объяснить Дано эту пересъемку, а он начал задавать очень неудобные вопросы. Да уж, это еще мягко сказано! Вопросы не то что неудобные, они просто убийственные. А самое смешное: абсолютно логичные. Вот только ответов на них у нас нет. А те, что есть… - А может, всё-таки не нужно никакой пересъемки? Может, лучше будет, если я сейчас просто поговорю с Дано? В конце концов, нас трое, а с Джулианом – четверо, неужели не справимся, даже если он в драку полезет? Марк на первый взгляд спокойно сидел на кровати. На первый взгляд. Но нервно сжимающиеся и разжимающиеся кулаки выдавали его с головой. Мы таки умудрились нагнать страху на мальчишку. И глядя в его широко открытые глаза, я подумал, что просто поговорить – не такая уж плохая мысль. Внутренний голос тут же мерзко захихикал: «Да ты просто не хочешь, чтобы его лишний раз кто-то кроме тебя трахал!» И возразить мне было нечего. Я действительно не хотел, очень не хотел. Но Лукасу было плевать на мои внутренние метания и на мою ревность. Он пренебрежительно отмахнулся от предложения Марка. - Помолчи, ты уже сделал всё, что мог. Теперь делай то, что велят. А потом сосредоточил всё своё внимание на мне. - Бастиан, у нас только один выход: упирать на скорость, вроде бы кто-то куда-то опаздывает. Ну, например, мне тетя Стефа позвонила и просила срочно приехать. Потому и отмахиваемся от всех вопросов Дано со словами «Потом, после съемки, сейчас некогда». Я кивнул. Пани Стефания так пани Стефания. Отмахиваемся так отмахиваемся. Меня уже так достала эта мистерия абсурда, что я был согласен на всё, что угодно, лишь бы быстрее закончилось изматывающее нервы ожидание! Марк мало что понял из последней реплики Лукаса, потому что, несмотря на явное волнение, влез с вопросом. - А кто это: тетя Стефа? Погруженный в свои мысли Риджестон не обратил на него никакого внимания, поэтому давать пояснения пришлось мне. - Пани Стефания – это тетушка Лукаса, я тебе потом про нее расскажу. Марк согласно кивнул и улыбнулся. Едва заметно, одними глазами, но меня тут же окутало теплом и запахом яблок, самым моим любимым запахом с недавних пор. Мне стало стыдно: он еще и меня подбадривает! Лакки тем временем вновь повернулся к Марку. - Не отвлекайся! И вообще, хлопай глазами и молчи, у тебя это лучше всего получается. Ты ничего не знаешь, тебе просто позвонили и вызвали на съемку. И ты, как послушный мальчик, приехал и работаешь. Рот открывай только для минета и когда речь свою толкать будешь. Но! Не раньше, чем Дано кончит и расслабится, помнишь? От двери раздались аплодисменты, и насмешливый голос глумливо протянул: - Браво, Лукас! Как говорил Ежи Лец, красивая ложь – это уже само по себе творчество. Если верить его словам, так в тебе сегодня гений проснулся! Лишь облившись холодным потом и сглотнув колючий ком в горле, я понял, что в дверях стоит Джулиан. Джулиан, а не Дано! - Ошибаешься, Джулиан. Гений во мне не засыпает никогда, просто ты этого не замечаешь. Угу, вот и началась первая партия словесного пинг-понга. Счет: один-один. Прибью я их когда-нибудь! Или в лоб спрошу, по какому поводу ведется эта холодная война. И мне почему-то кажется, что мордобой для них обоих будет предпочтительнее любых объяснений. - Смерти ты моей хочешь? Я втащил Арманиса в студию и закрыл за ним дверь. Не представляю, какое нужно иметь самообладание, чтобы устраивать всяческие заговоры и перевороты. Из меня точно шпион не получится, я от страха скончаюсь через пару дней. - Успокойся, Тони, это всего лишь я. Джулиан улыбнулся мне, небрежно кивнул Лукасу, даже не ответив на его выпад, а потом обратил внимание на Марка. - А чего это звезда нашего шоу тут сидит? Марк, ты мыться разве не будешь? Марку недоуменно посмотрел на Арманиса. - Буду, конечно. Но там же сейчас Дано… - Нет, я только что видел, как он вышел из душа, иди. Лукас прав, не стоит тянуть время. И Джулиан подтолкнул моего малыша к двери. С ума сойти, не иначе все собаки в округе сдохли: чтобы Джулиан, да в чем-то согласился с Лукасом! Лакки, видимо, тоже заметил эту необычную сговорчивость Арманиса и откровенно-ехидно ухмыльнулся. А потом развалился на кровати и, поглядывая на нас с Джулианом, начал лениво дрочить. Нет, я всегда знал о некоторой склонности к эксгибиционизму, присущей Риджестону, да мы все в компании были в курсе того, насколько сильно он любит своё тело. Никто и не спорил: посмотреть есть на что! Но то, что Лукас вытворял сейчас!.. Это было не его естественное состояние самолюбования, нет! Он просто-напросто раздевал нас взглядом и возбуждался от своих мыслей. Не знаю уж, что он там себе представлял, но явно что-то до предела похабное, потому что встал у него почти моментально. И как прикажете на это реагировать? У Джулиана возбужденно подрагивали ноздри и так и норовила вырваться на волю самодовольная усмешка. Ну да, ему всегда нравилось быть объектом сексуального влечения, что, впрочем, никак не влияло на его любовь и верность Пьеру. А мне было немного не по себе. Лукас для меня прежде всего друг, в чем-то даже старший брат, и отношусь я к нему соответственно. Да, я в курсе, что наши парни часто помогают друг другу с эрекцией во время съемок. Я и сам так поступал со своими детками и партнерами, не прерывать же сцену из-за мелких «технических» неполадок. Так что ситуация вовсе не была чем-то из ряда вон выходящим. И всё-таки, всё-таки… на меня Лакки еще ни разу не дрочил. По крайней мере, я об этом не знал. Счастье еще, что Марк этого не видит! Пока я в непонятках топтался на месте, Джулиан вновь пристал ко мне с камерой. - Бастиан, повтори-ка еще разик, как работает этот монстр? Слава Богу, вот и тема для разговора, вот и возможность отвлечься. А то я уже начал непроизвольно возбуждаться от того, что вытворял зараза Риджестон. Ничего, я ему еще скажу пару ласковых по этому поводу! Отвернувшись от Лукаса, чтобы не видеть, чем он занимается – жаль уши заткнуть нельзя – я вновь начал крутить камеру перед Джулианом. И тут поймал явно заинтересованный взгляд Арманиса, который он кинул через моё плечо на кровать. Та-а-а-ак, и что всё это значит? Лукас весь этот спектакль одного актера устроил для Джулиана? Они что, решили своё противостояние перевести в иную плоскость? Впрочем, они уже взрослые мальчики, и если это поможет им, наконец-то, выяснить отношения, то я только «за». И мешать я им не буду, пусть разбираются без дуэньи. - Джулиан, раз ты всё понял, пойду-ка я гляну, как там Марк. - Иди, иди, спинку потри малышу, вдруг он сам не справится! Напутствуемый ехидным смешком Лакки я вышел в коридор. Надеюсь, до мордобоя дело не дойдет, и максимум, что может случиться, пока меня не будет – это секс. Может, трахнутся и угомонятся. А Пьер… Пьер тут, в общем-то, ни при чем, этот узел завязался гораздо раньше, чем он появился в жизни Джулиана. Да и вообще, ему об этом знать незачем. Как бы то ни было, пусть сами разбираются, а я лучше навещу моего малыша в ванной. Стоило мне представить Марка в душе, растирающего пену по загорелой коже, расслабившегося под тугими струями воды, стекающей по его плечам, груди, спине… Черт! Так дело не пойдет! Или я сам сейчас трахну Марка, и гори вся наша затея синим пламенем! Попытавшись чуть успокоиться, прежде чем соваться в ванную, я прислонился к стене и прикрыл глаза. Сумасшедшее утро. Да и вчера день был не лучше! А если вспомнить предыдущие дни, то становится ясно, что с появлением Марка моя жизнь несется как потерявший управление автомобиль, и мне остается только таращиться в окно и молиться, чтобы обошлось. И я при всём при этом чувствую себя счастливым. Не постоянно, конечно, но… Но даже от всей этой кутерьмы и нервных встрясок я не откажусь, раз это цена за то, чтобы получить Марка. Забавная всё-таки штука любовь! Ошибившись однажды, я вовсе не стремился вновь испытать зависимость от другого человека. И при всём желании я не смогу четко сформулировать, чем же Марк оказался таким особенным. Он красив, но я встречал парней не менее красивых. Он умелый любовник, но, опять-таки, были у меня не хуже. Так чем же меня взял этот мальчишка? Теплом, которое окутывает меня в его присутствии? Упорством, с которым он бился лбом в закрытую, казалось бы, наглухо и навсегда дверь? А может, той наивной, доверчивой, безграничной любовью и нежностью, в которых я утопаю, стоит ему глянуть на меня? Это что же получается: всё дело в том, что Марк единственный, кто меня любит по-настоящему? Вот так просто? Не знаю, до чего бы я еще доразмышлялся, стоя в полумраке коридора, но тут распахнулась дверь ванной комнаты, и появился мой малыш во всей красе. Судя по тому, с какой легкостью Марк обходится без одежды, у нас в компании появился еще один эксгибиционист. Вот только ЭТОГО любителя ню мне хочется прикрыть от посторонних взглядов. Потому что моё – это моё! И как бы я ни уговаривал себя, что работа и личная жизнь – суть вещи разные, но банальная ревность не желает идти на компромиссы. Заметив меня, Марку засиял улыбкой, и я мгновенно ощутил те самые тепло и ласку, о которых только что думал. - Тони, ты что тут делаешь? - Да вот, тебя решил проведать, спинку потереть. А ты, оказывается, и сам справился, без меня. Марку закусил нижнюю губу и прищурился. А потом почти вплотную приник ко мне и прошептал на ухо. - А ведь это моя самая любимая эротическая фантазия: как ты меня моешь… медленно-медленно… всего, с головы до пят… а мы сидим в ванной вместе, переплетя ноги… вода прозрачная, и я вижу как твои руки скользят по моему телу… От его шепота меня обдало жаром, а по спине побежали мурашки. Чертов мальчишка! Я так отчетливо видел нарисованную им картинку, что моему члену стало тесно в штанах. - Марку, ты сейчас добьешься того, что я наплюю на все объяснения с Дано, уволоку тебя домой и начну претворять в жизнь все твои и свои фантазии. - Все-все? Обещаешь? Ну и что я мог ответить на это? Задыхаясь от нежности и желания, едва собрав в кучку жалкие остатки самоконтроля, я погладил его по щеке. - Обещаю. Всё, что ты захочешь. - Ловлю на слове! Мой непутевый, но такой любимый, такой необходимый малыш снова улыбнулся, прильнул ко мне жарким сильным телом и впился безумным, жадным, высасывающим душу поцелуем. Он остановился лишь когда перед глазами заплясали звездочки от нехватки кислорода. - На счастье! Вот теперь я точно всё смогу! Марку потерся об меня возбужденным членом и задорно подмигнул. - Ты-то сможешь… а вот смогу ли я… Я тут же пожалел о вырвавшейся фразе, но было уже поздно: Марк перестал улыбаться. Какой же я идиот! Пора бы уже научиться держать язык за зубами, но я вечно говорю то, что думаю. Вот и теперь, вместо того чтобы расслабиться, успокоиться перед объяснением с Дано, парень тут же сконцентрировался на мне: теплые, ласковые глаза смотрят прямо в душу. - Ты тоже сможешь, Тони, ты же сильный! Вместе мы сможем всё. И Марк уверенно потянул меня в сторону студии. Вот так просто: он в меня верит. Мне бы еще самому поверить в себя! Иногда такое ощущение, что это Марк старше меня. Причем не на пару лет, а на пару десятков.