Вся конница короля

      Лидия всё ещё боролась с ватностью сознания, наблюдая, как друзья мельтешат вокруг. И кошмар, из-за которого она проснулась, нисколько в этом не помогал.       Все, от Мелиссы до Киры, пытались поговорить с ней, но она могла лишь бросать украдкой взгляд на Стайлза, сидевшего молча на кресле в углу. Он, напротив, не таясь смотрел на неё, и это казалось странным.       Спустя какое-то время Дерек, должно быть, почувствовал её эмоции, поэтому, коротко сжав её плечо в знак поддержки, обратился к остальным.       – Я собираюсь вернуться в лофт, найти что-нибудь из еды и подождать Дитона. Вероятно, нам стоит дать ей отдохнуть.       – Я помогу, – моментально вызвалась Кира.       Лидия не могла не заметить её искреннего энтузиазма – разумеется, Кира хотела помочь. Просто такой она была.       – Я с вами, вам может пригодиться лишняя пара рук, – произнёс шериф.       Лидия даже не заметила его сначала, но стоило ему направиться к выходу, как на его прежнем месте уже стояла Эллисон, которой до этого не было и которую упустить из виду было уже сложнее.       Казалось, будто прошла целая вечность с того момента, как они «виделись» за пределами Дома Эйкена. Более того, Эллисон никогда раньше не появлялась, если Лидия была не одна. И это доставляло почти физическую боль, ведь подруга сейчас должна была стоять вместе с остальными, облокотившись на Скотта и болтая с миссис МакКол, возможно, дразня Стайлза за его уставший вид из-за любви к видеоиграм, но сейчас… она могла только наблюдать за всеми.       – Лидия, могу я спросить, как ты себя чувствуешь? – прозвучал мягкий, заботливый голос прямо над ней.       Но Лидия была настолько погружена в собственные мысли, что вопрос раздался для неё пушечным выстрелом, заставляя подпрыгнуть на кровати. Тут же раздался хор голосов, уговаривающих её лечь обратно.       Только успокоившись, она заметила, что в комнате, кроме неё, теперь оставались только Мелисса, Скотт и Стайлз – как ушли остальные, она и не слышала.       – Лидия? – заговорил Скотт, когда в комнате вновь стало тихо.       Краем глаза Лидия заметила копну тёмных волос и бледную кожу. Эллисон в мгновение ока оказалась рядом с ним. Она выглядела крайне несчастной, скрещивая руки на груди в попытках удержать себя от того, чтобы кинуться обнимать его.       – Хочешь сказать ему что-нибудь? – позабыв обо всём, спросила Лидия – слишком она привыкла разговаривать с подругой, ни от кого не таясь.       Присутствующие настороженно переглянулись.       – Лидия, с кем ты разговариваешь? – озабоченно спросил Скотт.       – Не с тобой, тихо.       Стайлз громко хмыкнул, но спорить или продолжать расспрос не стал.       – Тебе не стоит этого делать, – после короткой паузы ответила Эллисон, но голос её выдавал.       – Конечно, как будто этого кого-то волнует, – раздражённо бросила Лидия, потирая голову руками; оставалось надеяться, что мигрень не вернётся к ней в ближайшие пару часов. – Так ты хочешь поговорить со Скоттом или нет?       – Да, - прошептала Эллисон.       – Лидия… – снова попытался Стайлз.       – Замолчи, Стайлз. Эллисон хочет что-то сказать, – она холодно пресекла его попытку, чувствуя, как её живое окружение напряглось.       Скорее всего, они уже решили, что она действительно сумасшедшая. Малая часть её даже беспокоилась об этом, но по большому счёту ей было плевать.       – Спроси его, как он, – тихо попросила Эллисон.       – Серьёзно? – Лидия посмотрела на подругу, теперь сомневаясь в её благоразумии. – Это всё, что ты хочешь узнать?       Эллисон молча кивнула, не оставив ей других вариантов.       – Она хочет знать: у тебя всё в порядке?       Скотт побледнел, грозясь вот-вот свалиться в обморок, и его мать выглядела не лучше.       – Хочешь сказать, ты разговариваешь с ней? – неверяще переспросил Стайлз, касаясь плеча Лидии. – С Эллисон Арджент?       – Очевидно, – она показательно закатила глаза и снова вернулась к Скотту. – Так ты ответишь? Она же ждёт.       – Я… э… да. У меня всё хорошо. Можешь спросить, как она? Где она сейчас? В раю? Или…       Девушки в унисон хмыкнули, и Лидия с опозданием осознала, что для остальных это выглядело так, будто она смеялась над его чувствами.       – Прости, Эллисон сказала кое-что забавное, – ловко оправдалась она.       – Врунья.       – Заткнись.       – Я? – обиженно переспросил Скотт.       – Нет, Эллисон.       Мелисса продолжала молча наблюдать за словесной перепалкой, не до конца понимая, сколько же в ней участников. Стайлз стоял чуть поодаль, нахмурившись.       – Она ответила на мой вопрос?       Лидия уловила разочарованный тон Скотта, поэтому тут же подала подруге знак.       – У меня всё хорошо. Я пока не в раю, но скажи ему, что я над этим работаю, – её собственный голос дрожал, как у Скотта, и Лидия не могла это не заметить.       – У неё всё хорошо. Она пока не в раю, но скоро окажется там.       Скотт медленно подошёл к месту, куда смотрела Лидия, когда говорила не с ним.       – Она меня видит?       – Да. Ты меньше, чем в тридцати сантиметрах от неё.       В отличие от Скотта, пытавшегося переварить всю информацию, его мать была настроена более скептически.       – Милая, ты долгое время провела…       – Миссис МакКол, не надо думать, что я не в себе, – головная боль возвращалась, делая Лидию менее приветливой и дружелюбной. – Мередит Уолкер всё объяснила мне, пока я была в Эйкене. Это проявление силы банши. У нас с Эллисон была особая связь, и когда она погибла, я не смогла разорвать эту связь. Поэтому я её слышу… и вижу.       Миссис МакКол смущённо отвела взгляд.       – Мы можем проверить. Спроси её о том, чего Лидия никак не может знать, – нарушил неловкое молчание Стайлз.       Лидия демонстративно закатила глаза, прежде чем повернуться к нему. Он лишь сочувственно улыбнулся на её больше наигранное негодование. И это казалось почти нормальным для обоих. Но стоило ей отвернуться, Стайлз поник.       – Что мы делали на её семнадцатый День рождения? – подумав, задал вопрос Скотт.       Лидия с удивлённым видом посмотрела на Эллисон – она действительно этого не знала. В тот день её – сама она уже не помнила – в школе не было. Она предпочла остаться дома, ведь именно предшествующим вечером она впервые увидела оборотня.       – Мы прогуляли школу. Он меня уговорил, – призналась Эллисон, улыбаясь от возникших в голове картинок. – И мы отправились гулять по лесу.       – Вы – и это была не её идея – отправились в лес вместо уроков, – прерывисто ответила Лидия, морщась от нарастающей боли, разрывающей черепную коробку.       Стайлз не мог этого не заметить, поэтому кинулся к ней. Он присел на кровать и медленно притянул её к себе, чтобы не вызвать новую волну боли. Лидия инстинктивно прижалась к нему, расслабляясь. Головная боль резко стала отступать, хотя открывать глаза она не спешила.       Эффект тесного контакта со Стайлзом не мог остаться для неё незамеченным, но она старалась пока об этом не думать и повернулась к Скотту.       – Ты позволил девочке солгать отцу, будто её идеей было прогулять школу? – усмехнувшись, спросила сына Мелисса.       Однако её насмешка, как легко могла сказать Лидия, была не чем иным, как попыткой скрыть грусть. Но пристыжённый Скотт покраснел.       – Да, кажется, так и было… Но никто об этом не знал. Тем более Лидия. Она осталась дома в тот день.       Глаза Скотта были влажными от сдерживаемых слёз, и Лидия должна была бы отвернуться, сделав вид, что ничего не замечает, но не могла: вид плачущих Скотта и Эллисон – воспоминания Эллисон – стоящих так близко друг к другу…       – Скажи ему, что я люблю его, – шёпотом попросила Эллисон.       Лидия почувствовала, как горло свело от ощущения слов, которые она должна была произнести.       – Она попросила сказать, что любит тебя, – с трудом произнесла она. Скотт уже не мог подобрать слов – он только коротко кивнул, смахивая слёзы.       – Я тоже люблю её. И скучаю, – выдохнул он, когда смог взять себя в руки.       Если бы он только знал, если бы только видел, как Эллисон смотрела на него в эту секунду. Пару раз её дрожащая ладонь пыталась дотронуться его лица, но понимая, что это бессмысленно, Эллисон опускала руки, тихонько всхлипывая. Лидия чувствовала себя так, словно нарушала очень интимный момент, даже несмотря на то, что она была единственной, кто мог видеть всю картину происходящего целиком.       – Я не хочу быть мёртвой, – между всхлипами выдавила из себя Эллисон. – Не хочу.       Лидия протянула ей руку в знак поддержки, и Скотт принял это за приглашение. Они с Эллисон синхронно потянулись к ней, и вместе сжали ладони. Ощущение для Лидии казалось невероятным – так остро чувствовалась эта граница между миром мёртвых и живых. Головная боль в это мгновение достигла такой силы, что Лидия, не в силах терпеть, закричала.       Эллисон и Скотт буквально отпрыгнули от неё, тотчас же прекращая телесный контакт. Стайлз, напротив, обнял её лицо ладонями, шепча что-то, но она даже не слышала. Желудок скрутило, и она вырвалась, чтобы успеть свеситься с кровати.       – Лидия? – позвал её Стайлз.       – Стайлз, отойди, – скомандовала Мелисса, приседая на корточках перед Лидией.       Почувствовав себя уверенней в привычных условиях, она отреагировала моментально. Поставила мусорный контейнер перед кроватью и отклонилась. Лидию тут же стошнило.       – Дерьмо, – отдышавшись, проговорила она одними губами, растирая по щекам слёзы.       – Всё хорошо, милая, всё нормально. Ты просто перенапряглась, – заверила её Мелисса, отставляя ведро, будто там была просто вода.       Она бережно откинула влажные рыжие пряди с её лица. Это лёгкое прикосновение казалось Лидии ледяным.       – Мальчики, у неё жар. Мне нужно посмотреть в её историю болезни и съездить домой за аптечкой, – Мелисса коснулась её лба тыльной стороной ладони, чтобы проверить температуру.       – Я почувствовал её. Я почувствовал Эллисон, – произнёс Скотт, словно за последние полминуты ничего не произошло. – Я почувствовал её прикосновение.       – Что бы ты там ни почувствовал, это плохо для Лидии, – Мелисса бросила на сына осуждающий взгляд.       Скотт, пристыжённый её словами, поспешил исправиться.       – Да, конечно, я поищу бумаги. Они, кажется, наверху.       Он замешкался в дверях, обернулся, словно ища что-то – кого-то – глазами. Но быстро опомнился и, покачав головой, покинул комнату.       – Стайлз? – выдавила Лидия, прикладывая усилия, чтобы открыть глаза – вокруг всё плыло и кружилось.       Но даже так она могла разглядеть его тёплые, влажные карие глаза, смотрящие на неё с заботой, несмотря на фиолетовые синяки под глазами, только подчёркиваемые его бледностью. Лидия почувствовала, как по телу прошлась волна вины.       – Да, Лидс, я здесь. Чего ты хочешь? – тихо спросил он, успокаивающе поглаживая её по волосам – его руки были гораздо теплее, чем у Мелиссы.       – Пожалуйста, останься со мной, - во рту пересохло, и просьба вышла едва различимой.       – Ты не против побыть с ней, Стайлз? – вмешалась Мелисса.       – Нет, конечно не против, – вопрос застал его врасплох, но в своём решении он нисколько не сомневался.       – Если ей опять станет плохо, позвони мне. Я всё равно должна обернуться за два часа. Мне нужно домой, потом в больницу и за продуктами. Держи меня в курсе.       – Конечно, миссис МакКол, я всё сделаю. Спасибо.       Мелисса кивнула и вышла, громко стуча каблуками. Для Лидии и её головной боли это звучало похлеще звона колоколов.       Стайлз не мог этого не заметить – он наклонился и нежно положил руку на лоб Лидии, заставив её поморщиться. Однако вопреки её ожиданиям, от его прикосновения стало легче.       – Стайлз, – едва она начала говорить, как почувствовала знакомую горечь во рту.       Ей не нужно было ничего говорить: Стайлз, заметив, как она вытянула на кровати, моментально подставил ей ведро, свободной рукой поглаживая по плечам. Когда всё содержимое желудка вышло наружу, она откинулась обратно на подушки и прикрыла глаза.       – Лидия, ты в порядке? – голос Стайлза прозвучал чересчур громко, заставляя виски пульсировать сильнее.       Впрочем, она почему-то вовсе не возражала. Ведь его голос означал, что всё происходящее было реальным, что она больше не была в Эйкене.       – Бывало и хуже, – прошептала она, улыбаясь слабо, но искренне. Слова её произвели на него гораздо больший эффект, чем она ожидала. Он нахмурился, хотя в глазах читалось ещё большее беспокойство.       – Лидия, – тяжело выдохнул он.       – Я в порядке, – исправилась она, не желая заставлять его переживать. – Я не это имела в виду.       – Ты плачешь, Лидия, – тихо сказал он.       Лидия поднесла ладонь к лицу и с удивлением нащупала влажные дорожки на щеках. Кажется, она и правда плакала. Чёрт.       Стайлз, затаив дыхание, наблюдал за ней. Каждое движение – для него лишь слабое шевеление под серым пледом – доставляло ей боль, заставляя ёжиться и морщиться. Он не знал, были ли её слезы вызваны тошнотой или общей усталостью, но судя по тому, как она судорожно стирала их, он мог сказать, что она вообще их не заметила.       – Я не знаю, почему плачу, – вдруг сказала она, спокойно сложив руки на животе.       – Тебе пришлось пройти через многое. С твоей стороны было совершенно естественно так реагировать.       Она повернулась к нему лицом и, выдержав небольшую паузу, произнесла:       – Мне жаль, что я наговорила тебе. Когда ты пришёл навестить меня в Эйкене, – она говорила твёрдо и быстро, несмотря на слабость.       Стайлз прикрыл рот рукой и опустился в кресло рядом с её кроватью, стараясь держать под контролем эмоции, что после её слов было ещё тяжелее. Вот она: находясь одной ногой в могиле, Лидия Мартин извинялась за то, что высказала ему то, что он заслуживал. Она ведь была не из тех, кто постоянно перед всеми извиняется. Во всяком случае, раньше она не утруждала себя в этом.       – Лидия, тебе не стоит извиняться за это. Мы заслужили – я заслужил это. Тебе было плохо, и стая не позаботилась о тебе, хотя мы должны были сделать это.       – Но кричать на тебя было не лучшим выходом, – настаивала она. – Особенно после того, как я узнала о нашей связи. Отталкивать тебя было моей самой глупой идеей, – она говорила всё это, даже не открывая глаз, а руки по-прежнему безжизненно сложены на животе.       Стайлз вытянулся, чтобы накрыть её хрупкие ручки, резко ледяные, своей ладонью.       – Тебе всё ещё стоит рассказать мне об этом подробнее. Я не слишком много понял из того разговора.       Стайлз вдруг почувствовал себя неуютно, глядя, как Лидия резко распахнула глаза и уставилась на их уже переплетённые пальцы.       – Я... – она замялась, открывая и закрывая рот, чтобы подобрать слова. – Ты... ты нужен мне. Я понимаю, что это нечестно с моей стороны – ждать от тебя чего-то, но ты нужен мне.       Стайлз прикрыл свободной ладонью рот, полностью шокированный её признанием.       – Что ты имеешь в виду? Что именно тебе нужно? – он крепче сжал руку вокруг её.       Лидия приподнялась на подушках и высвободилась из его объятий, чтобы обхватить его руку своими едва потеплевшими ладошками.       – Мы были эмоционально связаны – я и Эллисон – так же, и мы с тобой. Именно вы помогали мне справиться и не терять рассудок с моими способностями, – Лидия облизнула пересохшие губы. – И когда Эллисон погибла... я стала отдаляться. Я стала терять нашу связь. А как банши, я имею связь с обоими мирами: и живых, и мёртвых. И раз моя связь с ней в тот момент была сильнее, я вроде как стала следовать за ней...       – В другой мир, – Стайлз с трудом закончил за неё.       Лидия кивнула.       – Поэтому я вижу её. Поэтому я провела столько времени в состоянии фуги. Она в какой-то степени тянет меня за собой – это как болезнь банши. Когда умирает человек, с которым мы связаны... поэтому многие банши кончают жизнь самоубийством.       Стайлз побледнел.       – Она... из-за неё... ты хочешь покончить с собой?       – Вовсе нет, – резко бросила Лидия, словно защищаясь, и, услышав себя со стороны, быстро добавила: – То есть в какой-то степени. Но это ничего не значит. Если я смогу избавиться от этой связи, если смогу отпустить её, то всё снова будет в порядке, договорив, она услышала облегчённый вздох Стайлза. – Так сделай это! – слишком воодушевлённо воскликнул он, раскачивая их руки.       Лидия снова повернулась, чтобы их лица оказались друг напротив друга.       – Именно поэтому ты мне и нужен, – голос её прозвучал неуверенно.       Она нервничала. Какого чёрта она нервничала?       – Окей. Хорошо. Отлично. Что от меня требуется? – спросил он, накрывая ладонью их руки. – Просто скажи мне, что я должен делать, Лидс.       – Я… я не могу просить тебя, – она говорила запинаясь, и дрожь в её голосе причиняла Стайлзу боль. – Мне нужно, чтобы мы стали… не так, как раньше… но мне нужно, чтобы мы… – в её глазах заблестели слёзы.       – Лидия! – простонал он. – Просто скажи, что тебе нужно. Что я должен сделать?       – Я не знаю, Стайлз! Я не знаю, потому что я хочу сказать, что хочу, чтобы мы снова стали друзьями, но… но я больше не хочу этого!       Он в растерянности посмотрел на неё.       – Ты пытаешься сказать, что?.. – он оборвал себя на полуслове, запрещая всякую надежду.       Лидия покраснела.       – Я знаю, что вы с Малией встречаетесь. И даже если бы это было не так, с моей стороны было бы несправедливо просить тебя быть прекрасным рыцарем и спасать мою жизнь. Я пойму, если ты решишь уйти сейчас, и совершенно не стану тебя винить, – она говорила так смущённо и неуверенно.       Стайлз был уверен: для Лидии впервые было нуждаться в ком-то, ведь за всю свою жизнь ей ни разу не приходилось признаваться кому-то в своих чувствах.       – Лидия, – мягко остановил он её. – Лидс, мы с Малией больше не вместе. И я никуда не уйду. Я остаюсь.       Едва он произнёс эти слова, уголки её губ приподнялись в неуверенной улыбке.       – Ты останешься со мной? – её голос прозвучал так тонко, что Стайлз не мог не рассмеяться.       – Я знаю, что мы были весьма дерьмовыми друзьями в последнее время. Но Лидия, тебе ли не знать, что такое дружба? А что такое любовь?       Он был готов рассмеяться, но, взглянув на Лидию, быстро передумал и приобнял её за плечи, заставляя взглянуть ему в глаза.       – Знаешь, что значит, когда кто-то любит тебя? Это значит, что твои проблемы – мои проблемы. Ты не должна винить себя в том, что нуждаешься во мне. Я хочу, чтобы ты была в порядке. Потому что если ты не в порядке, я не в порядке. Понимаешь?       – Поняла, – по её щекам покатились две маленькие слезинки.       – Хорошо, – он опустился на колени рядом с кроватью. – Потому что ты чертовски важная для меня, Лидия. Я упустил это из виду, и мне очень-очень жаль.       – Не стоит. Даже со всем, что произошло за последние несколько месяцев… До стаи я никогда не знала, каково это – иметь друзей. До Эллисон. И тебя…       Лидия тяжело вздохнула и прижалась к нему лбом.       Стайлз чуть подвинулся, чтобы положить подбородок на её костлявое плечико. Её облегчение и спокойствие он почувствовал на себе – как расслабились его напряжённые мышцы и мысли. На минуту они забыли обо всём, только слушая дыхание друг друга.       – Лидия, – снова начал он, разрушив тишину.       – Хмм, – ответила она полусонным хмыканьем.       Для Стайлза это означало, что их беседу пора было прекращать.       – Как я могу помочь тебе? Кем я должен стать для тебя? – спросил он, щекоча губами мочку её уха.       – Просто будь Стайлзом, – прошептала она в ответ. – Я думаю, что мне больше всего нравится, когда ты просто мой Стайлз.       Его сердце пропустило удар, а волосы на затылке буквально зашевелились. Конечно, у него был его десятилетний план. Вообще, множество самых нелепейших планов. Но он никогда и представить не мог, что когда-нибудь окажется в такой ситуации – обнимая Лидию и выслушивая, как он нужен ей.       Ему безумно хотелось сказать ей, как сильно он её любит, но не решился.       – Хорошо, – откашлялся он. – Потому что если тебе нужен Скотт, то он наверху.       – Ребёнок, – усмехнулась Лидия и отпрянула от него.       – Выскочка, – бросил он в ответ.       – Туше, – промямлила она, с трудом сдерживая зевок.       Её веки становились тяжелее, и Стайлз быстро понял, что она в полушаге ото сна. – Итак, Маленькая Мисс Счастье, тебе пора спать, – улыбнулся он и принялся укладывать её на подушки.       Лидия покорно прикрыла глаза и позволила ему устроить её, но стоило ему попытаться вытянуть свои руки из-под одеяла, как она вдруг вскочила, широко распахнув глаза.       – Ты ведь не уйдёшь?       – Я даже оскорблён, что ты спросила, – произнёс он, подтыкая одеяло.       Как только она легла обратно, он наклонился и поцеловал её в лоб. К его сожалению, этот маленький жест напомнил о её не спавшей температуре.       – Стайлз? – позвала она, снова открывая глаза.       – Лидия?       – Ты не… – начала она и вдруг замолчала, поморщившись – видимо, головная боль возвращалась. – Когда ты рядом, боль гораздо меньше.       Стайлз, сообразив, к чему она вела, опустился рядом я взял её за руку.       – Я буду здесь, рядом с тобой, всё время. Даже если я очень захочу писать. Я твой мужчина. Я останусь.       – Ууу, Стайлз, – протянула она, из последних сил натягивая улыбку.       – Ты знаешь, о чём я.       Он надеялся, что это фраза сможет завершить их разговор, но Лидия так не посчитала.       – Стайлз, можешь лечь рядом? Чтобы мне было легче.       Без лишних слов он скинул кроссовки и стянул через голову свитер, обогнул кровать, чтобы не заставлять Лидию двигаться, и прилёг рядом.       Прежде чем он успел что-либо спросить, Лидия подвинулась ближе и облокотилась спиной на его грудь – так, как они лежали миллион раз до этого. Поколебавшись с секунду, он обнял её, прижимая к себе ещё сильнее, как только это было возможно.       Он чувствовал каждый изгиб её тела: острые коленки, локти, впадинку на животе и тоненькие хрупки ручки. Чтобы избавиться от печальных мыслей, он принялся заботливо укачивать её, покрывая поцелуями волосы и поглаживая её за плечи.       Поначалу Лидия прижималась к нему сильнее, отвечая на каждое прикосновение, но постепенно сила её объятии стала ослабевать, и, в конце концов, она уснула.       Стайлз был готов присоединиться к ней, ведь он так давно не спал по-настоящему. Но прежде чем позволить себе поддаться невыносимой усталости, он тихо прошептал:       – Я люблю тебя, Лидия.       С этими словами и этой мыслью он погрузился в сон.