Ожидание затянулось. Стайлз сидел в приёмной Эйкена, снова, пока молодой мужчина на рецепции проверял его форму посетителя. Это было воскресенье, которого он так ждал всю чёртову неделю – сегодня Лидии должны были разрешить принимать посетителей.
С утра ему понадобилось не более пяти минут на то, чтобы собраться и выехать. Он даже не помнил, успел ли воспользоваться дезодорантом. К счастью, исходящий от него шлейф Old Spice оставил сомнения. И всё-таки, несмотря на его собственную спешку, сотрудник Эйкена торопиться явно не собирался. Будто назло Стайлзу он печатал чересчур уж медленно, одним пальцем стуча по клавиатуре.
– Мистер Стилински, я должен проверить, что вы принесли для мисс Мартин, – наконец, мужчина про него вспомнил.
Стайлз подскочил к стойке регистрации и выложил на неё маленькую фиолетовую подушечку. У него не было возможности зайти к Лидии домой, чтобы принести ей её, поэтому он подумал, что она оценит хотя бы похожую, его собственную, которую он предусмотрительно запихнул в лиловую наволочку.
Мужчина прощупал подушку на наличие посторонних предметов и коротко кивнул, не обнаружив там ничего лишнего.
– Сестра Теллез сопроводит Вас до палаты мисс Мартин, – сказал он и одарил Стайлза подозрительным взглядом.
Стилински кивнул и сел на место. Он и раньше знал, что возвращаться в Эйкен, пусть даже и в качестве посетителя, было не лучшей идеей. Но это касалось Лидии – вряд ли существовало место, куда бы он отказался идти. Даже на тот свет.
– Стилински? – из-за дверей появилась низкая полная женщина.
Она не проявляла никакого любопытства, и Стайлз решил, что это можно считать хорошим знаком.
– Да, это я, – быстро произнёс он и поднялся со своего места, но чуть усмирился под взглядом медсестры.
– Хорошо, пойдёмте со мной, – она махнула рукой, в которой держала толстую папку, и развернулась обратно к двери.
Стайлз поспешил за ней, крепко сжимая подушку обеими руками. Они прошли пару лестничных пролётов, за которые он успел вспомнить, пожалуй, все самые яркие события за своё пребывание здесь – например, самоубийство в его первую ночь. Наконец, они вышли в холл и замедлились.
– У Вас будет тридцать минут, после чего Вас попросят покинуть палату, – начала медсестра. – Но если мисс Мартин начнёт вести себя агрессивно – в любом проявлении этого понятия – Вас попросят уйти до истечения это времени. Ради блага пациентки.
– Понятно, – Стайлз коротко кивнул.
Ему не понравилось холодное «пациентка», как эта женщина назвала Лидию, даже если Лидия ей и являлась. Она взялась за ручку двери, напротив которой они остановились, и он едва сдерживался, чтобы не влететь внутрь палаты.
– Время пошло, – оповестила Теллез и повернула ручку.
Дверь за ним захлопнулась, как только он оказался внутри.
– Лидия? – прошептал он.
Единственная фигура, которую он заметил в комнате, села на своей кровати. Стайлз замер.
Её серые спортивные штаны висели мешком, сильно затянутые сверху и подогнутые на щиколотках. Волосы были собраны в неопрятный хвост. На бледной коже, на руке, выделялась широкая игла капельницы, которую он и не заметил сразу. Она выглядела потерянной, но осознанное удивление отразилось в глазах на звук его голоса.
– Стайлз? – её голос был хриплым, но это совершенно точно была его Лидия.
В нём боролись противоречивые чувства: облегчение от встречи и шок от её состояния.
Он в пару шагов пересёк комнату и опустился на колени рядом с ней, отложив в сторону принесённую подушку, и заключил её в объятия.
– Прости меня, Лидс, – судорожно выдохнул он. – Я должен был быть рядом, я должен был заметить, что происходит. Чёрт! Прости, мне так жаль.
Его извинения были встречены неуютным молчанием. Ему понадобилась пара секунд, чтобы почувствовать, как она дрожит в его руках. Он отстранился, опуская ладони с её плеч на запястья, пытаясь унять её дрожь.
– Я не злюсь, – тихо произнесла она.
Это было так не похоже на неё – то, как она произнесла эти слова. И даже не из-за столь несвойственной ей сентиментальности, нет. Просто она казалась такой… маленькой. Как в последний раз, когда он видел её в школе – в первый раз, когда он заметил, какой хрупкой, почти прозрачной она стала по сравнению даже с одноклассницами. А за неделю, проведённую в Эйкене, она стала ещё невесомее.
– Я всё равно очень сожалею, – снова прошептал он, не сводя глаз с их рук.
Медленными движениями он стал поглаживать её запястья, которые были почти голубыми от просвечивающих вен. От его мягких прикосновений дрожь в её руках немного стихла. Он старался не задеть капельницу на её левой руке, игла которой вонзалась в кожу в месте, где красовался жёлтый синяк.
– Не стоит. Я тоже отстранилась от тебя.
Она также не отрывала взгляд от размеренных движений рук.
– Ты не отстранилась. Ты пыталась поговорить со мной, а я… Ты оставляла мне сообщения на голосовую почту, а я даже не потрудился их проверить, – сердясь на самого себя, пробубнил он, не осмелившись посмотреть на неё.
– Ты никогда её не проверяешь, и я об этом знала. Мне не следовало их оставлять.
Стайлз тяжело вздохнул, услышав её натянуто-ровный тон.
– Да, но я же видел непринятые вызов. Я должен был понять, что что-то случилось. Я всегда говорил тебе, что ты можешь обратиться ко мне. В последнем сообщении ты говорила что-то о своих способностях… помнишь?
Его вопрос вызвал в ней немедленную реакцию. Она шумно вздохнула и вырвалась из его рук, обнимая себя за плечи и быстро моргая, крутя головой из стороны в сторону.
– Лидия, что за препараты ты принимаешь? – сурово спросил он, пытаясь уложить её обратно в постель. – Скажи честно, они пытаются вылечить тебя? Или они пытаются бороться с твоими способностями?
– Кто сказал, что это не одно и то же? – пробормотала она.
Стайлз прикрыл глаза, беря себя в руки.
– Они пытаются лечить тебя от голосов в голове, которые ты слышишь из-за своих способностей? – снова попытался он.
Лидия не спешила с ответом.
– Они думают, что у меня шизофрения, – наконец, ответила она. – Всё то, что я вижу… и слышу, – она склонила голову, обозначая конец предложения.
– Ты что-то видишь? Не просто слышишь голоса?
Если его голос ещё оставался более-менее спокойным, то о выражении лица этого явно нельзя было сказать.
– Не что-то.
Стайлз обернулся, следуя за её взглядом, но позади него было пусто. В глазах заиграли панические огоньки.
– Так, ладно, Лидия, всё нормально. Уверен, всё, что ты видишь или слышишь, можно объяснить твоими способностями.
– Я знаю.
Она наконец осмелилась взглянуть ему в глаза. Он помолчал с секунду, но затем продолжил свою мысль.
– Мы пытаемся придумать способ вытащить тебя отсюда, – внезапно произнёс он, наклоняясь ближе. – Нам нужно сделать это законно, иначе все поймут, что это были мы. Тогда нас посадят, а ты останешься здесь.
– Хорошо.
– Только не думай, что мы забыли про тебя, ладно? Мы продумываем все варианты.
– Ладно.
Её безразличное согласие только выводило Стайлза из себя.
– Вся стая работает над планом. Дерек – ты знала, что у него есть учёная степень?
– Конечно. Университет Беркли.
Разумеется, она знала. Скорее всего, из стаи она единственная и знала об этом. И этот факт удручал его куда сильнее собственного незнания.
– Конечно, – эхом повторил он. – В любом случае, они со Скоттом и Малией пытаются найти лазейки в законе, которые можно использовать. Малия, может, и не сильна в математике. И в физике. И в испанском. Ладно, во всех школьных предметах, но её способность находить лёгкие пути нам на руку.
Стайлз неожиданно оживился. Лидия же, напротив, при упоминании Малии только раздражалась.
– Как она реагирует на происходящее? На то, что ты меня навестил? – в голосе проскользила привычная жёсткость.
– Малия просто пытается помочь. Как и все остальные. Ты можешь перестать считать её своим врагом? – его слова прозвучали громче, чем полагалось.
– Я не хочу ссориться из-за неё. Просто она…занимает моё место.
– Не понимаю, – он сощурился, глядя на неё.
– Она занимает моё место. В стае, – Лидия сделала паузу. – И в твоей жизни.
– Неправда, никто не заменял тебя в стае. Как и в моей жизни. Вы слишком разные. Ты не можешь винить меня в том, что в последние месяцы я уделял её слишком много внимания. Ей было тяжело – ей пришлось учиться быть человеком. Я был ей нужен, – Стайлз не кричал, но говорил на повышенных тонах.
Лидия отстранилась от него, насупившись. Стайлз инстинктивно отклонился, увеличивая расстояние между ними. Удивительно, насколько властной она была над ним, даже учитывая её состояние и лечение.
– А что, по-твоему, я делала в последние месяцы, а, Стайлз? Ты был нужен и мне. Ты был мне так нужен. Малии мог помочь кто-то другой, но мне мог помочь только ты. Она могла выбрать любого из стаи, и ей бы обязательно помогли, – Лидия остановилась и судорожно вздохнула. – Мне нужен был ты. Только ты.
Стайлз тупо смотрел на неё, не находя слов для ответа. Он вообще не мог поверить, что она действительно произнесла это.
– Это нечестно, Лидия. Я… столько лет ждал тебя. Я всегда был рядом. И ты знала о моих чувствах. Ты не можешь говорить мне, что я нужен тебе, именно тогда, когда я решил двигаться дальше, – он заводился, даже не стараясь сдерживаться.
Двигаться дальше? Неужели он действительно сказал это вслух? Идиот.
– Нет, – Лидия всхлипнула. – Нечестно поступаешь ты. Я думала, ты не такой.
– Что, прости?
– Не могу поверить, что после всего, через что мы прошли, ты всё ещё превозносишь меня. Может, ещё начнёшь жаловаться на френдзону? – с издёвкой бросила она, смахивая подступающие слёзы. – Не могу поверить, что я для тебя представляю просто романтический интерес.
– Лидия…
– Я доверяла тебе. Ты был единственным, после Эллисон, на кого я могла рассчитывать. А сейчас, когда её больше нет, ты внезапно решил, что девочка, которую ты только что встретил, та, кто тебе нужен. Ты придурок, если не заметил моих чувств к тебе, – Лидия усмехнулась от собственного признания, пока Стайлз в полном ступоре стоял напротив. – Но я-то думала, что ты наконец-то разглядел во мне что-то большее, чем трофей. Я думала… я считала тебя своим лучшим другом.
Последние слова, словно ледяная вода, вывели его из шокового молчания.
– Лидия, мы и были лучшими друзьями. И сейчас! – в отчаянии ответил он, не желая больше слышать её ядовитых обвинений.
– Я была связана с ней, Стайлз. Как с тобой когда-то. Когда Эллисон погибла, я перестала контролировать свои способности, потому что единственный человек, который мог бы помочь мне, решил двигаться дальше с каким-то койотом, пока я оплакивала свою лучшую подругу! Одна! – выпалила она на одном дыхании, и Стайлз ощутил их, словно пощёчину. – Я даже не виню маму за то, что она меня упрятала сюда. Я перестала есть. Я перестала спать, потому что каждый раз, закрыв глаза, я видела кошмары с Эллисон. Я провалилась по двум предметам, просто потому что не приходила на них, бродя чёрт знает где в состоянии фуги! Я теряла контроль над собой по меньшей мере раз, и никто, включая меня саму, не знал, где я. Я могла встать во вторник и поехать в школу, а прийти в себя уже в среду! Никто, ни одна живая душа не заметила, что я бродила где-то больше суток! – Лидия перешла на крик.
Судя по суете за дверью, это заметили санитары.
– Я считала, – продолжила она, пока ещё позволяло время, – что не могу вспомнить четверть времени из последних месяцев. Кажется, я действительно схожу с ума, – её всю трясло, и она с трудом справлялась с участившимся дыханием. – Но самое страшное, что это всё тебя удивило сейчас. Я умирала несколько месяцев, а ты и не заметил, пока тебе не сказали об этом в лоб.
– Что… что ты хочешь сказать? – Лидия замолчала, стиснув зубы, когда в палату кто-то вошёл. – Лидия, пожалуйста, объясни мне, что с тобой происходит.
– Мистер Стилински, Вы должны немедленно уйти, – скомандовал появившийся мужчина.
Брунски. Конечно, это был он. Стайлзу даже не нужно было видеть его, чтобы узнать.
На секунду Стайлз успел встретиться взглядом с Лидией. Вместо ожидаемой злости он разглядел в её глазах только неподдельный страх. Она зажмурилась и прижалась к нему.
– Простите, я не хотела кричать, мне-мне очень жаль, – заговариваясь, стала оправдываться она.
– Всё нормально, Лидс, всё в порядке. Я вытащу тебя, – он старался говорить как можно спокойнее.
– Не уходи. Пожалуйста, не выгоняйте его, я не хотела кричать.
– Прости, милая, но правила есть правила. Ты плохо вела себя, и нам нужно усмирить тебя. Не сопротивляйся, иначе мне снова придётся перевести тебя в закрытое отделение, – пригрозил Брунски, вытаскивая шприц. – Выйдите, Стилински.
Стайлз не собирался двигаться, но санитар одной рукой оттолкнул его назад. Это было неожиданно: Стайлза, хоть он и не был оборотнем, слабаком тоже нельзя было назвать, чтобы какой-то мудак вот так запросто отшвырнул его.
Он быстро поднялся и подлетел к кровати, на которой Брунски пытался удержать рьяно вырывавшуюся Лидию. Санитар не обращал ни малейшего внимания на её крики, но на Стайлза они подействовали, как красная тряпка на быка.
– Я принёс ей подушку. Я должен отдать её ей, мне разрешили, – он попытался отвлечь санитара, но тот только снова оттолкнул его, на этот раз локтем.
– Выйдите, Стилински, – прорычал Брунски.
Его руки стали медленно подниматься по телу Лидии, пока не остановились на её груди. Гадкое похотливое выражение его лица в этот момент окончательно вывело Стайлза из себя. Лидия приглушённо вскрикнула, когда шприц пронзил кожу на её плече.
– Эй! – закричал Стайлз, выбрасывая из рук подушку. – Убери от неё руки! Не смей трогать её!
Он схватил Брунски за плечи, пытаясь оттянуть от Лидии. Брунски резко развернулся и, замахнувшись, ударил его кулаком по лицу.
– Дамжи, выведи его отсюда, пожалуйста, – он обратился ко второму санитару, поднимая уже бессознательную Лидию.
– Отпусти меня! – Стайлз вырвался из чьей-то некрепкой хватки. – А ты не смей прикасаться к ней, урод!
Брунски хмыкнул, но промолчал. Он посчитал, что будет полезнее наглядно показать ему, кто на самом деле контролировал ситуацию.
Поставив Лидию, он обнял её за талию одной рукой, сжимая пальцы в том месте, где задралась кофта. Лидия никак не отреагировала – она уже не понимала, что происходит.
– Пойдёмте, Стилински, нужно приложить лёд к Вашему глазу, – спокойно произнёс второй санитар.
Рука Стайлза инстинктивно потянулась к глазу – кожа вокруг уже распухла и горела.
– Как насчёт того, чтобы сказать своему приятелю Брунски, чтобы он не смел прикасаться к ней?! – прокричал он вслед.
– Поверьте, я делаю всё, что в моих силах, чтобы не дать ему так себя вести с ней, – он сочувствующе посмотрел на Стайлза. – Но я не могу защищать её всё время.
Стайлз стих, когда неподвижная фигура Лидии скрылась из поля зрения.
– А я мог, – выдохнул он, перестав сопротивляться попыткам Дамжи помочь.
***
– Когда Стайлз собирается к ней? – поинтересовался Дерек.
Скотт легко различил нотки беспокойства простого смертного в его голосе, хоть тот и старался казаться безразличным.
– Я думаю, он у неё сейчас, – тихо ответил он, листая бумаги.
Стайлз был достаточно далеко, и Скотт не мог различить его эмоций. Но напряжение друга, в котором он находился всё время, было настолько сильным, что было ощутимо даже в лофте. И отсутствие каких-либо изменений не слишком обнадёживало. Оно могло означать, что либо они пока не встретились, либо его визит не принёс должного облегчения. Скотт надеялся, что Стайлз просто ещё ждал.
Добрую часть времени в последние дни они проводили в поисках законного пути освобождения Лидии из Эйкена. В этом они не слишком преуспели – им удалось раздобыть только несколько документов о похожих случаях. И то лишь благодаря шерифу Стилински, который нажал на кое-какие рычаги.
Но профессиональный и внимательный взгляд Дерека, с которым он вчитывался в каждый символ, казался обнадёживающим. Он вообще внушал доверие – даже в этом клочке информации смог найти смысл. И обещал узнать что-то ещё. Он также неплохо поработал со Скоттом и Малией, подсказывая, на что им нужно обращать внимание.
– Малия, наверное, пытается отследить его.
– Это глупо, он же сказал, куда собирается, – не особо вникая, откликнулся Скотт. – Ей не стоило этим заниматься.
– Ты знаешь, почему она это делает, – Дерек понизил голос.
Конечно, знал. Благодаря Кире и Дереку Малия узнала о многом из истории Лидии и Стайлза.
– Ей не стоит беспокоиться. Стайлз никогда не предаст её, - произнёс Скотт, глядя на документы перед собой.
– О, я и не сомневаюсь. Он никогда не сделает ей больно, как и любому из нас. Намеренно.
– Тогда в чём проблема?
– Мы говорим о Лидии Мартин, Скотт. Ты уверен, что я должен говорить это вслух? – Дерек усмехнулся. – Стайлз готов на всё ради неё. Малия не может понять, почему он так внезапно переключил всё внимание на неё.
– И что он теперь должен делать? – Скотт нахмурился, по-прежнему вчитываясь в документы. – Не помогать ей? Не поддерживать? Без обид, но никто из нас в последнее время тоже не был с Лидией, чтобы теперь оценивать действия Стайлза. То, что он сделал или может сделать. Мне жаль, что это задевает Малию, теперь, когда она многое узнала. Кажется, ты этого не понимаешь.
Дерек снова усмехнулся, снимая очки, и устало потёр глаза.
– Я не говорю, что он не должен навещать её. Я просто говорю, что она переживает.
Скотт молча кивнул, не желая продолжать спор. Он попробовал перенастроиться – судя по запаху, Малия была так же далеко, как и Стайлз.
***
Лидия проснулась от разрывающей голову боли. В нос ударил резкий запах. Запах Стайлза. Он, в отличие от головных болей, был вовсе не привычным. Открыв глаза, боковым зрением она разглядела фиолетовое пятно, но рассмотреть, что это, не могла – привычные жгуты сдерживали её на кровати.
– Стайлз? – в надежде прошептала она.
– Его здесь нет, – перед глазами возник силуэт Эллисон.
Действие галоперидола пока не позволяло разглядеть её лицо.
– Почему я чувствую его запах? – простонала Лидия.
Она попыталась изменить позу, надеясь, что тело перестанет так адски болеть, но кожаные ремни не давали ей пошевелиться ни на миллиметр.
– Он принёс тебе подушку. Брунски не хотел отдавать её тебе, но Дамжи заставил его, – объяснила Эллисон, смахивая прядь рыжих волос с лица подруги.
От воспоминаний, как она накричала на него, на глаза надвинулись слёзы.
– Я так ужасно повела себя с ним, – всхлипнула она. – Я обвинила его во всём. Мне не стоило этого делать.
Пара капель скатилась по щекам, оставляя мокрые дорожки.
– Ты была с ним жёстковата, – согласилась Эллисон, – но он должен был это услышать. Они должны были догадаться, что с тобой что-то происходит.
– Но я обвинила его, – выдохнула Лидия, чувствуя, как лицо горит от злости на саму себя.
– Но он виноват, – строго произнесла Эллисон. – Да, ты была с ним сурова, но ты говорила правду. Он был нужен тебе, но его не было рядом. Я бы не стала говорить тебе этого, если бы не была согласна.
Лидия прикусила губу, сдерживая всхлип.
– Ты можешь меня развязать? – спросила она, глядя на подругу. – Это входит в твои призрачные способности?
– Ты единственная, с кем или с чем я могу взаимодействовать, – она провела рукой рядом с лицом подруги, доказывая свои слова.
– Я снова в закрытом отделении?
– Думаю, Стайлз здорово выбесил Брунски, – призналась Эллисон. – Он был готов убить его, когда тот стал тебя лапать.
Лидия могла только представлять, что бы Стайлз сделал, увидь он синяки по всему её телу, оставшиеся от цепких лап санитара. Наверняка он пришёл бы к Брунски с битой «поговорить» и вряд ли бы остановился, пока санитар не перестал бы дышать. Она понимала, что он никогда не увидит их, но эта мысль приносила хоть какое-то утешение.
В палате воцарилось молчание. Эллисон провела ладонью над головой Лидии – головная боль, пусть и незначительно, отступала. Лидия же вспоминала, как подруга любила играть с её клубничного цвета локонами, и как это успокаивало её саму. Она накручивала тонкие пряди на пальцы, снова и снова, пока те не меняли направление завитка.
– Элли, а что, если мне уйти с тобой?
Пальцы в клубничных волнах замерли.
– О чём ты?
– Что, если ты та, с кем я хочу остаться? Человек, с которым я хочу уйти?
Снова тишина. Затем – хлопок и жгучая боль. Призраки могут давать пощёчины?
– Как ты можешь об этом думать? – со злостью закричала Эллисон. – Как ты смеешь думать об этом? Ты жива, и тебе есть, ради чего жить. Ради кого жить. Подумай о людях, которые любят тебя.
Лидия усмехнулась, несмотря на вновь подступающие слёзы, снова мешавшие разглядеть лицо подруги.
– Да они даже не знали, что я здесь! Они не знали обо всём, что со мной происходило! Они же были так заняты своими отношениями.
Эллисон заботливо смахнула слёзы со щёк Лидии, холодными пальцами касаясь горящего пятна от удара.
– Они любят тебя, и ты знаешь это. Скотт любит тебя почти так сильно, как я. Ты для него как сестра. И ему больно от того, что происходит с тобой. Кира пытается подружиться с тобой, только тебе нужно впустить её в своё сердце. Дерек тоже заботится о тебе. Он был рядом, помогая тебе справиться со всем.
– Знаю, – с трудом призналась Лидия. – Но они не сравнятся с тобой.
Сделав глубокий вдох, Эллисон отняла руку от её лица.
– Неужели я должна говорить о том, что ты значишь для Стайлза? Я должна напоминать, сколько раз он бросал всё ради тебя? Он был рядом, даже когда ты этого не хотела.
– Но его не было, когда он был нужен, – прошептала Лидия.
Кажется, она и забыла, как пару минут назад оправдывала его за это.
– В этот раз. Но ты же слышала, он хочет всё исправить. Он пытается помочь. Им нужно только немного времени.
– Как думаешь, сколько у них есть? – Лидия снова всхлипнула. – До того, как я окончательно пойму, что мне не за кого держаться в этом мире.
Эллисон опустилась на кровать рядом и прислонилась лбом к ней – боль мгновенно пропала. Но стоило ей отойти, как голова снова стала раскалываться.
– Мне жаль, что всё так сложилось, Лиди. Мне тяжело видеть, как ты страдаешь. Но я не жалею, что погибла, спасая тебя. Пусть всё так непросто, но я ни капли не жалею об этом.
– Элли, ты так нужна мне, – в слезах прошептала Лидия.
– Тебе нужно научиться жить без меня, милая. Когда ты разговаривала со Стайлзом, я почувствовала, лишь на мгновение, как наша связь слабеет. У тебя ещё есть шанс на нормальную жизнь. Прошу тебя, просто позволь ему помочь тебе.
– Я не уверена, что могу.
