***
Бой длился уже не один час. Разворачивавшийся, казалось бы, неторопливо, он понемногу приближался к стенам Дворца Советов, оставляя на нем приметы времени, пришедшего на смену эпохе мира. Испещренный оспинами и опаленный плазменными зарядами, бетон крошился и темнел, понемногу уступая ярости нападавших, желающих чего бы то ни стало добраться до внутренних помещений обустроенной в здании базы. Им было отчего озвереть — вот уже несколько часов небольшой гарнизон, остававшийся в ней после ухода хозяев-аликорнов, упорно сопротивлялся попыткам захвата, раз за разом отбивая бурные, но не слишком хорошо скоординированные попытки атак двух противников разом. Лишенные защиты рогокрылых машин уничтожения, пони Дворца использовали все, что у них было, защищая свое жилище от посягательств «вооруженных бандформирований», как решила называть про себя их Раг. А использовать было что, ведь за все время, проведенное в Сталлионграде, объединившиеся под сенью крыльев аликорнов пони натащили в свое жилище почти все, что отыскалось на складах старого города-государства — включая парочку танков, которые смогла отстоять пятнистая кладовщица, не позволив разобрать их на дефицитный цветмет. Теперь эти лишенные хода машины ожидали возле дверей ангара, готовясь стать неприятным сюрпризом для тех, кто сумеет добраться до его дверей. Выпускать их из здания Скраппи не решилась — на открытой местности их бы окружили и уничтожили быстрее, чем она смогла бы чихнуть, ведь внутри были сугубо мирные в прошлом пони, вынужденные взять в копыта оружие лишь из-за крайней нужды. Впрочем, не все было так плохо, как показалось сперва. Пусть их было мало, пусть нападающих было больше в несколько раз, однако сдаваться Дворец не собирался, и каждый из его защитников делал все, что мог для того, чтобы отстоять свой дом, прекрасно осознавая альтернативу — смерть в холодных, радиоактивных руинах Сталлиограда каждый день приветливо глядела на них с черных, затянутых тучами небес. Противники, до того казавшиеся Раг монолитной массой четвероногих фигур, на поверку оказались двумя конкурирующими отрядами двух разных формирований, каждое из которых считало себя обязанным повести за собой пони к светлому будущему без радиации, снега, и голода. Объединяло их одно — крайнее нежелание интересоваться мнением тех, кого они собиралсь «спасать», и поэтому подползшие на дальность едва ли не пистолетного выстрела танки закономерно получили свое, вспыхнув чадящими гарью кострами под выстрелами двух противотанковых орудий, с интересом высунувших свои дула из окон-бойниц вторых этажей. Увы, снарядов к ним почти не осталось, и заблокировав ближайшие улицы подбитыми танками, защитники оказались в самом настоящем котле, когда с другой стороны города, на шумок, заглянул другой отряд любителей счастье наносить, и ласкам подвергать, длинной цепочкой бронетанковой колонны направившийся поприветствовать своих соседей, связанных боем с давним врагом. — Да что им тут, медом намазано, что ли?! — Проорала пятнистая пегаска, опасно наклоняясь над краем пролома, проделанного в стене чем-то тяжелым. Один из танков был странным — короткая, тупорылая его пушка гулко хлопала где-то за пару кварталов от Дворца, посылая в его стены жирные многофунтовые подарки, разносившие в клочья не самые тонкие стены. Их жертвой уже стало одно из орудий, и теперь пыхтящей кобылке приходилось изображать из себя противотанковую батарею, бегая по крытой галерее, и всаживая один снаряд за другим в подбиравшиеся к зданию танки. Легие машины с противопульной броней и двумя орудиями сверху напоминали каких-то жуков, чьи хищные обводы чернели на перемешанном с грязью снегу. Не имея толстой брони, они брали свое подвижностью, с легкостью подавив то немногое, что имели защитники из орудий, и теперь бедняге приходилось отдуваться за целый противотанковый взвод, отправляя бронебойно-фугасные подарки на свидание с самыми горячими головами, решившими под прикрытием брони добраться до Дворца Советов. Увы, пусть у неё и получилось подсократить численность противника на добрых пять боемашин — остальные дошли до здания, здорово помогая своей пехоте в деле подавления огневых точек — то тут, то там гремели взрывы, выдаваемые отнюдь не мелкокалиберными фугасами легких танков, в своей разрушительной силе способными посоперничать с посылочками обычной, ствольной артиллерии — И тем страньше выглядел все же высокий процент выживших при подобном обстреле. Три… четыре… На накрытых позициях погибло едва ли полдесятка пони — остальные, видимо, приученные этим городом, заблаговременно отходили от установленных станковых пулеметов, жертвуя тяжелым оружием и боекомплектом в пользу сохранения собственных жизней — тем не менее раз за разом отстреливаясь через редкие просветы в завалах по наступающей то тут, то там пехоте. Да, две роты с поддержкой бронетехники и артиллерии на едва полсотни пони — это даже много. Но не когда идет штурм здания, предназначавшегося для работы укреплением. Вдобавок — дополнительно укрепленного изнутри каркасом бронестали, покрывающей непробиваемыми капсулами самые уязвимые места — медсанчасть, глава которой сейчас носилась по коридорам, оказывая помощь раненым, и лаборатория с минимумом персонала в четыре морды, на ходу переключившихся на производство взрывных зелий, благо, на них пока хватало ингредиентов, а своей убойностью они не уступали наступательным гранатам. По крайней мере в плане фугасного воздействия. Расстреляв свой боекомплект, пегаска с грохотом скатилась по лестницам, направляясь в арсенал. Бой перешел в ту стадию, когда командование не решало почти ничего, и оставалось лишь отходить, отдавая врагу комнату за комнатой, коридор за коридором, но и тогда кобылка пыталась скоординировать защитников, постепенно стягивая их к медицинскому крылу. Там они примут последний бой, пока остальные эвакуируются через камеру внешней очистки, ведущую в шлюз на втором этаже. — Группа Три, отвечайте! Ждем вас на лестнице! — Проорала она в микрофон, занимая позицию посреди коридора. «Потрошитель» на ее боку солидно хрюкнул, с раскатистым хрипом посылая снаряд дальше по коридору. — Вы уже вывели детей? Одна из групп, с кровью оторванная от тех пони, что остались в ее распоряжении, должна была эвакуировать детей четы Спаркл в медицинский отсек, и пятнистой пегаске пришлось затыкать собой образовавшуюся прореху в обороне, отгоняя разрывными снарядами самых шустрых захватчиков. Эх, сюда бы какой-нибудь пулемет… — Лидер-четыре, третьих накрыли! — донесся из динамика знакомый еще по тому, старому миру голос. — Твою ж мать! — Заорала та, пинком копыта толкая невовремя забарахливший заряжающий механизм. Щелкнув, тот все же провернулся, загружая в пушку новый заряд, тотчас же ушедший по коридору. Взрыв отразился от стены, направив большую часть взрывной волны за угол, метлой выметая оттуда спрятавшихся боевиков. Схватив с лежавшего неподалеку тела гранату, пегаска, швырнула ее в ту же сторону, даже не потрудившись узнать, взвела ли она ее, после чего бросилась вверх по лестнице, судорожно втягивая в себя застоявшийся воздух брони. «Лишь бы успеть! Лишь бы успеть!» — стучало в ее голове, когда она, с топотом, неслась по коридору, выставив вперед стволы орудий, словно турнирные копья средневекового риттера, увидевшего врага. Успела. Только вот маленькие аликорны уже спали, сноровисто погруженные в седельные сумки на боках пленителей, аккуратно продвигавшихся по перпендикулярному переходу, собираясь покинуть здание по тросу, свисающему из свежей пробоины в крепкой, бетонной стене. Глухо взревев под своей маской, кобыла рванулась вперед, буквально сметя с дороги развернувшегося в ее сторону боевика. Падая, тот откатился в сторону, открывая вид на двух своих товарищей, синхронно, не целясь, высадивших полные обоймы в приближавшуюся к ним, одоспешенную фигуру. Тяжелые пули с разрывным содержимым врезались в Раг, останавливая, а затем отбрасывая ее в сторону, на стену, по которой та сползла, оставляя на покрытой изморозью штукатурке исходящий паром, алый след. Орудия заскрипели, словно жалуясь на жизнь, в попытке навестись на убийц, пока одоспешенная фигурка медленно ползла к пролому, но сухой щелчок заряжающего механизма прозвучал окончательным приговором в этом длинном, кровавом штурме. Выстрела не последовало, и обессилев от баллистического шока и кровопотери, бронированная фигурка растянулась на полу, всего на шаг не доползя до похитителей жеребят. Позади на стене коридора быстро набирало яркость сияние приближающегося яростного пламени — оттуда же слышалось злобное гудение затягиваемого огнем воздуха — и оттуда же выглянула сотканная языками пламени рогатая голова, сияющая двумя звездами-глазами в сторону замерших земнопони — и рванулась к ним, громко рыча и широко раскрыв пасть — извиваясь длинной шеей, подтягивая туловище содержщее в своем центре парящую, сияющую яркой белизной шерсткой, безгривую, безхвостую красноглазую аликорну, чья личность определялась лишь по метке в виде фиолетовой магической звезды. Твайлайт Спаркл вернулась домой.Омак
29 июля 2019 г. в 16:14
Давным-давно написанный Vickt1998 и товарищем Gedzerath’ом небольшой отрывок давно заброшенного, скатившегося в тридцать четвертое правило омака (проще написать по новой, чем вытаскивать из той ямы(Да и вообще чудо, что соавтор про него вспомнил), чьи кусочки иногда будут встречаться в дальнейшем тексте.
События происходят параллельно главе 10.1
— Скраппи, — обратилась к пятнистой пегаске необычно серьезная Твайлайт.
С момента их последней… весьма горячей встречи снова прошло заметно больше недели — и фиолетовой аликорны, почему-то, было не видно не слышно, хотя обычно она присутствовала хотя бы на полигоне, где её, её мужа, и прочих кандидатов в солдаты гоняла Вельвет — еще одна обращенная в аликорна кобылка, и по совместительству — мать Твайлайт, почему-то, включившая в программу подготовки перемещение по полосе препятствий не касаясь пола. Остановившись, кобылка с опаской покосилась на подругу, а с недавних пор, и любовницу, с видимой опаской, и демонстративно потянула носом воздух, словно желая убедиться по запаху, что период аликорньего гона прошел, или хотя бы снизил накал, не заставляя ее убегать и прятаться под брезентом, где ее неизменно отлавливали, и извлекали на свет две рогатые тиранши, нашедшие себе новую игрушку. Увидев, что на этот раз бросаться на нее, кажется, не собирались, она подошла поближе, и косясь блестящим черным глазом, с интересом уставилась на подругу.
— Мы недавно утвердили план боевой операции. И мне нужно чтобы в башне остался кто-то, кому я могу доверять, как себе, — сходу огорошила её новостью фиолетовая аликорна. — Просто мы уходим всем крылато-рогатым квартетом за генератором щита для нашей базы, и еще двадцать пони отправляются на продуктовый склад. А из оставшихся я мало кого знаю в достаточной для доверия степени.
— Польщена. На время отсутствия вводим осадное положение? — Прищурилась пегаска. Кажется, возможность побыть немного главной ее даже вдохновила.
— Вводим. В последнее время Совет и Подковы слишком уж оживленно гоняют друг друга по городу, — кивнула крылато-рогатая кобылка. — будь готова ко всему.
— Постараюсь оправдать возложенную на меня ответственность и высокую честь! — в духе древней куртуазности придворной стражи, отсалютовала ей кобылка. Повесив на стену непромокаемую накидку, она торопливо зацокала в сторону своей комнаты. — Кого-то оставишь здесь? Или выгребешь всех?
— Я очень надеюсь, что тебе не понадобится защищать наш новый дом, — мягко, но все же печально улыбнулась бывшая министр, застегивая последние крепления шлема переделанной под неё пегасьей силовой брони с закрепленным на спине веслом крупнокалиберной снайперской винтовки, впервые показавшись подруге в амплуа не только правителя-политика, но и бойца магической и не только поддержки. — советую облачится в броню.
Восьмиглазый шлем закрылся, отрезая собравшуюся в путь крылорожку от внешнего мира.
— Мы отправляемся через десять минут. Документы, если нужны, лежат в моем кабинете на восьмом. И… — донесся искаженный динамиками, несколько более грозный и басовитый голос любовницы пятнистой пегаски. — Будь осторожна.
— Постараюсь. — Хмыкнула та. — И ты, пожалуйста, будь осторожна. Хотя бы ради тех, кто тебя любит.
— Я… буду. — с благодарностью кивнула бронированная кобылка, и, развернувшись пошла в сторону лестницы. — Объявление я уже сделала.
Дождавшись отбытия Твайлайт и ее зондеркоманды, Раг развернула на базе кипучую деятельность, за пару часов буквально забаррикадировав все, что только могла. Оставшиеся под ее командованием пони были вооружены, проинструктированны, и торчали на своих постах, околачиваясь возле окон, дверей, и ключевых точек базы. Самые привередливые, были выкинуты на мороз, на крышу, с приказом высматривать шныряющих неподалеку вражин, как и соратников, возвращающихся из рейдов. Сама она, упаковав себя в неподъемную броню, как заведенная, рысила по коридорам, пока, наконец, не отправилась на наблюдательный пункт верхнего этажа, откуда были видны окрестности здания.
— Трррревога! — уставившись куда-то вдаль проорал один из наблюдателей странно знакомым кобылке мощным жеребцовым голосом. — Восемь танков Совета Безопасности! До роты сопровождения!
— Тревога! — Тяжелая техника, центральный вход! Время прибытия — десять минут! — Заорала в переговорное устройство шлема кобылка, с тяжелым топотом ломанувшись по лестнице на склад. Быстрее, быстрее, пока подползающие враги не приблизились на дистанцию поражения ее пушек, солидно покачивавшихся на боках. Не рассчитывая на ту мощь, что решили бросить против ее базы враги, она лихорадочно вспоминала, где оставила те тяжелые бронебойные болванки, что раскопали когда-то собиратели, притащив вместе с выведенной из строя полевой пушкой дивизионного образца. Трясущимися копытами роясь в разваливающихся ящиков, она наконец обнаружила искомое — и громко выматерилась, глядя на посверкивавший латунными гильзами боеприпас.
— Пять… — в горле мгновенно пересохло. Всего пять выстрелов — и восемь танков, для каждого из которых эти небольшие снаряды вряд ли были страшны. — Разве что в борт, и вплотную…
— Танки приближаются!
— Поняла! Всем отрядам — взять на складе тяжелое вооружение! — Вздрогнув, хрипло каркнула в рацию Раг. Тренировки и редкие столкновения делали свое дело, но вновь очутившись в бою, но теперь уже в качестве командира, она поняла, что все типовые приказы и команды начисто выветрились у нее из головы, оставив после себя оглушительную тишину. Она могла с легкостью командовать своим Легионом; переругиваться с командором Эквестрийской Гвардии, называвшим ее «интуитивным тактиком», но очутившись в новом для нее мире, вдруг ощутила предательскую дрожь в животе.
— Соберись! Соберись! — Прошипела она сама себе, уткнувшись лбом в холодную, серую стену склада. Где-то за ее спиной, пони лихорадочно потрошили ящики с загадочным энергомагическим оружием Твайлайт, в то время как скрытая за стелажами командующая этим небольшим отрядом изо всех сил пыталась собраться с духом и решить, что же делать ей дальше. — Может, это просто переброска сил! Может, они пройдут мимо — кто по своей воле решится связываться с аликорнами?
Пытаясь взбодрить себя этими соображениями, она отклеилась от стены, и забросив на спину тяжелый зарядный ящик, двинулась обратно на крышу.
В конце концов, ей предстояло защитить свой новый дом, и она собиралась сделать все, что было в ее силах, для того, чтобы доверенные ей пони смогли встретить новый рассвет.